***
Время показало, что Драко был прав — последнее испытание будет проходить на стадионе. Заядлые болельщики и фанатичные игроки с болью наблюдали за тем, как с каждым днем их обожаемое место все больше покрывают густые зеленые кусты, похожие на живые стены. Лабиринт рос как дитя, окруженное заботой матери. Неторопливо, но верно. Вечером Гарри сказал, что завтра им сообщат все детали. — Отлично, — Гермиона на секунду вынырнула из своих конспектов. — Легче готовиться к чему-то, когда ты знаешь что это. Живоглот сегодня, на удивление Драко, выбрал именно его компанию. Нагло улегшись на коленях, он мирно посапывал — усы колыхались в такт его мерного дыхания. Живот поднимался и опускался. Кот напоминал большую рыжую меховую подушку. Вечер был тихим и спокойным. Близнецы Уизли где-то гуляли, а без них гостиная становилась просторной и спокойной. Гарри читал учебник по чарам, Рон делал вид, что учится, а Драко… — Малфой, это тебе! Какой-то старшекурсник ловко бросил в его сторону свернутый пергамент. Письмо попало прямо в цель — несуразно-большую голову Живоглота. Кот, жалобно мяукнув и для начала запустив все свои когти ему в ноги, убежал. Драко стиснул зубы. — Спасибо, — прошипел он, но гриффиндорец уже ушел. А письмо осталось. Драко сразу же узнал почерк Астории. «Еще не спишь? Надеюсь, нет, потому что я хочу тебя видеть. Прямо сейчас. О, не оправдывайтесь, Драко Малфой, я знаю, вы готовы нарушить ради меня парочку школьных правил. Возьми у Гарри мантию-невидимку и приходи к Филиппу Горбатому» Такая срочность насторожила его. — Поттер, я возьму твою мантию? — в его вопросе было больше утверждения. — Да. А зачем? — У него свидание, — хмыкнул Рон. В руках он держал письмо Астории. Гермиона сердито покраснела. Внизу живота у Драко всколыхнулась злость. — Эй, Уизли, — он привлек внимание друга, а потом пнул его в ногу. — В следующий раз я прочту письмо твоей мамы, в котором она просит тебя хорошо кушать и вовремя ложиться спать. Это было сказано с достаточной громкостью — почти все услышали. И засмеялись. Рон покраснел и бросил письмо на стол. Драко даже не почувствовал вины. Ни укола. Никакого упрека. Лишь удовлетворение.***
Астория стояла во мраке ниши. Виднелось лишь узкое лицо, все остальное поглотила темнота. Драко, надежно спрятанный под мантией, осторожно прикоснулся к ее плечу. Она подскочила. Крик затонул в его ладони, которой он едва успел закрыть ей рот. Грудью он чувствовал, как быстро стучит ее сердце — словно напуганная птица, рвущаяся на волю. — Я шучу! — прошептал он виновато. Астория толкнула его в плечо. — Дурак, — ответила она, когда Драко убрал ладонь. — Придурок. Ополоумевший нюхль, вот ты кто! Ты думаешь, я просто так тебя посреди ночи сюда позвала! — Что случилось? — Я думала, в твоей черепной коробке мозгов побольше, чем некоторых. Сейчас я вообще сомневаюсь, стоит ли тебя что-то рассказывать. — Астория… — голос его звучал угрожающе. С ноткой извинения. Странная, жгучая смесь. Она сделала глубокий вдох. Медленно выдохнула. И лишь потом сказала. — Драко… Я, кажется, видела того человека, за которым ты подглядывал в начале года. — Тот, что ходил к Кубку Огня? Астория кивнула. — Он был в черной мантии. Бродил по квиддичному полю, как у себя дома по лужайке, разглядывал что-то, бубнил себе под нос. Я сбежала почти сразу. Он… пугающий, Драко. Очень. Точь-в-точь как ты описывал. Драко посмотрел на Асторию. Он знал ее долго и давно понял, что она не из пугливых. Но вместе со смелостью судьба наградила ее осторожностью — тем качеством, которого не доставало многим гриффиндорцам. — Ты все правильно сделала, — ответил он. — Но тебе следовало пойти к Дамблдору. — Не могу, — со страданием сказала она. — Это ведь была полночь! — Чем ты там занималась в это время? — с некоторой обидой спросил он. Ему казалось, что уж у Астории от него нет секретов. Но он скорее тешил себя этой мыслью, занимаясь самообманом — Астория Гринграсс была не из тех людей, что раскрывают все карты. Она всегда имела туз в рукаве. — Я пролезла в теплицу Спраут и украла росток ядовитого плюща, — как нечто само собой разумеющееся сказала она. Увидев вопросительный — шокированный — взгляд Драко, добавила: — Соседка по комнате считает, что я достаточно глупа, чтобы пропускать ее колкие замечания. Хочется верить, сыпь будет чесаться. — Надеюсь, — ухмыльнулся Драко. Ответом ему была такая же ухмылка.***
Драко, сам не зная почему, не стал рассказывать о разговоре с Асторией. Они вообще никогда не обсуждали его дружбу со слизеринкой. Это было что-то за гранью их общения; за границей межфакультетских войн, глупых и важных одновременно. Он думал об этом и на следующий день, в то время когда Гермиона напутствовала Гарри, раздражая этим остальных. — Слушай внимательно, ладно? — Да. — Может, все-таки возьмешь перо и блокнот? — Гермиона! — Рон закатил глаза. — Гарри идет не на лекцию, ясно? Ее щеки порозовели. — Я просто хочу знать, от чего отталкиваться, составляя план подготовки. Ты, Рональд, должен бы понимать, что… — Мне интересно, — перебил ее Фред. Джордж неожиданно неуверенно мялся позади него. — Мне интересно, а Виктора Крама ты так же опекаешь? Или считаешь его все же умнее Гарри! Это было слишком — Гермиона вспыхнула, как спичка. Бросила на столик перо, чернила, которые моментально разлились, и блокнот, что упал на пол с мягким невыразительным звуком. Она даже ничего не сказала, молча развернулась и ушла, гордо задрав голову. Фред тоже ушел — только в противоположную сторону. Джордж остался стоять. Повисло неловкое молчание. — Ну ладно, — сказал Гарри, сглотнув, — мне пора. И он быстро ретировался, с явным облегчением в глазах. — Ну и дела, — подытожил Рон, обращаясь к Джорджу. — Что это с ним приключилось? — Ну ты и слепой, — фыркнул Драко, плюхаясь в кресло.***
— Гарри еще не вернулся? — тихий голос Гермионы прозвучал у него прямо за спиной. Драко встрепенулся и только сейчас понял, что уснул. В гостиной было темно и пусто, ночью она превращалась в иную комнату — загадочную, с угловатыми столами и массивными креслами. — Уже поздно, — снова сказала Гермиона. Она вышла вперед. На ней был ее старый голубой халат, из-под которого виднелась синяя пижама. Голые ступни прятались в мягких тапочках. — Да, поздно. То есть… — Драко соображал туго. Он взглянул на циферблат наручных часов. Была ночь, а Гарри ушел еще вечером. — Где Рон? — снова спросила Гермиона, обхватив себя руками. Драко пожал плечами. Уизли посидел с ним первых полчаса — ровно настолько его хватило, после чего он, сославшись на усталость, ушел. Драко был уверен, что свою роль сыграла еще не остывшая обида, которую Рон скрывал, если честно, не очень умело. Но углубляться в подробности не хотелось. Драко предпочитал избегать душераздирающих разговоров. — Ушел. А ты чего не спишь? — Не могу. — Гермиона села рядом с ним. Места была катастрофично мало. Драко не жаловался, лишь посильнее вжался кресло. Избегая личных тем, она добавила: — Мне что-то неспокойно. За Гарри. — Да что с ним случится? — как можно спокойней спросил Драко. Даже с иронией. Как легко было врать Гермионе. И как сложно себе. Драко вспомнил Асторию. Вдруг Гарри, со своей удачливостью, тоже нарвался на того незнакомца? Это бы его даже не удивило. Скорее, он бы принял это как какую-то закономерность. Если в радиусе трех миль появится какая-то тварь или злой волшебник, с манией величия и желанием захватить мир — будьте уверены, он доберется до Гарри по дороге на чашечку чая у лучшего друга. — Не волнуйся, — Драко осторожно подбирал слова. — Там ведь Бэгмен. Может, Крауч. Или Дамблдор. И другие чемпионы, к тому же, хотя вряд ли от Флер будет какая-то польза. — Кубок не так просто ее выбрал, — возразила Гермиона. Она проглотила наживку. — Он был заколдован многие сотни лет назад и никогда не… Драко слушал ее вполуха, чтобы в нужном месте кивать или говорить «Да ладно!» или «Ничего себе!». Сам он был занят другими мыслями. Где чертов Поттер? Почему он вообще ждет его здесь, в холодной гостиной, в неудобной позе, стараясь дать Гермионе как можно больше места? Почему он не в кровати? Ответ был так прост. Потому что Шляпа четыре года назад подло нарушила многолетние правила семьи Малфоев и отправила его в Гриффиндор, вместо желаемого Слизерина. Возможно, если покопаться глубже, все было гораздо проще или сложнее; но Драко нравилось иногда жаловаться, а лучшей жертвы не было. Как легко все скинуть на старую потрепанную Шляпу. И вдруг в комнату ворвался тонкий бледный луч свет. Кто-то вошел. Драко сощурился, свет слепил глаза. — Гарри! — Гермиона узнала его первой. Вскочила и подбежала, сделав три широких шага. И остановилась, внезапно смутившись порыву. Ведь ничего не произошло, правда? Нет повода для объятий и слов «Я так волновалась». И все же она волновалась. Это слышалось в сдавленности голоса. Виделось в резкости движений. Гарри затушил палочку. В темноте Драко видел его лучше. Усталое лицо. Грязные руки. Засученные рукава. Он выхватывал эти детали из мрака, а мозг все анализировал, перебирая десятки вариантов произошедшего. Но, как всегда, он ничего не угадал. — Я видел Крауча, — прошептал Гарри, падая на диван. — Он сошел с ума. — Не удивительно, — моментально сыронизировал Драко. Никто не улыбнулся. — Я говорю правду, Малфой. — Обращение по фамилии не сулило ничего хорошего. Видимо, Гарри правда был не в духе. — Он болтал все подряд, что-то о сыне, потом о работе, потом о жене и снова о работе. Он не знал, что находится на территории Хогвартса. — Империус? — предположил Драко. Гермиона охнула. — Волшебники сходят с ума после него. Иногда. — Да зачем кому-то его заколдовывать? — спросила Гермиона испугано. — Это бессмысленно. — А зачем кому-то бросать мое имя в Кубок? — спросил Гарри сердито. — Если мы начнем искать во всем произошедшем смысл, пойдем по тропинке Крауча. Все замолчали. Часы Драко показывали полночь. — Я не знала, что у Крауча был сын, — пробормотала Гермиона. А Драко знал. Но он не хотел рассказывать об этой запутанной истории. Дело было не в том, что ему не нравились такие рассказы — он, если честно, любил копаться в чем-то таком. Почти запретном. Все было гораздо проще — рано или поздно тема Пожирателей Смерти затронет его семью. Его отца. В этом и была проблема, подумал он. По сторону одной границы находилась Астория. По сторону другой — его семья. «Ты не прав, Поттер, — Драко посмотрел на друзей. — К тропе Крауча ведет много дорог»