Другой

После ужина ребята собрались в гостиной Гриффиндора, чтобы выполнить домашние задания, которыми преподаватели завалили их в первый же день. Гермиона озадаченно перебирала свои свитки, пока Гарри описывал им свой диалог с Макгонагалл и предстоящее наказание Амбридж. — Целую неделю! — подытожил он. — Всю неделю я должен приходить к ней по вечерам! Будто у меня и без этого нет проблем. — Ты бы мог и помолчать, — лениво сказал Драко, наблюдая за первокурсниками у доски объявлений. Их оживление его почему-то нервировало. — Амбридж, несмотря на ужасный вкус в одежде, не глупа. Быть может, она специально тебя доводила. Министерству на руку твои вспышки гнева, это подтверждает все, что они о тебе писали все лето. — Точно, — неожиданно согласился Рон, — я сегодня слышал, как третьекурсники из Рейвенкло обсуждали… — он замялся, — они обговаривали возможность твоего исключения ради безопасности. Гарри фыркнул, но Драко отчетливо услышал нотку обиды и боязни. Могли ли исключить Поттера, если бы того, к примеру, захотел родительский совет? Люциус когда-то был его почетным членом, и Драко не сомневался, что, будь у отца такие полномочия, он не задумываясь сделал бы все возможное, дабы Гарри вылетел из Хогвартса. Но Дамблдор вряд ли допустит такое. Бояться нечего. Гермиона, ругавшаяся с Роном из-за списывания, внезапно замолчала, точно подавилась собственными словами. Она тоже смотрела на доску объявлений. Драко заметил, что над первокурсниками, весело улыбаясь, возвышались Фред и Джордж. Плохой знак. Близнецы привлекали все больше и больше внимания — почти все присутствующие наблюдали за ними. Драко хотел сказать что-то Гермионе, но ее уже не было рядом — она быстро и уверенно пересекала гостиную. — Что здесь происходит? — командирским, таким знакомым тоном спросила она. Улыбка Фреда сразу же поблекла. Зная, что это едва ли сулит что-то хорошее, Драко поспешил к Гермионе на помощь. — Что это? Гермиона протиснулась сквозь ряды первокурсников и сорвала кричаще-яркое объявление. Было невозможно прочитать его содержимое — Гермиона почти сразу спрятала пергамент в карман. Драко заметил Джордана Ли, раздававшего первокурсникам какие-то конфеты. — Вы не можете давать им есть эту гадость. Это опасно! — Все живы! — возразил Фред быстро. — Мы ели эти конфеты первыми, так что… Драко показалось, что Гермиона сейчас взорвется. Сам он до сих пор не понимал, что происходит. Первокурсники, получившие от Ли конфеты, один за другим бледнели и падали на заранее подготовленные подушки. Неужели близнецы и правда намеренно подвергали их опасности? Драко вспомнил, как в прошлом году с помощью Фреда и Джорджа смог разыграть Пенси и увеличить ее уши, но то была просто шутка, а это попахивало серьезными неприятностями. — Может, мне наконец объяснят, что здесь происходит? — громко спросил он. Гермиона и Фред, полностью увлеченные друг другом, только сейчас заметили его присутствие. Драко разозлился. — Чем вы занимаетесь? — Сейчас покажу, — Джордж неспешно достал из кармана конфету и склонился над хрупкой темноволосой девочкой. Непонятно как, но он заставил ее откусить кусочек. Почти сразу же ресницы ее затрепетали, она вздохнула и вяло поднялась. — Как ты? — точно заботливая мамочка поинтересовался Джордж. Девочка растерянно осмотрелась по сторонам, а потом внезапно, пусть и слабо, улыбнулась. — Все хорошо. — Нет, не хорошо! Вы играете с их здоровьем! Я обязана буду принять меры, — лицо Гермионы выражало уверенность и строгость. Фред и Джордж переглянулись и одновременно улыбнулись. Их улыбки были снисходительными. В глазах таилась издевка. «Зря они так», — подумал Драко. Но он и сам не знал, чем Гермиона может их запугать. В который раз ему пришлось задуматься над тем, что пост старосты не такая уж и привилегия, как рассказывал отец. Пока что она приносила ему одни лишь проблемы. И близнецы, и Гермиона — его друзья. Занять чью-то сторону — значит, пойти против кого-то. Драко не хотел ссориться с Уизли, но Гермиона была ему не только другом — она тоже являлась старостой. «2:1 в пользу Грейнджер», — подумал он и сказал: — Мы можем рассказать обо всем декану. Сама мысль о стукачестве была ему противна, но иного выхода он не видел. Строить козни против Фреда и Джорджа за их спиной ему совершенно не хотелось. — Или, — Гермиона смотрела на близнецов как победитель, — я напишу вашей матери. — Да ладно, — Фред, кажется, не поверил, — ты не сделаешь этого. Гермиона фыркнула. — Еще как сделаю! Вы можете есть всякую гадость, но смейте травить ею других. И, гордо вскинув голову, она резко развернулась и пошла обратно к Гарри и Рону. Драко видел миссис Уизли всего несколько раз — и то мельком. Они встречались лишь в начале и в конце учебного года, когда поезд отвозил и привозил учеников из Хогвартса. Она выглядела довольно-таки доброй женщиной. Он не мог представить ее как строгую мать. Но близнецы, видимо, думали по-другому: они быстро собирали конфеты, пока Ли Джордан приводил остальных ребят в чувство. Драко хотел им что-то сказать. Извиниться? Какая глупость! Они заслужили выговор, и им повезло, что Гермиона в самом деле не стала жаловаться Макгонагалл или их матери. Понимая, что любые слова после блистательного выступления Грейнджер будут лишними, Драко последовал за ней. Давно он не чувствовал себя так паршиво. К сожалению, на этом ссоры не прекратились. Расстроенная перепалкой Гермиона спорила с Роном, держа в руках омерзительное серое «нечто». Сам Уизли вжался в свое кресло и огрызался, явно жалея о том, что начал спор. — Я борюсь за их право на нормальную жизнь, Рональд! — голос Гермионы звучал тонко и пронзительно. — Волшебники так долго ущемляли их, что это уже становится смешным! Иногда я думаю, что с животными обращаются лучше, чем с бедными домовиками! Она кинула на стол те вещи, что держала в руках, и щедро насыпала сверху мусором. Потом, под настороженными взглядами Гарри и Рона, собрала свои учебники и, все так же сохраняя мрачное молчание, быстро покинула гостиную. — Что это? — Драко проследил за тем, как Рон скинул весь мусор на пол. Оказывается, Гермиона оставляла на столе что-то вязанное, отдаленное похожее на шапочки. — Она пытается вызволить домовиков из рабства, — объяснил Гарри, тоже начав собирать вещи. — Решила, что если они, не зная того, схватят в руки одежду, то сразу станут свободными и счастливыми. — Полный бред, — пробормотал Рон. — Теперь эльфы хоть будут видеть, что они берут. Идея с домашними заданиями провалилась. Понимая, что без Гермионы они вряд ли смогут сделать хоть что-то, друзья тоже направились в спальни. По дороге Рон объяснял, чем занимаются Фред и Джордж. — Они готовят забастовочную еду. Мама просто в ужасе, хотя, если признать честно, идея гениальная. Правда никто не понимает, откуда у них деньги на это. На самом деле они тратят кучу материала для своих экспериментов. — У них есть полезные вещи, — добавил Гарри. — Например, для прослушивания. И они с Роном переглянулись, убежденные, что Драко этого не заметил. Было ясно, что они уже пользовались тем прибором. Быть может, они и услышали что-то. Что-то, о чем не рассказывают ему, сыну Пожирателя Смерти. Драко подошел к своей кровати и, не раздеваясь, упал на нее. Он решил не задавать вопросов. Ему хотелось узнать все самому.

***

Погода никак не желала улучшаться — с самого утра лил дождь, а тучи будто хотели коснуться вершин зеленеющих в серости сосен. С настроением у Драко было все то же самое. Он проснулся гораздо раньше остальных ребят и хотел уснуть снова, но громкое докучливое сопение Невилла всячески мешало этому. Понимая, что есть силы, неподвластные ему, Драко, на зло соседям, шумя как можно громче, собрался и вышел из комнаты. В гостиной никто не сидел. Драко мимолетом взглянул в сторону столика, на котором Гермиона вечером оставила свои шапочки. Он был пуст и чисто вытерт. Интересно, этой ночью те домовики, что убирали здесь, стали свободными, или план Грейнджер провалился? Подушки, на которые вчера падали первокурсники, покоились на диванах и креслах. На доске снова ярким пятном выделялось объявление Уизли. Драко подошел и не раздумывая убрал его — хватит с них ссор. Может, идеи Уизли и гениальны, но эксперименты над первокурсниками — это уже за гранью. Не зная, чем бы таким заняться, Драко решил спуститься к завтраку. Полная Дама, задремавшая на своем холсте, лишь зевнула, когда он отодвинул ее портрет. Остальные картины сладко спали, посапывая и похрапывая. На полпути к Большому залу Драко встретил Безголового Ника. Сквозь его прозрачное тело он видел конец коридора. — Ах, тебе лучше избрать другую стезю, — пафосно сказал Ник, взмахивая руками. Голова его, державшаяся на шее лишь благодаря высокому воротнику, опасливо накренилась. — Там Пивз приготовился закидать вонючими бомбами любого, кто осмелится пройти мимо него. — И, желая достичь более драматичного результата, громким шепотом добавил: — Бомбы очень дурно пахнут. Тебе стоит пойти другим коридором. Раздраженный Драко резче, чем того требовала ситуация, спросил: — Откуда же ты знаешь, как пахнут те бомбы? Разве призраки могут чувствовать запахи? Если бы Ник мог покраснеть, то обязательно сделал это. — От молодого поколения никогда не дождешься уважения или благодарности! — на высоких нотах воскликнул он и полетел прочь, продолжая причитать. Драко закатил глаза. «Какие обидчивые нынче призраки», — подумал он. Но от того, что удалось испортить утро кому-то еще, ему стало гораздо лучше. К тому же Драко, несмотря на весь свой скепсис, решил последовать совету Ника и свернул в другой коридор. Подвергнуться нападению Пивза хотелось меньше всего. За все время он не встретил никого живого, но у двери Большого зала внезапно увидел свою новую знакомую — ненормальную девчонку из поезда. Она заметила его раньше и даже приветливо помахала рукой. Драко пошел нарочито медленнее, давай ей понять, что не желает разговаривать, но Полумна — ее вроде звали так — безмятежно игнорировала все его попытки. Ее длинные волосы были неуклюже заплетены в косу. Такую растрепанную, будто Полумна заплела ее еще вечером. На ушах болтались сережки из темного дерева, а на груди, поверх мантии нежно-голубого цвета, красовалось ожерелье из пробок. Именно на него Драко и смотрел, когда подошел к Полумне. Они молчали, точно заколдованные шумом дождя за окном. — Нравится? Драко покраснел. Он подумал вовсе не про ожерелье, поэтому поспешил поднять глаза. — Доброе утро, — Полумна покачивалась с пятки на носок. — Ты рано поднялся… Тоже замучили мозгошмыги? В моей комнате их пруд пруди. Я могу подарить тебе выпуск «Придиры», в котором отец подробно описывает, как избавиться от этих проныр. Драко, шокированный тем потоком слов, что она вывалила на него, смог лишь вымолвить жалкое «Нет, спасибо». Полумна пожала плечами. — Я хотела помочь. — Она не спешила уходить. — Ты сегодня один. И в поезде ты был один. Думаю, мы… — Драко! — резкий голос заставил ее замолчать. К ним приближалась Пенси Паркинсон, окруженная слизеринскими соратниками. Крэбб и Гойл стали больше, будто все лето принимали зелье увеличения; Милисента Булстроуд, уродливая и высокая, как жердь, противно улыбалась, оголяя неровные зубы. Только Астория выглядела так, будто попала в эту компанию совершенно случайно. Она настороженно наблюдала за Пенси, но молчала. — У тебя подружка, Драко? Тебе не кажется, что она слегка полоумная? Все, кроме Астории, залились смехом. Полумна, кажется, даже не обиделась. Лишь плечи ее поникли — совсем чуть-чуть, почти незаметно. Драко не желал защищать ее. В целом, она сама была виновницей своих бед, наряжаясь, как ненормальная. Но Паркинсон хотела обидеть не ее, а его. — Пенси, я так рад тебя видеть, — Драко жеманно улыбнулся. — Мне так нравится смотреть, как ты оскорбляешь других насчет их разума, при этом на полном серьезе называя этих, — он указал на Крэбба и Гойла, — своими друзьями. Паркинсон покраснела. — Не тебе обвинять меня в неумении выбирать себе друзей. Драко хотел сказать ей что-то не менее колкое, но вдруг увидел позади нее Пивза. — Знаешь, — он говорил быстро, чтобы Пенси не заметила приближающуюся опасность, — ты, вполне возможно, права… Пенси изумленно открыла рот, ожидая услышать что угодно, но не это. И вдруг, в приятной «дождливой» тишине, случилось то, что случилось — Пивз наконец нашел жертву. Визг Паркинсон рикошетом отбился от стен и полетел вдоль коридора. Вонючая, густая жидкость, маслянисто поблескивая, растекалась прямо по ее аккуратно уложенной прическе. — Что это? — дрожащими пальцами она прикоснулась к волосам. — Какая гадость… Она с ненавистью, явно разгадав его замысел, посмотрела на Драко, а потом развернулась и побежала в сторону подземелий. Милисента последовала за ней, а Астория, улыбнувшись Драко, пошла к Большому залу. Одной улыбкой она сказала ему больше, чем кто-то другой словами. — День не так уж и плох, — неожиданно сказал Драко. Полумна вряд ли догадалась, что он имел в виду, но согласилась.

***

Драко еще вчера понял, что ничего хорошего от пятого курса в Хогвартсе не ждать. Но то, как серьезно отнеслись к СОВ Флитвик и Макгонагалл повергло его в настоящий ужас. Они, будто обсуждая это, совершенно одинаково начали урок — с нравоучений и предостережений, что предстоящие экзамены решат, какой жизнь у них будет дальше; потом, явно желая показать студентам, что на чудо надеяться не стоит, заставили их вспомнить труднейшие заклинания прошлого года. И в конце, подытоживая результат экзекуции, задали такую гору заданий, что Драко начал серьезно опасаться, что до конца седьмого курса ему придется забыть о сне, еде и свободном времени. Гермиона, все еще сердитая из-за вчерашнего происшествия с шапочками, разговаривала мало; если она и обращалась к ним, то голос ее был соткан из холода и презрения. Рон, обидевшись на то, что она не помогла ему на первом уроке, с ней не разговаривал и вовсе. Привыкшие к ссорам этих двоих, Гарри и Драко общались между собой. После обеденного перерыва им нехотя пришлось выйти наружу. Дождь, к счастью, прекратился, но холодный порывистый ветер заставлял их трепетать и дрожать, сетуя на плохую погоду. Этот урок у них, по традиции, проходил вместе со слизеринцами. Драко заметил полный ярости взгляд Пенси и улыбнулся ей, зажимая свой нос большим и указательным пальцем, будто он почуял неприятный запах. — Хагрида нет, — сказала Гермиона, заметив Граббли-Дерг. Драко не мог сказать, что раздосадован этим — ему сразу вспомнились те чудища, за которыми они смотрели весь прошлый год. Но Гарри и Рон изрядно заволновались. Они переглядывались между собой, и Драко вдруг подумал, что это именно он мешает им обсудить отсутствие лесника. Ну что же, за это Малфой точно испытывать вины не собирался. Они изучали милых и на вид безопасных лукотрусов. Драко приходилось раньше видеть их — однажды один завелся в их саду, но мама быстро приказала домовикам избавиться от него после того, как он чуть не выколол пятилетнему ему глаза. Граббли-Дерг сказала, что до конца урока они должны зарисовать одного лукотруса, и ребята, жалуясь на погоду, принялись за задание. Драко слушал, как Гарри начал доставать преподавательницу вопросами о Хагриде, надеясь услышать что-то новое. Собирать информацию по крупицам было трудно, но это все, что он мог сейчас делать. К концу урока Драко был одним из немногих, кто остался без царапин и порезов — лукотрусам, точно как и людям, не нравилась погода, и они вымещали зло на всех, кто попадал под их маленькие цепкие ручонки. По дороге к замку Гермиона пыталась успокоить их и заодно себя. — Если с Хагридом случилось что-то, — вполне разумно рассуждала она, — то Дамблдор бы сказал нам. — Сомневаюсь, — вдруг зло сказал Гарри. Драко давно заметил, как часто у Поттера менялось настроение, но еще никогда не слышал, как тот говорит что-то плохое о директоре. Это было в новинку. В коридоре они встретили разгневанную Анджелину Джонсон, которая сразу же перехватила Гарри. Размахивая руками, она сразу начала что-то доказывать ему. — Иногда я думаю, что квиддичу уделяют слишком много внимания, — задумчиво пробормотала Гермиона, наблюдая за этим. Рон насмешливо фыркнул, но Драко неожиданно согласился с ней. Сам он совершенно не мог думать об играх, наборе в команду Гриффиндора и других мелочах, хотя раньше считал это важной частью своей жизни. Ужинать Гарри пришлось в ускоренном режиме — Драко еще не решил, что будет есть, а Гарри уже жевал жареную куриную ножку. — Я не хочу опоздать к Амбридж, — объяснил он. — Анджелина, как и Оливер, сошла с ума. Она напомнила об ответственности, возложенной на плечи ловца. Как думаете, может, это просто место капитана команды проклято? Каждый, кто занимает его, сходит с ума? В любом случае, мне нужно найти время и для наказаний, и для тренировок. — И для домашних заданий, — напомнила Гермиона. Гарри лишь тяжело вздохнул, собрал свои вещи и помчался на третий этаж, где находился кабинет Амбридж. Рон же, окрыленный неожиданным перемирием с Гермионой, с надеждой начал просить ее о помощи с эссе для Снейпа. «Некоторые, — подумал Драко, — не меняются никогда». Он вдруг снова почувствовал на себе чей-то пытливый взгляд и оглянулся. Со стороны рейвенкловского стола, на который он раньше и внимания не обращал, на него грустно смотрела Полумна Лавгуд, будто могла читать его мысли. Она улыбнулась ему печальной, но теплой улыбкой. Драко отвернулся. Отвечать на улыбку он не собирался.