Через пару недель все засыпало пушистым слоем снега. Снежинки, кружась в воздухе, падали на уже белые холмы, небо слилось с землей. В середине декабря замерзло и Черное озеро. Все сильнее чувствовалось приближающееся все ближе Рождество. Многие, даже сами учителя, мечтательно молчали на уроках и смотрели в окно. Драко ждал каникул. Он точно знал, что в этом году не попадет домой, но это было и к лучшему — в школе оставались Рон с Гарри. Гермиона собиралась уезжать домой, кататься с родителями на лыжах. Драко ничего с ее объяснения не понял, но она заверила его — заниматься этим весело.
В школе было ужасно холодно, и даже вечно горевшие камины не спасали. В продуваемых ветрами коридорах можно было увидеть как кто-то, потирая ладони, быстро идет туда, где есть тепло. А тепло было только в Большом зале и в гостиных факультетов. Тяжело было и в аудиториях, окна которых заледенели и пронзительно звенели на ветру. В теплицах Спраут им приходилось кутать теплолюбивые растения, при этом самим страдая от мороза. Но хуже всего приходилось на уроках зельеварения, потому что они проходили в подземельях. Спасал только небольшой огонек под котлом.
Драко выходил из библиотеки, когда его догнали его старые друзья. Пенси, Крэбб и Гойл насмешливо смотрели на его попытки засунуть большую книгу в рюкзак.
— Чего вам? — спросил Драко.
— Привет, вообще-то, — протянула Пенси. — Вежливые люди сначала здороваются…
— Привет, — перекривил ее Драко, — как дела? Как жизнь? Как тетушка поживает?
Крэбб и Гойл недовольно посмотрели на него. Лицо Пенси покрылось красными пятнами, она скривила губы.
— Гриффиндор прямо оживил тебя.
— А Слизерин тебя нет, — не выдержал Драко, — как была глупой, так и осталась!
Он, наконец запихнув книгу, быстро пошел в сторону лестниц.
— Ну, давай! Общайся дальше с грязнокровками, ведь одной ссоры с семьей было недостаточно! — крикнула ему Пенси в след.
Драко сорвался на бег. Он добежал до портрета Полной дамы, красный и потный, совершенно не чувствуя ног и холода. Слова Паркинсон все еще эхом звучали у него в голове, замолкали и снова повторялись. И так по кругу.
Драко остановился и понял, что не знает нового пароля. Сейчас он чувствовал себя как Лонгботтом. Дама смотрела на него и загадочно улыбалась, но пропускать просто так, конечно, не собиралась. Было поздно, и вряд ли кто-то собирался явиться Драко на помощь. Разгоряченное после бега тело остыло, и он ощущал холод, снова подступавший к ногам и рукам.
Драко сел на пол и обнял колени руками. Жалкий и совсем не похожий на бравого гриффиндорца. «Ведь одной ссоры было недостаточно!» — сказала она. Но что ей известно, прилежной чистокровной девочке, которая попала туда, где ей самое место? Драко, охваченный грустными мыслями, успел уснуть и проснулся только через пару часов. У него над головой стояли близнецы Уизли.
— Тебя что, Макгонагалл все же решила выгнать? Идешь в Слизерин? — спросил Фред. В руках он держал кусок старого пергамента.
— Нет, он сам решил сбежать, — предположил Джордж. — Или Перси его вытурил.
— Точно. Никогда не любил Драко. Ты вообще знал, что Перси ненавидит чистокровных блондинов?
Драко против воли издал смешок и, застонав, поднялся. Ноги и спина затекли, он двигался с большим трудом. Близнецы видно только что пришли со двора, потому что их рыжие волосы были припорошены снегом, а куртки покрылись мокрыми пятнами. От них несло свежестью и холодом.
— Свиной пятачок, — пробормотал Фред. Полная Дама удовлетворительно кивнула и открыла круглый вход.
В гостиной сидели Рон и Гарри. Они играли в шахматы у камина, рядом с ними лежали книги. Драко понял, что Гермиона ушла совсем недавно.
— Вы вообще где были? — спросил Рон подозрительно, убирая очередную фигуру Гарри с доски. Его воинство радостно оживилось.
— Много будешь знать, станешь Перси, — зевнул Джордж. Близнецы пожелали всем спокойной ночи и ушли спать. Драко посмотрел на часы, которые кто-то забыл на диване. Была полночь.
— Я болтал со старыми друзьями, — объяснил Драко, наблюдая за игрой. Рон вот-вот должен был сделать Гарри блестящий шах и мат, но тот явно этого не замечал, старясь защитить слона. — Поздравляю!
Рон довольно улыбнулся — игра закончилась его победой. Они быстро собрали шахматы и пошли спать, хотя Драко и не хотел этого. Но сидеть в пустой гостиной было бы скучно и неинтересно, поэтому он решил, что будет лучше выспаться перед первым днем каникул.
Утром они вчетвером первым делом пошли к Хагриду. Гермиона должна была через пару часов садиться на поезд, поэтому хотела пожелать ему счастливого Рождества. К его хижине была протоптана тропинка, но за ночь ее опять замело, и ребята шли, с трудом поднимая ноги. Драко сильнее закутался в шарф, пряча в нем половину лица. Ветер был ужасным, серое небо нависло над ними и, с секунды на секунду, должно было разорваться снегопадом.
Деревья запретного леса со скрипом шевелили своими голыми ветками, Драко видел кусочек черной земли, до которой снег так и не добрался. Он удивлялся этому, потому что в последнее время снегопады были каждый день и каждую ночь. Хагрид вышел раньше, чем они к нему подошли, в руках он держал большой топор и веревки. В своей кротовой шубе он выглядел еще огромней, чем обычно, и только черные глаза-жучки оставались такими же добрыми, как и раньше.
— Хагрид, Хагрид! — Гермиона, закричав, побежала к нему, ее ботинки оставляли в снегу глубокие следы. — Хагрид, я тебе вот, принесла, — она протянула ему сверток, обвязанный красной праздничной ленточкой, — с Рождеством!
— Спасибо… — он с интересом посмотрел на подарок и положил в его один из карманов. — Спасибо! Твой подарок первый в этом году.
Гермиона просияла.
— Ты куда собираешься? — спросил Рон, указывая на топор. В это время из дома с лаем выбежал Клык, которому снег был не помеха — он радостно прибежал к ним, виляя хвостом и пытаясь лизнуть кого-то. Драко предусмотрительно отошел в сторону.
— Так это, — Хагрид улыбнулся, — за елками для Большого зала.
— В лес? — спросил Гарри. — А как те случаи с единорогами?
Хагрид вмиг стал серьезней.
— Еще один мертв. Дамблдор сказал, что скоро решит проблему, а я пока высматриваю, нет ли новых жертв. Но ведь скоро праздник! Первое Рождество в Хогвартсе! Надо забыть про все беды! Вы должны выбросить из головы весь этот бред, это дело Дамблдора и Фламеля…
— Фламеля? — Гермиона встрепенулась. — Я где-то слышала такое имя.
— Зря я вам это сказал, — сокрушенно покачал головой Хагрид, напоминая в этот момент большого бородатого ребенка.
***
— Вы должны узнать, кто такой Фламель! — Гермиона шла к выходу, а Драко, Рон и Гарри тащили ее вещи. — Я почти уверена, что что-то откопаю дома, я захватила из библиотеки пару книг… — на этих словах Рон протяжно застонал, забрасывая на плечо ее рюкзак, — … по истории. Но кто его знает, а в вашем распоряжении будет вся библиотека.
Драко уже хотел поскорее вернуться в комнату, забыть про Фламеля, про Пушка, да про все, кроме теплого одеяла. Он избавился от чемодана, который наверняка был заполнен книгами. С нормальными людьми у Гермионы отличались взгляды на парочку книг для прочтения: она, наверно, все-таки смогла незаметно унести половину запасов библиотеки мимо Пинс.
Наконец Гермиона уехала, и ребята смогли вернуться в замок. Они сели в Большом зале, пустом и теплом. Пока их не было, Хагрид успел принести в замок двенадцать величественных елок, чьи мохнатые ветки источали прекрасный запах. Флитвик и Макгонагалл украшали их сосульками, рождественскими венками и золотыми шарами.
Драко налил себе горячего чая и начал греть руки о бока кружки.
— Хагрид! — вдруг завопил рядом с ним Рон. Драко чуть не опрокинул кружку себе на штаны. — Ты что делаешь?
Тот видимо хотел выйти из замка незамеченным, но его широкую спину было не так-то просто скрыть. Неловко улыбнувшись, Хагрид подошел к ним.
— Что, уехала Гермиона, да?
— Да, — ответил Гарри. — Ты почему прячешься?
— Я не прячусь… — Хагрид почесал голову своей здоровенной ладонью. — Я вот спросить, э-э-э, собирался. Чем заниматься будете?
— В библиотеку пойдем, — мрачно ответил Рон, которого такая перспектива не прельщала.
— У вас же каникулы!
— Мы будем искать информацию про Фламеля, — протянул Драко. — Если бы ты смог нам все сказать… Мы ведь и так узнаем, ты просто ускоришь процесс.
Хагрид нахмурился.
— Не надо вам все это! — прикрикнул он и, рассердившись окончательно, вышел из зала.
Они втроем посмотрели ему вслед.
— Ведь сегодня необязательно идти туда, правда? — жалобно спросил Рон.
Но они быстро забыли о просьбе Гермионы. В школе было намного меньше людей, и ребята могли делать, что хотели. В гриффиндорской башне остались только они и Уизли, и каждый вечер, собираясь у камина, вся компания жарила на огне сосиски, зефир или просто во что-то играли. Днем Рон, Гарри, Драко и близнецы сражались в снежки — они устраивали целые баталии, придумывали планы и закидывали друг друга до полусмерти.
Драко не мог сказать, что это было лучшее Рождество в его жизни, но и утверждать, что оно худшее, тоже не хотел. В канун Рождества они все долго не могли уснуть, представляя, что их ждет утром, поэтому рассказывали друг другу истории. Гарри описал им своего кузена Дадли, и Драко очень долго смеялся, представляя того помесью Крэбба и Гойла.
Ночью ему снились какие-то звери, леса и тропинки, наутро он ничего не мог вспомнить. Проснулся Драко от голосов; он с трудом разлепил глаза. За окном опять парили снежинки. Посреди комнаты стоял Рон, и… летала голова Гарри. Драко щипнул себя за руку, но голова не исчезла и повернулась к нему.
— Подарки! — сказал Гарри. Он скинул с себя какую-то накидку, и опять появилось тело.
— Ого-о, — протянул Драко, скидывая одеяло на пол, — где ты это достал?
— В записке написано, что это старая вещь отца.
Драко прикоснулся к мантии-невидимке. Странная ткань, словно она состояла из воды.
— Знаете, ведь такие вещи быстро портятся. Если мантия принадлежала твоему отцу, то она наделена чудовищной силой.
Драко только теперь посмотрел, что и Рон, и Гарри одеты в свитера, которые он раньше никогда не видел. И только теперь в глаза ему бросилась маленькая горка подарков рядом с кроватью. Драко сел на колени и начал разбирать свертки. Коробка конфет и ежедневник от Гермионы… Какая-то игра от Рона и Гарри… Наконец Драко нашел то, что искал. Зеленая коробочка, обвязанная серебряной ленточкой. Сверху пришпилено письмо.
«Дорогой Драко,
с Рождеством тебя, сынок. Я так скучаю по тебе, милый. Отец уже немного успокоился, и ты сможешь вернуться летом домой. Я люблю тебя, и неважно, на каком факультете ты учишься, все равно ты мой ребенок, а я твоя мать. Пиши мне, пожалуйста, изредка. Надеюсь, тебе понравится подарок, который я очень долго искала».
В коробке находился старый кулон, в который мама поместила фотографию их семьи. Драко сжал подарок в руке и улыбнулся. Это было неожиданно и приятно, тепло любви разлилось в нем, он вспомнил маму, которая всегда будила его в Рождество, и ужин, и царственную елку с большими украшениями. Он все-таки соскучился по дому.
В последнем свертке хранился свитер синего цвета. Драко теперь понял, откуда у Рона и Гарри новые вещи; сам он никогда не носил такое, но теперь с удовольствием натянул свитер прямо на пижаму.
— Рон, — сказал он, разглаживая складки, — передашь своей маме спасибо.
