(сборник) twenty ways to go

Они играют в ниндзя с таким рвением и усердием, что в какой-то момент Бэмбэму начинает казаться, что они затеяли самую беззаконную авантюру в истории. В два часа сорок семь минут ночи они с Джексоном пробираются на платформу и ныкаются за ящиками. Конечно, тут же очень конспиративно курят по-армейски, расправляясь с сигаретой за пару минут. Людей на платформе почти нет и они так же тихо и бесшумно идут к самому её концу, куда уже подъезжает длиннющий грузовой состав. Там стоят два работника и о чем-то переговариваются. Джексон с Бэмбэмом переглядываются и прошмыгивают у них за спиной, двигаясь к ближайшему открытому вагону. Он застелен досками и даже огорожен по краям, и они сразу решают, что вот этот - для них. Они садятся в ближайшее укрытие и курят ещё по одной, выжидая, когда платформа совсем опустеет и состав, наконец, двинется. В три ноль шесть поезд испускает последний рык и, скрипя шестеренками, медленно начинает движение. Бэмбэм с Джексоном подрываются и, теряя на ходу зажигалки и пустые банки из-под пива, забираются на площадку вагона. Бэмбэм спотыкается и чуть не падает, но Джексон хватает его за руку и затягивает наверх. Они падают на колени, хохоча и пытаясь отдышаться. Они уже расслабляются, и Бэмбэм лезет в карман за пачкой, как внезапно они слышат крики работников в паре десятков метров на платформе. - А ну слезьте! Это незаконно! Я сейчас остановлю поезд! - орет один из них, потрясая кулаком в оранжевой перчатке. Джексон хохочет и выставляет гордо устремленный в небо средний палец: - Яиц не хватит самому догнать? - выкрикивает он в ответ, а Бэмбэм ещё и строит тупую рожицу вдобавок. Рабочие разражаются ругательствами и начинают бежать за поездом быстрее, но тот уже набрал приличную скорость, и Джексон с Бэмбэмом не могут расслышать, что те говорят. - Как думаешь, они остановят поезд? - спрашивает Бэмбэм, откидываясь на спину. - Пф, делать им нечего, - хмыкает Джексон, пуская облака дыма. - Мы всего лишь два безобидных ниндзя на пикнике. - Свидании, ты хотел сказать? - улыбается Бэмбэм, перекладывая голову на колени Джексона. - Точно. На свидании. Июльское небо над Кванджу встречает их взрывом звёзд и цокотом сотен цикад. Запах свежей травы и древесины кружит Бэмбэму голову круче бутылки пошляцкого красного вина, которое они купили вечером накануне, и он берёт руку Джексона в свою и целует её тыльную сторону. Отросшие волосы Джексона путаются на ветру, и даже его дурацкая щетина и синяк на скуле не портят эту невероятную картину. Джексон наклоняется к нему, а пахнет от него сигаретами, пресловутым вином, дымом, потом, улыбками, лесом, цветами, сексом, утренней яичницей и тысячей безмолвных признаний. Пахнет их неумелой, искренней, кривой и самой красивой любовью. Они целуются на деревянных подмостках состава, едущего в какой-то неизвестный край Кореи, и что это такое, если не самое лучшее свидание в жизни Бэмбэма.