Несмотря на расстояние

      — Мне было так стыдно и неловко, хорошо, что она отреагировала нормально, — Ямагучи стонет и закрывает лицо ладонями, стараясь спрятаться от всего мира.       Рядом с ним идет Тсукки — уже не такой раздраженный, каким он был, когда они говорили об отношениях день назад. Ямагучи так и не спросил у него про причину этой вспышки, но, судя по бегающему взгляду Тсукишимы, это и к лучшему. Наверное, импульсивно поддался своему давнему раздражению от парочек вокруг и не сдержался. Ямагучи тактично не упоминает об этом, Тсукки же его молча благодарит.       Ямагучи говорит в пустоту. Тсукишима ему не отвечает, и создается впечатление, что даже не слушает. Тадаши и раньше иногда выговаривался Тсукки, которому было все равно. Но он хотя бы не затыкает его, так что Ямагучи продолжает. Ему необходимо выговориться.       — Я ненавижу лгать, просто ненавижу, даже когда это требуется. Чуть не ударил себя, когда сказал ей, что не в состоянии заводить друзей, а ты и Кимура-кун — мои давние знакомые.       — Ненавидишь лгать? — Тсукишима впервые проявляет заинтересованность в их разговоре, и Ямагучи тут же хватается за возможность его разговорить.       — Ага. Конечно, я могу утаить, что-то не сказать, сказать такими словами, чтобы с легкостью можно было в них усомниться. Но откровенно лгать не люблю.       — А разве это тоже не ложь?       — Эй, я ведь не говорю неправду! Если человек не задает определенные вопросы и не уточняет, то можно сказать все, что посчитаешь нужным.       — Все равно это как-то, — Тсукки хмыкает и машет рукой. — Тоже не люблю лгать, но лучше либо говорить все как есть, либо вовсе молчать.       — Моралист, — фыркает Ямагучи, не имея ввиду ничего плохого. Тсукишима на это ухмыляется и пожимает плечами.       Одна из особенностей их дружбы — они оба знают, когда говорят не всерьез. И поэтому могут вслух ерничать и язвить друг другу. Конечно, есть ситуации, когда так лучше делать не стоит, но они всегда тонко чуют, когда можно вставить острое слово, а когда лучше промолчать.       Тсукишима, который постоянно сталкивался с тем, что люди всерьез обижались на его несерьезные подколки, обожает эту их особенность.       А Ямагучи рад, что Тсукки комфортно в общении с ним, и не надо постоянно напрягаться в разговорах, думая над тем, что говорить уместно, а что — нет.       — Знаешь, что самое грустное в этой ситуации? Я всегда говорю правду и автоматически жду этого от окружения, — Тсукки тут же кивает на это и соглашается, что да, это — худшая сторона честности. Даже если он не особо надеется на окружение, то всегда оказывается неприятно удивлен, когда узнает, что ему в чем-то лгали.       У Ямагучи — тысяча и одна отговорка на случай, если когда-нибудь Тсукки спросит его прямо.       «Почему ты всегда смотришь на меня таким взглядом?»       «Почему ты гордишься мной больше, чем я сам?»       «Почему ты всегда выделяешь меня и ставишь на первое место?»       «Ты любишь меня?»       Тысяча и одна отговорка.       И ни одной лживой фразы.       Поэтому ему так тяжело скрывать свои чувства. И он внутренне даже благодарен тому, что в обычное время Тсукки не особо разговорчив. Он ненавидит лгать, Тсукки ненавидит, когда лгут ему, и двойная ответственность постоянно лежит на его плечах. Ямагучи просчитывает каждый свой шаг наперед. И как же он иногда безумно от этого устает.       Тсукишима хочет сказать что-то ещё, но капля дождя вдруг падает ему на нос, и он морщится. Ямагучи тут же выставляет раскрытую ладонь и вздрагивает, когда об нее разбиваются холодные капли.       Он только сейчас замечает почерневшее небо.       До его дома ещё столько улиц, а дождь явно будет немаленьким.       Черт.       Тсукки достает из сумки и раскрывает обычный черный зонт. А когда видит, что Ямагучи просто беспомощно смотрит в небо, спрашивает:       — Не смотрел прогноз погоды?       Ямагучи качает головой. Нет у него этой несомненно полезной привычки. Поэтому он систематически мучается из-за погоды — то выйдет в легкой куртке в мороз, то наденет плотную рубашку в жару. Чутья на погоду у него тоже нет.       Тадаши с тоской осматривается, не находит ни одного магазина — только жилые дома — и вздыхает. Дождь становится сильнее, и через десять секунд хлынет настоящий ливень.       Только промокнуть и заболеть ему не хватало.       А он ещё и в одной футболке.       Внезапно капли перестают биться об его страдающую голову, и Ямагучи оборачивается — Тсукишима встал рядом со своим зонтом.       Тадаши облегченно вздыхает и не сдерживает улыбки.       И встает к Тсукки поближе.       Тсукишиме приходится чуть наклоняться, все же он выше Ямагучи на половину головы. Он вдруг находит это милым.       Ямагучи оказывается прав — буквально через несколько секунд начинается настоящий ливень. И он благодарен Тсукки, что находится сейчас под зонтом, а не рядом с ним.       Шум ливня, когда как под зонтом — тишина между ними. В этом что-то есть. Тсукки что-то говорит, но Ямагучи его просто не слышит. И Тсукишима, помедлив, наклоняется к самому его уху.       — Ко мне?       У Ямагучи опять мурашки по всей коже, и он еле удерживается от того, чтобы не прислониться к Тсукишиме. Вместо этого он отвечает тоже ему на ухо:       — Если ты не против.       Ямагучи вдруг думает, а как бы отреагировал Тсукишима, если бы он сейчас прикоснулся губами к его шее.       И отстраняется от него.       Они устраиваются так, чтобы могли идти под одним зонтом с минимальной возможностью промокнуть. Ямагучи прижимается к плечу Тсукки и чуть не закрывает глаза. А хочется. Идти в полной темноте под шум дождя с теплом Тсукишимы под боком, полностью доверившись ему.       Звучит, как нечто идеальное.       Вода все же попадает им под ноги, и рука Ямагучи, чуть выглядывающая из-под зонта, тоже промокает. Но он не жалуется. Черт возьми, если они каждый раз будут идти, прижавшись друг к другу, когда будет идти дождь, то он готов хоть каждый день молиться на пасмурную погоду. Хоть и любит больше солнце.       До дома Тсукки они доходят быстрее. Хорошо, что он предложил переждать у него — дом Ямагучи в нескольких улицах от его, а погода ухудшается так, что он успел бы вымокнуть до нитки даже под одолженным зонтом. Дождь усиливается, и поднимается сильный ветер, и мать Тсукишимы, увидев его на пороге, тут же пропускает внутрь.       Тадаши неловко благодарит за гостеприимство и, отойдя в ванную, достает телефон и набирает уже своей матери. Она говорит, что их дома сегодня все равно не будет, так что она даже рада, что Ямагучи нашел себе компанию на вечер. А потом неразборчиво разговаривает с кем-то, не сбросив звонок, и Ямагучи сбрасывает сам.       — Вы сами разберетесь, хорошо? У меня весь день болит голова, я лучше полежу.       Тсукки провожает маму до второго этажа, а потом зовет Ямагучи к себе в комнату.       Электричество вырубает, и хорошо, что хоть связь остается. Тсукишима одалживает родительский ноутбук и относит его к себе — на улице уже так темно, что кроме этого ничем и не займешься. Ямагучи не против.       Он светит телефоном, чтобы Тсукки не споткнулся ни обо что и не упал вместе с этим самым ноутбуком. Они опять устраиваются на кровати, только Тсукишима приносит пару пледов и подушек — на улице становится холодно, да и окно в его комнате мама закрыла в числе последних. Все дни стояла жуткая духота, и абсолютно во всех домах окна были нараспашку. Хорошо, что их район тихий, и краж практически никогда не случалось — по памяти Ямагучи.       К счастью, на ноутбуке остается несколько фильмов, которые они перекинули во время их марафона. Оставшиеся две части Гарри Поттера и несколько фильмов, которые принес тогда Ямагучи на флешке на всякий случай. Видимо, этот случай и наступил. Если что, то они могут посмотреть что-то и по сети, хотя вряд ли — связь слабенькая и хватает её только на простенькие приложения.       Ямагучи укутывается в плед до самого горла, и Тсукки молча смотрит на него. Тадаши тут же оправдывается, что ему, вообще-то, холодно, а Тсукки его согреть уж точно не сможет, да и чего он вообще оправдывается, сам ведь принес пледы. Тсукишима так же молча переводит взгляд на экран ноутбука.       Проходит где-то десять минут фильма, и Ямагучи уже достаточно.       — Тсукки, он слишком темный, это же сказка для детей, почему мне так неуютно? — он сильнее кутается в плед, причем откровенно не знает, холодно ли ему от погоды или от самого фильма.       — В первом же фильме нам рассказали о его убитых родителях. И Гарри своими руками убил своего профессора. Сказка для детей?       Ямагучи на это бурчит и все равно просит переключить на что-нибудь повеселее.       Они смотрят Русалочку, и да, Тадаши действительно перекинул Тсукки на ноутбук мультфильм диснея. Тсукки шутит, что Ариэль похожа на Хинату, и Ямагучи с хрипом указывает на сходство Кагеямы и Эрика. И они оба смеются.       Они досматривают, и Ямагучи с тоской смотрит в окно — дождь и не думает утихать.       — Это похоже на сцену из какого-нибудь грустного клипа, — Ямагучи на это фыркает, подходит к подоконнику и медленно проводит раскрытой ладонью по запотевшему стеклу. Тсукки включает какую-то классическую грустную мелодию на телефоне, и Ямагучи прыскает.       Тсукки говорит, что подобные дожди постоянно льют каждое лето, и вряд ли он утихнет до ночи. Ямагучи с ещё большей тоской смотрит в окно и оживляется лишь тогда, когда Тсукки предлагает остаться у себя. Домашнюю работу не задали, а за учебником и сменной одеждой он сходит перед утренней тренировкой. Тадаши соглашается, и они идут к маме Тсукки. Она с легкостью разрешает ему остаться, только просит не шуметь.       Мама Ямагучи вообще не против и шутит, что она рада, что он нашел компанию себе и на ночь. И так спонтанно он остается на ночевку посреди недели, вовсе этого не планируя.       И они снова садятся на кровать и включают какой-то документальный фильм про жизнь акул.

***

      adl: ты здесь?       drouk: Прости за долгий ответ, я на ночевке!       drouk: Местами, а что?       adl: просто хотел у тебя спросить кое-что.       drouk: Друг отошел, я здесь       drouk: Что?       adl: ты можешь описать,что такое влюбленность?       adl: как ты писал,она только недавно переросла в любовь,то есть сравнить ты можешь       drouk: О       drouk: Ну, это вообще сложно описать       drouk: Чаще всего ты чувствуешь себя так, что можно описать лишь клишированными фразами       drouk: Или вовсе слов не находишь       drouk: Для меня влюбленность — это вечные бабочки в животе       adl: мм       adl: не очень подробно.       drouk: Как есть       drouk: Это постоянное волнение       drouk: Сердце скачет, как бешеное       adl: а помнишь,ты как-то был на ночевке со своим другом и писал мне       drouk: …лучше бы не вспоминал       adl: ты тогда ещё был влюблен?       drouk: Да, тогда ещё был       adl: опишешь,что тогда чувствовал?       drouk: Это так мило, что ты пытаешься понять все эти любовные мелочи       drouk: Извини (´｡• ᵕ •｡`)       drouk: Я могу!       drouk: Честно говоря, плохо помню, что тогда происходило       drouk: Но тогда я все время смотрел на него, а не на экран ноутбука, радуясь, что могу рассмотреть его так близко       drouk: И все время переживал, что он может это заметить       drouk: И дико хотелось взять его за руку       drouk: Сердце билось так сильно, но это не только в ту ночь       drouk: И эти бабочки в животе       drouk: В общем, я сильно волновался       drouk: Помогло?       adl: да,вполне       drouk: Если ещё что-нибудь понадобится, связанное с любовью и влюбленностью — обращайся       adl: спасибо.       drouk: Всегда пожалуйста (˙꒳˙)

***

      Все происходящее слишком напоминает их самую первую ночевку. Тот же дождь, тот же ноутбук, тот же собеседник в чате. Лишь Ямагучи не трясется со страха — грозы, к счастью, нет.       Тсукишима одалживает ему свою футболку с шортами, и Ямагучи пару раз позорно зарывается носом в её ворот. Пахнет стиральным порошком и не более, но так приятно, что сдержаться невозможно.       …он правда старается, чтобы Тсукки этого не заметил, и пока все проходит хорошо.       Ему стелят футон на полу, и Ямагучи перетаскивает туда Тсукишиму. С пола тянет, особенно это чувствуется в шортах, но только на полу возникает особая атмосфера. Они сидят в тишине и полной темноте и просто слушают дождь. Ямагучи не видит Тсукки, но чувствует его и слепо проводит ладонью вокруг себя — хочет найти его и убедиться, что Ямагучи и в самом деле не спит. Он натыкается на чужую холодную ладонь, и каково же искушение не убирать свою.       Ямагучи поддается этой атмосфере.       И сдвигает свои пальцы так, чтобы казалось, что кончики их пальцев прикасаются случайно.       Тсукишима сначала напрягается, и Ямагучи уже собирается одернуть ладонь и извиниться. Но спустя пару секунд — мучительно долгих секунд — расслабляется. И оставляет свои пальцы на месте.       Постепенно его кончики пальцев теплеют, а Тадаши на это только улыбается.       Они молчат. А говорить и незачем.

***

      Он не может уснуть. Усталость после тренировки сняло будто рукой, и даже теплый душ, который ему любезно предложили посетить, не помог. Ямагучи ворочается, потому что думает о Тсукишиме. И впервые за долгое время не может уснуть из-за мыслей именно о нем.       Ямагучи думает, что два месяца прошли, и скоро родители должны будут сообщить ему о своем решении — переезжать или остаться. Ямагучи наполнен тревогой за свое будущее, но ещё больше он боится того, что станет с Тсукки. С их отношениями с Тсукки.       Они только сблизились, раскрылись, и между ними практически не бывает неловкости. Они стали чаще улыбаться, говорить о личном, делиться своими интересами и просто узнавать друг друга. Ямагучи думает о Тсукишиме, а в голове — общий смех и шутки про Гарри Поттера. Он непроизвольно улыбается воспоминанию, как они вместе смеялись, упав с кровати. И думает, что их отношения всего за два месяца после твердого решения Ямагучи их укрепить так поменялись.       Ямагучи только понял, что это уже не влюбленность, а самая настоящая любовь. А раньше он и не видел разницы. Он ошибочно принимал свое волнение, бабочки в животе, потеющие ладони и сухость в горле за любовь, и искренне рад, что так в этом и не признался. А сейчас…       Сейчас он только начал общаться с Тсукишимой без вечной дымки в голове, стал контролировать свои позывы прикоснуться к нему, да и просто перестал ставить его выше себя самого.       Тсукки просто такой же, как и он — со всеми своими недостатками, ошибками и попытками их исправить. Он не далекий, не недостижимый и вовсе не идеальный. Он также волнуется, переживает, чувствует. Что-то скрывает, о чем-то сожалеет. Он может допускать ошибки, иметь отличное от его мнение, любить то, что не нравится Ямагучи, не любить то, что ему искренне нравится. Он может быть любым, а Ямагучи не нужно под него подстраиваться, чтобы дружить.       И Ямагучи любит его. Вместе со всем этим.       Тадаши представляет, что им придется переехать в ближайшем времени, и вспоминает давний диалог с его другом по переписке.       Он представляет, что ему придется оставить Тсукки, возможно, навсегда, и начинает жалеть, что они так сблизились. Они бы переехали, и Ямагучи через некоторое время бы смирился. Его влюбленность бы просто утихла со временем — да, возможно, со слезами, возможно, с истеричными запоздалыми признаниями Тсукки по телефону, после которых он бы точно разорвал все их связи.       А с любовью все будет иначе.       Все будет куда хуже и куда больнее.       И Ямагучи начинает понимать, почему Тсукишима боится так привязываться к чему-то, когда есть вероятность легко потерять это.       Он искренне старается уверить себя, что он благодарен Тсукки за их дружбу, эти воспоминания, улыбки и общий смех, за все, что они пережили вместе.       Но не получается. Ямагучи никогда не умел лгать, себе — тем более.       И поэтому посреди ночи, лежа на футоне в комнате Тсукишимы, прикусывая костяшки пальцев и стараясь не производить ни звука, Ямагучи начинает плакать.       Он всегда боялся последствий, а в случае переезда они будут неминуемо ужасными. Ямагучи просто не знает, что он будет делать без Тсукишимы. Не знал раньше, не знает и сейчас. Только тогда он даже представить себе не мог жизнь без Тсукки. А сейчас может вполне.       И поэтому он душит в себе всхлипы на корню, чтобы Тсукки их не услышал.       Ямагучи слишком боится его разбудить и объяснять свои чувства. Единственное, о чем Тадаши никогда не говорил ему — что он на самом деле чувствует к Тсукки и насколько на самом деле тот ему важен. И не хочет этого делать вообще. Тсукишима не поймет, только будет растерян из-за, кажется, беспричинных слез Ямагучи. Он не будет испытывать к нему презрение за чувства. Лишь непонимание.       А от этого так же тоскливо.       Ямагучи, не сдержавшись, всхлипывает. И чуть мысленно не убивает себя.       И вздрагивает, когда слышит тихое и неуверенное:       — Все нормально?       Черт.       Черт.       Черт-черт-черт-черт.       Тсукки уже видел, как он плачет, но это было в детстве, и он вообще об этом так и не вспомнил.       И Ямагучи так не хочет, чтобы среди прочего Тсукки вспоминал, как он разрыдался на полу его комнаты посреди ночи.       И поэтому ударяется в панику, когда слышит скрип кровати.       — Я в порядке! — кричит, резко садясь, и из-за долгого молчания крик выходит приглушенным. Ямагучи отшатывается от кровати Тсукки, видя в лунном свете лишь очертания комнаты и самого Тсукишимы.       Он так не хочет, чтобы Тсукки приближался, так не хочет, чтобы видел и слышал его слезы, он начинает дышать чаще, и его резкое дыхание в тишине комнаты кажется оглушающим. Тсукки встает, Ямагучи вскакивает тоже.       Сзади него — лишь окно, и он даже думает над тем, чтобы выпрыгнуть со второго этажа. Паническая мысль, которая пропадает, как только Тсукишима начинает подходить к нему.       Из головы выметаются все мысли. Он просто наблюдает за тем, как Тсукки подходит все ближе, и как лунный свет все ярче освещает его лицо. На улице невероятно светлая луна. И даже нет дождя, чтобы как-то заполнить тишину между ними.       — Ты не в порядке, — Тсукки не видит его лица, но даже так все понимает.       И впервые Ямагучи не восхищен его умом.       Он подходит к нему практически вплотную, а Ямагучи пятиться просто некуда. И он просто утыкается взглядом в пол, чтобы не видеть ни лица Тсукки, ни его самого.       — Что случилось?       Слишком громко для Ямагучи, который ждал каждое его слово, как приговор.       Он не знает, что ответить. «Тсукки, я представил, как буду страдать, мучаясь от любви к тебе на расстоянии, и из-за этого впал в истерику?»       — Прости, Тсукки. Что разбудил, — говорит вместо этого Ямагучи, так и не поднимая взгляда.       — Я даже не раздражен. Что случилось? — повторяет свой вопрос Тсукишима. И от него явно не получится отмахнуться.       У Ямагучи готовы тысячи и одна отговорка на случай, если когда-нибудь Тсукки спросит его прямо.       А сейчас в голове — ни одной.       И это настолько иронично, насколько и грустно.       — Я просто, — все слова вылетают из головы. Ямагучи, наконец, поднимает свой взгляд. И видит, что Тсукишима просто хочет ему помочь. Не понять, не посочувствовать, не дать какой-нибудь совет. А помочь. И поэтому Ямагучи говорит честно: — Я не могу уснуть. Все думаю, что будет, если мы переедем. Эти два месяца мысли о переезде были в голове только фоном, а сейчас, когда время почти пришло, встали на главный план.       — Ты адаптируешься, — Тсукки говорит уверенно, так, как никогда не был уверен в себе сам Ямагучи. И на это он только грустно улыбается.       — Без тебя?       Снова тишина, и Ямагучи снова хочет зареветь.       Он сказал это. И теперь с отстраненным любопытством ждет, что же скажет ему Тсукишима на это.       Но он ничего не говорит. Он просто берет его за руку, тянет за собой и усаживается с ним на свою кровать.       Ямагучи почему-то понимает, что он хотел этим сказать, хотя раньше ни за что не поверил бы в это.       Он прижимается к Тсукки и кладет свою голову ему на плечо.       — Я всегда буду рядом.       Ямагучи не может сдержаться, даже если бы и хотел. И плачет на плече Тсукки.       И это кажется таким правильным, будто для этого его плечо и было предназначено всегда.       А, может, так оно и было. Просто они поняли это слишком поздно.       — На расстоянии? — все же спрашивает Ямагучи, и в его голосе — вся внутренняя слабость. И надежда, что все будет хорошо.       — Несмотря на расстояние.       Тадаши не стирает свои слезы, потому что все равно не сможет успокоиться ещё хотя бы минут пять. И все это время Тсукишима сидит молча, позволяя выплеснуть наружу все, что так долго копилось у него внутри.       Ямагучи хочет шептать в ночи, как сильно он его любит. А вместо этого плачет сильнее, будто от слез может стать легче.       Он закрывает глаза. И когда успокаивается, так и засыпает на плече Тсукишимы, утомленный истерикой и своими слезами.