Российские шрамы, китайская медицина и американская разведка

— Ее давным давно мне подарил… — начал было Мэттью, но вдруг осекся. — Подарил… Уильямс шокировано уставился перед собой, осознав, что совершенно не помнит того, кто подарил эту статуэтку. Имя вертелось на языке, но вспоминаться упорно не хотелось. Канада даже не мог вспомнить, как выглядел этот человек. Вроде бы это был светловолосый мальчик. Или нет? Единственное, что Мэтт отчетливо помнил, это то, что подаривший, был ему дороже жизни и всех на свете. «Как же его звали? — сам у себя спросил Мэттью, растерянно смотря на свое отражение в кружке чая. — Я даже не могу вспомнить, как он выглядел. Он же был мне так дорог. Он был единственным, кто понимал меня. Мы ведь были так близки. Помню, как мы дали друг другу клятву всегда быть вместе. Как я мог его забыть?!» — Эм, Мэтт? — непонимающе спросил Америка, заметив затянувшуюся паузу. — Так как его звали? Канада будто отмер и испуганно посмотрел на удивленного брата. Колени подогнулись, и Мэтт осел на пол, уронив кружку. Не обращая внимания на бросившегося к нему взволнованного Альфреда, Мэтт охрипшим голосом, почти обреченно, произнес: — Не помню…

***

Битва взглядов продолжалась уже 15 минут. И пока что в ничью. Ни Ван, ни баба Дуня проигрывать не собирались. Вану пришлось вновь убедиться, что русские женщины — это нечто совершенно непонятное, но, тем не менее, сильное. А буфетчице бабе Дуне — что этот «китайский наркоман» — достойный соперник. Ведь ни немецкий боксер, ни наглый американский мажор, ни хмурый английский полицейский, ни другие не менее странные личности, которых она повидала на своем веку и на работе в этом китайском центре, не смогли выдержать этот взгляд. А этот смог. Непорядок. Нужно восстанавливать свой авторитет. — Дайте. Мне. Уже. Этот чертов пирожок с повидлом, ару, — четко выговаривая каждое слово на русском языке, раздраженно произнес Китай. — Ты посмотри-ка, какой наглый, а. Не положено, я тебе говорю! Читай объявление, там так и написано: «Посторонних не кормить»! — стоя чуть ли не в боевой стойке, воинственно сказала Баба Дуня. — Я не посторонний! Я пришел вместе с больным, ару! — возмутился парень. — Да хоть с Путиным приходи! Не дам я тебе этот пирожок! — Что, не накормите даже своего родного президента?! — Президента накормлю. А тебя нет и точка! — Да почему, ару?! — Да потому! Вали отсюды давай, пока я в тебя не запустила чего-нибудь! — воинственно взмахнула неизвестно откуда взявшейся поварешкой буфетчица. — Это урезание человеческих прав, ару! — возмущенно засопел Ван, выйдя из буфета. — О, дядя! — вдруг услышал Яо мальчишеский голос и, обернувшись, с удивлением заметил того самого мальчугана, с которым он нашел Анну. — А? Ты же Сашенька, верно? — Я Саша! — мальчишка сжал кулаки и осуждающе посмотрел на парня. — Прости-прости, ару, — как бы защищаясь, замахал руками Ван и улыбнулся. Уж очень мило и забавно мальчик злился. — А что ты тут делаешь? — мальчишка сразу же забыл обиду и заинтересованно уставился на Вана. Вся веселость парня пропала, стоило ему вспомнить про свою проблему и голодный желудок. — Хотел поесть. Но, видно, не судьба, ару, — вздохнул Китай, недовольно сверля вход. — Ясно, — мальчишка понимающе улыбнулся и, под удивленный взгляд Вана, зашел в буфет. — Здравствуйте, баба Дуня, — улыбнулся мальчишка, привлекая внимание буфетчицы. — Привет, Сашенька, — сразу же заулыбалась женщина. — Что сегодня будешь? — Два пирожка с яблоками, два с лимоном, и два апельсиновых сока, — с милейшим видом сказал мальчишка. — Что ж ты так мало ешь? Все мучное да мучное. Надо горячее тоже есть, не вырастешь ведь, — причитала женщина, засуетившись. — Вырасту, баб Дунь, — усмехнулся мальчишка. — Вот держи, — с нежностью смотря на Сашу, сказала буфетчица, протягивая мальчику выпечку и соки. — Спасибо, баб Дунь, — улыбнулся Лисицын, забирая свой заказ. — До свидания! — До свидания, Сашенька, — помахала ему в след женщина. — Как у тебя это получилось, ару? — пораженно спросил Ван, когда Саша подошел к нему, сидящему на подоконнике, и с победным видом протянул ему сок с двумя пирожками и сел рядом. — Все просто и элементарно: я умею договариваться с женщинами, — довольно кусая пирожок, произнес малец. — Немного милостей и подобающего этикета, щепотка детской непосредственности, заправленная невинным видом и — вуаля! — женщины просто тают.  — Вот оно как, ару... — выпав в осадок, только и смог сказать Ван, а про себя подумал: «А пацан-то далеко пойдет». — Кстати, дядя, а что ты один тут делаешь? А где Аня? — не дожевав пирожок, спросил мальчик. — Будь добр, не говори с набитым ртом, — попросил Ван, и мальчик поспешно проглотил пищу. — А Аня сейчас на операции, ару. — О, на операции, — понимающе кивнул Саша. — Она говорила об этом, но так и не пойму, почему сестрица хочет убрать шрамы? Она их стесняется? У меня, например, много шрамов, но я их не стесняюсь. Мне брат говорит, что шрамы украшают мужчин, а еще, тип, останутся на память. — А вот девушкам они не очень идут, поэтому они хотят скорее их убрать, к тому же воспоминания могут быть не очень приятными, ару, — парировал китаец, усмехнувшись. — Мм… теперь понимаю, — с умным видом кивнул мальчик и отпил сок, чем рассмешил Вана. — А почему ты все время называешь ее сестрицей? — некоторое время погодя спросил Ван у почти все съевшего мальчика. — А, ну, — немного смутился мальчик и, глупо улыбаясь, почесал затылок. — Когда с ней разговариваешь или просто находишься рядом, чувствуется, будто она родной человек, и к ней сразу есть доверие. Не знаю, как объяснить это. Это как будто твоя старшая сестра, которую ты давно знаешь и которая всегда поддерживает тебя и заботится о тебе. В общем, примерно как-то так, ха. Ван улыбнулся и потрепал мальчика по голове. Людей всегда подсознательно тянет к своей стране. Даже если они говорят, что терпеть не могут свою страну и презирают ее, они все равно в глубине души любят ее и тянутся к ней. Таковы уж люди. Задумавшись, Яо упустил тот момент, когда перед ним оказалось хитрое лицо Саши. — Хехе. — Эй, ты чего, ару? — напрягся Китай, видя хитрую улыбку и лисьи глаза мальчика. — Дядя, как я понял по твоему поведению, по твоей улыбке, когда ее нашел и этот мечтательный взгляд, когда ты на нее смотришь, говоришь с ней или о ней, ты к ней очень привязан. И не только привязан, ты… влюблен в нее! — выдал парнишка, опасно близко приблизив указательный палец к лицу Вана, из-за чего тот упал с подоконника. — Что?! — потирая ушибленную голову, возмутился Яо. Потом смутился и спросил: — Так заметно, да? — Нет, просто у меня выдающиеся навыки расследователя, — сделав пафосное лицо, произнес Саша. — Честно признайся, Шерлока смотрел, ару? — Угу. Стася, подружка моего братана Дэма, когда последний раз приезжала, несколько дисков про этого крутого чувака привозила. Но я, правда, все пересмотрел, — расстроенно вздохнул мальчик, скучающе смотря в окно. «Прям как гопник разговаривает, пока ни Мамы, ни Ани рядом нет», — вновь выпав в осадок от этого русского мальчугана, подумалось Китаю. — Хм, а у меня есть полная коллекция фильмов Шерлока, ару, — задумчиво произнес Яо. — Аня в какой-то момент сильно любила эти фильмы, поэтому я купил все диски, и мы смотрели эти фильмы вместе в свободное время. — Хитро, — присвистнул Саша. — Я знаю, ару. — Как насчет — я тебе помощь, а ты мне фильмы? — заговорщицки улыбнулся мальчик и протянул руку. — Ты читаешь мои мысли, ару, — Ван пожал ему руку и так же улыбнулся — Что они делают? — стоя со скалкой в руках, недоумевая, недовольно задала риторический вопрос выглянувшая из буфета баба Дуня, смотря на странную темную ауру рядом с хихикающими парнем и мальчиком.