yene fikir, ewedeshalo

Это уже было. Он погружался в ванную, закрывая глаза, с мыслью, что всё кончено. Но тогда не было страха, который пробирался под его одежду вместе с водой, вонзая острые когти под ребра. Чимин боялся быть обузой. Чимин боится сдаться сейчас. Усталость накатывает с головой и смыкается мутной водой над ним. Глаза щиплет. Жмурится и видит звезды, мечтая оказаться где-то среди них. Слышит шум телевизора, словно в старой шипящей записи, с вечными помехами и серым экраном. Мысли душат сильнее, чем отсутствие воздуха. Их бесчисленное количество. О чем он успеет подумать, прежде чем всё будет кончено? But you’re my everything. Снова и снова, крутится в голове на исцарапанной пластинке. Он заучил эти строчки. Потом они стали явью. Чонгук стал для него всем. Единственным. Близким. Родным. Ломает ногти о стенки ванны и сжимает зубы. Уже после, его найдут, когда по венам будет течь вода, а не густая субстанция, цвета только раскрывшихся роз. Обманывает. Погружается глубже, касаясь затылком жесткого дна ванны, и тонет уже в нём. Лжет себе. Находиться где-то на дне Марианской впадины, пытаясь убедить себя, что ему нравится это. Тэхён был точкой отсчета, а его чувства началом конца. Чимин стал пленником эмоций. Прочно кутаясь в жесткие сети, которые всё глубже впивались в кожу. Он думал слишком много. Это совершено не пошло на пользу. Тело охватывают болезненные судороги, и Пак почти не контролирует его. Случайная попытка вздохнуть, и Мин захлебывается в море мыслей. Время утекает как вода, и это настолько иронично, что ему хочется закричать. Чимин хочет, чтобы его вытянули из этого омута. Но так жаль. Осознание, что он оставляет нечто дорогое на расправу одиночества, приходит слишком поздно. Вода врывается в легкие, бьет волнами о кости изнутри. Остатки воздуха признают поражение под давлением губительной влаги. Когда он распахивает глаза, жгучая боль ощущается уже не так сильно. Он вообще ничего не ощущает. Думает о нем, в последние мгновения. Одинокая капля срывается с полуржавого крана в воду, сотрясая гладкую поверхность, и заставляет Чимина вздрогнуть. Словно знак, что время вышло.