Швед, который смог

       Эван проснулся от дискомфорта – ему было жарко и душно, словно его затащил в берлогу медведь. Нортугу понадобилось еще несколько секунд, чтобы окончательно вырваться из лап Морфея. Он хотел было привстать, но у него не получилось – он действительно был в плену у медведя. Юнатан во сне подмял его под себя и сейчас крепко спал в своей любимой позе на животе, вместо матраса используя норвежца. Эван пытался высвободиться и ткнул шведа локтем, но не добился никакой реакции. Нортуг решился на последнюю возможность и укусил Юнатана за руку, которая обхватывала парня и находилась в опасной близости от острых зубов Эвана.        — Ай! – реакция была незамедлительной. – Ты чего кусаешься? Обострение бешенства? – шипел Юнатан, отдергивая руку.        — Иначе тебя не разбудить! Слезь с меня – дышать невозможно! – ерзал Эван.        — Есть более цивилизованные способы, – бубнил тот, глядя на отпечаток зубов Эвана. – Ты хоть привитый, болонка?        — Как ты меня назвал?! Болонка?! – Эван выцарапал бы шведу глаза, если бы был к нему лицом, но норвежец все еще находился спиной к Юнатану, который давил своим весом, но с меньшим давлением. – Я тебя!..        — Ты слишком активный с утра, Нортуг, – шептал на ухо Юнатан, прижимая парня к матрасу и крепко держа его свободную руку. От активных действий Эвана матрас раскачивало, и если закрыть глаза, можно было представить, что ты плывешь посреди океана. Через несколько секунд Эван на удивление притих, напрягаясь в руках шведа.        — Э-э-э, только не говори, что мне в зад упирается то, что я думаю, – проговорил Эван с надеждой в голосе.        — Окей, не буду, – Юнатан пожал плечами и не то чтобы не предпринял попытку отстраниться, а наоборот, еще теснее прижался к Эвану, легкие которого покинули последние остатки кислорода.        — Жаль, что я не могу видеть твое лицо, – Юнатан обдавал своим дыханием. – Думаю, ты сейчас красный на все сто по шкале от одного до десяти, – швед откровенно издевался. – Дыши, Эван, иначе от кислородного голода потеряешь сознание, и я воспользуюсь твоим безвольным телом, – Юнатан провел рукой по боку норвежца, задерживаясь на бедре.        — Пошел в задницу, Крунвалль! Слезь! Живо! – приказывал Эван. Ох, как любил в нем Юнатан это секундное превращение из милого краснеющего мальчика в маленькую злобную фурию.        — Эван, в твоем положении стоит быть аккуратнее с такими заявлениями! – все-таки Юнатан был более искушен в таких играх. Учитывая его круг общения, это было логичным, иначе в компании его лучших друзей было просто не выжить. «Нужно потренировать Эвана, иначе они его съедят», – почему-то Юнатана злила мысль, что Эвана кто-то может задеть и обидеть, хотелось защитить этого лыжного принца. – Нортуг, а у тебя был секс с парнями? – задал вопрос Юнатан, ведя ладонью вверх по груди.        — Нет, – промямлил Эван, непроизвольно подаваясь навстречу, сам того не замечая.        — Врешь, – Юнатан отмел ответ, чувствуя под ладонью сердцебиение младшего Нортуга.        — Тоже мне, детектор лжи, – фыркнул Эван. – Не было секса… только… минет, – Юнатан обводил мышцы на животе Эвана, словно обдумывая, принимать ответ Нортуга или нет.        — Неумелые минеты в туалетах между гонками? – ого, Юнатан открыл себе дар ясновидения. – И торопливая дрочка в раздевалке? – ведьма шведская. – Как банально, Эви, – швед скатился с Нортуга, вмиг теряя к нему интерес. Эван поморщился: спину обдало холодом сразу, как Юнатан покинул кровать.        — Не смей дрочить в ванной! Мне еще там мыться! – к Эвану вернулась способность ясно мыслить только тогда, когда он услышал звук захлопывающейся двери ванной, за которой скрылся швед. Юнатан оставил без ответа комментарии Нортуга, хотя прекрасно слышал его реплики. Эван перекатился на другой бок, оказавшись на половине кровати шведа – теплой половине, которая еще хранила его запах. Если раньше Нортуг думал, что общение со шведом опасно для его психики, то теперь появились опасения и за свою пятую точку. «Приплыли, я уже мысленно смирился с фактом, что мне придется быть снизу», – от этих мыслей Эван застонал в подушку.        Эван прошмыгнул в ванную сразу, как швед ее покинул, чтобы лишний раз не становиться мишенью его извращенного чувства юмора. Торопясь убежать, Нортуг даже забыл взять с собой сменную одежду или хотя бы халат. Минут пять он стоял у двери ванной, поправляя сползающее с бедер полотенце. Набрав в легкие воздуха, Эван все-таки покинул свою обитель и опасливо заглянул в комнату. К его счастью, она оказалась пуста – Юнатан оделся и куда-то ушел. «Массаж был, водяной матрас тоже, осталось порно-студию снять для очередного гениального плана», – Эван бы не удивился такому повороту событий – тормоза у шведа отсутствовали.        - Престарелый лис все-таки провел меня! Удрали в ночи, сволочи! – в номер залетел злой Юнатан. Пнув от досады пуфик, он завалился на диванчик, нахмурив брови и скрестив руки на груди. Эван так и застыл на месте, застегивая пуговицы на рубашке.        — Что случилось? – Эван решил все-таки узнать, что так расстроило вспыльчивого шведа.        — Петтер и Маркус выехали из гостиницы сегодня на рассвете! Думали, сбежали? Ха! Да я их весь сезон буду изводить!        Юнатан сжимал в руках шелковую подушку, а по выражению лицо было ясно, что в своем воображении он делает с ними что-то очень плохое. Больные фантазии Юнатана прервал стук в дверь – Эван поспешил открыть, вдруг сможет сбежать, если что.        — Нам письмо, – оповестил он, возвращаясь в комнату. – От Петтера и Маркуса.        — Дай! – Юнатан выхватил у Эвана конверт, и тот даже не успел возразить. – О! Ни фига себе! Неужели! – лицо шведа пестрело эмоциями.        — Эй, отдай! Оно все-таки и мне тоже! – ныл Эван, пытаясь отобрать заветную бумажку. Наконец-то Юнатан отдал ему листок, и Эван увидел красивый размашистый почерк Маркуса. Хелльнер благодарил парней, что они их привезли на остров и столкнули лбами. «Ага, и не только этими частями тела», – мысленно потешался Крунвалль. Маркус писал, что им теперь нужно самим разбираться в своих отношениях, и они возвращаются домой. «Это в Швецию или в Норвегию?» – пытался прикинуть Юнатан. В постскриптуме Маркус желал им хорошо провести оставшееся время, в постпостскриптуме Нортуга кривыми мелкими буквами было «Спасибо за бананы» и какие-то странные закорючки, которые, по всей вероятности, должны были означать смайлики.        — Да уж, – выдохнул Эван. – Не думал, что у нас получится…        — У нас? Да я один все на себе тянул! – возмутился Юнатан. – Здорово, что они вместе, – совсем другим тоном сказал он, и на лице появилась мягкая довольная улыбка. Эван даже засмотрелся – Юнатан был таким мягким и притягательным в этот момент – хотелось, чтобы он обнял и поделился своим теплом.        —Наверное, нам тоже стоит собирать чемоданы? – Эван поднялся с дивана.        — Зачем? – искренне удивился Юнатан. – У нас еще заслуженные три дня отдыха – воспользуйся ими по полной!        — И какие у нас планы? – Эван поймал себя на мысли, что рад возможности отдыха в компании шведа. «Нет, я просто рад отдохнуть перед сборами», – он поправил сам себя.        — Завтрак! – Юнатан продолжил, опережая следующий вопрос Эвана. – А дальше – сюрприз! Идем, я голодный!        — Поехали, Эван! Мы заслужили награду. Поедем, развлечемся не ради этих двоих, а для себя, – Юнатан уговаривал младшего Нортуга поехать с ним на виллу, чтобы провести там оставшиеся дни отдыха. – Мы должны отметить нашу победу!        — Ох, ладно. Ты же все равно не отстанешь, да?        — Ю-ю-юху-у-у-у! – приподняв парня над землей, от радости Юнатан закружил его.        — Юнатан, отпусти меня. Ты мне кишки выпустишь, меня сейчас стошнит!        — Боже, какой ты зануда! Но я все равно рад, что мы поедем! Там отличное место для серфинга! – закинув руку на плечи Эвана, Юнатан предвкушал их маленькое приключение. Эван же молился вернуться домой целым и невредимым. Но тепло от руки шведа, которая покоилась на голом плече, согревало не только тело, но и душу.        Эвану стоило согласиться, что эта тихая и уютная вилла, скрытая от чужих глаз, нравится ему больше, чем переполненный отель с его персоналом. Юнатан даже не позволил Эвану распаковать вещи, сразу же потянув к океану.        — Скажи честно, ты хочешь меня утопить, чтобы избавиться от конкурента? – откашливался Эван, когда они выбрались на берег. Они больше часа провели на открытой воде, и Эвану казалось, что у него болит каждый миллиметр тела.        — Серфингист из тебя так себе, – отметил Юнатан. – На лыжах у тебя лучше получается. Утром еще заход сделаем! – с оптимизмом предвкушал Юнатан. – Надеюсь, что в этот раз ты сможешь продержаться на доске дольше тридцати секунд, – он не упустил возможность поддеть норвежца.        — Неси меня, у меня нет сил, – Эван протянул руки к Крунваллю.        — И этот человек собирается надрать мне задницу на Олимпиаде? Вставай, неженка, – Юнатан подал руку, чтобы помочь Эвану подняться. Однако хитрый Нортуг резко потянул его на себя, и не ожидавший подвоха Юнатан оказался на песке рядом с ним.        — Сейчас не зима, – разумно отметил Эван. – Вот зимой…        — Да-да, зимой ты будешь «Халк ломать», а сейчас ты – хрупкий цветочек Норвегии, – Юнатан беззлобно рассмеялся и, взъерошив волосы Эвана, пошел к вилле, прихватив свой серф. Эвану ничего не оставалось, как последовать за своим шведским товарищем. Нортуг не врал, когда говорил, что выбился из сил – он еле тащил за собой доску. Заметив страдания норвежца, Юнатан отобрал у него доску и оставшийся путь нес оба серфа сам. «Лучше бы меня понес, а не эти деревяшки», – возмущался Эван, еле передвигая ногами по песку и пытаясь не отстать от Крунвалля.        Приняв душ и поужинав, парни решили посидеть на террасе, откуда открывался волшебный вид на океан, чтобы насладиться свежим воздухом и ночным небом. Они наслаждались приятной прохладой, потягивая пиво, развалившись на диванчике. Совсем скоро их отпуск закончится, и они отправятся на сборы, где из них будут выжимать максимум в олимпийский сезон, а пока они могут себя немного побаловать.        — Никогда не пойму, зачем людям бассейн, когда у них океан под боком? – искренне недоумевал Эван, глядя на гладкую поверхность бассейна.        — Разнообразие, Эван, – резонно отметил Юнатан, делая глоток холодного пива. – Это как с людьми: быть рядом с бушующим от эмоций человеком – ярко и захватывающе. С такими людьми мы никогда не знаем, что будет в следующую секунду – как и не знаем, что встретим в глубинах океана. Иногда нам хочется спокойствия и умиротворения с кем-то надежным. В бассейне мы всегда расслаблены – мы видим его насквозь, до самого дна, – Юнатан провел параллели и поднялся с дивана, сейчас стоя напротив Эвана, облокотившись о хромированную лестницу бассейна.        — Да ты философ, Крунвалль! С тобой понятно, ты – океан. А я кто, если следовать твоей теории? – Эван с нетерпением ждал ответа, не отрывая взгляда от шведа.        — Болото, – ни секунды не задумываясь, ответил швед. – Болото, которое засасывает на самое дно. По таким нас заставляют бегать на сборах – адская хрень, – пожаловался Юнатан, вспоминая изнуряющие тренировки.        — Я – вонючее болото?! Ты офигел, Крунвалль?! – Эван аж поперхнулся от возмущения и вскочил со своего места, чтобы расправиться с противником, но оступился и потянул обоих в бассейн.        Вынырнув на поверхность, парни отплевывались от воды и смеялись. Юнатан не мог сказать, что произошло в ту минуту, но в свете луны глаза младшего Нортуга приобрели особый цвет, который действительно затягивал, не отпускал, а звонкий смех норвежца был таким заразительным. Когда Эван провел ладонью по влажным волосам, откидывая их с лица, у Юнатана что-то щелкнуло – хотелось оказаться как можно ближе к этой водной нимфе. Швед сам не понял, как преодолел расстояние между ними и поцеловал Эвана. Он сам разорвал поцелуй, почувствовав, что обоим необходимо сделать глоток воздуха.        — Я... – начал было Юнатан, все еще держа руки на талии младшего Нортуга. Но его попытки проявить свое красноречие прервал Эван, который сам потянулся к нему, вовлекая в новый поцелуй, притягивая непозволительно близко.        — Эви, если ты не остановишься сейчас, то потом я тебе не позволю, – честно признался Юнатан, надеясь на благоразумие Нортуга, ибо свое он потерял с той секунды, когда Эван начал покрывать поцелуями его шею.        Эван оторвался от уже полюбившегося участка тела шведа и, глядя прямо в глаза, не разрывая зрительного контакта, снова поцеловал Юнатана, прикрыв глаза лишь в тот миг, когда их губы соприкоснулись.