***
Уже несколько дней от Рена пахло альфой и сексом. Как и беременностью. Рен стал больше молчать и иногда они могли проводить время в полной тишине. Элаю нечем было заняться, поэтому он просто валялся на верхней койке, а Рен внизу шебуршал бумажками и обертками от конфет. Иногда Элай через стенку слышал голос Олиа и хотел засунуть голову под подушку. Тай пару раз упоминал своего брата, пока они вместе курили на улице и даже показал шрам на руке от пореза. Он выглядел почти адекватным по сравнению с Олиа. Не то чтобы Тай был дружелюбным, но Элай его не боялся. И Тай дарил хорошие сигареты с нормальным фильтром. На очередное утро, когда стукнуло почти две недели жизни Элая здесь, он получил от охранника запрос на свидание. Элай был уверен, что это папа или хотя бы отец, но к нему пришел друг — Джонни. Элай думал, что все его, так называемые, друзья испарились сразу после ареста. Но Джонни еще никогда не заставлял в себе сомневаться. И даже смог отыскать Элая после приговора. Это было очень приятно. Элай сразу же согласился на встречу и внес Джонни в свой список посетителей. Рен заинтересовался. — Это твой парень? — спросил он, пока они сидели на складе и маркировали серые полотенца. — Джонни? — Элай покачал головой. — Нет. — Но ты с ним спал? — Рен оторвал взгляд от тетрадки со своими записями и уставился на Элая. — Спал. А ты? — Что? — Я чувствую от тебя альфу уже несколько дней. — И? — Знакомый запах. — Элай отодвинув в сторону стопку маленьких полотенец. — В первый день я разговаривал с начальником тюрьмы. Молодой и очень красивый альфа был. Элай точно заметил, как в больших глазах Рена промелькнуло что-то ему не свойственное. Обычно он был добрым и мягким омежкой, даже умилительным, когда наглаживал свой животик, но иногда Рен чуть-чуть пугал. Во взгляде его промелькнула ревность и огромная настороженность. — Все понятно. — Сказал Элай и вернулся к работе. Сколько бы он не возмущался, но Рен уже устроил его на склад. Теперь Элай даже получал первую в своей жизни зарплату на какой-то там специальный счет. — У меня нестабильный запах из-за беременности. И я замужем. — Тай мне все рассказал. Ты спишь с начальником. Прошло несколько долгих секунд в полной тишине и без ответа. Элаю пришлось снова оторваться от работы и поднять голову, чтобы посмотреть, что там делал Рен. А Рен сидел молча и крутил в руках острый карандаш для записей. В тесном подсобном помещении Элаю вдруг стало неуютно. Рен презрительно фыркнул и отвернулся от него.***
Элай упал на пластиковый стул и с грохотом сгрузил на столешницу свои запястья. От Джонни как всегда несло альфой-самцом, и все омеги на него пялились. — Ты что-то уже натворил? — Джонни указал пальцем на наручники. — Нет. Они думают, что я тебя без них задушу. Джонни повезло попасть в окружную тюрьму, когда его судили за травку. Там он отлично отдохнул за шесть месяцев, подкачался и поправил здоровье. Ничего общего с тем, что сейчас переживал Элай. А он был слабеньким омегой, вообще-то. — Паршивые правила. — Пожаловался Элай альфе, а потом радостно улыбнулся ему. — Хорошо, что ты пришел. Я не ждал. Вокруг был большой зал с отдельными столиками, стоящими в ряд. Неподалеку тусовалась охрана — все незнакомые. Элай запомнил только некоторых охранников из их блока. Рен рассказывал про каждого, говорил, кто нормальный, а с кем лучше не связываться. Джонни был слегка помятым. Глаза немного опухли, и жесткая недельная щетина не красила альфу. Но от него не пахло ни алкоголем, ни сладким запашком травки, на которой Джонни до сих пор сидел. — У нас пятнадцать минут. — Сказал Элай. Вдруг ему стало не очень уютно на холодном пластиковом стуле. Он немного поерзал и от дискомфорта подергал руками. Давно он уже не чувствовал рядом тяжелый сильный запах альфы. Рен был прав, они с Джонни были друзьями, но в последний год Элай много ночей провел в его постели. И теперь хотел еще. Элай звякнул наручниками, отвлекая внимание, и протянул под столом ногу, носочком касаясь бедра Джонни. Альфа вздохнул. — Как ты меня нашел? — спросил Элай. — Мистер Эванс мне помог. Джонн протянул руку и погладил кончик косы Элая. Вообще, только пять минут назад Элай согласно кивал, когда ему зачитывали правила. Они точно не должны были касаться друг друга. Но длиннющие волосы Элая иногда жили как какой-то отдельный организм, и это не совсем считалось за касание. А нога под столом ползла все выше и подбиралась к паху альфы. — Папа? — уточнил Элай. Отец бы никогда не стал даже разговаривать с Джонни и, скорее, спустил бы на него своих гончих, если бы у Джонни хватило смелости заявиться на порог их дома. Однажды отец даже пытался запретить Элаю гулять с «этим мерзким наркоманом». — Он довольно мил. — Он вежлив и воспитан. — Возразил Элай. — Я записался на встречу через его фонд и выпросил твои контакты. Сказал, что если ты не захочешь, то сам откажешься. Элай добрался до промежности альфы и слегка подвигал ногой, стимулируя его член через тонкие джинсы. — Прекрати! — выдохнул Джонни. — Почему? Но Джонни перестал гладить его косу, а потом немного отодвинулся от Элая. Ножки стула слишком громко проскрипели по полу и на них все обратили внимание. С десяток пар глаз несколько секунд смотрели только на них. А один из нервных охранников даже сделал шаг в сторону Джонни. — Не надо здесь. — Лишь ответил Джонни. — Лучше расскажи, как у тебя дела. Элай в очередной раз прикусил свою бедную губу. Небольшая боль как-то отвлекала от плохих мыслей и от слабого возбуждения. Джонни ближе так и не сел. И, наверное, больше Элая не хотел. — Не знаю. — Ответил Элай. — Терпимо. — В окружной было нормально. Но пришлось соблазнять бету и спать с ним. — И как? — Сухо. Элай сморщился. — Не поспать нормально, — начал он жаловаться, — ни помыться. Тут такая дерьмовая вода, Джонни. Она не вымывает волосы никак. И здесь общий душ. Ну, то есть я должен мыться со всеми. Это как… Джонни веселился, потому что, наверное, ничего страшного в этом не видел. Вырос в нищете и без отца и не боялся холодной воды и грибка. — То есть я моюсь в открытой кабинке, даже без двери и рядом еще с десяток голых омег. Представляешь? — Джонни усмехнулся так, что сверкнул своими пожелтевшими от табака зубами. — Хотя, нет, ты это лучше не представляй. — У меня и так от тебя стояк, детка. — Здесь паршивая еда. Просто ужасная. Здесь нет вилок! — Эванс, — позвал Джонни и все-таки наклонился немного вперед, — если тебя беспокоят только еда и душ, значит все хорошо, поверь. Я не знаю, как это у омежек, но среди альф, если тебя никто не отпиздил в первый день — уже победа. — Они знают кто мой отец. Джонни покачал головой и закрыл лицо ладонью. Явно переигрывал. — Боже, Эванс, ты понимаешь, как по-ублюдски это звучит. — Но они не будут меня трогать, потому что мой отец это так просто не оставит. Это же правда. Джонни продолжил качать головой. — Надеюсь, это правда. — Я разговаривал с… с одним парнем с нашего блока и он обещал. Он, вроде, главный. В тюрьме бывают главные? Джонни кивнул. Сегодня с утра Олиа был немного другим. Элай пялился на него всю проверку и не мог понять, что произошло. Олиа выглядел как всегда: все в той же майке и немного мятых штанах, но волосы оказались, наконец-то расчесаны и собраны в прическу, а кожа немного порозовела. Да и улыбался Олиа вполне искренне, пока болтал с Реном и Мишей о погоде. Погода, кстати, была паршивая. Им с Джонни оставалось немного времени до конца. Элай посмотрел на него, на мужественную щетину и на широкие плечи. Само воплощение доминантного альфы сидело рядом, а Элай думал совсем о другом. Элай снова повертел запястьями, побренчал наручниками. Олиа с утра как будто был счастлив. Такие люди бывают хоть когда-то счастливыми? — Вон тот красавчик на меня поглядывает постоянно. — Самодовольный голос друга ворвался в мысли Элая. Пришлось даже головой потрясти, чтобы прогнать образ улыбающегося причесанного Олиа. У него была такая милая розовая резиночка. — Какой? — Элай покрутил головой и почти вскрикнул от эмоций, когда увидел за своей спиной Тая. Джонни явно имел в виду его. — И вкусно пахнет. — Добавил альфа. Элай вообще не чувствовал запах от Тая. А еще он улыбался не так, как Олиа. Редкая улыбка Олиа была… милой? Приятной, скорее всего. Тай лыбился так, как будто хотел всех сожрать. — Перестань. — Сказал Элай. — Он на меня смотрит. Тай кивнул и даже подмигнул ему. Он мог подслушивать при желании, потому что сидел через пару пустых столов от них. Но Тай отвернулся и вернулся к разговору со своим посетителем. Омегой средних лет. Элай напряг зрение и всмотрелся в него внимательней. Вдруг, это был папа близнецов, тот самый Рене Блейз, которого знал здесь чуть ли не каждый. Но во внешности не было ничего общего, кроме худобы и темных волос. — Знаешь его? — не унимался Джонни. Элай тоже отвернулся и сел прямо. — Ты не сможешь переспать с заключенным. — Напомнил он. — Мне просто интересно. — Да, — кивнул Элай, — мы общаемся с ним. — Ммм…. — Что тебе интересно? — Да так. Джонни продолжал смотреть Элаю за спину и выпускать феромоны в огромных количествах. Элай же привык вести активную половую жизнь и сейчас после пары месяцев воздержания почти не мог сопротивляться запаху. У него почти текло, и ему было неуютно. И очень обидно от того, что альфа так реагировал не на него. — Прекрати! — шикнул Элай. Но до самого окончания свидания Джонни так и не прекратил.***
Место для коротких свиданий находилось в другом корпусе, куда самостоятельно нельзя было попасть. Тут же, совсем рядом, был пропускной пункт и выход на парковку для персонала и посетителей. Поэтому передвигаться здесь без конвоя было нельзя. Но и так рядом с Элаем совсем незаметно оказался Тай. И по длинному коридору они пошли вместе с молчаливого одобрения охраны. — Это был твой друг? — сразу начал спрашивать Тай. Элай посмотрел на его довольное лицо и горящие глаза. Тай, вообще, не испытывал никакого смущения. — Друг. — Ответил Элай. — Забудь о нем. — Окей. — Сразу же согласился Тай. — Могу тебя тоже о помощи попросить? Они остановились, чтобы дождаться открытия очередной двери. Тай встал у Элая за спиной, чтобы не рушить колонну и не привлекать лишнего внимания. Элай все еще не отошел от общения с Джонни и от его запаха, потому лишь кивнул. — Смотря о чем. — Добавил он. — У вас в блоке живет Тед. — Тихо заговорил Тай. — Я ему задолжал пачку сигарет. Передашь? — А сам? Охрана открыла дверь, и они пошли дальше. Скоро был поворот на лояльную территорию, и они должны были разойтись. Элай собирался пойти к себе и немного полежать до ужина. Успокоиться чуть-чуть. — Там Олиа. — Честно ответил Тай. — А Тед мне продал одну услугу за сигареты. Поможешь? Тай очень пошло облизал губы и оттянул щеку языком, на что-то намекая. Элай знал, что некоторые омеги занимаются этим друг с другом. И слышал по ночам иногда. И раньше даже сосался по пьяни с омегой своего друга. И это даже не считалось изменой. Но Тай? — Ладно, — Элай кивнул, — давай. Им нужно было расходиться в разные стороны, и Элай торопливо протянул руку. — В кармане у тебя лежит. — Улыбнулся Тай. — В сто шестую камеру передай. Тед уже ждет.***
Олиа проигрывал партию и злился от этого. День проходил как-то бессмысленно, хотя начинался он очень хорошо. Олиа, наконец-то, выспался, потом получил хорошие новости от своего адвоката, а во время обеда Миша нашептал ему на ушко, что Тед из сто шестой спутался с федералами из контроля по обороту наркотиков. Значит, у Нила почти не оставалось времени на наведение порядка. Пора было все это прекращать и, заодно, избавляться от Теда. Нилу стоило организовать хотя бы перевод. — Шах. — Сказал Мэннинг тихим голосом. — Вижу. Олиа перевел взгляд на доску. Черных фигурок было ничтожно мало и ему нечем было защищаться. Надежды выиграть не оставалось. А ведь в начале партии казалось, что Мэннинг ему поддается. Ведь некоторые думали, что так и надо. Думали, что для Олиа имеет значение какая-то там партия в шахматы. В, общем, день постепенно становился плохим. Вокруг собрались зрители. Даже Рен пришел и присел на подставленный специально для него стульчик. Неожиданно, что без Эванса, но этот пацан сегодня был на свидании со своим другом-наркоманом. Олиа обреченно закрыл короля слоном, но это не спасло от очередного нападения. Мэннинг поддергивал руками и не поднимал головы, неотрывно смотря на доску и светя черной макушкой. От него неприятно несло замешательством. Иногда Олиа думал, почему же некоторые так его бояться совершенно без причины? Это была всего лишь игра. Он не был настолько самовлюбленным, чтобы воспринимать это поражение всерьез. До поражения оставалось три хода и все, кто знал правила, это понимали. Рен внимательно следил и вздыхал расстроенно, как будто, правда, болел за Олиа. Олиа протянул пальцы в сторону своего короля, но отвлек его шум за спиной: в блок зашел Мэтт и быстрым шагом пошел к ним. Миша, Рен и Олиа сразу напряглись. Мэтт появлялся, когда требовалось применять силу или шпионить за братцем. Мэтт подошел к Олиа, склонился ниже, закрыв лицо рыжей шевелюрой. — Нужно перехватить Эванса. — Шепнул он. — Сейчас же. — Где он? — Идет в блок. Олиа долго не думал, потому что Мэтт без необходимости не появлялся. Он любил быть сам по себе и много тусил с охраной или приятелями Тая. В превом блоке он появлялся только по срочным делам. Олиа пальцем уронил своего короля, признавая поражение, и поднялся с места. — Миша, — попросил он, — приведи Эванса к нам. — Я помогу, — вскочил с места Рен, — только не трогайте его, пожалуйста! Я поговорю с ним! — Мышь! — шикнул Мэтт на него. — Его отец может вмешаться. В этом Эванс прав. Олиа согласно кивнул. Он не хотел трогать мальчика и не хотел, чтобы с ним что-то случилось. Но он же просил слушаться его! Просил не общаться с Таем и не отшивать Рена из-за нового друга. Тай не был таким душкой, каким притворялся. И у Тая всегда был какой-то план. Миша и Рен ушли, а Олиа поднялся в свою камеру. Мэтт пошел следом. — Что Эванс натворил? — спросил Олиа, когда они оказались наедине. Мэтт поправил короткие рыжие волосы. Спрятал в них острую заколку. — Они с Таем были на встрече. Потом твой брат что-то подсунул ему в карман и о чем-то договорился. — Наркотики? — прямо спросил Олиа. — Скорее всего. Мэтт достал из холодильника холодную баночку колы и вопросительно поднял бровь. Олиа кивнул. — Думаешь, Эванс знает, что делает? Мэтт открыл банку и с удовольствие отпил. Колу достать было тяжело, и она была только у тех, кто мог пользоваться каналом Денни на кухне. — Сомневаюсь, — Мэтт качнул головой, — он же тупой идиот. Слышал я как он недавно про папочку своего орал. Это так смешно. Олиа не хотел обсуждать Эванса или осуждать его. Мальчика баловали, да. Он не знал некоторых вещей в жизни, как будто его просто не научили. Просто ребенок, который вырос во вседозволенности и с искаженным восприятием мира. Но Олиа ничего против Эванса не имел, потому что тот был безобидным. Стоило только хорошо с ним поговорить и заполнить пробелы в воспитании, на которые родители Эванса, кажется, забили. Было в этом что-то даже жестокое: слепить из ребенка глупенького избалованного мальчишку, а потом кинуть его из-за этого за решетку. Мэтт умыкнул из холодильника вторую баночку и спрятал под курткой. — Если это наркота, — сказал Олиа, размышляя, — Эванс мог идти к Теду. — Крысе? — Да. — Мышь же его предупреждал. Олиа пожал плечами. А еще через несколько минут за стеной раздался шум. Рен что-то тараторил, но его перебивал истеричный голос возмущающегося Элая. Опять. Господи, Олиа так устал за пару недель от этих тупых возмущений за стеной. Кажется, Эванс искренне верил, что едет в пятизвездочный отель и теперь был недоволен абсолютно всем. Любой другой сосед кроме Рена давно бы уже заставил пацана заткнуться. Хорошо, что у них в компании был такой спокойный мышонок. — Пошли, поговорим с ним. — Сказал Олиа. — Будем бить? — Нет. Тебе лишь бы бить. — Еще люблю резать. Олиа подавил в себе смешок, но улыбку не смог сдержать. В соседней камере было многолюдно. Бледный Эванс сидел на нижней койке, Рен подпирал стену рядом с толчком, а Миша охранял вход. Все трое смотрели на обычную пачку любимых сигарет Тая, лежащую посреди бардака на маленьком столике. Олиа прошел вперед и уселся на стул лицом к Эвансу. Тот опять вцепился в свою ужасно длинную косу, теребил ее растерянно, может и боялся, но не показывал. Олиа теперь знал, что наглости у этого пацана хватало на троих обычных людей или на одну половинку Тая. — Ты знаешь, что сейчас сделал? — спросил Олиа спокойно. Он всегда хотел все решать спокойно. — Ничего. — Да что же никто не понимает с первого раза? — Олиа вздохнул. — Я ничего… — Эванс замотал головой. — Олиа, он, правда, не понял. — Подал голос Рен. — Давай просто…. — Заткнись, Мышь! — оборвал Мэтт, оставшийся в дверях рядом с Мишей. Он все еще попивал колу и довольно жмурился. Олиа не любил долго возиться со всем этим. Он, вообще, себя в роли бандита никогда не видел. Папа, знавший толк, объяснял, что надо делать не только то, что хочешь. Папа приказывал быть только за себя. И он был прав. Олиа пока как-то выживал все это время. — Что в пачке? — спросил он у Эванса. — Сигареты! — Наркота. — Перебил Миша, а Рен обреченно протянул руку и перевернул пачку. На столик выпало несколько сигарет и маленький пакетик с порошком. — Героин, наверное. — Снова сказал Миша. Олиа посмотрел на Эванса. Тот стал совсем бледным, а тонкие длинные пальцы буквально разрывали бедную косу по прядкам. Эванс кусал пухлые губы и дрожал. — Нет! — вскрикнул он. — Я не знал! — Тай дал? — Нет! — Ты всю неделю брал у него сигареты. — Нет. — Упрямо повторил Эванс и покачал головой. — Я не буду с тобой разговаривать! У Олиа уже болела голова от этой тупости и наивности. Даже Рен понимал, что только что могло произойти и догадывался, как Эвансу повезло, что Мэтт уже несколько дней следил за ним и Таем. — Кому Тай просил передать? — продолжил спрашивать Олиа. Эванс ожидаемо покачал головой и зыркнул своими злыми глазами на всех по очереди. Даже Рену досталось. — Дай руку. — Попросил Олиа. — Зачем? Олиа больше не повторял, просто сам оторвал эту тонкую ручку с откусанными ногтями от косы и бегло осмотрел ее. Эванс почти не дышал. Миша в дверях понятливо вздохнул, а Рен закопошился, порываясь вмешаться. Мэтт ему не позволил. — Что Тай просил тебя с этим сделать? — повторил вопрос Олиа. — Я не понимаю, о чем ты. Олиа выбрал мизинец и сломал его. Косточка хрустнула, а Эванс закричал. Устраивать крик было рискованно, но это приносило хорошие плоды. Олиа знал, как многие сомневаются в его способностях и как хотят доказательств. Если бы люди только понимали простые слова, Олиа бы их и пальцем не трогал. Но им нужны были крики и кровь. Они не хотели просто следовать голосу разума и обходиться без насилия. Мизинец выглядел страшно. Очень неестественно, согнутый под странным углом. Олиа знал, с какой болью он потом будет срастаться обратно. Эванс дрожал, вырывался и плакал, а Олиа крепко держал его руку и рассматривал сложившуюся картину. Мэтт и Миша внимательно следили за коридором, Рен быстро дышал и держался за живот. Потом не выдержал и выскочил из камеры. Умный мышонок. Он знал, что вмешиваться нельзя. — Так что? — спросил Олиа, выждав минут пять точно. Чтобы мальчишка мог снова разговаривать, а не только скулить. — Я не знал про наркоту. — Кому нес? — Теду какому-то? — Тай попросил передать? Эванс кивнул и всхлипнул. Хотел прижать руку к груди, но Олиа держал крепко. Коса висела безвольной сальной змеей и раздражающе отвлекала внимание. — Что Тай тебе говорил? Ответа долго не было, и Олиа схватился за другой палец. Эванс заплакал. Олиа все больше и больше раздражало именно это. Тай был хитрым, но и у Эванса должно было быть хоть немного мозгов. Он был в чертовой тюрьме! Он же должен был хоть немного анализировать происходящее и не таскать сомнительные посылки у себя в кармане незнакомым людям. Олиа совсем его не понимал этого. Вообще никак. — Ну? — подал Олиа снова голос. Миша у двери пошевелился. — Давай быстрее. — Пошел нахуй! — выдохнул Эванс, а на Олиа попала капелька его слюны. Он сломал второй палец и снова не отпустил руку. Это было так тупо, что даже не верилось. Так раздражающе тупо. — Эй, — позвал Олиа. Он не был уверен, что скулящий мальчишка сейчас его поймет, — ты нес сильный наркотик крысе, которая работает на федералов. В этом пакетике несколько лет тюрьмы даже для тебя. Олиа постарался заглянуть в лицо Эванса. Даже наклонился вперед и приподнял его подбородок. Эванс всхлипывал, дрожал и смотрел прямо глазами с огромными расширенными зрачками. Он не понимал, что Олиа пытался ему объяснить. — Тай тебя подставил. Ты бы сейчас заработал себе еще один срок. Эванс покачнулся и чуть не свалился Олиа под ноги. — Мой отец…. — протянул он. — Что? — Мой отец тебя…. Олиа шикнул. Три вещи его бесили больше всего в жизни: глупость, тупость и идиотизм. Эванс был квинтэссенцией всего этого. Да как, вообще, можно было иметь в голове такую кашу? Такой идиот. Уже был брошен в тюрьму, а все прикрывался отцом. — Мой отец тебя уничтожит. — Покрасневшие влажные глаза уставились на Олиа со злостью и ненавистью. Он даже вздрогнул на секунду. Так жертвы на него не смотрели. — Вот ублюдок! — со стороны заржал Мэтт. — Давай, закончи с ним, и валим. Там Мышь с Артуром уже трет. Сейчас отправит своих ребяток, ты же знаешь. Олиа кивнул. Стоило поторопиться, чтобы Артур смог потом написать в своем отчете, что никого не видел, а на камеры тоже ничего не попало. Артур не любил врать и Олиа шел ему на уступки. Он поднялся на ноги и уже хотел уйти, но заметил мерзкую и гадкую ухмылку у Эванса на губах. И этот взгляд снизу, полный презрения и превосходства. Мальчишка ничего не понял, а это очень раздражало. Олиа наклонился и все-таки сломал еще два пальца, почти полностью закончив с левой рукой. Элай с криком свалился ему под ноги и больше эти потемневшие глаза не сверлили в упор. Теперь Эванс скулил где-то на грязном полу. Олиа переступил через его тело и забрал со столика пачку с наркотой. А потом они быстро ушли, разминувшись с Артуром только на пару минут.