Ценность

      C северной стороны лагеря Джахи было пересохшее болото. Желтая трава стелилась длинными волнами по неровной земле. Несколько хилых и еле живых деревьев непонятно каким чудом росли на этом безжизненном пустыре. Метров через семьсот эта безрадостная картина прерывалась лесом, который с других сторон примыкал к лагерю почти вплотную. Датчики слежения с камерами здесь установили в первую очередь, так как это было проще всего. На пустой площадке хорошо просматривалась местность, и можно было не бояться, что чьи-то зоркие глаза наблюдают за тобой из-за ближайшей ели.       Беллами и Рейвен потрясенно смотрели на экран планшета. — Это точно не ошибка? — на всякий случай уточнил Блейк. Рейвен покачала головой. — Тебе стоит показать это Эби и Кейну, — сказала она. — Подожди, сначала хочу сам взглянуть на это. — Стой, Беллами, ты увере… — начала было говорить вслед направляющемуся к воротам Блейку Рейес, но решила, что это бесполезно. — Конечно, я подожду тебя и не буду никому ничего говорить! — прокричала она с иронией.       Беллами, не оборачиваясь, махнул ей рукой. Он подошел к воротам, и дежурный охранник без вопросов открыл их для него. Все-таки есть плюсы у должности советника. Пускай, младшего. Беллами быстрыми шагами обходил территорию лагеря, стараясь не сильно отдаляться от его стен. К поясу был прикреплен пистолет, что придавало уверенности, но рисковать зря — просто глупо. То, что земляне заявят о себе и своих правах на территорию, было делом временем. И, судя по всему, оно истекло.       Сегодня был солнечный день, даже удивительно, после недели дождей. Яркие лучи преодолевали расстояние в сто пятьдесят миллионов километров со скоростью света, чтобы падать на землю и играть на поверхности луж. Наверно, в другой ситуации Беллами бы радовался каждой мелочи как ребенок. Но ответственность на его плечах не позволяла расслабиться.       На экране планшета Рейвен было видно, что в небольшой впадине на болоте, метрах в пяти от ворот, что-то быстро пронеслось, а потом исчезло из поля зрения камеры, как будто могло знать о ее наличии и тем более — о слепых местах. Все это было очень странно и казалось опасным, но Беллами был уверен, что он должен сначала сам все увидеть своими глазами. Он подошел ближе и заметил, что кто-то лежит на желтой траве. — Беллами, все в порядке? — заговорила рация в нагрудном кармане его куртки. Рейвен наблюдала за ним из лагеря. — Эби и Кейн на совещании внутри, спрашивали, где ты. — Здесь кто-то есть, — ответил он Рейвен. — Это не землянин.       Беллами подошел ближе. Перед ним лежала женщина. Он не помнил ее среди людей лагеря, но она определенно была с Ковчега. Одежда была порвана в нескольких местах, не было никакой обуви, и на ногах были раны и мозоли. В целом весь вид несчастной был неважным. — Кто вы? — спросил Блейк, опускаясь на корточки рядом с ней. — Я… — слова давались ей с трудом: очевидно, пересохло в горле. — Айрис. С палубы D.       Глаза Айрис были прикрыты, Беллами не мог понять, что с ней не так, ведь особо сильных повреждений он не видел. Но Айрис определенно была на грани. — Рейес, срочно позови сюда Эби и Кейна только пусть возьмут носилки. Здесь выжившая с другой палубы Ковчега. — Поняла! — ответила по рации Рейвен и, насколько ей позволяла ее нога, поспешила за руководством.       Неожиданно Айрис снова подала голос: — Я… должна… — она говорила с большим трудом, немного хрипя, и постоянно прерывалась, — передать… со…общение.       Айрис дрожащей рукой потянула вверх свою рубашку. То, что Беллами увидел, привело его в ужас. Он нервно сглотнул. — Земляне, — прошептал он.       Ребра Айрис были синими. Теперь стало понятно, почему она так тяжело дышала: они сломаны. На животе была запекшаяся кровь, а из порезов на нем явно читались слова:

«TRUCE OVER»

… — Перемирие окончено, — резюмировала Эби.       Беллами мрачно смотрел на лежащую за стеклом Айрис. Они с Эби стояли у дверей операционной. Состояние пострадавшей было слишком нестабильным, поэтому Канцлер лично руководила ее спасением. Теперь все было позади. Но Блейк вздрагивал, когда перед глазами возникало «послание» землян. Каждый раз их жестокость поражала его. Казалось бы, пора привыкнуть, но если ты всеми силами сохраняешь в себе человечность, ты никогда не смиришься с такими вещами. — Шрамы так и останутся? — спросил Беллами, хотя прекрасно знал ответ. Эби промолчала, глубоко вздохнув. — Она сказала, что единственная выжила на своей палубе. Но проверить все же стоит. — Слишком опасно, — голос канцлера Гриффин был непреклонен. — Мы не можем все время сидеть взаперти как заложники, — возмутился Беллами. — Мы здесь. Мы на земле. Мы должны доказать, что имеем право на эту территорию. — Такая тактика нас погубит, — покачал головой подошедший к ним Кейн. — Но в целом он прав, Эби. Нам хватит сил защитить себя. Мы пытались вести переговоры, это ничем хорошим не увенчалось. Но можно предложить им снова все обсудить. — Выиграем время, — кивнула Эби.       После собрания голова немного кружилась. Беллами посмотрел на свои дрожащие руки. Никто не мог предугадать, что все так обернется. — Таким образом, — подытожил свой доклад Кайл, — земляне никак не могли самостоятельно знать расположения камер и их слепые места. В то время, как почти каждый житель лагеря видел их установку и понимает, как это работает. — Вы намекаете, что среди нас шпион? — уточнил Кейн. Обвинение было серьезным, и все собравшиеся напряглись. В штабе были не только Канцлер и советники. Синклер, Джексон, Рейес и Вик, около десяти делегатов от лагерных людей, каждый представляющий свой контингент. Всего вместе с охраной чуть более двадцати человек. — Мы не намекаем, — ответила Маркусу Рейвен. — Мы утверждаем. Как сказали доктора, Айрис Грин не могла сама дойти, тем более камеры засекли очень быстрое движение. Кто-то сильный принес ее, положил так, чтобы мы не сразу разглядели и, пользуясь слабыми местами системы видеонаблюдения, скрылся. Нас предали. Осталось понять, кто. — Да понятно, кто! — послышался выкрик с задних рядов. Представитель строителей, Джим Робертсон, мужчина среднего возраста, известный своей настроенностью против основных глав лагеря. — Девчонка Блейк всё неровно дышит к этим дикарям!       Он возмущенно уставился на Беллами. Тот не верил своим ушам. Как эти люди смеют обвинять его сестру? Тем более, что в ее верности не требовалось доказательств. Да, Октавия переживала из-за разлуки с Линкольном, мучилась от неизвестности, что с ее любимым, но она сделала свой выбор, когда ослушалась приказа Лексы. — Я лично отвечаю за Октавию, Джим, — сказал Беллами. В его голосе было много стальных нот, так что Робертсон на минуту растерялся. — Можно подумать, она кого-то слушает! — ответил он. Кейн постучал по столу. — Мистер Робертсон, потрудитесь предоставить более веские доказательства, чем ваши домыслы. Мисс Рейес ясно выразилась: это может быть любой из нас. Но мы действительно не можем держать всех под подозрением и в кратчайшие сроки решим эту проблему.       Октавия не садилась с ними за стол. Обычно они ужинали вместе: Беллами, Рейвен, Вик, Монти и Нейт. Прошлые события сильно сблизили их, и им было привычно работать и отдыхать сообща. Октавия же упрямо избегала общения как с братом, так и с друзьями. Она была невеселой, часто негромко обсуждала что-то с Джаспером, который жаждал общения с Беллами еще меньше. Джаспер никогда не простит им смерть Майи. И хоть вначале у Беллами было гораздо больше сомнений, чем у Кларк, он не умалял своей вины. Они одинаково несут ответственность за произошедшее на горе Везер. Им придется всю жизнь помнить о том, какой высокой ценой были спасены пятьдесят человек.       Рейвен со стуком поставила свою тарелку на стол. Она всегда позже всех занимала свое место, немного неловко переглядываясь с Виком. Их отношения были не совсем нормальными, но если им хорошо вместе, Беллами не хотел в это даже вникать. — Какой денек, да? — невесело усмехнулась Рейвен. — А я уж надеялась, что будем жить как люди. — Ага, где там, — Монти обреченно вздохнул. Беллами не вслушивался в разговор ребят. Он следил за лагерем. Новости по нему расползались стремительно быстро. То и дело кто-то оборачивался на Октавию и осуждающе провожал взглядом. Она обстругивала деревянное копье. Еда перед ней была почти не тронута. Джаспер, как всегда, сидел рядом и молча ковырялся в тарелке. Эти двое словно потеряли вкус к жизни, и Беллами чувствовал за это ответственность. Но, к сожалению, он не знал, как им помочь. Наладить с ними контакт Советник Блейк больше не пытался — слишком крепка стена отчуждения. — Нейт, — обратился Беллами к товарищу. — Ляг сегодня пораньше. Завтра ты идешь со мной в Тондис.