Nigra in candida vertere

Сегодня впервые, за долгие месяцы моего нахождения здесь, начался дождь. Детишки из соседних дворов выбежали на улицу и их голоса разлились по всему кварталу. Было страшно интересно наблюдать за их баловством и играми. Они, такие маленькие, ещё не обременённый взрослыми делами, умеют улыбаться от души. Умеют находить радость в жизни. — Своих пора. — Зорайде! — Оборачиваюсь и несусь обнимать пришедшую гостю. — Я так рада, что ты пришла. — Дядя Али прислал меня позвать вас на ужин. Снова придет его этот, — женщина недовольно поднимает глаза вверх, — индюк. — Это ты про того доктора? — беру Зораиде за руку и веду её к дивану и столику, на котором лежат сладости. — Нет, — отмахивается она, — про его молодого крестника — Лукаса. Таких индюков повстречать ещё нужно! Какие же эти бразильцы избалованные! На моём лице появляется улыбка когда вижу рассерженную Зораиде. — Не надо улыбаться. Я толк знаю. Он может принести горе в дом. Он пустослов. — Ну почему же? — спрашиваю спокойно, — может он просто хочет помочь? Зораиде настороженно на меня взглядывает, а потом шепотом, наклонившись к моему уху, спрашивает: — Ты с ним говорила? Кивок в ответ заставляет ее испуганно прикрыть рот рукой. — Жади, — шипит она, — ты что? Что ты удумала? Ты хочешь наказания? Это Харам, нельзя! — Да тише ты! — Замечаю как за колонной стоит Берикка- подстилка Назиры, которая вечно про все рассказывает. — Пойдём наверх. Зораиде зашла в комнату ни живая ни мертвая. С порога став качать головой и причитать, ее все никак нельзя было остановить. — А если, вас кто-то видел? Ты хочешь, чтобы мы все горели в аду? — Зораиде, да присядь ты, — указываю на кровать, — я просто говорила. Ничего особенного, никаких прикасаний или чего ещё. — Этого не хватало! Если бы он тебя коснулся, сейчас были бы проблемы! — Удары плетью, знаю. — Отмахиваюсь. — Смерть. Чужестранец трогает замужнюю женщину в доме ее мужа. Это же… — Харам, — заканчиваю за неё, — ты уже это говорила Зорайде. И если будешь дальше продолжать, то змея-Назира все узнает. Поняв намек, что Назира дома, Зораиде заходила по комнате ещё больше. Это сильно верующая женщина — истинная мусульманка, боялась нарушить любой писанный закон. — Так что там за приглашение? Что за ужин? — Ля-ля-ля, — говорит сразу Зораиде, — ты не идёшь. Нет, ты точно не идёшь. Я скажу, что плохо себя чувствуешь. С этими словами Зораиде направляется к двери, но моя рука не даёт ей дальше пройти и шагу. — Иду. Ты придёшь к дяде Али и скажешь, что мы все придем. Назира так смотрела на доктора, может он избавит нас от муки и заберёт её. Так что, Зораиде, мы придём все. — А как мне быть? Как смотреть в глаза Сиду Али? — Как и обычно, — пожимаю плечами, — ты ни в чем не виновата. Женщина смотрит и в ее глазах читается страх. Она боится, что я могу подвести ее. Семью. — Не бойся, я осторожна когда что-то делаю. Зораиде понимающе кивает, но страх в глазах не проходит. Она уходит обняв меня на прощание. В этих объятиях, которые были очень крепки для неё, читалась тихая фраза — не делай глупостей. Так дядя обнимал меня перед свадьбой. Свадьба. При упоминании этого слова, самого вроде счастливого в жизни человека, становиться пусто. Скинув с себя грустные мысли спускаюсь вниз, где уже слышны голоса Назиры и Латифы. -…три килограмма баранины и… О, Жади, — удивлённо смотрит Назира, — я думала, что ты ушла с Зораиде. Или просто, как обычно, где-то спряталась. — Нет, — улыбаюсь женщине во весь рот, — вы не правы Лара Назира, Зорайде пришла сама и пригласила нас на ужин. Сегодня в семь. — Да? — Назирыны глаза начинают хитро блестеть. — Латифа, — она подаёт какую-то бумагу сестре, — то может подождать. Если что, буду у себя. Мы с сестрой переглядываемся. Снова будет у себя танцевать под музыку и выбирать самое красивое платье и украшение. — Лара Назира, а когда же… — Потом. Латифа обиженно складывает губки и на ее переносице появляются морщинки. — Не хмурится, — подмигивая ей, — а то потом след будет. — Ну вот, — говорит сестра, — Мохаммед твердил, что его сестра знает рецепт этой глупой баранины. Сколько сил стоило уговорить ее рассказать, а теперь…в жизнь не узнаю! — Латифа, у нас есть прислуга, зачем тебе готовить? — Чтобы эта Берикка наконец ушла из нашего дома. Вот и опять в сестре говорит ревность. Как и любая любящая девушка, она ревностно относиться к другим представительницам женского пола. Интересно, как это ревновать? — При том, милая моя сестра, сегодня мы ужинаем в доме нашего дядюшки. — Я устала ходить по гостям. Хочу просто быть с мужем дома. — А Назира? Уж лучше гости. Латифа смущённо хихикает. В этой лодке мы с ней вместе: недолюбливаем сестрицу мужей. Во всем остальном, она смотрит на меня как на пришельца. — Ты видела как Назира… — Смотрит на бразильского доктора? — заканчиваю за сестру беря в руки яблоко, — только глупый это не заметит. — А если она выйдет замуж, — начинает мечтать Латифа, — она же уедет из этого дома? Приглушаю свой смех закрытой рукой. Латифа начинает смеяться вместе со мной. — Хотелось бы. — Что именно? — из кухни выходит Саид. — Что тебе хочется? Сестра краснеет словно рак, а я молча оглядываюсь по сторонам. Как он вошёл? — Да так, обсуждали новые ткани. — Тебе купить? — Саид садится в кресло рядом со мной. Расслабив галстук он опустошает стакан с водой. — Как ты вошёл? — спрашиваю, дабы узнать какой из моментов и именно что он слышал. — Через задний вход. — Говорит он спокойно, — нашли сегодня ключи с Мохаммедом. Так ближе с рынка. Киваю и откусываю яблоко. — А где Мохаммед? — Пошел с Язиром в одну лавку. Не волнуйся, Латифа, он скоро будет. Зораиде вам уже сказала? Обе молча киваем. Он кивает в ответ. Повисает тишина. Я слышу как бьётся мое сердце и…его? На лице Саида печальная улыбка. Он чем-то огорчён. Его глаза устало смотрят вниз, плечи опущены. Я не видела его раньше таким. — Сегодня хорошая погода. Да, в этом он прав. Погода превосходная. Но по нему не скажешь. — Саид, — начинаю мягко, — все хорошо? Муж наклоняется к моему уху и, задев одну прядь, гладит по щеке. Увидев эту милую картину Латифа молча уходит. Саид пересаживается ко мне на диване и переходит на шепот: — Тот друг дяди Али, он хочет чтобы Ферас — парень, что с ним приходил, покупал у нас ткани и золото. Эта продажа будет приносить хорошие деньги. — Тогда почему ты печален? — непонимающе спрашиваю. — Я не хочу чтобы этот парень сюда приезжал, и не хочу ехать туда. Я чувствую от него угрозу. Жади, пообещай, что не будешь с ним связываться. Округляю глаза в ужасе. Тут два варианта: или Саид все слышал, или он действительно чувствует. Становится грустно. Он явно мне не доверяет и понимает, что могу вытворять что-то странное. — Не волнуйся, все будет хорошо. Развивай свой бизнес. Это пойдет всем на пользу. — Шукран, я знал, что ты меня поймёшь. Я бы не хотел брать тебя на ужин, но то будет высшим неуважением. Рашид встаёт и уходит в спальню, слышу как закрывается дверь. Его тяжёлые шаги заканчиваются резко, видимо он решил полежать. Оставшись одной в гостиной, не могу выкинуть из головы Лукаса Фераса, о котором весь дом говорит. Перспективный бизнесмен, сын своего отца и просто бразильский парень, вряд ли будет возглавлять милосердную миссию. А если решиться? Рассказать ему про свадьбу, обряд, про законы и плеть, которой меня пугают. Что, если Лукас сможет меня увезти? На секунду представляю себе теплую погоду, цветущие магнолии, наш с мамой дом и…понимаю, что без денег и каких-либо вложений будет трудно. Украсть золото, что подарил Саид? Нет, я не смогу так поступить. Да и в принципе, скорее всего, я уже никак не хочу поступить. Неужели мной овладел, как говорит Зораиде, ум мусульманки? Нет, однозначно нет. Просто что-то теплиться в душе, когда вижу этого широкоплечего Рашида. Он был прав — любовью и лаской можно на ниточке вести слона. Саид до самого вечера не выходил из комнаты. Латифа сидела в саду ожидая Мохаммеда, который пришел только в шесть: его задержал дядя Абдул. А я — просто сидела в гостиной, тайком листая книгу о медицине. Вечером, перед уходом в дом дяди Али, Саид все-таки спустился. Мрачный вид подчеркивал кафтан белого цвета с позолоченными нитками и темные брюки. — В следующий раз говори, — улыбаюсь ему, — что мы идем в гости такие красивые. Рашид улыбается в ответ. Его лицо преображается — ему лестно слышать, что я говорю ему комплимент. — Ну я же бизнесмен, — он гладит меня по голове, — нужно соответствовать. При том, если ты не помнишь, это мой второй свадебный костюм. — Помню, — откладываю книгу, — тебе он очень идет. Тебе вообще идут светлые цвета. Жади, остановись! Ты что сейчас делаешь? Флиртуешь с мужем? Как бы это странно не звучало, но так оно и есть. И остановиться я не могу. Точнее, не хочу. Огонек, что вспыхивает в его глазах, показывая то, что у него явно улучшилось настроение. Саид берет меня за руку и начинает медленно гладить, потом его руки потихоньку опускаются на мои колени, и теперь танец рук происходит там. Рашид начитанный, умный, по бизнесу часто ездил в другие страны, не очень набожен как Мохаммед. Если его прибрать к рукам, он может исполнять любую прихоть. — Вот вы где. — Назира спускается со второго этажа, — а где Латифа и Мохаммед? Мы же можем опоздать. Ля-ля-ля, из-за вас, я не собираюсь показываться такой…- она смотрит на меня, — эгоисткой! Зови их, Саид, мы же не хотим, чтобы ваша сделка расторгалась? — Да, Назира, — спокойно отвечает муж, — не хотим. Сейчас позову. — Вот и хорошо, — Назира поправляет платок, закалывает большую брошь и как-то странно на меня смотрит. — Что? — спрашиваю вставая из дивана, — что такое Лара Назира? — Ты…ты пойдешь в этом? Она указывает пальцем на мое невзрачное зеленое платье и морщит нос. — Да, — отвечаю не задумываясь, — у меня есть муж. Мне только для него нужно быть красивой. — Подготовилась, — фыркает женщина, — но я то знаю, что вы две аферистки. Я буду за вами следи… — Назира, — Мохаммед недовольно зевает, — нам идти пять минут. — Ничего и слушать не хочу, — вскидывает руками сестра, — идем сейчас же! Латифа пожимает плечами, когда видит, что я на нее смотрю. Дорога к дяде была действительно быстрая. Вечером на улице людей в Фесе не меньше чем днем, но все же воздух чище. Особенно после дождя. Назира закатывала истерику по поводу каждой лужи и того, что она может замочить подол своего нового платья. — Боится, что бразилец не посмотрит на нее в грязной одежде, — хихикает Латифа. Беру сестру под руку и хихикаю вместе с ней. Она — лучик света, и честно, я бы для нее хотела другой жизни. Хотела бы, чтобы она выучилась, к примеру, на учителя. Дети бы ее просто обожали. Потом она сама бы выбрала себе мужа. Влюбилась бы в какого-то парня и зажила бы с ним весело. Самое главное — она бы выбрала его сама. — Ас-саляму алейкум! — сказал Сид заходя в дом первый. — Аляйкум ас-салям. — Ответил дядя встречая нас. — Рад вас видеть. Он обнял каждого из нас и поцеловал. Особенно этому была рада Назира, которая обворожительно хлопала глазками. — Мы ждём вас. Саид, — сказал дядя, — хороший вечер проговорить с Лукасом. — Рашид кивнул. — Ну, не будем тратить время, пойдём. В гостиной уже был накрыт стол. За ним сидел Альбьери и Лукас. Зораиде стояла в углу, ожидая новых указаний. — Добрый вечер, — приветливо улыбнулся доктор. — Рад вас видеть снова. Лукас. Молодой бизнесмен, что вальяжно сидел закинув ногу на ногу, кивнул головой. — Мы тоже рады, — Назира ответила первой, чем наши мужья. Мы же просто улыбнулись. — Мы любим гостей. Лара Назира явно имела свои цели в этом походе. Она села как раз напротив Альбьери и старалась обворожить его. Мы сели рядом с супругами, которые принялись сразу же обговаривать планы. -…наши ткани тем и хороши, что мы вручную красим и вывариваем их, а ещё расписываем. Все в ручную. — Саид гордо произносит финальную речь. Ферас, что крутит в руке стакан, внимательно слушает своего оппонента. Он знает, для него эта сделка важна и поэтому, парень не хочет что-то упустить. — Хорошо, я видел ваши ткани. Да, действительно хороши. Мой отец, который тоже здесь, но, пока не может сюда сам явиться, согласен на эту сделку. — Лукас говорит спокойно, даже безразлично. Смотрю на него и через секунду понимаю, что он тоже смотрит. — Аллах! — Мохаммед поднимает руки к потолку, — это хорошая новость. Очень хорошая! — Да, так и есть, — Саид широко улыбается. — Давайте выпьем за нашу встречу и то, что она стала такой плодотворной. Но Ферас вроде не слышит, что ему отвечает. Он сверлит меня своими глазами, не стыдясь окружающих. Латифа легонько подталкивает меня локтем и указывает в сторону кухни. — Саид, мы с Латифой выйдем, — шепчу ему. — Что-то случилось? Тебе плохо? — Освежиться. Он кивает. Сестра больно хватает меня за руку и почти тащит подальше от приезжих. — Жади, как опрометчиво так делать! На кухне уже ждала Зораиде. — А что такого? — непонимающе на них смотрю. — Что я сделала? — Жади, так смотреть на него. — Латифа качает головой. — А если кто увидел? — Я тебя предупреждала, девочка. — Женщина зло смотрит, — ты можешь навлечь на себя беду. Он же глаз с тебя не сводит! А ты с него! — Вранье! — твердо стою на своем. — Я на него один раз взглянула! Зораиде наклоняется у уху сестры и что-то шепчет ей. Латифа кивает в ответ, после, обе смотря на меня. — Что? — Я пойду скажу Саиду, что ты устала и решила отдохнуть. Позову тебя, как мы будем уходить. — Нет! Зачем? — Чтобы дальше не было хуже. Хватит гляделок. — Зораиде отправляет Латифу, а сама принимается собирать на поднос сладкое. — Жади, все для твоего же блага. — Мгм, — обидно соглашаюсь, — меня так уже дядя замуж выдал «для моего же блага». Последние слова кривляю как только могу, дабы показать всю свою злость в данный момент. — Можешь выйти на задний дворник или балкон, но я тебя туда не пущу. Женщина берет поднос и удаляется из кухни, оставив меня одну. Они с Латифой решили оградить меня от гостей, но они не знали, что Лукас Ферас умнее их. Как только Латифа пришла и сказала Саиду, что я не приду. Он сразу же вышел позвонить. Он пошел искать меня. Стоя на балконе вдыхаю вечернюю свежесть и прохладу. Ветер играет с моими волосами, которые небрежно падают на плечи. — Красивый вид отсюда. В отеле не так. Он нашел меня. Лукас стоял недалёко, и как в нашу первую встречу — руки были в карманах брюк. — Да, — отвечаю тихо, — красиво. — Тогда почему ты расстроена? Ты что, не рада за своего мужа? Тебе вообще сколько лет? — Слишком много вопроса от незнакомых. — Стараюсь показать ему, что меня не просто так взять. Улыбкой и глазками так точно не проймёшь. — Хочу узнать о вашей культуре побольше. Как тебе здесь, как девушке, что выросла в Рио, живётся? Его вопросы кажутся странными. Он вызнает что-то. В голове проскальзывает ужасная мысль — а что если он через меня хочет навредить Саиду? Нет, такое я точно не позволю. — Ты не выглядишь волонтером. Парень ухмыляется. Его забавляют мои слова. Он подходит ближе, становиться в паре сантиметров от меня и облокачивается на перила. — Я и не волонтёр. Я бизнесмен из Бразилии. Думал твой муж тебе сказал. — В его дела не лезу, но про тебя слышала. — Я же тебе говорил, — теперь он смотрит на меня, — читал я, в новостях о таких свадьбах и девушках, что привезли из других стран в Марокко для замужества. А вдруг и ты такая же. У меня есть шанс помочь. У моего отца есть хороший адвокат. И снова его помощь. Нет, тут дело явно все не просто так. — Не жалуюсь. Хотя, кого я обманываю? Очень жалуюсь и хочу отсюда уехать. Но, не подводя Саида. Он, как добрый человек, такое не заслужил. — По тебе не скажешь. По глазам же все видно. — И что же тебе видно? — поджимаю губы готовясь слушать очередной лепет. — Что они у тебя красивые. Достойные богатой жизни. После таких слов, от которых расстает любая бразильянка, уже и не сомневаюсь, что этот человек хорошо отыгрывает задуманную роль. — Вот мой номер, — он протягивает мне визитку, — звони. Я здесь буду ещё месяц. Забрав визитку с непониманием осматриваю его. — Меня буду искать. Отдыхай. Лукас уходит, оставив после себя странное чувство противоречия. С одной стороны кинуться ему на шею пускай меня забирает, с другой — любящий меня муж, без которого я пока не могу никуда идти. Вряд ли Ферас захочет после спасения меня обеспечивать. Проводив его взглядом, замечаю стоящую за углом Зораиде. Она снова укоризненно на меня смотрит. Широко улыбаюсь ей и, подняв голову вверх, смотрю на небо. Появилась первая звезда. Звезда любви, звезда надежды.