Черт из Припяти.

      Я просидела с Мониными листочками в руках до самого утра. Кажется, после его записки вопросов не убавилось, а наоборот, стало только больше. Кто его знает, что на уме у этого цыганского шамана. Или как его там? Шувани… Слишком простое объяснение, в которое невозможно поверить. Прямо как в истории с Русалочкой. Там у девушки отобрали язык взамен данных ей ног. А тут человек нем, потому что имеет знания или силу. Или просто потому что ему не дали умереть. Или дали? Как сложить это все в один паззл и уместить в своей голове?       Прислушивалась к происходящему на кухне. Периодически там что-то стучало, шуршало, громыхало, слышался плеск воды. Этому утробными подвываниями вторили бесчисленные подвальные коты.       В комнате стало уже совсем светло, когда в дверях показался довольный и уставший Моня. Взмахом руки позвал меня за собой. Медленно отложила исписанные бумажки и вышла на кухню.       На столе в нескольких тазах лежало мясо разделанного животного. Голова с копытами, шкура и потроха валялись на куске мешковины у входа. Все выглядело так словно было приготовлено к продаже на мясном рынке. Никаких следов крови и разделки туши на полу. Все прибрано. Да и сам Моня уже не выглядел так кровожадно, как несколько часов назад. — Мон-ня, — почему-то запнулась на его имени. — Ну что я со всем этим буду делать? Вашему волку столько мяса хватило бы на неделю. Зачем ты отобрал у него добычу?       Парень сверкнул зеленью глаз и сел за стол. В руках его тут же появился карандаш.       “Можно поделиться с бабаней и дедом. Флинту хватит того, что лежит у двери. Я правда ничего у него не отбирал.”       Потом пристально посмотрел на меня, забрал лист и дописал:       “ Что случилось? Я тебя обидел?” — Н-нет, — я отодвинула бумажку от себя и полезла за сигаретами. — Ты меня ничем не обидел. Мясо хоть все дедам отдать можно. Я все равно не знаю, что с ним делать… — еще несколько минут колебалась и собиралась с мыслями. — Там в письме. Это правда?       Молчаливый сосед, ни секунды не раздумывая, утвердительно кивнул. — Просто… Ты ведь понимаешь, что это выглядит, как фантастический сериал?       Он только повел плечом. Видимо, Моня вполне был готов к появлению вопросов и сейчас запросто может расставить все точки над i. Его поза была максимально открытой и расслабленной. Руки лежали на столе рядом с ворохом чистых и уже исписанных листов бумаги. И, кажется, он ждал, когда я начну спрашивать. — Не подумай, что я тебе не поверила. Такое вряд ли кому-то придет в голову сочинить про себя. Но, понимаешь, почему-то вопросов у меня стало только больше. Ты все просто и понятно написал. Но я лишь сильнее запуталась.       “Спрашивай” - тут же вывел на листе парень. — Для начала, можно мне узнать твое имя? Теперь, когда я знаю, что Моня это что-то вроде клички, мне неудобно звать тебя так.       “ Я привык. И старикам так удобнее.” — При них я обещаю звать тебя, как и раньше.       Он коротко кивнул и, придвинув к себе лист, печатными буквами вывел: “Данил” — Данил, — одними губами произнесла я. — Как это странно все… Ну, — набрала в грудь побольше воздуха и попыталась выдавить из себя улыбку. — Будем знакомы. Я — Вика. Виктория Зимина. Имя у меня настоящее… Данил… Значит, Даня.       Он тут же шикнул на меня, приложил палец к губам и покачал головой. — Поняла, — осеклась я. — По имени тебя звать не стоит. Как скажешь. А Илья? Он знает? Моня кивнул. — Ты написал, что Илья узнал тебя, потому что владеет знанием. Он что, тоже шаман?       “ Нет. Он обычный человек.”- написав это, парень улыбнулся и поднял на меня глаза. Мне показалось, что он лукавит. Добавив дров в печь, Моня достал один из кусков мяса и уложил его перед собой на столе. — Что ты собираешься делать?       Он вдруг глянул в окно, вскочил, накинул тулуп и впрыгнул в сапоги. — Ты куда? — вырвалось у меня. Но он уже выглянул за порог. Потом быстро завернул в мешковину останки волчьей добычи и скрылся за дверью.       По его примеру выглянула в окно. За забором, радостно виляя хвостом и извиваясь, скакал мой черный обидчик. Парень, не обращая на него внимания, разворачивал на снегу мешок с потрохами и головой. Вытряхнув содержимое свертка в сугроб, он похлопал волка по спине и пошел к дому.       После кормления волка Моня успел отнести один из тазов с мясом старикам. Второй он с моей помощью затащил на чердак и долго возился там, определяя место для хранения запаса. Я поняла, что он больше не хочет отвечать на мои вопросы, поэтому нашел себе кучу дел. А когда парень вернулся с чердака, с видом не терпящим возражений, он сразу же велел одеваться и мне. — Что ты задумал? — с опаской поинтересовалась я. — Там же волк твой бродит. Ты боишься, что я разболтаю твой секрет и хочешь отдать меня ему на съедение? Не знаю, что так развеселило моего немого соседа, но его просто пополам от смеха согнуло. Вдоволь насмеявшись, он взял меня за руку и потащил на улицу. ***       Морозный воздух был свеж и кристально чист. Яркое зимнее солнце, висящее низко над утренним горизонтом, похоже на спелый апельсин. Мое безвылазное пребывание в доме сыграло со мной злую шутку. От такого количества кислорода у меня закружилась голова. Я вцепилась в перила и застряла на крыльце, пытаясь отложить неизбежную минуту. Было очевидно, что мне придется спуститься и проследовать за Моней, который тянул меня за руку. Но он вдруг отпустил и подошел к калитке. Скинул с нее ремень и негромко свистнул. В этот миг мне показалось, что мое сердце остановилось. Страх сковал тело и я замерла, вжавшись в дверь спиной.       Черный хищник в два прыжка оказался около моих ног. Но, вопреки ожиданиям, не рычал и не скалился. Он вел себя будто большая ручная собака. Моя собака.       Лизал мне руки, крутился у ног и вилял хвостом. А я продолжала стоять, чувствуя, как меня бьет крупная дрожь. Даже не заметила, как подошел Моня и взяв мою руку, осторожно погладил ею спину зверя. Потом, видя, что я не отмираю, легонько потряс меня за плечи. Но и тут никакого эффекта. Парень жестом остановил мельтешения хищника. Тот, как по команде, смирно уселся рядом. Моня снова взял мою ладонь и положил ее на косматую черную голову. Я зажмурилась. А потом он прикоснулся ледяными кончиками пальцев рук к моим вискам. ***       Несколько минут я продолжала стоять, как вкопанная, не помня себя от страха. Но совсем скоро ужас, парализовавший меня, начал таять. Дыхание выровнялось. А колени перестали дрожать. Моя рука все еще лежала на голове волка. Я чувствовала его едва уловимые движения и ерзанье у ног. А еще холодные Монины пальцы на своих висках. Они словно вросли в мою голову и напитывали разум абсолютным покоем.       Медленно открыла глаза и сразу же провалилась в темно-зеленый морок. Моня был совсем близко и, не мигая, смотрел прямо в мои зрачки. Я не видела перед собой ничего, кроме этих глаз. А из всех звуков остался только один. Почти неразличимый ухом. Одновременно похожий на звон басовой струны и гул проводов высоковольтной линии. И этот звук был у меня в голове.       Парень медленно убрал руки и сделал шаг назад. Следом вернулись все краски и окружающие звуки. Гул в голове прекратился. Я выдохнула и замотала головой. Волк подскочил и с удвоенной силой закружился рядом с моими ногами, подставляя голову мне под ладони. — Боже мой, как ты это делаешь? — только и смогла выдавить я.       А молчаливый сосед улыбнулся, присел на корточки и обхватил хищника за шею, пряча лицо от кинувшегося лизаться хищника.       Страх перед зверем исчез. Словно его никогда не было. Я без опаски, потрепала выкормыша Ильи за загривок: — Цыганская магия какая-то… ***       Моня снова свистнул, и волк, подскочив, кинулся прочь со двора. Мы вернулись в дом.       Мясо на столе лежало нетронутым котами. В том же виде, как было оставлено. Может быть, и тут его шаманские фокусы были задействованы. А может, просто накормил четвероногих жителей подпола до отвала, пока разделывал добычу волка.       Парень вновь достал сверкнувший на солнце нож. Промыл мясо над тазом и начал нарезать крупными кусками. — Что ты собираешься делать? Он поднял руки и показал ножом на недорезанный кусок. — Может тебе помочь? Ответа не последовало. — Скажи, а зверь только сейчас такой смирный или им и останется? Я все еще немного боюсь его. Но он такой классный! Как большая собака. Если я выйду сейчас одна, он меня съест?       Моня кивнул на дверь. Словно бросая мне вызов. Такие попытки взять на “слабо” всегда раззадоривали и начисто лишали меня инстинкта самосохранения. Я тут же выскочила на крыльцо и свистнула.       Волк незамедлительно кинулся ко мне, повизгивая и виляя хвостом. Запустила пальцы в густую шерсть и потрепала его за холку. — Вот ты какой на самом деле. Совсем не страшный и не злой. Ну беги. А я для тебя что-нибудь вкусненькое приберегу.       В дом я вернулась совершенно счастливая. С улыбкой от уха до уха. Моня в ответ лишь скромно улыбался и старался не пересекаться со мной взглядом.       Мясо крупными кусками, размером со стейк, было нарезано, а на печи уже грелась большая сковорода. — Если ты так любые проблемы решать умеешь, то за зоной можешь стать миллионером.       Парень покачал головой и что-то нацарапал на очередном листочке: “Мой дом здесь. Теперь ты веришь, что твои сны я тоже могу исправить?” — Верю. ***       Пока грелась сковорода мой немой компаньон от нечего делать несколько раз метнул свой охотничий нож в дверной косяк у входа. Клинок попадал практически в одно и то же место. Моня доставал его, возвращался назад и снова кидал. Я молча наблюдала за процессом.       Вспомнилось вдруг, как мы играли в ножички в детском доме. И как Антон учил меня кидать нож в ствол поваленного дерева в зарослях у интернатовского забора.       Наборная ручка ножа была очень тяжелой. Тоха говорил, что внутри ее находится емкость, заполненная ртутью. Трофей этот был то ли приобретен, то ли выменян у кого-то на рынке. И Антон им очень гордился.       Нож потом был украден. А спустя время стал вещдоком в каком-то уголовном деле. ЧП случилось за пределами интерната. Но опрашивали тогда всех. Причастных и не очень. Даже тех, кто вообще ничего не знал.       Мой глупый брат, конечно же, сразу узнал свой нож. Он честно рассказал следователю, что это его вещь, которая несколько месяцев назад была кем-то украдена. Надеялся, что клинок будет ему возвращен. Наивный. Следствие молниеносно зацепилось за этот факт. И Антона тут же определили главным подозреваемым под подписку. А потом долго катали на следственные эксперименты и вызывали повестками.       Настоящего виновного все же нашли. Но нервов Тохе вымотали немало. Да и репутацию подпортили. А нож, конечно, никто ему не вернул. Была ли ртуть в рукоятке, мы так и не узнали.       Моня в очередной раз вытащил нож из откоса и вернулся за стол. Протянула руку: — Можно я посмотрю?       Тут же передал мне тяжелый стальной клинок. Он был холодный и увесистым грузом удобно лежал в ладони. Явно не новый. Широкое, остро заточенное лезвие имело желоб для кровостока. Оно поблескивало на солнце, отражая зеркальной поверхностью его лучи. Рукоять теплая, потемневшая от времени, сделана из какого-то дерева с металлической вставкой на конце. На вставке виднелись буквы. Но разобрать, что написано, было невозможно. Осторожно повертела клинок в руках и вернула хозяину. — Можно мне тоже кинуть разок?       Моня с интересом глянул на меня и разрешил. Нож снова осторожно переместился в мои руки.       Несколько раз качнула его в ладони, примериваясь к орудию. Сосредоточилась и через секунду запустила в дверь. Нож впился в дерево и застрял где-то чуть выше меток, оставленных бросками парня. — Ух ты! — непроизвольно вырвалось у меня.       Он одобрительно кивнул, достал нож из косяка и положил на стол. Бросил на уже раскалившуюся сковороду несколько кусочков жира. Кухня сразу наполнилась ароматом жареного сала. Потянула носом воздух. В желудке приятно заурчало. — Можно еще раз? — прикоснулась к ножу, ожидая разрешения. Моня улыбнулся, кивнул и переключил все свое внимание на печь.       Сковорода зашкворчала, распространяя невыносимо вкусный мясной аромат. Я чуть слюной не захлебнулась от этого запаха.       Примерилась и сделала бросок. В эту самую секунду дверь открылась, и нож воткнулся в откос в каких-то сантиметрах от лица вошедшего. Я в ужасе замерла. Немой сосед застыл вполоборота. — Ого! Я смотрю мне тут не рады, — хохотнул знакомый голос, по которому я так соскучилась. — Илья! — с грохотом опрокинув стул, чуть не снеся по пути Моню, кинулась сталкеру на шею.