Осенние воспоминания

В тот день они приехали в загородный дом, хозяином которого был некий европеец, служащий в посольстве. Черновецкому доводилось вести переговоры по выкупу пленных русских солдат, а порой и просто случайных людей, захваченных на приграничных территориях и оказавшихся в рабстве. И с этим человеком ему доводилось обращаться по этому поводу. Но тот визит Степану запомнился. Обычно во время бесед Черновецкий, вопреки обычаям сажал своего денщика за стол, хоть и с краю. Но в этот раз он велел ему стоять как простому слуге. Из витиеватой беседы на персидском Степан понял лишь, что на этот раз речь шла не о выкупе несчастных, а о сумме, которую должен был внести его начальник за некую услугу, заключавшуюся, очевидно, в сохранении молчания. Тонкостей он не разобрал. Было душно, Черновецкий даже к пищи мало притронулся, отдав предпочтения сладостям. Его собеседник становился беспокойным , лицо его вспотело, покрылось красными пятнами. Внезапно он подозвал своего слугу и встал, очевидно желая уйти. В ту минуту Черновецкий одним ударом оглушил слугу. Его хозяин из последних сил, молча, бросился к другом выходу, ближе к Степану. Тот понял, что настал его черед и бросился преградить дверь. У него был данный офицером тонкий стилет, он знал, в какое место на шее надо ударить, но почему-то не смог. В руке вельможи блеснул персидский кинжал, Степан едва успел отшвырнуть его, порезав руку. Тот снова бросился в последней надежде гаснущей жизни, но тут подоспел офицер: по-кошачьи сзади навалился, уронил на пол и завязалась борьба. Степан в оцепенении стоял и смотрел, как Черновецкий в конце концов перехватил его руки и пригвоздил плечи к полу и оба стали наблюдать как уходит жизнь из отравленного. Спустя четверть часа все было кончено. Не пришедшего в сознание слугу Черновецкий скинул вниз головой с окна, сломав ему шею. Ехали домой молча, офицер лишь взглянул на его рану и сказал, что она неглубока, но надо промыть. Степан думал о том, что этот день был экзаменом для него: он должен был убить работорговца. Черновецкий бы и сам с этим справился, но ему нужно было понять, может ли он на Степана рассчитывать. Оказалось, совсем не может – Степан не смог убить безоружного. Ночью перед грозой было душно, и денщик лег на прохладном земляном полу. Внезапно сон ушел, сквозь сомкнутые веки промелькнула тень: он видел высокую фигуру офицера, в руках его что-то белело. Кажется, это была подушка… Степан обмер от понимания: он подвел Черновецкого, ему вовсе не нужен был сентиментальный помощник и лишний свидетель. Можно было попробовать сбить его с ног и убежать, но куда пойти беглому солдату в чужой стране. Степан стал читать “Отче наш”, когда внезапно Алексей положил подушку и опустился с ним рядом на пол. - На кровати спать невыносимо, такая духота. Правильно ты сразу на пол лег - Да, душно. - Знаешь, ты сегодня не стал добивать его. Это проявление силы, а не слабости. Запомни это. Ты добрый, чистосердечный парень. Я этого лишен. А может сам себя лишил. - Простите, Ваше благородие, что подвел. - Тебе надо вернуться в полк. Там тебе будет лучше - Спасибо. - Считай, что сегодня твой день ангела. ... Теперь Степанов сидел за одним столом с этим Алексеем Черновецким. Но разговор не клеился, хотя тот явно узнал его и в офицерском мундире. Опрокинув в молчании две рюмки водки, он наконец сказал: -Вижу ты хорошо поднялся по службе. Я не удивлен. Предлагаю зайти к моему другу, здесь недалеко. - Сударь, я рад нашей встрече, но сейчас я занят поисками другого человека - Сомнительный повод для радости. Но здесь недалеко. Не оставишь же ты подвыпившего товарища в этом кабаке. Они вышли и перешли через мост над Смоленкой, за ней виднелись зеленые деревья, Степан плохо знал эту часть города и шел за своим спутником, когда они вошли в какую-то калитку меж деревьев. Степан не сразу, лишь увидев несколько крестов и надгробий, понял, что они на кладбище. "Он решил сократить дорогу" - подумал он и старался не отстать от стремительной походки своего товарища. Степан Андреич всегда был не из робких, и помнил как в детстве старшие любили пугать младших сказками о русалках, упырях и домовых. Но теперь против воли стало ему не по себе: холод ночи, кладбище, вглубь которого они уходили и вдобавок бледный, молчаливый спутник, напоминавший нежить. "Мы пришли" - внезапно промолвил он. Они остановились возле совсем свежей могилы, на ней был пока лишь деревянный крест с надписью - "Алексей Охотников"