Я на хую вертел романтику.

* * *

Уже прошло три месяца после того, как я потерял Регину, познакомился с Бернадеттой и... и кардинально изменил свою жизнь. Нет, я не стал тем, кем хотел быть ранее — блядствующим похуистом, я воплощаю в себе себя прошлого и того, кем хотел быть, а точнее — я стал примерным и верным своей девочке похуистом. Я даже не заметил, как у нас с Берни всё закрутилось и превратилось во что-то более серьёзное. Я круглосуточно валяюсь у неё дома, но это только в том случае, если мы никуда не идём, а мы, в основном, где-то гуляем, веселимся, и я сейчас отнюдь не о дискотеках. Моя брюнеточка обожает, когда мы ходим на колесо обозрения. Особенно обожает ходить ночью, когда там никого нет, когда можно заплатить денежку главному по оборудованию и "случайно" застрять на высоте, где можно минут так сорок пять позаниматься сексом. Чёрт, а я, кажется, серьёзно влип, ха-ха. Но... мне это нравится, и я ничуть не жалею. Мне нравится, когда мы ходим вместе по магазинам и делаем там много шума, как, например, катаемся на повозке и издеваемся над рабочим персоналом; или же, например, разбиваем пачку молока, а когда приходит охранник или администратор, доказываем, что это вина персонала, а не наша, мол неправильно были сложены бутыли, и при этом всё снимаем на камеру. Из-за этого мы никогда не ходим в один и тот же магазин дважды — нам там, мягко говоря, не рады. Больше всего я люблю, когда охранник и администратор нам не верят и просят заплатить за разбитый/поврежденный продукт, а мы сбегаем на этой же повозке, на которой катались по магазину битый час, и показываем им средний палец. Мне нравится ходить с ней на шоппинг — Бернадетта обожает покупать прекрасное нижнее белье, у неё на него мания — и смотреть на то, как она примеряет прекрасную одежду. Ну, конечно же, нравится потом заниматься трахом в примерочной и смотреть в огромное зеркало во весь рост сей процесс словно со стороны. Мне нравится, когда мы сидим дома и просто разговариваем о чём-нибудь важном — о том, что важно для каждого из нас. Что странное в наших отношениях, так это то, что я практически ничего не знаю о Бернадетте и о её жизни, но в то же время знаю про неё всё: её любимый цвет, её любимую книгу, любимого автора, любимый напиток — как горячий, так и алкогольный, знаю, что ей нравится в парнях, а что нет. Мы знаем друг о друге мелочи, которые, порой, не знают те, кто живут с нами несколько лет, а то и всю жизнь. Мне нравится то, что я могу часами напролет просто обнимать её, думая о чём-то своём, и вдыхать при этом чудесный запах её чёрных волос. Мне нравится заниматься с ней сексом. Неважно где, в какое время и в каком месте. Мне просто нравится с ней секс. Мне просто нравится она. Мне нравится то, что нам вместе легко. Мне нравится, что она не пытается изменить меня. Мне нравится то, какая она. Она мне нравится. И нравится всё, что как-либо связано с ней. Нет, это не любовь. Это страсть, но и не только. Нам хорошо друг с другом. Мы понимаем всё без лишних слов. Между нами есть связь. И я не хочу, чтобы это заканчивалось. Да, меня всё устраивает, мне нравится то, как всё есть сейчас, но, если серьёзно, я даже подумываю о том, чтобы потом, в недалеком будущем, сделать Бернадетту своей женой. Ну а что? Она будет прекрасной женой и прекрасной матерью. Она из тех женщин, которые не прогнутся под семейной жизнью, а будут и хорошей хозяйкой, и заботливой мамой, и любящей женой, и просто прекрасной женщиной со своими увлечениями и своей отдельной историей. Я хочу, чтобы она всегда была такой же свободной. И она такой будет. Она не прогнётся. Берни сильная. Даже если я не стану её мужем, если она откажет, я не буду огорчён — значит, она достойна лучшего и осознаёт это. Я всего лишь желаю для неё счастья. Всё ведь так просто в отношениях, теперь я это, наконец, понял. Не нужно обтягивать какими-то рамками того, с кем у тебя отношения, не нужно пытаться его изменить. Если тебе понравился человек с теми недостатками, которые у него есть, не нужно пытаться их устранить — именно недостатки человека мы любим и превращаем их в его достоинства. Кстати говоря, прошло всего лишь три месяца, а я так себя ощущаю, словно знаю Бернадетту давным давно, словно мы живём вместе уже пару лет, и я сейчас не имею в виду то, что мне скучно из-за того, что я её как бы давно знаю, а то, что мне хорошо с ней так, как с другом, который рядом со мной с самого детства. Нет, она вовсе не друг. Но она и не просто девушка! Она нечто большее. Сейчас мы, несмотря на холодную и сырую погоду, решили вырваться из дома и поехать к морю. Вот я стою где-то в тридцати шагах от брюнетки, остриженной под каре, и слежу за её действиями, а она танцует, улыбаясь и болтая при этом длинными рукавами от её большого вязанного желтого свитера, что был на несколько размеров больше её собственного. Сумасшедшая. И как же мне нравится в ней это безумие... Нравится просто до безумия. Сильный порыв холодного ветра застилает девушке, стоящей впереди меня, глаза и немного пошатывает ею, и она, споткнувшись о свою ногу, падает на землю. Я заливаюсь громким смехом, подходя к ней. Приседаю на корточки перед ней, продолжая смеяться, и протягиваю руку, чтобы она за неё ухватилась. Берни хихикает и хватает меня за руку. Её прищуренные глаза кажутся мне каким-то подозрительным жестом, но не успеваю я даже об этом подумать, как она тянет меня за руку, и я просто заваливаюсь сверху на неё. Она смеется, а я вместе с ней. Люблю её смех. Чертовски обожаю. Немного приподнимаюсь, улыбаясь, и опираюсь на свои локти, смотря на Бернадетту. Поправляю её волосы, забирая прядку, застилавшую ей половину лица, в сторону, и тут же замираю. Улыбка спадает с моего лица, потому что не могу улыбаться. Она настолько прекрасна, что у меня не только все мышцы лица отказали, а также лёгкие и, наверно, на долю секунды сердце. Шикарная. Шикарная женщина, покорившая меня. — Я говорил тебе когда-нибудь, что ты чертовски красивая? — спрашиваю я у брюнетки, положив свою тёплую ладонь на её замерзшую щеку. — Ты это о чём? — прикинулась дурочкой эта чертова красотка. — Никогда не слышала подобных вещей от вас, мистер. Да и вообще, кто вы такой и как вы посмели лапать меня?! — наигранно ахала она, пытаясь оттолкнуть меня и забрать мою руку, лежащую на её мягкой груди. — Я твой ночной кошмар. Я тот, кто подчинит тебя себе. Я тот, кто украдёт и покорит твоё сердце, — прошептал я ей на ухо, обжигая ей кожу горячим дыханием. Берни же дышала прерывисто и как-то сдавленно, тем более рукой, что лежит на её груди, я чувствую её быстрое сердцебиение. Не уж-то возбудилась от этого? Вроде не похоже. Тогда в чём дело? — Ты, кажись, уже, — едва слышно прошептала девушка, и я замер. Меня как-будто током шандарахнуло. Я ЧТО?! — Джастин, я...— заметив мою реакцию, начала брюнетка. — Прости. Пожалуйста, прости. Я знаю, ты не хотел усложнять, но оно само! Оно само... — говорила она, а я молчал. Я не знаю, что ответить. — Прости, Джастин. Просто забудь мои слова. Забудь, ладно? Я погорячилась, болтнула не то, что надо, — после минутной паузы снова добавила она. Я видел в её глазах застывшие слёзы. Она сейчас такая чертовски милая и беззащитная, как никогда ранее. Моё сердце так и трепещет от этого её вида. — О чём забудем? О том, что я тебя украл и собираюсь изнасиловать на пляже, где сыро и холодно, а потом ещё раза так три трахнуть в доме возле камина? Если ты об этом, тогда нет. Нет-нет-нет!— запротестовал я, говоря серьёзным тоном, хотя меня так и распирало от всего этого со смеху. — Не позволю забыть тебе лучшие мгновения твоей жизни, — я рассмеялся, а Берни вслед за мной. Я, возможно, и ранил её таким поведением и ответом, но я не хочу ей врать что-либо и портить то, что есть сейчас. Я не скажу "люблю", потому что любви у меня к ней нет. Я вообще не ощущаю это чувство. Ни одной клеткой своего тела. И врать не собираюсь. Уж тем более ей. Она не заслуживает на ложь. Она же у меня умная и всё понимает, я это знаю. Знаю наверняка. Я начал её целовать в шею. Она вся такая холодная... У неё даже губы посинели. Я отодвинулся от неё. — Грязная и похотливая сучка! Я понял, что ты задумала! — взвизгнул я. — Ты специально меня спровоцировала! Ты хочешь, чтобы я тебя поимел на холоде, а ты потом простудилась, заболела, а я ухаживал за тобой! Ах ты! Я тебя раскусил, подлая ты девчонка. Ану-ка, подняла свою прекрасную, очаровательную упругую попку с холодной земли и пошла домой! Вот там я тебя и поджарю хорошенько. Ты наказана, маленькая проказница, — встав с земли, обиженно и сердито дую губы, перекрестив руки на груди. Бернадетта смеётся. Такая милая... — Чего ржешь? Шагом марш! — фыркнул я, кивком головы указав в сторону, где находилась машина. — Думаешь, я шучу? Вот приедем мы домой, и я тебе покажу, ты у меня увидишь! — пригрозил я брюнетке, когда она, хихикая, шла впереди меня. — Я тебе покажу, как со мной шутки шутить, — на этой ноте ладонью хлопаю девушку по попе, и она от неожиданности вскрикивает. — Чего на улице-то кричишь, глупая? Будем дома, в четырех стенах кричи сколько угодно, когда я буду наяривать тебя. Вот тогда ты покричишь у меня, сладенькая, — смеясь,а затем вздохнув, обнимаю её сзади и прижимаю к себе, вдыхая её запах волос. — Ну, серьёзно, чего ты так легко оделась? Вся замёрзла. Я ведь тебе ещё с самого начала говорил, чтобы оделась тепло, а ты уперлась, что тебе и так хорошо. Ведь я был прав! — я чмокнул её в щёчку. Она мило улыбнулась. — Ты всегда прав, Джастин, и это меня порядком бесит, — она тут же рассмеялась, поворачиваясь ко мне лицом. — Я так сильно люблю в тебе всё то, что меня чертовски выбешивает, — сказав это, Берни меня целует. Ох, её поцелуи... Черт, это самое прекрасное, что есть в этом гребаном мире. Не люблю, когда она меня так целует. Не люблю, потому что сразу же возбуждаюсь. Ну вот, блять. Опять. — И зачем ты это сделала? — томно вздыхаю. — Теперь я в обиде на тебя, чтоб ты знала, — надулся я. — Что, мой возлюбленный снова проснулся? — игриво подмигнула мне Берни, закусив губу. — А что, ты готова с ним развлечься? — только и спросил я, как увидел, что Бернадетта осмотрелась вокруг, как бы выглядывая, есть ли поблизости кто-то. Тут же она, схватив меня за руку, потащила к камням, за которыми можно было спрятаться. — Что ты задум...? — я так и не договорил до конца свой вопрос, так как брюнетка опустилась на колени и стала расстегивать ширинку моих брюк. — Если у меня там что-то отмерзнет, я тебе сосок откушу. — В ответ слышу только тихий смешок. — Кроме шуток, — угрожаю я, как тут же вздох вперемешку с тихим рычанием вырывается из моего горла от удовольствия — Бернадетта облизала мне головку члена и слегка подула на неё, из-за чего я почувствовал просто неописуемые ощущения. Ротиком она, как и всегда, работала отменно, и уже через несколько минут я кончил ей в рот. Она послушно сглотнула, а затем снова одела на меня трусы и брюки, что до этого сняла, и выровнялась, подмигнув мне. Не брезгуя, я поцеловал её, а затем обнял. В обнимку мы дошли до машины, при этом улыбаясь и хихикая. По дороге домой мы друг другу, как всегда, пошлили и рассказывали шутки. Я обожаю проводить с ней время. Уделял бы ей всё время, отведённое мне Небесами для жизни, если бы мог. Как же я её обожаю... Просто до безумия.