Я на хую вертел романтику.

Машина уже несколько минут назад остановилась, но моя голова и дальше кружится, а в ушах и дальше шумит. — Я не буду больше пить, ты веришь мне? — лепечу я, чувствуя, что мой желудок разрывается от боли. — А как же, верю, конечно, — с нескрываемым сарказмом протараторила Берни, вытаскивая меня с машины. — Господи, чего ты такой тяжелый? А сам вообще не можешь выйти из машины? Чёрт! — ругалась брюнетка. — Подожди минутку, мне надо глотнуть побольше свежего воздуха, а то меня снова, кажись, тошнит, — я смог лишь ноги вытянуть из машины, но сил, чтобы подняться, не было совсем. Я глубоко вдохнул, как тут же меня схватила за руки Бернадетта и резко потянула. Я даже ахнуть не успел, как оказался на ногах. Она поддерживала меня, обнимая за талию. Сзади запищала машина, когда девушка поставила её на сигнализацию. Мы шагали тихонько и без резких движений. Меня тошнило, и мне казалось, что я сейчас упаду на землю. Но я всё не падал. Я лишь неуверенно шагал, пытаясь как можно меньше опираться на Берни. Она же девушка, а я пьяный мужлан. Боже, мне будет стыдно перед ней, когда я приду в себя. Хотя вряд ли, конечно, я же Бибер. — Спасибо тебе, — хило улыбаюсь, пытаясь передать всю свою благодарность через свою улыбку. — Пока что ещё не за что благодарить, я ничего не сделала, — отмахнулась девушка, открывая входную дверь и затаскивая меня внутрь. Я промолчал. Сказать было нечего. Тем более, хреновое самочувствие никуда не исчезло. — А сейчас я наполню тебе ванную, дам таблетку от похмелья, а затем накормлю. Всё было именно так, как и сказала девушка. Она наполнила мне ванную, и я смог, приняв таблетку и покушав, расслабиться в тёплой воде, да и умыться заодно. Я не знаю, зачем она мне помогает, какой ей из этого толк, но… мне приятно, что она, если и не заботиться обо мне, так хотя бы помогает. Бернадетта предложила мне переночевать у неё. Я согласился. И причиной моего соглашения отнюдь не был тот факт, что Регина сейчас живёт по соседству…

***

— Ты как там? В порядке? Или нужно помочь? — Смешок доносится до меня из-за закрытых дверей, когда я, искупавшись, натянул полотенце. — Помощь не помешала бы, — слабо улыбаюсь, понимая, что тошнота прошла, и я полностью готов провести ночь с этой девушкой. Пальцами рук взъерошив мокрые волосы и схватившись одной рукой за полотенце, висящее на моих бедрах, подхожу к двери и открываю её. Бернадетта стоит прямо передо мной, облаченная в короткие шорты и топ, и соблазнительно закусывает губу, когда взгляд её падает на мое почти что полностью обнажённое тело. Ох, чёрт побери, она чертовски сексуальна, тем более, не знаю, как я не заметил этого раньше, просто охриненно красивая. Она вся, полностью и целиком, — воплощение секса. Её нельзя не желать, её нельзя не хотеть. Точно могу сказать, что я хочу её. Как только её взгляд приподнимается на уровень моих глаз, я без лишних слов рукой хватаю её за голову, пальцами зарывшись в её волосах, и притягиваю к себе, губами впиваясь в её розовые и пухлые уста. Какая же она сладкая… Чувствую, как в горле пересохло от жажды и желания. Берни податливая. Это хорошо. Очень хорошо. Она сразу же ответила на мой поцелуй, притянув меня за полотенце к себе, и, руками схватив меня за талию, начала страстно целоваться со мной. Господи, до чего же сильно я её хочу… Разместив свою вторую руку на её талии, я начинаю снимать с неё топ, всё ещё не отрываясь от её губ и языка. — Знаешь, даже и не скажешь, что два часа назад ты выблевывал еду и алкоголь, поглощенные за последнюю неделю, — засмеялась брюнетка, ненадолго оторвавшись, а затем снова поцеловала меня. — Это мой талант — всегда быть готовым к горячей ночи, — усмехаюсь, расстегивая её шорты. — Хм, мне нравится твой талант, он, наверно, дарован тебе Богом. — Скорее наоборот — Сатаной, — отвечаю я, смотря в глаза брюнетки, которая как раз сняла из себя джинсовую ткань. — Так ты плохой мальчик? — закусив губу, она руками схватилась за полотенце, по какой-то неведомой мне причине до сих пор висящее на моих бедрах. — Давай проверим? — ухмыляюсь и наклоняюсь вперёд, чтобы поцеловать Берни вновь, но та отшатнулась назад, отойдя на два шага от меня. Я непонимающе посмотрел на нее. — Тогда давай, я проверю, — игриво пролепетала она. Я понял, что она затеяла какую-то игру. Мне это нравится. — И как ты собираешься проверить меня на «прочность»? — усмехнулся я и подошёл к тумбочке, на которой были разные фото в рамках. Несмотря на то, что в комнате была полутьма, я заприметил одну фотографию, на которой была изображена Бернадетта и какая-то маленькая девочка. Они были довольно похожи, из-за чего я, собственно, сделал вывод, что это её сестренка. — А вот сейчас и узнаешь. — Рука девушки легла мне на плечо и потянула назад, тем самым заставляя меня сделать разворот и повернуться лицом к Бернадетте. Только я и успел посмотреть на неё, как она впилась своими губами в мои и запустила руку под полотенце, немного сжав моё достоинство. Я тихо вздохнул ей в приоткрытые губы, а затем прижался к ней всем телом и начал целовать её требовательно, жестко, не жалея и терзая ей губы. Я снял с неё лифчик и начал целовать её шею. Оставляя лёгкие поцелуи на коже и заставляя её тяжело и глубоко вздыхать, я опускался всё ниже и ниже. Держа её за талию, губами и языком я ласкал её грудь, а затем начал вести дорожку из поцелуев вниз. Целуя напряженный живот брюнетки, я схватился пальцами за край её кружевных трусиков, которые начал спускать вниз. И вот, она стоит передо мной голая, обнажённая, доступная, желанная, моя… Сегодня она только моя. Только моя. Провожу пальцами по её гладких, идеально выбритых ногах и оставляю лёгкий поцелуй на половых губах Бернадетты в районе клитора. Чувствую дрожь, прошедшуюся по её телу, и слышу легкий стон. Она запускает свои пальцы мне в волосы и сжимает их, оттягивая мою голову назад, тем самым заставляя меня посмотреть на неё. — Сегодня мне не нужна твоя ласка. Сегодня мне нужна твоя грубость и власть, мой плохой мальчик, — горячо шепчет она, обхватив ладонями моё лицо и поднимая меня с земли. Как только я выровнялся, Бернадетта откинула куда-то в сторону моё полотенце. Теперь мы оба были обнажены. Но обнажены были тела, отнюдь не души. Я в одно мгновение ока опрокинул Берни на кровать и навис над ней, начав оставлять засосы на её молочной коже и руками блуждать по её телу. Конечно, одна рука остановилась на груди, начав ту грубо сжимать, а вторая — между бедрами девушки, в самом её сокровенном месте. Там было уже прилично мокро, влажно и горячо, я мог в любую минуту просто взять и войти в неё, но мне хотелось помучить прелестное создание, доставить ему сладкой пытки. Большим пальцем массируя сжатый комок мышц, тем самым заставляя тело девушки содрогаться, я легонько то покусывал, то посасывал её уже изрядно потвердевшие соски. Она выгибалась подо мной. Она целовала, она царапала и кусала меня. Она была моей. Я имею власть над ней. И то ли оставшийся алкоголь в моем организме (был ли он ещё во мне вообще?), то ли от ужасно сильного желания мне казалось, что эта девушка, находящаяся подо мной, самое прекрасное и желанное для меня в этом мире существо. Мысли были затуманены. Я не мог думать ни о чем, кроме того, как хочу Бернадетту. Оставляю отпечаток своих губ между её грудей и начинаю помалу спускаться вниз, время от времени легонько прикасаясь кончиком языка к её коже, что заставляло её глубоко дышать, а «мурашек» — бегать вдоль и поперёк её тела. Я целовал каждую клеточку тела Берни и чувствовал, как при каждом соприкосновении моих губ с кожей её тело реагировало каждый раз по-разному. Мне это нравилось, и, я уверен, ей нравилось ещё больше. Облизав языком контур пупка, я остановил любые движения и прекратил любые касания. Это было знаком, который предвещал, что вот-вот что-то наступит. Мы оба замерли в ожидании. Разместив правую руку опять-таки между ног брюнетки, я начал вводить внутрь её влагалища два пальца. Мокрое пространство позволило моим пальцам с легкостью проскользнуть внутрь, но, несмотря на это, Бернадетта оказалась довольно-таки узкой, поэтому от мысли, что я в скором времени буду находиться именно здесь, в этой мокром, горячем и узком месте, ниже пояса что-то томно потянуло, и я почувствовал, как мой член начал наливаться кровью и ставать всё тверже и тверже, больше и больше. О да, мой друг, сегодня мы выебем эту красотку, куда только можно и нельзя! Пальцами набираю темп. Заталкиваю их внутрь снова и снова, пытаясь задеть ту самую точку, которая сводит с ума от удовольствия девушек. Бернадетта же скулит и стонет, смотря на меня, ртом хапая воздух и руками цепляясь за меня. Осознав, что её тело начинает биться в предоргазмовых конвульсиях, резко забираю свои пальцы из влагалища Берни. Та удивленно хлопает ресницами, смотря на меня и тяжело дыша, но я лишь ухмыляюсь, нависая над ней и пальцами схватывая ее за подбородок. Притянув её ближе к своему лицу, словно прося о поцелуе, я, как только она открывает свои губки шире, запихиваю те два пальца, что были внутри неё пару минут назад, ей в рот. Она начинает их посасывать. Господи, мои яйца сейчас разорвутся! Забираю свою руку от лица брюнетка и кладу её девушке на затылок, тем самым заставляя соблазнительную особь нагнуться вниз. Понимающая, она опускается к моему члену и, прикоснувшись пальцами к нему, начинает его надрачивать, при этом кончиком языка щекоча мне головку. Хватаю её за волосы, сжимая их в кулаке, и оттягиваю назад, тем самым заставляя Берни немного опрокинуть голову назад и открыть рот. Без замедления прикладываю свой хуй к её губам, что заставило брюнетку открыть рот еще шире, и, толкнувшись бедрами вперед, проталкиваюсь в её глотку. Кайф! Удерживая Берни голову, начинаю трахать ей рот. Толкаюсь всё глубже и глубже, не давая ей сделать ни вдох, ни выдох. Её слюни текут из рта, а я продолжаю ебать её в глотку. Слышу недовольные стоны, оповещающие меня о том, что девушка уже устала и что ротик её уже болит, поэтому просто вытаскиваю свой член и делаю шаг назад. Жду, когда она вытрет слюну, а затем ладонью бью красотку по заднице, заставляя её показать мне свои прелести. Став на четвереньки, она повернулась ко мне задом. Мокрая киска, оказавшаяся в моём поле зрения, словно умоляла меня её трахнуть. Заставив брюнетку расставить ноги ещё шире, я пальцами провел по промежности девушки, тем самым проверяя, достаточно ли мокро для того, чтобы я вошёл, и, убедившись в том, что это возможно, схватил свой член, а затем, приставив его к горячей щелке, вошёл в брюнетку до самого конца. Та закричала. Громко и на всю мощь, при этом пальцами сжимая в кулаках простыни. Понемногу начинаю выходить из неё, но полностью не выхожу — головку оставляю внутри её влагалища. Сначала провожу руками по спине молодой девушки, нежно глажу. Вдруг она немного дернулась, тем самым насадилась на мой член. Я ударил её по заднице, на которой тут же показался красный отпечаток моей ладони. Она лишь проскулила, но поняла, что сейчас главный я и что всем руководствую тоже я. Снова начинаю пальцами выводить узоры на её спине, двигаясь к шее. Обхватив одной рукой её горло, я тут же резко и без предупреждения начинаю ебать её, вколачиваться в её узкую и пылающую дырочку. Стоны, вздохи и мольбы о продолжении просто взрывали меня и мой мозг. Мы чувствовали себя бешеными, казалось, словно мы не с этого мира, словно в этот момент существовали только мы двое. И так оно и было. Сначала до яркого конца дошла Берни, сразу же за ней — я. И в это мгновение, я уверен, для нее так же, как и для меня она, существовал только я. Валяясь на кровати и пыхтя после получения удовольствия, мы смотрели на потолок, на котором мелькал только свет от проезжающих за окном машин, попадающий в помещение через окно. Мы были потные и липкие, но сил уже не было совсем. — Всё-таки да, к черту эту романтику и ванильность, — улыбаясь, пролепетала Бернадетта и посмотрела на меня. Ответил я улыбнувшись и хмыкнув в знак согласия. — Я в душ. Ты со мной? — поднимаясь с кровати, спросила брюнетка. — Нет, пожалуй, я лягу поспать, — только и успел я проговорить, как тут же начал зевать. Действительно, хочется спать нереально. — Тогда увидимся утром, Джастин. Спокойной ночи, — не успел я даже ответить, как она скрылась за дверью, в ванной комнате. Я уже не мог рассуждать, обиделась ли она, довольная ли она, так как голова жутко разболелась, и уж больно хотелось спать. Вскоре я отрубился, хотя и не заметил, как уснул.