We both need our professions Do what you want but I'll never give up mine
After Forever, Between Love and Fire
На самом деле Флор Янсен, сперва кажущаяся грозной вольной девицей, зажигающей весь зал одним лишь взглядом, предстала перед всей группой очень даже скромной, любезной и понятливой. Она никогда не подавала виду, что ей что-либо не нравится, и в любой трудной ситуации могла прийти на помощь. Ко всему этому, Янсен была ещё и обладательницей мощнейшего и красивейшего голоса, так что я начал подумывать об её окончательном утверждении на место официальной вокалистки группы. С каждым концертом Флор удивляла меня все больше и больше, воодушевляя фанатов, переставших слушать Nightwish из-за ухода Тарьи, снова начать интересоваться творчеством нашей группы. Хотя вначале я сомневался в своём решении сделать её хоть и временной, но всё же вокалисткой, но вскоре понял, как был прав. Всего за несколько месяцев Флор влилась в коллектив и стала для нас всех просто незаменимой. Да и ребятам она нравилась: после каждого концерта уставшую, утомившуюся, они тащили Флор в ближайший бар, чтобы насладиться её компанией и вдоволь пообщаться. Она же никак не сопротивлялась, напротив, казалось, ей было в удовольствие сидеть с нами, хорошо подвыпившими финскими мужиками, и ворковать с Марко ночи напролёт. После очередной такой, явно удавшейся, попойки Хиетала отвозил меня домой, так как я был совершенно не в состоянии что-либо делать, опьянённый двумя (или все-таки тремя?) бутылками финской водки, выпитыми с Эмппу напополам. – Холопайнен, ты дурак! – весь путь Марко как мог «подбадривал» меня своими обидными фразочками и чтением лекций на тему вреда алкоголя, наивно полагая, что моя голова сейчас может что-то трезво воспринимать. – Вот скажи мне, дорогой, что тебя надоумило столько выпить? Я понимаю, Эмппу – у него уже иммунитет выработался к такому количеству выпивки за столько лет, но ты... Ты же загнёшься совсем такими темпами. Он поджал губы, бросив на меня сочувствующий взгляд, и продолжил: – Не хочу обидеть, но ты превращаешься в заядлого алкоголика. – Кто бы говорил… И вообще, тебе не всё ли равно? – устало пробормотал себе под нос я. – Думай, перед тем как что-нибудь сказать, – недовольно ответил басист. – Кто бы тебя из этого захудалого бара сегодня забрал, если бы не я? Что бы с тобой вообще было, если бы я о тебе не позаботился? Я пробурчал что-то невнятное, прикладываясь головой на угол сиденья. – Лопух ты, Туо, – вздохнул Хиетала, думая, что я не услышал его приглушённый мотором машины шёпот. Хотелось ему возразить, но сил не было и голова раскалывалась на мельчайшие куски. Пульсирующая боль не давала заснуть, и я копошился на сидении, как муравьи около муравейника, то и дело морщась и хватаясь за голову. Вскоре машина остановилась около моего дома, где меня ждала Йоханна. К слову, она очень не любила, когда я приходил домой пьяным, и каждый раз находила причину для ссоры со мной, усталым и бессильным. Марко вышел из автомобиля и открыл передо мной дверь. С трудом я вытащил из салона одну ногу – на большее моих сил не хватило. В голове гудел военный аэродром, а вестибулярный аппарат был начисто вырублен третьей бутылкой водки. Видя такое дело, Хиетала вытащил меня из машины и, запрокинув моё обездвиженное тело себе на плечо, ровным шагом направился ко входу в дом. Басист нажал на звонок, и через несколько секунд дверь открылась. Перед ним предстала Йоханна, шатающаяся от сладкой полудрёмы. Бросив ей короткое «привет», Марко ворвался в прихожую, по пути безалаберно задев мной хозяйку особняка. Пробравшись в гостиную, он положил спящего меня в грязной куртке и не снятых ботинках на диван. – Вот Вам жених Ваш, – кивнув на меня, объявил басист. – Сонный, конечно, но какой-никакой… После прерванного сна Йоханна пребывала где-то в другом измерении, поэтому доходило до неё долго, но когда всё же дошло, она отчаянно поблагодарила спасителя своего беспутного женишка. – Марко, что бы мы без тебя делали! – она раскрыла руки для объятий и крепко стиснула в них мужчину. Тот в ответ тоже приобнял её и, отпустив, направился к выходу. – Я пойду тогда, а то и вас задерживаю, и себя, – басист дружелюбно улыбнулся. – До скорого. Дверь за гостем захлопнулась. Йоханна присела на диванчик около входа и сладко зевнула, облокотившись на деревянный выступ в стене.