Пленница моих желаний

      Открыв глаза, девушка не сразу поняла, где она находится: очертания окружающих ее предметов были размыты, а сознание не спешило к ней возвращаться из астрала.       — Ох ты ж черт… — простонала Сакура, хватаясь за голову: резкая боль пронзила ее весьма неожиданно.       Моргнув несколько раз, зрение восстановилось. Сакура оглядела очертания мужского туалета, на холодном полу которого она сейчас находилась в весьма интересном положении — полулежа, с задранной юбкой и без трусиков.       — Он же не мог меня…       Сакура заглянула под юбку и облегченно вздохнула. То, чего она так сильно боялась, не произошло. Однако, он бросил ее в мужском туалете, на холодном полу и без сознания. Кто-то же мог и пристроиться к ней…       Матеря Учиху самыми грязными словечками, девушка медленно поднялась с пола, кое-как привела прическу и одежду в порядок и покинула это место, давая себе клятву никогда сюда больше не попадать.       Следующие два дня Сакура даже вида не подавала, что между ней и Учихой был инцидент в мужском сортире. Она просто игнорировала Саске и пресекала все его попытки подойти к ней и заговорить. В таком вот полном игноре и прошли эти кабальные два дня, по истечении которых они снова были свободны друг от друга.       На третий день, вздохнув полной грудью, Сакура во всёуслышание объявила, что они с Учихой расстались. Девушки, точившие на нее до этой поры зуб, сразу же сменили свой гнев на милость. К ней подошла Ино.       — Не жалеешь, что вы теперь не парочка?       Сакура посмотрела на нее так, словно подруга сбежала из дурки.       — Ты издеваешься что ли? Да это мой самый счастливый день! Господи, аллилуйя!       И она картинно вознесла руки к потолку.       Ино фыркнула.       — Не понимаю, чему ты так радуешься? Он же первый красавчик и завидный жених, если бы ты только была с ним поласковее…       Девушка запнулась, встретив прищуренный взгляд подруги.       — Во-первых, я избавилась от его тошнотворного запаха одеколона. Не понимаю, как можно иметь столько бабок и при этом поливать себя каким-то говном, и даже не третьего отжима?       Ино подавилась смешком.       — Во-вторых, я скинула с себя весь этот балласт, — продолжила Сакура и кивнула на стайку весело щебечущих девушек. — Сучки, не проходило и часа, как они устраивали мне мелкие подлянки за спиной. По крайней мере, теперь я не буду бояться, что мне на голову прилетит какая-то неведомая срань.       И Сакуру передернуло от недавнего воспоминания, когда она целый час отмывала голову от запаха тухлой рыбы, потроха которой волшебным образом оказались в ее волосах.       Ино вздохнула. Где-то в глубине души она надеялась, что из них получится хорошая пара. Наверное, ей нужно меньше мечтать о чудесах.       — Интересно, как Саске на это отреагировал?       — Вот у него и спроси, — буркнула Сакура. — Я сильно удивлюсь, если он еще не сплясал джигу на ушах и не описался от восторга.       — О, точно! Я и забыла! — вдруг радостно воскликнула Ино и, схватив Сакуру за запястье, потащила ее к выходу.       — Куда ты меня тащишь, ненормальная? — на бегу прокричала девушка, едва успевая за подругой.       — Как это куда? Сегодня же наши мальчики борются за честь школы!       — Чего? У нашей школы вообще хоть когда-нибудь была честь?       Ино засмеялась.       — Вот сегодня и узнаем!       Поймав недоуменный взгляд Сакуры, Ино пояснила:       — Чемпионат футбола между школами, ну? Забыла что ли?       — Вот же черт…       Откровенно говоря, Сакура и не помнила о нем. На эту игру они не готовили выступление группы поддержки — одна из девушек сломала на тренировке ногу, а искать замену было уже поздно. Ей вообще был по-барабану футбол, она его не любила, но присутствовать на игре была обязана — директор строго наказывал за отсутствие патриотизма в студентах. Даже не смотря на то, что этот самый патриотизм давно уже умер, не оставив даже духа. В некоторых студентах, и к ним относилась сама Сакура, он даже и не рождался.       Они выбежали прямо на футбольное поле. Здесь уже толпился весь народ, согнанный директором со всей школы.       «Как скоты на убой», — пронеслось в голове Сакуры, глядя на весь этот праздник жизни.       — Вау! Ты только посмотри на наших мальчиков! — восторженно отозвалась Ино, указывая на футбольное поле.       — Пиршество отстоя, — пробормотала Сакура, однако, тоже устремила свой взгляд на футбольную команду.       Посередине поля, освещенные лучами яркого солнца, стояли по пояс обнаженные парни. Капельки пота блестели на их загорелых накаченных торсах. Каждое движение отдавалось в рельефных мускулах их тел. И среди этого праздника тестостерона возвышался капитан команды, красавец Учиха Саске. Все девушки с обожанием пожирали его глазами, особенно теперь, когда новость о том, что этот красавчик снова свободен, разлетелась по всей школе со скоростью света.       Сакура невольно ахнула, глядя на него. Она никогда не отрицала его красоту, да еще и теперь, когда могла разглядеть каждую мышцу его великолепного накаченного тела.       — О, боги… — сорвалось с ее языка, когда он вдруг повернулся и посмотрел прямо ей в глаза.       Девушка отвела взгляд в сторону, но было уже поздно — он заметил выражение ее лица, ее глаз, когда она разглядывала его, думая, что он не видит. Что-то сказав парням, Саске направился в их сторону. Девушка заворожено смотрела на него, пока он преодолевал разделявшее их расстояние, не найдя в себе силы повторно отвести взгляд. Может, всему виной были его черные глаза, смотревшие прямо ей в душу. Сакура судорожно вздохнула, когда он почти вплотную к ней подошел. Несмотря на всю браваду и колкие шутки по поводу его одеколона, девушка солгала подруге — она просто боялась признаться Ино, что запах его одеколона сводит ее с ума. Ей вдруг захотелось уткнуться лицом в его грудь и вдохнуть аромат его тела.       — Осторожнее, Харуно, ты прожжешь на мне дырку.       Его надменный голос отрезвил девушку. Она дерзко вздернула подбородок и сердито прищурила глаза, глядя ему в лицо.       — Неотесанные мужланы никогда не привлекали меня.       — Вот как? — Саске удивленно изогнул бровь. — Ты из этих эмансипированных баб, выступающих за равенство полов?       — Представь себе! Так что от вида твоего голого тела я не упаду в обморок!       Саске прищурил глаза.       — Ну да, достаточно просто порвать на тебе трусы.       Девушка вспыхнула, но взгляда не отвела.       — Бесишься, что не смог осуществить желаемое, Учиха?       — Знаешь, некрофилия никогда меня не возбуждала. Я люблю горячих девушек, а не деревянных целок.       Сакура сжала кулаки. Ей очень сильно захотелось врезать по этому наглому лицу.       — Твое право, — процедила она сквозь зубы.       — Кстати о правах… говоришь, ты за равноправие?       — И что дальше? — с вызовом бросила девушка. Не зная почему, но этот разговор принимал какой-то нездоровый оборот, и в душу Сакуры начали закрадываться подозрения насчет того, что Саске реально бесится из-за происшествия в туалете. Точнее, из-за того, что там не произошло.       Он улыбнулся ей, отчего мурашки побежали по коже девушки.       — Да будем мы равны!       И с этими словами он резко рванул блузку на ее груди. Звук рвущейся ткани оглушил девушку. И, самое паршивое, что было в этой ситуации — это то, что сегодня на ней не было бюстгальтера.       Рубашка разорвалась до конца, обнажая грудь и плоский живот Сакуры. Саске ловким движением стянул рубашку с плеч девушки и завел ее руки за спину, чтобы она не смогла прикрыться.       А Сакура… ошеломленная и неподвижная стояла в его объятиях, широко распахнув глаза от такой дерзкой наглости. Все вокруг них застыли в немом изумлении. Казалось, даже время прекратило свое вечное движение. Секунда или вечность прошли с той минуты, как Учиха на глазах у всей школы обнажил Сакуру, выставив напоказ ее красивую большую грудь.       Он и сам застыл, глядя на ее обнаженное тело. Какое-то непонятное выражение застыло на его красивом лице, делая его еще красивее. И тут девушка резко подалась вперед, прижимаясь к нему дрожавшим телом.       — Ублюдок… как ты мог?..       На ее глаза навернулись слезы стыда и унижения. Он отпустил ее руки. С силой оттолкнув его, девушка прикрыла грудь и, сдавленно рыдая, побежала обратно в школу под свист и крики разгоряченных парней. В ее голове засело только одно слово — месть.