изобрази отсутствие

Все течет, все меняется. Мир вокруг нас и мы сами, с каждым годом, с каждым прожитым днем, и все сложнее следить за этими изменениями. Наверное, такие мысли посещают всех перед очередным празднованием Нового года, вот и я поддался общей тенденции и, нарезая салаты, краем глаза смотря «Иронию судьбы», начал задумываться о том, что же изменилось за прошедший год и чего я жду от следующего. В потоках своих собственных мыслей я так углубился и увяз, что даже успел забыть, что нахожусь на кухне не один. Пальцы сжали мое плечо, привлекая внимание. - М? – отвлекаюсь от нарезки и бросаю взгляд на стоящего рядом Вика. - Ты о чем там так глубого задумался? В курсе, что скоро сделаешь из бедных помидоров кашу? Я, конечно, сказал порезать мелко, но не до такого состояния. - Да так, ничего особенного. Думаю, что новый год мне принесет интересного. Мне кажется, что я начинаю забывать, как выглядит спокойная жизнь. - Тебя сейчас что-то беспокоит? – парень смотрит на меня с участием, пальцы отпускают плечо и спускаются вниз до локтя, где ненадолго замирают. Ты. Только ты можешь сейчас меня беспокоить. Зачем задавать вопрос, на который и так знаешь ответ? – мысленно я веду с Виком диалог, но вслух я такое произнести не могу. Сейчас мы в квартире одни – Дима с Андреем обещали прийти со своей частью «работы над Новым годом» часам к девяти. Они объяснили это тем, что не хотят вчетвером толкаться на одной кухне, но мне особенно-то и без разницы. Все равно они никак не мешают Вику делать то, что ему хочется. - Ничего конкретного, - я вру и уверен, что он это понимает, но мой такой ответ его вроде как удовлетворяет, Вик отпускает мою руку и возвращается к своим делам. Этот год был для меня даже слишком насыщенным, так что я бы с радостью перечеркнул его при последнем ударе курантов, но кто бы мне позволил это сделать? Черт, мне кажется, что я начинаю впадать в уныние, и понимание этого еще больше усугубляет ситуацию. С того злополучного, как я потом понял, поцелуя в машине прошло чуть больше недели, и я начал все яснее смотреть на то, что происходит, во всяком случае, мне так кажется. То, что я стараюсь игнорировать, или чему пытаюсь не придавать значения, копится и становится все более и более явным. В тот день Вик сказал мне расстаться с Лизой, тогда же я согласился с ним и немного позже позвонил девушке и закончил отношения, которые и так не были для меня чем-то важным. Я не жалел о принятом решении, но все равно чувствовал, что что-то идет не так, как должно. Видел, как Соколов улыбался, когда я повесил трубку, такая спокойная улыбка человека, который что-то знает, чего не видят или не понимают другие, и от этого у меня засосало под ложечкой. Что я упускаю? Ведь с тех пор настроение Вика явно изменилось, и это меня даже немного пугало, и чем ближе был праздник, тем очевиднее становились эти перемены. Даже сейчас: да, парень уже давно позволяет себе все больше и больше – сначала невинное, потом все более откровенное поведение ко мне, и если сначала мне казалось, что я переступаю через себя, когда даю ему согласие, то со временем стало сложно врать самому себе, что меня все более или менее устраивает. Да, иногда в голове звучит сигнал аларма, и я будто прихожу в себя, но стоит этому произойти, как Вик будто отступает и дает моей «системе защиты» успокоиться, так что со временем я все реже и реже слышу ее. И меня это должно чертовски пугать, вот только почему-то нет.. Просто в какой-то момент понял, что привык снова ощущать его всегда рядом, но теперь в ином понятии. Я уже давно знаю чего он хочет, упорно отказываюсь давать ему это, и в последнее время у меня начала проскальзывать мысль, что я боюсь даже не того, что это для меня будет стоить, а, точнее, не совсем этого, а последствий. Что будет после того, как Вик получит все, что хочет? Ну, если принять такую возможность? Черт! Сирена все-таки звучит в моей голове, еще бы. Опасно об этом задумываться, но ведь это правда? Сейчас, когда вся страна, весь мир собирается подводить итоги прошедшего года, я и сам начал анализировать ситуацию. В принципе, чем мы сейчас с Виком отличаемся от парочки? Ну вот, если быть совсем уж честным с собой? Я, конечно, никому об этом ни за что не признаюсь, но строго наедине с самим собой? У нас же явно конфетно-букетный период, я серьезно. Правда спектр эмоций и поведения на уровне школьников-девственников, но все-таки.. Только вот у нас не очень понятно кто за кем ухаживает, но все же. Я дарю ему подарки и всякие мелочи, мы ходим вместе в кино, по магазинам и еще много куда, Вик время от времени зазывает меня в кафешки, где в итоге платит за обоих, мы много времени проводим вдвоем. Да, это было бы похоже на дружбу, как раньше, если бы он при любом удобном случае не касался меня так неоднозначно, не обнимал совсем не по-дружески, не целовал. В какой-то момент, да что кривить душой, именно сейчас, провожу аналогии и поражаюсь, где были мои глаза и мозги, я понял, что не просто смирился с тем, что с нами происходит, но и неосознанно начал отвечать тем же. Да, мои действия больше похожи на то, что я просто сдался, но я же могу не врать себе? Я привык и жду этих его проявлений чувств, так как начинаю чувствовать себя неуютно, если Вик долго не уделяет мне этого двусмысленного внимания. Плохо.. Это очень плохо.. - Ауч! - так задумался, что нож с очередного помидора соскользнул и полоснул мне по пальцу. Не глубоко, но капельки крови выступили и одна даже успела упасть на разделочную доску. - Свят, ты что-то вообще ушел в себя.. – Вик тут же оказывается рядом и, прежде чем я сам понимаю что делаю, протягиваю руку с «раненым» пальцем ему. Явственно вижу, как его взгляд будто мутнеет, парень берет мою руку в свою и подносит к лицу, приоткрывает губы и языком собирает кровь, чуть прикрывая глаза и смотря на меня из-под ресниц. И выглядит это до ужаса непристойно. Никогда не думал, что Вик может быть таким эротичным. Черт, это опасно. Забираю руку, а он улыбается, как ни в чем не бывало: - Аккуратнее, а то можешь сильно пораниться.

***

Ровно в девять звонок у двери оживает и издает призывающую трель. Парни заваливаются в квартиру Вика румяные от холода и веселые. С громким улюлюканьем Дима бросается Соколову на шею, ерошит ему волосы, когда как мы с Андреем переглядываемся с улыбкой и одной мыслью на двоих: «Что с него взять?». Следующие два часа мы накрываем на стол, который принесли с кухни, сталкиваемся в дверных проемах, теснимся у плиты и холодильника и всячески изображаем праздничную суматоху. Чуть позже одиннадцати усаживаемся за стол, переключаем канал на новогоднее попурри музыкальных исполнителей. - В этом году обязательно нужно сделать все правильно! – берет на себя первое слово Дима. Кто бы сомневался? – Обязательно надо написать желание на бумажке, сжечь под бой курантов и выпить пепел с шампанским! - Господи, нам обязательно заниматься такой фигней? Я купил бенгальские огни в надежде, что это утихомирит твой пыл заниматься всякой хренью, - протягиваю я. Мне одному кажется, что четыре парня не могут делать что-то настолько «девчачье»? - Свят, ты скучный до жути, ну хоть что-то надо сделать такое прям новогоднее! - Может быть, все-таки огни? Я так думаю, что мы тогда до гаданий на суженого дойдем к концу ночи. - Ты путаешь Новый год и Рождество, - встревает Вик. - Пфф, только вот не надо его поддерживать. - Да ладно тебе, это же просто новогодняя забава, - вставляет свои пять копеек Андрей. - Обещаете, что на Рождество мы не пойдем колядовать? Если вы еще и этим захотите заняться, то я точно вздернусь, - возмущенно бурчу, так как проигрываю три к одному и понимаю, что меня просто заставят заниматься этим. Фролов радостно вскакивает из-за стола, берет у компьютера несколько ручек, карандашей и блокнот, раздает каждому по пишущему предмету и листку и начинает самозабвенно что-то писать, потом черкает, берет другой лист, переписывает и в конечном итоге задумчиво замирает. Андрей и Вик в своих желаниях явно уже разобрались, так что быстро пишут, складывают листки и кладут под бокалы для шампанского. Мы с Димой остаемся один на один со своими мечтами. Интересно, а чего я хочу? Ну, а если серьезно задуматься и подыграть все-таки Фролову в его глупой затее? А вдруг? Хочу ли я спокойствия в следующем году? Хм, слишком размытое понятие. Боюсь, что может стать так спокойно, что это перерастет в скучно и уныло. Веселье или радость тоже не стоит загадывать, так как прошедший год тоже можно назвать веселым, правда не таким, как хотелось бы, а позапрошлый радостным, но к чему та радость привела? Может быть счастье подойдет больше? Хорошо, пусть будет оно. Теперь нужно сузить это понятие. Первое, что приходит в голову – это счастье в личной жизни, так как его всегда желают себе и окружающим. Бросаю взгляд на Вика - они с Андреем что-то увлеченно обсуждают, но я не вслушиваюсь в их слова. В «личной жизни»? Хах, с ним или с кем-то другим? Если пожелать с кем-то другим, то это будет похоже на замкнутый круг – все повторится, как в отношениях с Ариной, я в этом уверен. А если с ним? Постукиваю ручкой по столу и задумчиво смотрю на пустой листок. Разве счастье в личной жизни с ним не зависит в полной мере от меня самого и моих действий? Так смысл это загадывать? Хм, может быть загадать что-то для других тогда? Почему бы как раз не пожелать счастья Диме с Андреем? Хотя, глупо, наверное, тратить свое желание на других? - Черт, совсем не знаю чего хочу.. - Это точно, - со смешком говорит Андрей и смотрит на меня с лукавой улыбкой. Я одариваю его презрительным взглядом – нечего мне тут свои комментарии вставлять. - Может быть загадать мир во всем мире, чтобы убедиться, что эта фигня не работает? - Нельзя угодить всем, так что это, естественно, не сработает. Подумай и загадай что-то для себя, - серьезно говорит Дима. Да уж, таким сосредоточенным его можно увидеть только во время сессии. Он в очередной раз что-то написал, зачеркнул и выкинул. Похоже, что своих желаний у него много. - Может быть, загадать для себя большое наследство? - Разве не жестоко, что для исполнения твоего желания кто-то должен умереть? – возмутился Фролов и даже отвлекся от порчи очередного листка ни в чем неповинной бумаги. - Шутка! Это шутка! Иногда ты просто невозможный зануда. А если загадать что-то для других? - С каких пор ты такой филантроп? Не зли меня уже, загадай что-то для себя, что не заставит других страдать или что-то терять. - Ты же сам сказал, что нельзя угодить всем. Если я загадаю что-то определенное, то может так случиться, что я отнял это у кого-то другого, нет? - Хм, не задумывался об этом.. - Что-то не помню, чтобы тебя волновало, что ты что-то у кого-то отбираешь, - опять это ехидство со стороны Торина. - У тебя какие-то конкретные претензии или тебе просто хочется меня задеть? – я удивлен, Андрей редко показывает что ему что-то не нравится, но если это происходит, то становится как-то не по себе. - Слишком серьезные разговоры для новогодней ночи, ребята. Свят, осталось всего пятнадцать минут, так что сосредоточься, загадай отсутствие похмелья на утро, и не будем портить друг другу настроение, - последние слова он произнес уже не мне. Похмелье? Может быть стоит написать что-то о последствиях своих решений? А что? Мне бы хотелось, чтобы в новом году у меня не было с ними проблем. А то и так делать что-то и решать сложно, а уж когда еще дамоклов меч будто весит надо мной, да я его и сейчас чувствую. Хорошо, пусть так и будет. - Готово! – складываю лист вчетверо, кладу рядом с тарелкой. Дима делает то же самое и смотрит на меня с подозрением: - Если ты загадал отсутствие похмелья, то я завтра это узнаю, и ты получишь по шее. - Как бы мне этого ни хотелось, но, если кому-то раскрыть свое желание, то оно же не сбудется? А так как вы в курсе о похмелье, то это не сработает. Не парься, я правда решил чего хочу, и это взвешенное решение и очень продуманное, так что все честно, - ловлю на себе задумчивый взгляд Вика, но не придаю ему особого значения. Мне кажется, что я и так знаю что он загадал..

***

Президент заканчивает свою речь, и начинают бить куранты, Андрей открывает шампанское и разливает по бокалам, а мы самозабвенно поджигаем листки с желаниями и ссыпаем пепел каждый в свой стакан, быстро чокаемся и в последние секунды все вчетвером опустошаем их. - Уииии! С Новым годом! – Дима бросается Андрею на шею и впивается ему в губы. Торин со смешком приобнимает Фролова за талию и наклоняет парня почти параллельно полу, не разрывая поцелуй. Я первый раз смотрю на то, как целуются два парня, со стороны. И даже не могу понять какие чувства я испытываю по этому поводу – все-таки одно дело знать, а совсем другое – видеть. То, что они вместе – это давно факт, но «это» было у меня в мозгу все прошедшее время зацензурено, и я даже немного растерялся. Сажусь на свое место и заставляю себя переключиться, так как иначе я точно зависну. Так как телевизор находится прямо за спинами «сладкой парочки», которые с хихиканьем все никак друг от друга не отлипнут, то едиственный, на кого можно переключиться – это Вик. Тот выглядит абсолютно спокойно, делает большой глоток из бокала с вином и полностью игнорирует происходящее. Конечно, для него это, скорее всего, нормально. - С Новым годом, что ли? – протягиваю свой стакан с виски-кола в сторону Соколова, тот чокается со мной: - Да, тебя тоже, что ли. А, чтоб вас! Ладно, была не была! Пусть Дима с Андреем посмотрят на себя со стороны – залпом выпиваю все содержимое своего стакана, приподнимаюсь со своего места, склоняюсь над Виком. Он почти сразу понимает, что я собираюсь сделать, так что в удивлении подается назад от меня, но не тут-то было. «Если я чего решил – я выпью обязательно!» Кладу ему руку на затылок и притягиваю к себе, парень открывает рот, чтобы что-то сказать, и я просто пользуюсь моментом, чтобы почти тут же углубить поцелуй. Соколов отвечает не сразу, но не пытается сопротивляться, так что увлеченно целую его. Когда я отстраняюсь, Вик немного «плывет», а Дима с Андреем, как я и предсказывал, смотрят на нас во все глаза с некоторой степенью офигения на лице. - Шампанское кто-то еще будет или все-таки не будем усугублять себе завтрашнее похмелье? – как ни в чем не бывало интересуюсь я.

***

Гулять мы выбрались ближе к двум часам ночи, захватив с собой целый рюкзак алкоголя и «запивки», решив, что можем обойтись и без закуски. На такси отправились в ближайший парк, где проходила вечеринка музыки девяностых. Изначально я волновался, что мне будет скучно встречать Новый год в такой маленькой компании, но сейчас готов взять свои слова обратно. С ребятами было очень весело пить, особенно с Димой. Он и так оторва, но как подвыпьет, так вообще – хоть стой, хоть падай. Сначала мы просто все танцевали, пили и пели, через часок уже играли в снежки и строили снеговиков, валялись в снегу и изображали «ангелов». В общем, такой детско-взрослый праздник – пьяные великовозрастные детсадовцы прямо. Разьехались по домам мы ближе к шести утра. Дима с Андреем поехали к Торину, а я к Вику. Уже дома я прикончил остатки виски, пока мы убирали все со стола, а Соколов позарился на несколько рюмок текилы. - Так ты правда загадал что-то серьезное или последовал моему совету? – нарушает тишину Вик, которому пришлось сидеть на ковре рядом с кушеткой, так как на оной во весь рост растянулся я и сладко потягивался, делая небольшие глотки колы из стакана – пить алкоголь я просто уже не мог, так как знал, что организм может тогда заставить меня всю ночь ночевать рядом с белым другом. - Очень. Прямо серьезнее некуда, так что не могу рассказать что именно, или не сбудется. - Это да.. – протянул парень. - А ты? Будет у тебя завтра похмелье? - Ох, я думаю, что просто ужасное, надо было самому выбрать это желание, а не предлагать такую шикарную идею другим. Я уже чувствую, что у меня в голове просыпается обезьянка с тарелками, как у Гомера Симпсона, помнишь? - Пфф, мы столько выпили, что одной обезьянкой ты не отделаешься. А если ты, не дай Бог, меня завтра разбудишь.. - Я похож на мазохиста? - Честно? Очень. - Эй, чего это? - Ну а кто столько времени подкатывает ко мне, м? Как это еще назвать, как не мазохизм? - Хм, может быть, это «любовь»? - Ага, которая «зла»? – какое-то время мы смотрим друг на друга: я на Вика - сверху вниз, Соколов на меня – снизу вверх. - Я серьезно. Ты же и так знаешь, да? – вглядом слежу за тем, как парень поднимается с пола и седлает мои бедра на кушетке, но ничего не делаю, чтобы помешать этому, - Я люблю тебя, Свят, - нависает надо мной, и это будоражит воспоминания, - я очень сильно люблю тебя. Скажешь, что это «неправильно» или, точнее, «отвратительно»? - Что ты хочешь услышать? - То, что ты действительно думаешь об этом. Почему бы нам не поговорить откровенно, м? Мы же друзья? Или как ты считаешь? – Вик кладет руку мне на грудь и отклоняется, делая провокацонное движение бедрами, - я хочу тебя. Теперь скажешь? Всего несколько месяцев назад я сказал бы, что это «отвратительно», а точнее, так и сделал тогда, но думаю ли я так же сейчас? Но вместо ответов на его вопросы у меня вырывается другой: - Как именно? – сам не сразу понимаю что спросил, но Вик улавливает суть. Рука Соколова перемещается по моей груди ниже, проводя извилистую линию по прессу, касается кромки джинсов, перемещается на его пах и вверх, задирая футболку. Я слежу за ее траекторией – как он смог сразу понять что я имел в виду, когда я сам не до конца это осознаю даже сейчас? Пальцы, еле касаясь, поднимаются вверх по шее, парень запрокидывает голову, томно выдыхает, приоткрывает губы и проводит пальцами по нижней, чуть отгибая ее вниз. - Я хочу завести тебя, почувствовать твое возбуждение, - Вик берет мою руку и подносит к своим губам, как вчера на кухне, - хочу опуститься перед тобой на колени, расстегнуть твои джинсы, хочу вдыхать твой запах, провести языком по твоему члену и взять его в рот, - все свои слова Соколов иллюстрирует на моих пальцах – облизывает, покусывает, обхватывает губами, - хочу, чтобы ты взял меня за волосы и задавал темп, почувствовать как ты кончаешь, и твое семя наполняет меня, стекает по горлу, узнать твой вкус.. - Ты действительно мазохист, - хрипло шепчу. Сейчас он просто нереально сексуально выглядит, да и те слова, что он так бесстыдно говорит, отзываются дрожью во всем теле и устремляются волной возбуждения в пах. Вик отпускает мою руку, отодвигается назад, так что теперь мое стоящее колом достоинство находится не под, а перед ним, и парень тут же кладет ладонь поверх него. - Я чувствую, - Соколов поглаживает и сжимает через ткань, через тело будто электрический разряд пропускают, - стоит ли мне опуститься перед тобой на колени?.. - Да..