изобрази отсутствие

Дорога до дома Вика мне показалось бесконечной. У меня болело все и при каждом шаге мне хотелось скулить, но я мужественно держался. Все-таки до такого паршивого состояния меня во время драк не доводили. В конце концов я все-таки добрался до подъезда дома Соколова и замёрзшими пальцами набрал код, домофон откликнулся писком и дверь распахнулась. Теперь осталось преодолеть несколько десятков ступенек вверх и все. Сам себя уговаривал сделать новый шаг, потом еще и еще и вот, наконец-то, я у «долгожданной» двери. Наваливаюсь на звонок и не отпускаю пока с той стороны не слышатся шаги и дверь не открывается. Вик смотрит на меня возмущенно и уже собирается что-то эдакое мне сказать, но слова так и не звучат, а парень продолжает стоять с открытым ртом и вытянувшимся в удивлении лицом. - Извини за беспокойство, но мне нужна твоя помощь. Могу я войти? – чувствую, как начинаю отогреваться и меня начинает трясти еще сильнее. Странно, ведь теперь я нахожусь в относительном тепле, а ощущение такое, будто стало еще холоднее. - Д-д-да.. – выдавливает из себя парень и отступает в сторону, чтобы освободить место для меня. Я все также медленно, как было на улице, прохожу в помещение и начинаю аккуратно снимать с себя шарф. Соколов будто очнулся и начал активно помогать мне избавиться от одежды и все это происходит в молчании, а тишину нарушает лишь шорох моей одежды и редкие вздохи от боли, когда кто-то из нас задевает одно из моих пострадавших мест. С верхней одеждой мы справляемся довольно быстро и Вик жестом зовет меня в комнату. И только там он прерывает наше молчание: - Тебе надо полностью раздеться и смыть грязь и кровь, чтобы можно было точно сказать о каких-либо повреждениях. Согласно киваю – у меня так все болит, что даже не хочу спорить. Хоть совсем недавно мысли, что мне придется наведаться в эту квартиру снова, да еще для выяснения отношений, мне совсем не нравились, но сейчас я даже был рад, что пришел. Вообще-то я до последнего момента думал, что Вик не пустит меня к себе, не захочет помогать, но хорошо, что я оказался неправ. Я стою посреди комнаты и непослушными пальцами, которые только начали приходить в себя после холода, пытаюсь расстегнуть пуговицы рубашки, но выходит скверно. Вижу, как Вик дергается то собираясь помочь, то отказываясь от этой идеи. В итоге он все-таки подходит, я со вздохом опускаю руки и позволяю ему раздевать меня. Ощущения от этого двоякие: его дерганность и неуверенность передавались и мне, так что я чувствовал себя странно, даже начал в какой-то момент видеть второе дно в его действиях, но Вик старался не делать лишних движений и не давать повода мне думать не о том, так что я просто расслабился и отдался на милость бывшего друга. Соколов довольно быстро меня раздел до нижнего белья, внимательно оглядел, поцокал языком и потянул в сторону ванной, где включил мне воду и велел располагаться и отмокать, чтобы согреться окончательно и смыть с себя грязь. - Эм, спасибо за помощь, но не мог бы ты выйти? – решился-таки сказать я парню, который так и застыл у ванны. Соколов хлопнул себя по лбу: - Да, извини, когда будешь вылезать, используй зеленое полотенце. Если вдруг что – кричи, - и покинул помещение. Аккуратно снимаю белье и очень медленно размещаюсь в ванной. Все ссадинки сразу начинают ныть и пощипывать, но зато тело расслабляется и согревается теперь уже полностью. Чувство, что я продрог до костей, начинает отступать, и я облегченно вздыхаю. Мокрой рукой аккуратно смываю кровь, которая запеклась под носом, с удивлением подмечая, что она не начинает течь снова, хотя я распаренный. Хотя, может быть вся проблема в том, что с анатомией у меня всегда было как-то не очень? Стук в дверь отвлек меня от своих мыслей: - Ты там уже полчаса. Ты живой? – из-за двери раздался обеспокоенный голос Вика. - Да, спасибо. - Выползай. Я чай приготовил, мазь нашел. Надо тебя осмотреть. Кстати, голова не кружится? У тебя точно нет сотрясения? Ничего не сломано? – тараторит парень. Я прислушиваюсь к своим ощущениям и выдаю короткое «нет» на все его диагнозы и «да» на готовность покинуть теплую ванну. Вик в ответ говорит «жду» и шаги удаляются. Также медленно, как я залезал в ванну, я из нее поднимаюсь, быстро, насколько это возможно, принимаю душ, вытираюсь, обматываю полотенце вокруг талии и выхожу. В комнате довольно жарко – оглядываюсь и понимаю, что Вик дополнительно включил кондиционер на обогрев. Аж на 31 градус! На самом деле я уже отогрелся, но это забота заставила меня улыбнуться. На прикроватной тумбочке (придиванной в данном случае) стоит кружка, от которой поднимается пар, - обещанный чай. - Давай я тебя намажу где нужно, попьешь чаю и ляжешь спать, если у тебя нет никаких особых повреждений, - Вик появляется передо мной, как черт из табакерки, неожиданно, в руках у него обещанная мазь от ушибов. Мда, только сейчас подумал о том, что завтра у меня может распухнуть нос, и я весь буду покрыт синяками, а еще могу заболеть или чувствовать себя как побитая собачонка.. Перспективы очень радужные. Тем временем Соколов начинает сосредоточенно покрывать мое тело мазью, в ответ я периодически шиплю и осыпаю его «лестными» эпитетами, в ответ он начинает дуть на больное место и просить потерпеть. От всего этого внутри начинает разрастаться такое теплое чувство, такое домашнее и умиротворенное. Все ссоры и претензии, которыми мы обменивались совсем недавно, отошли на второй план и вспомнилось только хорошее, когда мы были друзьями. От воспоминаний даже что-то упало внутри и стало как-то грустно. Черт, как же так получилось? Мы же были такими близкими друг для друга, а потом просто разрушили все. Я не дурак и прекрасно понимаю, что тоже виноват, и ключевое слово здесь именно «тоже», не стоит все-таки умалять и его вины. Да, не могу сказать, что был бы очень рад узнать, что мой друг гей, но я бы это пережил, а вот тот факт, что и меня начали вместе с ним равнять под одну гребенку, меня совсем не устраивает. Что уж говорить о том, что он проделал в прошлый раз, когда я был у него дома? Ладно, можно списать на то, что он просто повел себя неадекватно, решил таким странным образом задеть меня, а заодно и отомстить, но надо же было додуматься до такого? От последней мысли меня аж передернуло. Вик отдернул руки: - Больно? – участливо спросил он. Я же был настолько погружен в свои мысли, что даже не сразу нашелся, что ответить на его вопрос. - Ммм.. Нет. Я просто задумался. - О чем? Желания выяснять отношения и ругаться не было никакого, к тому же меня могло снова понести, а потом его и все бы закончилось плохо, но и врать не хотелось. Что можно ему ответить, чтобы не состоялся очередной «серьезный разговор»? - Да так.. О том, что я мог такого натворить, что меня кто-то так ненавидит, что решил подкараулить в подворотне и побить. - Хм.. Надеюсь, что ты не считаешь меня виновным в этом? - Нет, но мне кажется, что ты в курсе больше, чем я, как, впрочем, вообще все больше знают, чем я. - Возможно. Давай сейчас не будем об этом говорить? Тебе сейчас лучше выпить чаю и лечь спать. - Надеюсь, что на этот раз это действительно просто чай, - попытался пошутить я. Вик в ответ только фыркнул и покачал головой: - Честное пионерское – это просто чай. Я бы извинился за тот случай, но боюсь, что не считаю себя виноватым во всем, что тебе так в тот раз не понравилось. - Сейчас давишь на то, что я никуда не уйду? – поморщился я. - Нет, извини, я немного на взводе. Ложись спать, если хочешь, то поговорим завтра, а лучше тогда, когда ты полностью придешь в себя – если ты вдруг меня снова выведешь из себя, то я хочу врезать тому, кто может дать мне сдачи. Не в моих правилах бить лежачего. - Ты кого лежачим назвал? Я еще ого-го! – возмутился я, но тут же получил тычок в один из синяков. - Ауч! Больно! - Спать, - приказным тоном выдал Соколов, и я решил с ним больше не спорить. Кряхтя и бормоча под нос ругательства, я лег на диван и накрылся одеялом. Вик встал надо мной и протянул руку ладонью вверх, ожидая чего-то от меня. Около минуты мне понадобилось, чтобы понять, что он хочет вернуть мокрое полотенце в ванную. Спать голым я особенно не любил, особенно в компании бывшего друга, по совместительству, гея, но упоминать об этом не стоило – я и так достаточно злоупотреблял сегодня гостеприимством Вика, поэтому послушно стянул с себя полотенце, стыдливо прикрываясь одеялом, и протянул его Соколову. Тот тут же умчался из комнаты. Спать особенно не хотелось, но так как разговаривать мы оба были не настроены, то стоило хотя бы сделать вид, так что я зеваю напоказ, укутываюсь в одеяло и закрываю глаза. Заснуть получается не сразу, но и тогда сон остается поверхностным: я слышу, как Вик копошится за столом, как он что-то печатает, даже мурлыканье песен в его наушниках. Окончательно меня разбудила вибрация его телефона по столу, пусть Соколов и молниеносно его подхватил, но я уже успел навострить уши. - Да, - отвечает на звонок Вик, - Нет, приходить не надо. Я не один, - собеседник задает короткий вопрос. – А если и так? Слушай, ты перегибаешь палку и многое на себя берешь. Это ты устроил? – Соколов говорит довольно раздраженно. – Если я тебе руки развязал, то это совсем не значит, что ты можешь их распускать на него. Сегодня ты повел себя как последний козел и если еще выкинешь нечто подобное, хоть пальцем его тронешь, то я тебе их быстренько переломаю. Ты меня понял? – я лежу и даже забываю как дышать, чтобы не дай Бог не спугнуть сейчас парня и не прервать разговор, который мне очень хочется дослушать до конца. – Это мое дело, а не твое, не лезь куда тебя не просят. Не понимаешь, что станет только хуже? Сначала разберись в своих отношениях, а потом уже копайся в чужих. – Собеседник что-то ему в очередной раз отвечает и на этот раз голос Вика перестает звенеть, как натянутая струна, и парень даже немного успокаивается. – Ладно, я понял. Созвонимся завтра, заодно расскажешь, что там твой попугай учудил, что ты решил оторваться по полной на невинных людях, - И парень с тихим стуком откладывает телефон в сторону. Вообще-то я честно хотел проснуться и расспросить Вика сразу, но кто-то сверху очень хотел, чтобы я этот разговор услышал, но не успел отреагировать – стоило Вику положить трубку, как я почти сразу провалился в сон без сновидений. *** Проснулся я довольно рано – на часах было около восьми. Пары начинались в девять, так что, если сразу встать и через полчаса выйти, то я успею, но стоило мне пошевелиться, как вчерашнее происшествие напомнило о себе и я выругался себе под нос. Мазь помогла и я не чувствовал себя таким разбитым как вчера, но все равно тело ныло, болело и вообще сопротивлялось каким-либо движениям. В любом случае я уже проснулся и валяться в постели мне больше не хотелось, так что я со скрипом сел и огляделся в поисках хозяина квартиры. Вик нашелся на кушетке в позе эмбриона, так как она была слишком мала, чтобы парень мог удобно на ней расположиться. Если он проспал в такой позе всю ночь, то еще не известно, кто из нас будет хуже себя чувствовать после пробуждения – руку даю на отсечение, что у него все мышцы затекли. Я аккуратно встаю в надежде найти что-нибудь, чем можно перекусить, так как вчера последним приемом пищи для меня был обед и сейчас мой желудок упорно напоминал мне, что он готов прилипнуть к позвоночнику. Интересно, у Вика есть что съесть? Прохожу мимо кушетки, бросаю взгляд на друга, и, почему-то, только посмотрев на него, вспоминаю, что я, собственно, абсолютно голый! Стыдливо прикрываюсь руками хотя меня никто не видит – Соколов спит без задних ног, отвернувшись от меня, но я все равно себя чувствую так, будто меня разглядывают и от этого очень неуютно. Пробиваюсь в ванную, натягиваю трусы ( между прочим чистые! Наверное, Вик вчера ночью их еще и постирал, как и всю мою одежду, которая была развешана по всей ванной комнате, но, в отличии от трусов, еще не успела высохнуть. В одних трусах я, наконец-то, добираюсь до кухни и заглядываю в холодильник. Да, мышь там, конечно, не повесилась, но я бы на ее месте все-таки это сделал – все пространство было заполнено разнообразными творожками, йогуртами и иными молочными продуктами. - Черт, молочная душонка какая-то.. – возмущенно бормочу себе под нос. - Сам такой. Могу сварганить тебе яичницу, если хочешь, - голос за спиной раздается внезапно, и я подпрыгиваю и бьюсь головой о дверцу холодильника. Прекрасно, теперь мне достается еще и от техники, просто прекрасно! - Нет, спасибо, я съем.. Эээ.. Вот этот творожок подойдет, я думаю, - беру первый попавшийся и сажусь за стол. В дверях стоит, зевая, взъерошенный и сонный Вик. Завтракаем мы молча: я довольно долго пытаюсь придумать какую-то отвлеченную тему для разговора, но не выходит, а Соколов просто пытается не уснуть прямо на столе. В итоге у нас так ничего и не выходит: Вик слишком сонный для того, чтобы поддержать разговор, а я слишком «не в своей тарелке», чтобы вообще что-то обсуждать. Сходимся мы в одном: парню лучше лечь спать, а мне надо добраться до дома и не злоупотреблять гостеприимством. И хоть он и говорил, что я могу остаться здесь настолько, насколько это необходимо, но я все-таки решил уйти. Уже стоя на пороге в полном облачении в одежду Вика, я решился нарушить тишину: - Спасибо за помощь. Я бы без тебя не справился.. - Не говори глупостей, ты бы мог вызвать скорую и пользы от нее было бы больше, чем от меня, - возражает парень. - Перестань, я правда благодарен тебе и очень ценю, что ты мне помог в трудную для меня минуту. Спасибо. - Хорошо. Надеюсь, что в дальнейшем мне это зачтется, - сквозь зевок отвечает Соколов и тут же добавляет: - Немного подчистил себе карму, так сказать. - Еще увидимся, - я открываю дверь и выхожу на лестничную площадку. - Да, обязательно, - кивает Вик, и на этом разговор заканчивается: я не знаю, что еще добавить, а парень все никак не может проснуться, так что я разворачиваюсь и начинаю спускаться по лестнице вниз. Через пару секунд хлопает дверь, в очередной раз отрезая меня от бывшего друга, а, может быть, не такого уж и бывшего.. *** В университет я попадаю только в пятницу, когда уже в состоянии нормально передвигаться. От данного заведения я уже довольно долго не жду ничего хорошего и очень удивляюсь, когда на первой же паре понимаю, что мертвая зона вокруг меня перестала существовать. Все ведут себя как ни в чем не бывало и такое ощущение, что полное игнорирование моей персоны мне просто приснилось и такого никогда не было – со мной здороваются, сидят рядом и даже пытаются общаться, от чего я тут же отнекиваюсь и открещиваюсь. Да, в изоляции мне было плохо и одиноко, но сейчас, в этом мнимом дружелюбном обществе, которое опять может меня без зазрения совести выкинуть за борт, мне становилось только хуже. Зачем мне общаться с людьми, которые в любой момент могут от меня отвернуться и снова начать делать вид, что меня не существует? - Привет. Ты как? – на второй паре Вик сел рядом со мной на одной из задних парт. Я изучающее оглядел его: нет, с ним все нормально, он все такой же холодный и немного раздраженный. После произошедшего в понедельник он резко свое мнение обо мне и нашей дружбе не поменял и от этого мне стало так хорошо.. Глупо, конечно, радоваться тому, что друг все еще ведет себя так, будто он тебе не друг, но это намного лучше, чем если бы он неожиданно вновь воспылал ко мне любовью – то, что он сейчас делает, без фарса, и это меня невероятно радует, что я улыбаюсь парню во все свои тридцать два зуба, как полный идиот. - Ты за последние дни головой не ударялся? Точно сотрясения не было? Ты чего лыбишься как умалишенный? – опасливо спросил Вик, немного отодвигаясь от меня в сторону. А я не мог остановиться и перестать улыбаться, я бы бросился ему на шею и начал тискать, если бы мы не находились сейчас в университете и рядом не было столько людей, которые сегодня стали мне нравится еще меньше, чем тогда, когда вся эта каша заварилась. - Перестань, серьезно, Свят, ты меня пугаешь. У тебя крыша не поехала? Ты сейчас очень похож на маньяка! – парень покачал головой и снова повторил свой первый вопрос: - Ты как? - Более или менее нормально и очень рад видеть тебя, такого искреннего и настоящего, среди всей этой толпы лгунов, - искренне ответил я. Вик в удивлении вскинул брови, протянул руку к моему лбу, будто меряя мне температуру. - Вот теперь я совсем в шоке и.. – в аудиторию вошел преподаватель и Вик замолчал, но не отсел за другую парту. В тот момент мне очень хотелось верить, что это начало пути к восстановлению наших дружеских отношений. Странно, как что-то довольно незначительное может перекрыть все то, что было сделано и сказано раньше, к тому же в голове сразу всплыл тот момент, когда Соколов защищал меня перед своим неизвестным собеседником. Все-таки я не настолько идиот, чтобы не догадаться о том, что в разговоре затрагивалась моя персона, и то, что парень был на моей стороне было для меня невероятно приятно. Что может быть лучше, чем возрождающаяся из пепла дружба? Или не совсем дружба?..