Ненавижу! Ненавижу тебя!

Однажды, когда мы — я и Мишель — нежились в кровати после горячего секса, он задал мне довольно-таки странный вопрос: — Скажи мне, ты любишь меня? — уставился он на меня с застывшим ожиданием в глазах. — А ты в этом сомневаешься? — обхватил я его за шею и попытался притянуть к себе, но он отнял от себя мои руки. Выглядел он каким-то чересчур серьёзным для человека, у которого только что был головокружительный секс. — В чём дело, Мишель? Он смотрел мне прямо в глаза, пришпиливая меня этим взглядом к стене, словно бабочку иголкой. — Ты любишь меня, Лука? — снова повторил он. — Что с тобой такое? С чего ты вдруг спрашиваешь? Ты ведь прекрасно знаешь, что... — Как я могу знать, если уже не помню, когда последний раз слышал от тебя эти слова?! — вдруг закричал мой парень. Я опустил голову. Я действительно не так уж часто говорю, что люблю его, но думал, любовь заключается не в словах, а в поступках. Почему для него так важно, чтобы я снова и снова повторял ему эти слова, облекая свои чувства в грубую словесную форму, которая не может передать и малой доли моего чувства? — Прости, Мишель, — тихо проговорил я. — Не думал, что это настолько важно для тебя. Мне казалось, что всё понятно и без слов. — Прости? Не важно?! Да что ты вообще обо мне знаешь?! Мне вообще кажется, что нас кроме секса ничего не связывает! — схватив меня за руку, он притянул меня к себе и как будто выплюнул слова мне в лицо: — А может у тебя появился другой? А?! Ты не стесняйся, скажи мне прямо. Всё время пропадаешь где-то и ничего мне не говоришь. Что вообще происходит? — Мишель, о чем ты? — удивился я. — О чем? А ты не понимаешь? — хмыкает он. — Честно? Нет. — Ты такой. Всегда делаешь из себя дурачка, — ухмыляется Мишель. — Нам лучше какое-то время не видеться. Отдохнем друг от друга. — Мне не нужен отдых от тебя, — заверил я его, но Мишель как будто меня не слышал. — Я позвоню тебе, как захочу встретиться. Он отпустил мою руку, быстро оделся и ушёл. Я же обессиленно опустился на пол. Я просидел так, наверное, с полчаса, пытаясь привести в порядок мысли и успокоиться. Несколько раз я с трудом удерживал накатывающие слёзы обиды, обиды на него, за то, что мы поругались из-за такой мелочи. Хотя для него это совсем не мелочи. Почему ему так важно слышать это? Он... он что, правда думает, что у меня кто-то есть? Это проверка на верность? Неужели я действительно дал ему повод так думать? Да, меня часто не бывает дома, но он же прекрасно знает, что у меня репетиции почти каждый день. Ладно, в любом случае мне следовало просто сказать ему, что я люблю его, тогда всё закончилось бы благополучно. Я поднялся, вышел из квартиры и побрёл, куда глаза глядят. Как позже оказалось, глаза мои глядели в сторону какого-то питейного заведения. Вполне логичное место назначения в сложившейся ситуации. Когда я попросил бармена повторить мне текилу, кто-то окликнул меня по имени. Этим кем-то оказался Сей, возникший на соседнем стуле. — И еще раз привет, Лука. Рад тебя снова видеть, — улыбнулся мне приветливо он. — Сей? Привет, — буркнул в ответ я. В приятном полумраке бара Сей казался очень красивым. Его глаза, в которых играл неяркий свет ламп, слегка блестели от выпитого. — Выглядишь не очень. Всё хорошо? Тебя что, кто-то обидел? Он протянул руку и положил её мне на голову. Я слегка вздрогнул. Почти невесомое прикосновение принесло успокоение и разлило по телу тепло. Или же это от спиртного? Неважно. Лишь бы это продолжалось вечно. — Да нет, никто меня не обидел, так... повздорили с Мишелем. — Сильно? Случилось что-то серьёзное? — обеспокоено спросил Сей. Я залпом допил то, что оставалось в моём стакане, и рассказал Сею всё. Не знаю, почему я так разоткровенничался с ним, ведь по сути совсем его не знаю. Но, наверное, в такие моменты нужно выговориться именно незнакомцу, да и алкоголь здорово развязывает язык. Теперь понимаю, почему барменам приходится выслушивать столько историй от разных людей за барной стойкой. — И что, он просто ушёл? — Да, — тихо сказал я, опустив голову. — Сказал, что не хочет видеть меня. Чёрт, так глупо вышло. Ничего бы этого не было, если бы я просто сказал, что люблю его. Почему я вечно всё порчу? Я уперся лбом к прохладной поверхности барной стойки и прикрыл глаза. — Может, это и к лучшему? — сказал он, но я ничего не ответил. Внезапный поцелуй мгновенно прояснил мою затуманенную от алкоголя голову. Но Сей внезапно шарахнулся от меня, в ужасе вытаращив на меня глаза. Мы несколько секунд ошарашенно смотрели друг на друга. — Прости. Я не хотел. Это получилось чисто случайно. Я ничего не говорил и просто, не отрываясь, смотрел на него. В какой-то момент он поймал мой взгляд. И тут произошло что-то совсем странное. Безумное. Словно искра пробежала между нами. Сей придвинулся ближе, и я сам подался ему навстречу. Мы целовались жарко, страстно, упоённо, и на задворках сознания тревожно били в набат и кричали «Нельзя!», но я был не в силах остановиться. Когда мы наконец-то оторвались друг от друга, тяжело дыша, то я краем глаза заметил, что весь бар пялится на нас. Сей, похоже, тоже заметил, расплатился, взял меня за руку и вывел на улицу. Я позволил затащить себя в машину, и с этого момента всё было, как в тумане. Сей гнал по ночному городу — наверняка превышая скорость, — и огни вывесок и горящих окон сливались в сплошные линии. В голове было пусто, и я начал проваливаться в дрёму. Но мне пришлось проснуться, когда Сей довольно грубо взял меня за руку, вытащил из машины и повёл в свою квартиру. Я стал отвечать на его поцелуи и ласки, но когда он начал меня раздевать, понял, что пора сбавить обороты. Нет, так нельзя, я ведь люблю Мишеля, я не могу предать его из-за обычной ссоры. — Сей, я думаю нам пора притормозить, — пытаюсь уйти от его поцелуев. — Ты же знаешь, что я люблю Мишеля, а ты его брат и… — Малыш, ты мне понравился. Это и не удивительно. Ведь у нас с братом вкусы одинаковые, — урчит он словно кот, объевшийся сливок. — Сей, ты... Это плохо. Он оказался довольно сильным. Мне с ним не справиться. И не сбежать. Он навис надо мной, похотливо улыбаясь. Что мне делать? Бороться с ним бесполезно. Его руки сомкнулись на моих запястьях, его дыхание щекотало мне шею. — Почему ты молчишь, Лука? — заглядывая мне в глаза. — Скажи что-нибудь, хочу слышать твой голос. — Давай закончим с этим побыстрее, мне завтра рано вставать, — отворачиваясь от него. Он отстранился и зло посмотрел на меня. — Тебе что, всё равно, если я тебя трахну? Да ты ведёшь себя, как шлюха! — скривился он презрительно. Ой, какие мы привередливые. Ну вообще-то это уже наглость: решил меня трахнуть, так ещё и жалуется. — А разве мне есть смысл сопротивляться? Если ты смог притащить меня сюда, значит сможешь и отыметь. Чем попусту брыкаться, я лучше поберегу силы, мне ещё домой добираться. Если честно, я сам был в шоке от своего спокойствия. Сей сузил глаза и резко дёрнул молнию на моих брюках. — Я не шучу. Посмотрим, долго ли ты сможешь сохранять своё хладнокровие. Содрав с меня брюки, он раздвинул мои ноги и вставил в меня сразу три пальца. Я застонал и выгнул спину в ответ. — Нее, так не пойдет, — отпустил меня Сей, достал пачку сигарет и, глубоко затянувшись, сел в стоящее рядом кресло. — Думаю, ты сможешь сам продолжить? Давай, сделай это. Я хочу посмотреть на то, как ты себя ласкаешь, — выпуская кольца дыма, произнес он. — Я немного стесняюсь при свете, знаешь ли, — потянулся я к лампе на прикроватной тумбочке — единственному источнику освещения в комнате — и погасил её. Затем я несколькими резкими движениями довёл себя до оргазма и закусил губу, чтобы не застонать. И всё это я успел сделать прежде, чем он сообразил, в чём дело, и добежал до кровати. — Эй, ты что творишь?! Мать твою! — заорал он, подбежал ко мне и влепил пощечину. — Если ты так хочешь, чтобы тебя трахнули, я сделаю это. Он развернул меня на живот и, быстро подготовив себя, намазал меня смазкой и после этого вошел. Этот кошмар продолжался часов до трёх ночи. Я уже не мог сдерживаться и в голос кричал от боли. Но только кричал. Не просил ни остановиться, ни не останавливаться. Этого он от меня не дождётся. Когда он уснул, я поднялся с кровати и на дрожащих ногах принялся собирать разбросанную по комнате одежду. — Мишель тебя не простит, — послышался мне уже возненавидевший за один день голос. — Я знаю, — тихо отозвался я. — Можешь умолять его, просить, плакать, раскаиваться, страдать, он все равно тебя не простит. — Я знаю. — Когда он узнает об этом, он возненавидит тебя, а после вычеркнет из жизни. — Я ЗНАЮ! Ему что, доставляет удовольствие снова и снова повторять мне это? — Но, — тут он встал с постели, взял меня за плечи и повернул к себе, — ты можешь попробовать повстречаться со мной. Что-что? От изумления я даже не нашёл, что сказать. — Конечно, я не буду тебе верен, как он, но если ты будешь изменять мне, это для меня ничего не будет значить. Если получиться, то продолжим встречаться, если нет — расстанемся. Я не мог поверить своим ушам. Я вывернулся из его рук и зло посмотрел на него. — Ты что, всерьёз думаешь, что я соглашусь? Думаешь, раз Мишель больше не захочет быть со мной, то я от безысходности прибегу к тебе? — с презрительной усмешкой говорю я. — Да ещё и предлагаешь мне встречаться на таких условиях. Ну нет, Сей, если тебе всё равно с кем, то мне — нет. Я, может быть, и совершил глупость по пьяни, но сознательно на такое не пойду. Я резко развернулся и ухватился за дверную ручку, но Сей упёрся рукой в дверь, не давая открыть её. — Подумай хорошенько. Что ты теряешь? Ничего. И даже совсем наоборот, ты приобретаешь потрясающего любовника. Мы поладим с тобой, я уверен. — Пошёл к чёрту! Полностью одевшись, я вышел из его квартиры, присел на ступеньки у подъезда и вызвал такси. После того как машина отъехала, привезя меня по указанному адресу, я отправился в нашу студию, где повалился на небольшой диванчик и мгновенно заснул.