Исправить будущее

Будущее, которого не было. Пять с половиной лет спустя. - Эх, жизнь моя жестянка, да ну ее в болото! - Тебе еще не надоело? – старательно сдерживая себя от решительных действий, спросил Колонелло. Он уже почти час слушал «пение» человека, которому медведь не просто по ушам потоптался, а скорее ламбаду сплясал и это при том, что «пела» девушка во всю широту души и в громкости себя не ограничивала. Можно было сказать, что его спокойствие было уже на грани. - Мне – нет, а тебе? – и Кейко в очередной раз, сменив репертуар, с прежним энтузиазмом продолжила: «Черный ворон, что ты вьешься, над моею головой». Пытка звуком длилась уже почти час. А началось все с безобидного, на первый взгляд, поручения Колонелло, который попросил всего лишь доставить до места назначения несколько важных документов. И только потом уже уточнил, что место назначения – офис Десятого босса Вонголы. Теперь идет борьба нервов и выносливости – одна сторона, разумно оценивая свои вокальные данные, настроена взять измором, другая же пофигистично добавляет энное количество отжиманий за каждую песню, и оба ждут, что закончится раньше – терпение или выносливость? В итоге победила дружба – Кейко отвозит те злосчастные документы, а Колонелло организовывает мастер-класс с Луссурией, потому как девушка давно хотела пообщаться с варийским солнышком. В общем, долго ли, коротко ли, а приехала, красна девица в места дальние, чужеземные. - М-да, будто и не уезжала, – Кейко с явной ностальгией вглядывалась в неизменную чехарду, которая сопровождала младшего Саваду в любом месте мира (проверено неоднократно). – Привет, парни! Что случилось с охраной? Пока дошла, ни разу никто ничего не спросил – заходи, кто хочет, бери что надо. - Кейко, это ЭКСТРИМально не правильно так исчезать! – попытку удушения, Рехей пытался выдать за объятья. – Мы все волновались и Киоко тоже, разве так можно? - Кто это тут исчезал? Реборн прекрасно знал, где и с кем я. Кстати, у меня посылка, для вашего мальчика, получите и распишетесь. И вообще, семпай, тебе Колонелло просил передать, что ты не прав – так долго его не навещать. После небольшой (всего-то полтора часа) беседы «ну-как-ты-там-давай-рассказывай», уже начавшую собираться в обратную дорогу девушку остановил спокойный голос с крайне решительными интонациями: «Кейчо-чан, задержись пожалуйста, мне надо с тобой поговорить». - Раз надо, значит поговорим, – Остальная компания в мгновение ока исчезла в неизвестном направлении. Дальше девушка внимательно слушала, как все менее и менее решительный Цунаеши пытается объяснить подоплеку событий полугодичной давности. – Ну что тут сказать, Вонгола? Во-первых, спасибо за чай, он как всегда на высоте. А во-вторых – с чего ты взял, что я этого всего не знаю? – Глядя на крайне удивленного Саваду, Кейко со вздохом начала пояснять, что она имела в виду. - Думаешь, я не знаю, что Гокудера второй день в больнице? Или что как раз около полугода назад началось нездоровое шевеление на тему «как бы сократить количество Хранителей Десятого Вонголы»? Поверь, Колонелло много знает и хорошо умеет объяснять, а уж сложить два и два я могу. Так что понять, что Гокудера таким извращенным способом решил меня обезопасить, мозгов хватило. Единственное чего до сих пор не понимаю – сразу открыто все сказать, что, не по Фен-Шую было? Знаешь, стремление защитить – это хорошо, это правильно, но защищать можно по-разному. Вы, ребята, слишком привыкли скрывать все что можно и что нельзя, а это уже не есть хорошо. Вот скажи, что мешало сразу пояснить, что к чему? Вы настолько мне не доверяли или как? Дальше Савада пытался объяснить про заботу о людях и «общем благе», за что был нещадно критикован. Мол, общее благо оно конечно хорошо, но про конкретных людей забывать не стоит. С грехом пополам успокоившись, Кейко уточнила, что она не совсем дура и понимает, что из семьи обратного билета нет, так что каких-либо особых глупостей с ее стороны ждать не стоит, главное – Гокудеру от нее подальше держать. Уже на выходе девушку с радостным воплем: «Привет, лапуля!» поймал Луссурия (вроде как случайно мимо проходил, угу-угу). Слово за слово, и выяснив, что никто никуда особо не торопится, Кейко озвучила идею, о которой потом сильно жалела. Идея была в следующем – а не пойти ли нам выпить по рюмочке чаю? Во-о-от. Сначала чай, потом рюмочка, потом фужерчик, потом «а не поехать ли нам в клуб?». В итоге осознала себя девушка уже вечером следующего дня, почему-то в Неаполе и почему-то в штабе Варии. Женское любопытство не позволило оставить провалы в памяти без внимания, и Луссурия был подвергнут допросу с пристрастием. Ну, то есть, как подвергнут, достаточно было одного вопроса «а что мы успели натворить?» и заткнуть варийское солнышко было в принципе невозможно. Если описание гулянок по клубам Кейко еще как-то пережила, то описание приезда в Варию вызвало острое желание застрелиться самой. То-то Скуало так ехидно скалился при случайной встрече в коридоре. Оказывается, когда он начал возмущаться «приперлись тут хрен знает кто» девушка в долгу не осталась. Суперби выслушал речь, что нельзя быть таким красивым и таким шумным и был страстно расцелован (Луссурия попытался было повторить этот подвиг, но особо понимания его порыв не нашел и был задушен в корне). Кейко тут же кинулась утешать разбитое сердце и пообещала в качестве подлой и коварной мсти заплести мужчине афрокосички, после чего Луссурия же от греха подальше ее проводил до комнаты и запер дверь (чтоб наверняка). И что могла на все это сказать уже трезвая Кейко? Только порадоваться, что вместо мечника им не попался Занзас, иначе хоронить было бы некого. В общем, обнимаясь с бутылкой холодной минералки, девушка заявила «я этого не помню, значит – этого не было» и предложила ввести сухой закон на ближайшие полгода. Идея понимания не нашла, но в рамках утешения Луссурия пообещал много всего интересного.