Исправить будущее

Будущее, которого не было. Почти десять лет спустя. Последнее время ее настроение стабильно зависало на отметке «выше нас только плинтус». Хотя, учитывая складывающуюся ситуацию, радоваться было особо нечему. Кейко уже столько времени не могла понять, КАК и ЧЕМ думал Десятый Вонгола, отправившись на переговоры к главе откровенно враждебно настроенной семьи в гордом одиночестве. Точнее она искренне не могла понять – а думал ли Савада вообще хоть чем-нибудь? Сомнения в его адекватности появились уже после уничтожения колец Вонголы, а потом, после его гибели (ну не дурак же Бьякуран упускать такую возможность), лишь окрепли. Поймав себя на мысли, что Вария на нее плохо влияет, Кейко тихонько хихикнула. Нет, ну а на кого они хорошо влияют? К ним если кого-то адекватного привести (зачем только?) долго не продержится, «эволюционирует». М-да, вот уж действительно, если не хочешь о чем-то думать, надо старательно думать о чем угодно другом. В общем, единственное, что удерживало девушку от окончательного разочарования в Десятом Вонголе, это мысль о том, что дураками выглядят две категории людей – собственно дураки и люди, чьих действий ты не понимаешь. Хотя, что и как здесь можно понять иначе – вопрос даже не на миллион, на миллиард. Не думать, не думать, не думать! Это точно какой-то хитрозакрученный коварный план, иначе просто не может быть, иначе просто не должно быть. - Все готово, можно идти, - Бьянки и Фута закончили сборы. Что ж, значит действительно пора. Последний рывок и здравствуй Намимори, здравствуй база Вонголы. М-да, ох, Бьянки-Бьянки. Вот уж кого сразу после гибели аркобалено приходилось отлавливать всей Вонголой, что называется «во избежание». В принципе, пусть бы сняла стресс, кто бы жалел теперь уже действительно вражескую семью? Вот только ей же Бьякурана вынь да полож, а это уже перебор, не по её силам противник. Вот и приходилось вылавливать и предотвращать. М-да. Дочапали до базы Вонголы и вот тут-то и началось самое интересное – здравствуй, ёлка, Новый год! В смысле вдруг, откуда ни возьмись, великий и ужасный Реборн, собственной персоной. Шок был у всех. Правда Бьянки его тут же попыталась придушить в объятьях, но вовремя взяла себя в руки. Оказалась, что кроме Реборна, каким-то образом из десятилетнего прошлого переместились Савада с Гокудерой, так что стало еще веселее. Потом добавились Такеши, Киоко, Хару, И-пин с Ламбо (хотя вот последнего можно было и не менять). Глядя на весь этот балаган, Кейко пыталась найти в себе ностальгическое умиление. Находилось с трудом, точнее вообще не находилось. А вот мысль «что она такого нашла в Гокудере десять лет назад» старательно выходила на передний план и настырно требовала ответа. - Хей, парни, я, конечно, все понимаю, девчонок надо защитить и оградить, но не до такой же степени! – Кейко вклинилась в обсуждение вопроса «что же нам сказать Киоко и Хару». И после возмущенного вопля Гокудеры: «Отстань, глупая женщина», спокойно продолжила: «Нет, дело-то ваше, но лучше сразу объяснить всю серьезность ситуации, чем потом стонать, что «мы же предупреждали». Выслушав возмущенные писки присутствующих вонголят, девушка только хмыкнула: «Не стоит переходить на личности, я ведь могу и не сдержать эмоции, а они, поверьте, сейчас не самые веселые». - Но Кейко, - заметив вопросительно приподнятую бровь, Реборн только опустил шляпу пониже на глаза, - если тебе так не нравится ситуация, то почему ты все еще с нами? - Ну-ну, интересно как скоро со мной бы произошел несчастный случай? Типа умерла как-то ночью естественной смертью от десятка ножевых ранений в спину и двух контрольных выстрелов в голову. Обычная история, – кривая усмешка четко показала, что девушка сейчас говорит абсолютно серьезно. Так что Реборн даже несколько удивился, неужели его ученик за эти десять лет настолько изменился? - Ладно, смертнички, это все лирика, давайте ближе к реальности. Советую поговорить с Лар, потому как в таком состоянии вас к Милльфиоре выпускать просто нельзя, – с такими словами девушка направилась было к выходу. Гокудера хотел было сказать вдогонку что-то резкое, но Ямамото, положив руку на плечо подрывника, с непривычно серьёзным видом кивнул в сторону Цуны. Гокудеру остановила только реакция обожаемого босса на слова девушки. Савада все это время сидел с опущенной головой, стараясь скрыть боль и растерянность. Он никогда бы не подумал, что та веселая и жизнерадостная Кейко-чан станет такой вот... даже и не получалось сразу подобрать нужные слова. Не злой, нет, иначе она бы давно на все наплевала и ушла. Гипер-интуиция подсказывала, что здесь больше боли и обиды, но было еще что-то важное, что держало её здесь, с ними. И Цуна решил рискнуть: «Почему, Кейко-чан?». Уже уходившая из комнаты девушка, остановилась в дверях. - Хочешь загадку Вонгола? – И не дожидаясь ответа, продолжила. – Когда в человеке появляется жестокость? После того разговора, все упорно делали вид, что ничего такого не было, жизнь прекрасна и вообще все хорошо. Правда после третьего побега хрен-знает-куда, хрен-знает-зачем Реборн попросил Кейко присмотреть за мелочью – Киоко, Хару, И-пин и Ламбо, потому как еще одного побега нервы остальных могут и не пережить. Тренировки – беготня от Милльфиоре – тренировки – беготня от Милльфиоре – тренировки... В общем, ребятам пришлось быстро повзрослеть. А потом пришло время штурма базы Мелоне. При распределении ролей Кейко пришлось долго, практически матом, объяснять, что медик – это последний рубеж обороны, а за попытку перейти в бой, без крайней на то необходимости, еще и огребающий от остальных по самое «не хочу». В конце концов, никто ведь не пошлет штурмовика в разведку? Он же такого понаразведует, что потом несколько поколений разгребать будут, так что и нефиг тут. Доводы были признаны убедительными, так что девушки и дети остались ждать.