Очень важная ошибка

      Проснувшись, я первом делом позвонила Тане. После того, как она быстро убежала из моей квартиры после упоминания паба, я все же волновалась, как бы она не сделала глупость.  — Анька, не поверишь! — не дав и слова сказать, затараторила подруга, почти сразу ответив на звонок, — ты была права! Тот двор, да он просто проклятый какой-то! Я ездила туда вчера, разведка телом, так сказать… Зашла таки в этот растреклятый бар. Все по традиции, обитые чем-то мягким, бардовые стены, грязный пол и много-много алкоголя в воздухе. Вот честно, чуть не задохнулась! И дыма там не меньше. Учитывая, что штырило меня потом еще часа два, дым был не совсем обычным… Нет, не перебивай меня! Сейчас забуду, что сказать хотела… На счет притона ты тоже не ошиблась. Местный сброд там жесткий очень, с лицами насильников и педофилов… Даже меня пробрало, а такое бывает редко. Дамочек, вроде меня — искательниц приключений — там явно не любят — когда в туалет пошла, увидела не совсем приглядную картину избиения оной… В самом туалете вместо раковины просто торчит труба, а подошвы к полу прилипают. До кабинки я не дошла, юный натуралист сдох на подходе, стоило услышать отвратительные звуки спаривания приматов… В общем, нормальных людей я там не нашла. А поговорить решилась лишь с барменом. Кстати, классный мужик, хоть и зэк. А вот попробуй угадай, что он мне сказал? Ну?  — Вчера кого-то убили рядом с тем местом? — вяло ответила я, вытянув вперед ноги. Я даже начала припоминать ту парочку, которую мы встретили около паба. Подозрительное совпадение.  — Ты ж моя зая, Шерлок доморощенный! Правильно. А знаешь кого? — продолжила подначивать до нельзя радостная Таня. - Хм, если я сейчас не скажу гениальное, то очень обижусь… Ту девушку? — тоже воодушевилась я, ведь они просто проходили мимо, какие тут могут быть улики!  — А я думала, ты про них и не вспомнишь… Но ты не угадала. Не бабу, а мужика грохнули. Обиделась? — я не обиделась. Наоборот, я обрадовалась, ведь теперь шансов, что на меня могут повесить убитого — равны нулю. Ну какие там улики, ну ересь же, так любого прохожего можно обвинить…       Положив трубку, я стала думать о предстоящей встрече с адвокатом. Мама наверняка расстаралась и адвокат должен быть отличным, но меня смущало, что ему могли про меня рассказать. Маму я знаю хорошо, если мне она не скажет, что думает про ситуацию и меня, то другому — запросто. Поэтому вероятно меня уже заклеймили безмозглой девкой, лишенной инстинкта самосохранения и остатков благоразумности. Поэтому прикидываться смиренной овцой не за чем — не поверят. Хотя, в общем-то, меня можно отнести к той редкой категории «послушных» девочек. До восемнадцати я не курила, не пила и не занималась сексом, хотя мои ровесники активно этим промышляли. Да и мои «развратные» романы насчитывались в количестве двух штук. А до этого случая я выпивала совсем не много, за компанию с Таней. Поэтому все мои походы в клубы и пабы были только своеобразной поддержкой для подруги. Никаких увеселительных моментов обычно не было. Но откуда об этом знать отцу и матери?       К обеду я наконец собралась и, вызвав такси, пошла одеваться. Задумываться над одеждой я не стала, просто подобрала подходящие к друг другу шмотки — покорять своей красотой город настроения не было. К ресторану я доехала в кратчайшие сроки, поэтому дала водителю даже больше, чем он просил.        Ресторан был любимым детищем моего отца, до блеска натертые стекла и идеально чистый фасад, гарантировали посетителям высокий уровень обслуживания. Да и дороговизна заведения прямо-таки бросалась в глаза. Бесшумно толкнула стеклянную дверь и вошла внутрь, привычно пошла вдоль кадок с цветами, проходя мимо арки, ведущей в клиентский зал, пока не дошла до конца коридора и не постучала в темную дубовую дверь с золотистой надписью «Администратор». Отец любил сам контролировать работу ресторана.  — Входите, — раздалось изнутри, и я открыла дверь, - а, это ты, Аня… Это Кирилл Алексеевич, адвокат.       Я посмотрела на своего адвоката и искренне изумилась. Ему не больше тридцати, и он-то лучший?!  — Здравствуйте, — сказала я, по-мужски обменявшись с Кириллом… Алексеевичем рукопожатием.       Мой адвокат был очень симпатичным, надо сказать, и поневоле притягивал взгляд, хотя я честно хотела собраться и со всей возможной серьезностью рассказать о том вечере. Черные короткие волосы немного топорщились, делая его лицо более жестким, а темные, чуть прищуренные глаза внимательно наблюдали за мной, не давая сосредоточиться, сбивая с мысли и заставляя путаться в своих же словах. Кирилл Алексеевич производил довольно мрачное впечатление, но в то же время завораживал. Что с ним не так?  — Анна, расскажите о том вечере как можно подробнее, — постукивая ручкой по ежедневнику, попросил Кирилл Алексеевич.  — Моя подруга позвонила мне где-то часов в шесть и попросила сходить с ней в одно место, которое ей… чем-то приглянулось, — немного запинаясь, начала я, мысленно пытаясь построить свой рассказ так, чтобы не выглядеть полной дурой в глазах мужчины, — когда мы туда пришли, то увидели двух выходящих оттуда людей, мужчину и девушку, как нам показалось, мужчина был довольно…опасным на вид, поэтому мы не решились войти в паб и уехали обратно ко мне домой.       Удивленно поднятая адвокатом бровь заставила меня смутиться, потому что сама понимала, как странно звучат мои объяснения.  — Подождите, вы хотите сказать, вы ушли оттуда только потому, что вас не устроил внешний облик выходившего из паба мужчины? — с недоумением задал вопрос Кирилл Алексеевич и потянулся к своему портфелю, вытягивая оттуда папку с документами и раскладывая передо мной фотографии.       Я с досадой закусила губу, разглядывая ту злополучную «симпатичненькую» вывеску, измалеванные и грязные стены, которые при дневном свете были еще более загаженными, а на следующих фотографиях я увидела того самого мужчину. Но уже лежащим рядом с аркой, в которую и заворачивал вместе с девушкой. Голова была неестественно вывернута, глаза широко распахнуты, а рот открылся в безмолвном крике. Живот был сплошным кровавым месивом, рядом с телом лежали непонятные ошметки, наверное, его органов. Кто ж его так, Господи? …  — Я смотрю, омерзения вы не испытываете, — заметил адвокат, с каким-то странным удовлетворением рассматривая мое равнодушное лицо. Я не стала ему отвечать, но отец, до этого молча сидевший за своим столом, не выдержал:  — Вы на что-то намекаете, Кирилл Алексеевич?  — Я представляю ваши интересы, поэтому намекать и в чем-то обвинять не собираюсь. Но для молодой девушки довольно странно так спокойно реагировать на труп, пусть и на фотографии, не находите? Да еще если ее обвиняют в убийстве этого типа, — не отступил адвокат, продолжая сверлить меня взглядом. Это он так пытается показать свое ко мне недоверие?  — Я учусь на актерском, Вы должны это знать. Скрывать или же показывать чувства — наша прерогатива. Мне обязательно проявлять свои истинные эмоции перед незнакомым мне человеком? — взглядом попросив отца помолчать, сказала я, позволив возмущению отразиться в голосе. На самом же деле мне хотелось сесть, как в детстве, к отцу на коленки и порыдать у него на плече, сетуя на ополчившийся против меня мир… Но я уже взрослая, жаль…  — Хорошо. Продолжайте с того же места, — выражение лица Кирилла Алексеевича снова стало бесстрастным и холодным, будто не он сейчас сидел и сверлил меня напряженным взглядом. А не я одна тут актер, да?       Через час я вышла из кабинета испуганная и опустошенная, на автомате поздоровалась со знакомым официантом и решила не дожидаться отца, а сразу поехать домой. Я любила ездить на такси больше, чем водить сама, хотя права и машина у меня были. Но сейчас мне не хотелось ждать, поэтому перед уходом из кабинета, я сняла свои ключи от машины с крючка и пошла на стоянку рядом с рестораном. Уже год автомобиль стоит без дела, но пора бы мне уже привыкнуть, что я не маленькая и научиться жить самостоятельно. А начать, хотя бы, с машины.       Выруливая к главной улице, я другой рукой набрала номер Тани. - Да, дорогая? — сразу ответила подруга.  — Я освободилась, пойдем в клуб?  — Твой отец отменил свой приказ сидеть дома? — ехидно осведомилась подруга, а я лишь послала ее по короткому адресу и сказала быть готовой к семи. У меня есть еще три часа, чтобы придти в себя и упорядочить новую информацию. Клуб хотя бы мог отвлечь меня от той мрачноты, которую вывалил на меня адвокат, не в пример знающий больше, чем я. И о трупе, и о причинах моей якобы вины. Хоть что-то прояснилось. Перед клубом стоит рассказать все Таньке, она ведь тоже в этом замешана.       До дома я добралась быстро, но с непривычки долго парковалась. Поднявшись к себе в квартиру, я первым делом отправилась в ванну, чтобы снять напряжение. Ну актриса я будущая, и что? На лице изобразить можно многое, только внутри ничего не переделать. А страх меня замедлял, мысли становились вязкими, заставляя меня углубляться в свои комплексы и сомнения. Зачем бояться того, что не произойдет? Я не виновна, даже в свете открывшихся новых подробностей, а Кирилл Алексеевич поможет это доказать. Осталось только понять, какая же тварь втянула меня в это.