Мы выбираем, нас выбирают

      Квай-Гон всегда легко переносил дипломатию во всех ее проявлениях. Ни часовые переговоры, ни часовые же дебаты или открытые конфронтации не делали джедая ни вспыльчивым, ни раздраженным, ни желающим окончания любыми способами. Но все-таки, в понимании Джинна, которое ему накрепко вбил учитель, дипломатия - это разговор. Диалог. Назвать же происходящее в комнате диалогом было сложно, если не невозможно в принципе. Взрослые мелидийцы и дааны говорить устали, молодые - не хотели. Ни говорить, ни слушать.       Краем сознания следя за идущей полемикой, которая определенно не собиралась заканчиваться компромиссом, Квай-Гон больше уделял внимания ученику. Нет, мастер, конечно, не упускал нити "разговора", но здесь и сегодня все было ясно и так, и вмешательство джедая помочь не могло. Поэтому трепать себе нервы Джинн счел необязательным.       Эртего сидел чуть сзади, и было ужасно неудобно скашивать глаза, но все же. Падаван отрешенно уставился в стену, чуть прикрыв темные глаза, и перебирал пальцами ткань туники. Квай-Гон снова и снова удивлялся спокойствию ученика, порой уж слишком нарочному. Иногда это радовало: все-таки однозначно легче говорить и работать с тем, кто способен контролировать свои эмоции. Иногда же это безумно раздражало, хотя бы потому, что О’Сир порой умудрялся оставаться хладнокровным там, где это не удавалось самому Джинну. Зависть? Может быть, но если бы только она…       Минула минута, но мальчик то ли не чувствовал пристального, чуть ли не назойливого внимания учителя, то ли опять-таки это скрывал. Квай-Гона разобрало любопытство - а так ли падаван спокоен в душе, как выносит на лицо? Ведь, в сущности, проверить это было не так трудно.       Поколебавшись еще с пару мгновений, мастер решился и "потянулся" к ученику. Сила отозвалась легко, привычным приятным потоком одновременных тепла и прохлады заполнив тело и разум, Джинн направил волну на Эртего и… провалился.       Наверно, удивление на его лице отразилось все-таки чересчур явно, ибо брови Дайты взлетели вверх в немом вопросе. Квай-Гон отрицательно мотнул головой и вернул себя, хотя бы внешне, в состояние мудрого рыцаря. Мысли, правда, этому не соответствовали и сталкивались в сознании с таким грохотом, что джедай мог поклясться, что, будь в комнате хоть на йоту тише, окружающие услышали бы их. "Так, Джинн, приехали". Добавить к подобной формулировке было нечего, если только честно не признать, что… что он не смог. Не смог почувствовать ученика. И судя по все такому же безмятежному спокойствию Эртего, тот тоже не заметил попытки учителя.       Нет, со второго раза, конечно, удалось, и стало ясно, что в душе падавана вертелся вихрь эмоций, в большинстве своем не самых хороших, но осадок на душе остался. Как это могло произойти? Почему первый раз оказался неудачным? Почему?..       - Хватит! - Нильд гулко стукнул по столу кулаком. - Ложь, все ложь!       - Нет, - самообладание Танура заслуживало уважения, но лидера Молодых не пронимало никак. - Мы не лжем вам, Нильд. Вы же хотите мира. Так дайте нам, черт возьми, шанс создать его.       Слова, слова, слова. Квай-Гон пожалел, что попался на ум Винду, когда тому пришло сообщение с этой несчастной планеты. Сейчас дни и недели в Храме, которых мастер так старался избежать, виделись чем-то недостижимо притягательным.       - Мне кажется, на сегодня лучше закончить, - Хейрут поднялся, подавая пример. - Нильд, поговори с твоими друзьями. Подумайте: неужели вы хотите и дальше прятаться по подземельям, жить жизнью изгнанников? Мы будем ждать ответа.       - Вы его уже получили.       - Не стоит говорить за всех. Решите это сообща.       Мальчишка сдул со лба темные волосы и подошел к Джинну вплотную. Квай-Гон отметил, как напрягся за спиной Эртего.       Два удара сердца джедай и лидер сопротивления сверлили друг друга взглядами. Потом Нильд слабо кивнул. Молодые вышли, и их никто не стал задерживать.       - Мы никогда с ними не договоримся, - Дайта с тяжелым вздохом поднялась со стула и махнула рукой. - Никогда… Пойдемте. Я отведу вас домой.       Они покинули помещение, хотя там еще оставались дааны и мелидийцы, и проследовали за женщиной. Квай-Гон думал, им дадут комнату в этом же здании, но он ошибся - они снова оказались на улице. В "переговорной" не было окон, и мастер только по часам мог судить, что уже поздний вечер. На открытом же воздухе это время суток производило гнетущее впечатление.       Никуда не делись разрушенные постройки, пустота улиц и их тишина, но появилось что-то еще. Безысходность. Так, наверно, можно было охарактеризовать то состояние, в которое приходила душа от вида изломанных теней на каменных мостовых. Большинство домов пустовали, а в окнах тех, что были обитаемы, свет не горел или горел, но сами окна оставались занавешенными покрывалами, тряпками, брезентом. Не в целях светомаскировки - ни мелидийцы, ни дааны уже давно не решались обстреливать город, используя корабли все больше в роли транспорта, а не оружия. Скорее в желании отгородиться от войны хоть так, хоть на ночные часы.       - Народ знает о нашем решении, - снова заговорила Дайта, и голос ее спугнул кого-то под аркой. - Большинство нас поддерживает, меньшинство ждет. Тех, кто ратует за продолжение войны, почти не осталось, и их число уменьшается с каждым днем перемирия.       - Это не может не радовать.       - Да, конечно. Но если мы не договоримся с Молодыми, мы обречены на пат: мы не будем сражаться, а у них просто не хватит возможностей на это.       - Но такая ситуация все равно лучше того, что творилось здесь недавно, разве не так?       - Ты прав, мальчик.       - Или нет, - задумчиво протянул Джинн. - Если вы в итоге остановитесь на подобном, число недовольных миром может резко возрасти.       - Возможно. Остается надеяться на лучшее.       - Мы сделаем все, что будет в наших силах, - искренне пообещал джедай.       - Спасибо, - кивнула Дайта. - Мы пришли. Это мой дом. Был им когда-то, по крайней мере.       Здание в три этажа было единственным более-менее целым на всю улицу. Они зашли, и Дайта провела джедаев наверх, в угловую комнату второго этажа. Отворила дверь и пропустила внутрь.       - Здесь не слишком много места, простите, но…       - Нет, ничего страшного. Спасибо.       - Отдохните. Вряд ли Молодые дадут ответ завтра, но нам в любом случае придется собраться еще раз.       - Да, конечно. Спокойной ночи.       Она вышла, и мастер и падаван остались одни. Обстановка в комнате была почти что спартанской: две кровати, стол, два стула и небольшой платяной шкаф. Ну, все же лучше, чем ночевать на корабле.       Эртего занял койку у дальней от двери стены и положил голову на подушку.       - Сила, и сколько нам здесь придется просидеть? Неделю, месяц?       - Пока они не придут к взаимопониманию. А на это требуется время, иногда немалое.       - Надеюсь, меньшее, чем наше терпение?       - Надеюсь, Эртего, - Квай-Гон посмотрел на уже засыпающего падавана, - надеюсь.

***

      Последующие несколько дней слились в череду прогулок от дома любезно приютившей их Дайты до центра, принявшего совет мелидийцев и даанов, и от этого здания до пресловутого кладбища, откуда мастеру пришлось вытаскивать Нильда еще дважды. Если бы не с каждым днем ухудшающееся настроение джедая, в целом ситуацию можно было назвать приятной. Он несколько раз связывался с Советом, и Винду был удовлетворен положением дел на планете. Никто ведь не обещал, что все будет легко…       Утро ознаменовалось, как и предыдущие, писком будильника и недовольным ворчанием падавана. Проигнорировав и первое, и второе, Квай-Гон уткнулся лицом в подушку и зажмурился. В последнее время он чувствовал себя нехорошо, и это определенно не было физическим состоянием. Сила? Пожалуй. Но что конкретно? Вероятнее всего предупреждение, но так долго? Если чему-то суждено произойти, это происходит; если Сила находит важным и нужным предупредить джедая, она предупреждает и делает это быстро. Исходя из таких рассуждений, основанных на многолетнем опыте, что бы это ни было, оно должно было случиться как минимум пару суток назад, а не мучить Джинна до сих пор. Тогда почему же?..       - Вы встаете, учитель?       Квай-Гон поднял голову. Эртего уже вскочил и заканчивал одеваться. Отдать ученику должное, ранние подъемы ему давались легко.       - Да. Минуту.       Мальчик кивнул и вышел из комнаты, и мастер выдохнул. Нет, что-то приближалось. Вот только знать бы - что?       Джинн встал, оделся, спустился вниз и заставил себя проглотить завтрак под пристальным взглядом ученика. После прилета на Мелиду-Даан их общение стало ограничено исключительно деловыми темами, и во многом по инициативе самого Квай-Гона. Он так и не смог простить мальчишке неподобающего поведения и споров в присутствии посторонних, но, зная, что сам порой бывал не лучше, не стал зацикливать на этом внимание. Состоялся один лишь разговор, который завершился точно так, как и ожидал учитель: О’Сир признал свою вину и пообещал, что подобное больше не повторится.       Вообще, в большинстве случаев с ним было невыносимо трудно разговаривать. Квай-Гон мог понять, когда падаван облачается в броню джедайского спокойствия на людях - это понятно, это в какой-то степени поощряется. Но строить стену между собой и наставником? Недопустимо. По многим причинам, главной из которых был сам факт их связи учитель-ученик. Если не будет доверия, связь обречена. Квай-Гон много над этим размышлял, в голове крутилась какая-то мыслишка на сопутствующую тему, но ухватить ее пока не получалось. Ладно, вернутся в Храм, там разберутся.       Военный центр, принявший переговорщиков, встретил тишиной. Дайта ускорила шаг, и они снова оказались в комнате без окон. Танур и его жена уже сидели за столом. Мелидийцы отсутствовали.       - Доброе утро, Танур, - Дайта протянула руку в местном жесте приветствия, но даан не отреагировал. Его глаза были черны от боли.       - Вряд ли его можно назвать добрым.       - Вот как? Что стряслось? Где все?       - Хейрут обещал скоро прийти.       - А где же остальные? - удивился Квай-Гон.       - Несколько часов назад пришел Нильд. Сериза умерла.       Джедай смутно вспомнил имя. Сериза. Девочка, одна из лидеров Молодых, как сказал в самом начале Нильд. Она оставалась последней из тех, кто выжил после несчастного случая на складе.       - При чем здесь мелидийцы? - Эртего с вопросом опередил мастера.       - Она дочь Вехутти.       - Ясно…       Дверь распахнулась одновременно с этими словами Квай-Гона, и в помещение тяжелой поступью вошел Хейрут.       - Всем… здравствуйте. У меня несколько сообщений.       Мелидиец присел на край стола:       - Во-первых, Вехутти сегодня не придет, - Дайта кивнула. Неудивительно. - Во-вторых, кажется, мы теперь от мира еще дальше, чем были когда-либо. И, в-третьих, у вас пополнение, уж не знаю зачем.       Последние слова относились к джедаям, и Квай-Гон нахмурился.       - Пополнение?       - Да. С нашими людьми связался ваш корабль. Пилот сообщил о скорой посадке.       - Кто?       - Не знаю.       - Давно это было?       - Минут сорок назад.       - Прошу нас извинить.       Джинн почти бегом покинул комнату. Эртего последовал за учителем.       - Мастер, вы знаете, кто это?       - Нет.       Сорок минут назад. Значит, пилот, кем бы он ни был, уже должен быть на месте посадки или даже по дороге к Зеаве. Надо его встретить. Если это действительно джедай, то узнать, зачем его сюда прислали. Если же кто-то выдал себя за рыцаря Ордена, это надо открыть как можно скорее.       Они встретились за несколько десятков метров до городских ворот. Квай-Гон вывернул из-за угла на главную улицу и буквально нос к носу столкнулся с искомым пилотом.       - Ох, Квай.       - Тала? Что ты здесь делаешь?       - Мастер, добрый день.       - Добрый, Эртего, - нурийка одарила ученика друга теплой улыбкой и вновь подняла голову. Джинн отступил на шаг.       - Что ты здесь делаешь?       - Я здесь по решению Совета.       - Вот как? - мастер мотнул головой. - Я не понимаю, Тала.       - Я здесь, чтобы заменить вас. Прости, что не связалась раньше, но Совет запретил. Йода попросил отложить объяснения до личной встречи.       - Так что случилось?       - Ты должен улететь.       - Сейчас?       - Чем скорее, тем лучше.       - Ради Силы, назови мне хоть одну причину для этого!       - Ксанатос, - голубые глаза расширились. - Ксанатос твоя причина, Квай-Гон.