В свете софитов

— Барт, это полный пиздец! — ударник его группы — Гамбия чуть не вышиб дверь гримерки, вваливаясь внутрь. — Что случилось? — Бартоломео оторвался от тщательной настройки любимой Мерри. — Этот ублюдок Фокси свалил прямо перед выступлением, прихватив с собой звукооператора и осветителя, — Миссионер в панике лохматил свой светлый веник, в панике наматывая круги и пиная попавшие под ноги банки. — Концерт придется отменить! Зеленый светодиод тюнера мигнул последний раз. — Справимся без них. — Ты с ума сошел?! — Гамбия в ужасе вытаращился на их солиста и идейного вдохновителя. — Десять тысяч зрителей! Как ты собираешься перекричать эту толпу? Если слава и травка так вскружили тебе голову, то пора ловить отходняк, Босс. — У нас есть ещё три часа, чтобы выкрутится из очередной задницы, верно? — белоснежный силуэт гитары буквально светился в полумраке. — Всегда выбирались. -Поступай, как знаешь. Рёв толпы нарастал, разбиваясь о стены концертного зала, которые не давали этой звуковой лавине выплеснутся на притихшие улицы города. Сотни хаеров, шипов, кожаных курток в танцевальном партере, десятки изысканных и холеных ценителей в VIP-секторе, и тысячи возбужденных глаз в ложах амфитеатра. Сцена тускло мерцала, затянутая в огромный плотный черный тканевый куб, по которому изредка проходили волны, будто там двигались неизвестные науке чудовища. Начало концерта задерживалось на три четверти часа, отчего людское море начало волноваться все больше и больше. Сначала появлялись единичные островки недовольства, затем громкие выкрики возмущения волной расползавшиеся по рядам замерших в ожидании людей. Через полтора часа ожидания самые смелые и безбашенные активисты перемахнули через, на удивление не охраняемое заграждение, отделяющее зрителей от сцены и вцепились в ткань. Темная волна легко скользнула вниз, открывая абсолютно пустую сцену, без малейших признаков группы и даже необходимой техники. Толпа взревела, как зверь, лишившийся своей законной добычи — хлеба и зрелищ. Тут свет во всём здании погас, погружая людей в непроглядную тьму. Воцарилась тишина. Неожиданно её прорезал хрипловатый голос Бартоломео, словно бы шедший со всех сторон. — Тьма, в которой ты ничего не видишь, и множество вод покрыло тебя. Не превыше ли небес Бог? Посмотри вверх на звезды, как они высоко! — свет так и остался погашен, но загорелись таблички «выход», указывающие на пути, по которым можно было покинуть здание. Зрители непонимающе переглянулись, но когда с улицы донеслись знакомые гитарные рифы толпа ринулась наружу. Здание концертного зала стояло на пересечение двух крупных городских магистралей, почти мгновенно парализованных выскочившими фанатами. «Пираты Барто» небрежно помахали в ответ на восхищенные вопли с немного покатой крыши, на которой они находились. Мощная аппаратура крепилась к неровной поверхности стальными монтажными тросами, а сами участники группы единогласно отказались от страховки. Хотя их менеджер был более чем настойчив, его откровенно послали в краткое эротическое путешествие, уверив, что падение с пятого этажа в толпу фанатов одного или двух раскрашенных идиотов, никак не отразится на его карьере. Вскинувшую руки фигуру Каннибала осветили мощные прожекторы, арендованные у строительной компании, ведущей свою деятельность в соседнем квартале. — А теперь покажем этому городу, что такое настоящая музыка! — Да! — Вы сегодня более чем не собраны, Кавендиш, — слышать такое от мастера-фехтовальщика было не слишком приятно, но блондин не стал оспаривать этот очевидный факт, опуская оружие. — Думаю, тогда нам стоит продолжить в следующий раз. — Позвоните, когда придете в себя. Кавендиш тяжело вздохнул, когда черный Лексус Михоука скрылся за воротами его усадьбы и попытался сосредоточиться на тексте сценария. Съёмки зачинались послезавтра, а он пока не слишком хорошо понимал, кого ему стоит сыграть в этот раз. Влезать в чужую шкуру было интересно, но жить в своей — куда как лучше. Король приходил к этой мысли каждый раз, когда его начинания завершались успехом, и он затмевал очередного выскочку, желающего примостить на его Трон свой бесталанный, по «скромному» мнению текущего владельца этого кошерного креслица, зад. Успех порождает демонов. Это так, но зачем бояться их тому, кто от ангелов получил только внешность? Так и не сумев вникнуть в ровные строчки текста, он бросил это бесполезное занятие и сварив себе кофе, что было высшим проявлением его кулинарного искусства, щёлкнул пультом, врубая новостной канал. — Скандально известная группа «Пираты Барто», в последнее время стремительно приобретающая популярность, представила своим фанатам незабываемое шоу, — симпатичная дикторша мило улыбалась, стараясь донести до искушенных зрителей актуальную информацию. — Подобный перфоманс не остался без внимания властей, поскольку данный формат выступления был не согласован с вышестоящими лицами. Участникам группы и в частности её лидеру — известному своими резкими высказываниями и эпатажными выходками «Каннибалу» Бартоломео грозит… Блондин чуть не подавился излюбленным напитком, пытаясь осмыслить полученную информацию. Прошло всего две недели после их последней встречи, а этот недоумок уже успел нажить себе неприятности. Хотя у хохлатого к этому ещё со школы был врождённый талант, а длинный язык компенсировал сглаженность фактур мозга. Кавендиш слегка поморщился, вытирая салфеткой разлитый кофе. С каких пор его стал заботить Бартоломео? Судя по словам ведущей, это уже не первая его выходка. Лучше бы пошёл работать клоуном в цирк. Хотя, положа руку на сердце, стоило всё-таки признать оригинальность шоу. Спеть на крыше — нечто похожее сделали «Beatles» в далёком 1968. Но шайка дегенератов никак не тянула на легендарную группу. На периферии сознания, шалея от собственной наглости, скреблась мысль, что он, возможно, относится к этим ребятам предвзято. Шоу-бизнес не терпел слабаков, а у хохлатого оказались весьма острые зубы, чтобы выгрызть себе немного места под солнцем людского внимания. «Идиотская выходка» — смс отправилась по так и не забитому в память номеру. Подождав парочку минут, но так и не получив ответа, мужчина вернулся к чтению. Нужно быть безукоризненным. А позорится на таких мелочах как не знание роли совсем ему не к лицу.