Властный

Сегодня в близлежаших городах вновь бьют тревогу: пропали шесть человек за неделю. Я на всякий случай решил припрятать улики. Закапываю яму, где днем ранее лежали трупы, посыпаю поверхность семенами травы. Через неделю никто и не подумает, что здесь была глубокая яма. Прибираюсь в фургончике, прячу оружие и свою маленькую коллекцию органов. Из сумки достаю фастфуд и спускаюсь в подвал. Парнишка сразу просыпается. Развязываю веревки, помогаю ему встать. -Попробуешь меня ударить, покалечу. Убежать далеко не успеешь. И смысла это не имеет. Без меня ты здесь — ничто. Только я ориентируюсь тут. Сейчас мы в лесах Австрии. Так что, ты легко попадешься охранникам границы, и тебя подстрелят. Если же ты им не попадешься, тебя пристрелит германская полиция. Понял? -Да, — он кивает и разминает затекшие мышцы. -Что ты понял? -Я от тебя ни на шаг. -Молодец. Мы выходим из подвала, и мальчик щурится от дневного света. Я закрываю подвал, заваливаю вход ветвями, ими же слегка закидываю бывшую яму. -С вертолета нас увидеть не должны: фургон зарос зеленью, подвал сверху тоже, — заложник осматривается и кивает, соглашаясь, — заходи, — он с тяжестью открывает заедающую дверь и входит внутрь. -Тут так жарко, — машина нагрелась на солнце, и здесь действительно душно. Зато еда прогрелась. Мальчишка видит бумажный пакет с бутербродами и облизывается. Разрешаю ему открыть обед, сам наливаю нам кофе. Молча едим жирную вредную, но сытную гадость, запивая крепким напитком. Выкидываю одноразовую посуду и салфетки, смотрю на темноволосого. -Как тебя зовут? — он явно удивлён этому вопросу. Нам предстоит сидеть здесь не один день, надо же хоть чем-то заняться. Я решил познакомиться со своим сожителем. -Билл. А тебя? — ему идёт это имя. Билли. Хороший мальчик. Игнорирую его вопрос. Чем меньше он обо мне знает, тем в большей безопасности я нахожусь. -Сколько тебе лет? Уже окончил школу? — ему неуютно, я чувствую. Мало кто может сидеть спокойно, когда на него смотрю я. Говорят, взгляд у меня сканирующий, словно в душу смотрю. Так и есть. Я понимаю, что чувствует мой собеседник, с лёгкостью. -Девятнадцать. Я уже даже выбрал, где буду учиться дальше. -И кем же ты хотел стать? -Архитектором. Хотел рисовать проекты всяких парков, торговых центров. По-моему, интересная работа. Я усмехаюсь, встаю с сидения и иду к водительскому сидению. Завожу фургон и включаю кондиционер. Удивительно, что это старье все ещё работает. Билл, не стесняясь, обходит маленькое жильё. -Долго мы тут будем? -А тебе, что, не нравится здесь? В подвал захотел? -Наоборот нравится. Уютно так. Правда вот..- он поджимает губы. Сомневается, стоит ли говорить. -Продолжай. -Ну.. здесь муравьи, — его длинный пальчик показывает в угол, где проходит муравьиная дорожка. -Парень, ты в лесу. Я тебе больше скажу: здесь пчелы, гусеницы, мухи и куча жуков, — Билл морщится. Всегда веселили и люди, боящиеся насекомых. Я живу наедине с природой не один год и привык ко всем тварям. Кто меня только не кусал, с кем я только не с пал в одной кровати. И ничего, живой, здоровый.

***

Три дня, проведенные в фургоне позволили мне больше узнать о своем заложнике. Он — единственный ребёнок в семье. Несмотря на огромную любовь родителей, с шестнадцати лет живёт один. Семья у него не богатая, поэтому Билл хотел найти прибыльную работу. Мечтал накопить денег и с родителями съездить на острова. Даже как-то печально, что я сломал его жизнь. В моей голове даже промелькнула глупая мысль. Я на момент захотел отпустить парня. Но сразу же передумал. После всего, что он видел, я не могу этого сделать. А ещё я к нему привык. За какую-то жалкую неделю я привязался к молчаливому парню. Мне нравится то, что он не боится меня. Или просто не показывает этого. Иногда ему все же удаётся скрыть свои эмоции от меня. Возможно, он этому научился в подростковом возрасте. Делаю ставку на этот возраст, так как об этом времени он решил умолчать. Билл, вообще — очень интересная личность. В первый день он захлебывался соплями и просил свободы, другие дни он косился на меня и плакал, иногда истерил. А сейчас он почти без скованности со мной общается, ставя в неудобное положение, требует еды и без спросу выходит в туалет. Меня начинает раздражать эта наглость. Однако, ответить грубо или сделать больно ему я не могу. Три дня мы сидели в домике, иногда выбираясь, чтобы справить нужду. Все время Билл находился в поле моего зрения. Большинство времени мы сидели друг напротив друга, сверля друг друга взглядом. Мне нравилось заставлять смущаться парня. Он краснел, когда я облизывал губы, а затем проводил языком за щекой. Я думал, у него это вызовет отвращение, а он краснел как девственница. За этот короткий срок Билл успел удивить меня своими кулинарными способностями и способностью не спать почти всю ночь из-за того, что слышит, как кто-то летает по фургону.

***

-А это обязательно? Я же не убегу. -Я не могу тебе доверять, — я связал руки Биллу и снова усадил его в подвале. Ноги я не стал связывать. Все-таки, он немного, но внушает доверие. -После стольких дней, проведённых вместе? -Мало ли, что творится в твоей голове. Я оставляю парня одного и возврашаюсь в надоевший фургон. Решил перебрать ножи и почистить пистолеты. Хочу убивать. У меня начинается ломка. Но нельзя, нельзя. Ещё рано.