Незабываемая ночка

Одним унылым вечером в трактир «Замерзший очаг» забрел необычный посетитель. Вернее, посетительница — молоденькая огненноволосая бретонка. Девушка важно пересекла зал и, остановившись возле расположившегося за столом ярла Винтерхолда (завсегдатая таверны), громко произнесла: — Налейте, пожалуйста, своему ярлу за мой счет. А то заскучал он. Ну и мне того же. Услужливый трактирщик тут же выполнил требование, а знакомый голос заставил ярла Корира всё же обратить внимание на угостившую его девушку. — Довакин? — в его глазах блеснуло оживление, Корир жестом пригласил её присесть рядом. — Я… не ожидал тебя здесь увидеть. Ты что-то хотела? — Да, — бретонка выглядела неуверенной, словно боялась чего-то, но затем взяла себя в руки. — Я хочу поговорить с вами как архимаг Коллегии Винтерхолда. Ярл презрительно сморщился. Сейчас уподобится своим предшественникам, начнет рассказывать, что маги ни в чем не виноваты, будет выпрашивать более благосклонного к своей шайке отношения… — Я знаю, после Великого Обвала вы здесь все ненавидите магов и Коллегию, а в Коллегии опасаются нападения с вашей стороны. И правильно однажды народ сделает, если устроит там погром, — подумал Корир. Хотя нет. Не надо погром: маги ведь просто так не сдадутся и будут яростно защищаться. Лучше, если одним из своих указов новый Верховный король догадается разогнать эту контору к скамповой матери. — Так вот. Не знаю, как вам здесь всем, а вот мне всё это надоело, — продолжила бретонка. — Сами знаете, чем вы правите. И я знаю, чем управляю. — Молодец, что знаешь, — ярл сделал из своей кружки несколько глотков. — А знаешь, что Винтерхолд был первой столицей Скайрима? И что теперь другие ярлы со мной вообще не считаются? Как думаешь, если я вдруг настолько подобрею, что начну с твоей Коллегией дружить, что они все подумают? Довакин приятно улыбнулась — будто бы Корир мыслил в правильном для неё направлении. Значит, рассчитывает, что через дружбу с Коллегией Винтерхолд начнет возвращать себе былую славу? Только вот ей какой в этом прок? — Подумают, что вы — великодушный человек, раз сумели наконец простить нас. Не пытайтесь отрицать: в город едут лишь для того, чтобы вступить в Коллегию, и если бы не мы — город давно бы зачах. Но и мы без города как-то… — волшебница замялась, будто пыталась подобрать нужное слово. «Не выучила дальше слова», — про себя пошутил правитель Винтерхолда. Или просто дальше речь не придумала. — Простите, — извинилась бретонка, отхлебнув из своей кружки. — Хотела красиво сказать, но не придумала, как лучше. Непосредственность этой рыжей пигалицы заставила Корира улыбнуться. Всё же ни один архимаг с момента Великого Обвала не удосужился не то что спуститься на их многострадальную землю, а заявиться в местную таверну и угощать ярла выпивкой! — Тебе-то какой прок? Я слышал, что вы — гордые птицы, денег ни у кого не выпрашиваете, пытаетесь сами себе на жизнь зарабатывать. И, да — с чего ты взяла, что твоя Коллегия и мой город может иметь какие-то общие выгоды? — Хороший вопрос. Может, ещё выпивки? Норд согласно кивнул головой, и вот архимага Коллегии и ярла Винтерхолда уже окружало несколько бутылок медовухи. — И всё же, какой прок тебе от того, что мы… сделаем вид, что подружились? — Мне какой прок? Все знают, что мы с вами в достаточно напряженных отношениях, и потому побаиваются сюда ехать. Тем не менее, все приезжие останавливаются в этой таверне, платят деньги за постой и еду. И если я всё правильно понимаю, то эта таверна — самый стабильный источник дохода. Архимаг была ещё недостаточно пьяна, раз позволяет себе размышлять о таких серьезных вещах без запинки, — решил Корир. Что же, это можно быстро исправить: бретонка вряд ли долго продержится, и скоро не то что языком шевелить не сможет, а вообще отключится! — Спасибо, открыла мне глаза, — язвительно ответил норд, подливая себе и своей собеседнице ещё медовухи; бретонка кивнула сделала несколько глотков. — И что теперь посоветуешь? Открыть собственный кабак и заставлять жену разносить посетителям выпивку? Девчонка рассмеялась. — Тогда вы войдёте в историю как самый расчетливый и дальновидный ярл во всем Скайриме, — ответила она. Шутку ярл Винтерхолда оценил скупой усмешкой. — А если серьезно, — бретонка откашлялась, сделала ещё глоток, — чем больше в Коллегию будет приезжать учеников, тем больше вероятность того, что среди них окажутся богачи, которые смогут сделать пожертвования. Не исключено, что кто-либо из этих богачей захочет формально покинуть нас, но от своей деятельности не откажется. В таверне, как вон тот эльф, он жить побрезгует, и, скорее всего, захочет иметь в городе свой дом. — До чего же ты наивно размышляешь. Вот сейчас мы с тобой тут упьемся, подружимся, и прямо вот сразу в мой город богачи со всего Тамриэля повалят, вступать в твою Коллегию. — Конечно же, прямо вот сразу я ничего не жду. Но признайтесь, цели у нас с вами похожие: вы хотите вернуть городу прежнее величие, я хочу для Коллегии того же. И вообще, давайте уже выпьем. Корир оживился. — За что пить предлагаешь? — За первый диалог ярла Винтерхолда и архимага Коллегии в неформальной обстановке. — Вот же закрутила, — ярл наполнил кружки почти до краев. — Давай проще — за знакомство. Раздался глухой стук металла. От горьковатого привкуса бретонка ничуть не поморщилась и смело потребовала налить себе новую порцию. Пьёт до дна, ничуть не морщась. Не любит сидеть на месте, судя по тому, что она в дорожном наряде часто покидает город. В конце концов, в отличие от своих предшественников, не постеснялась первой предложить помириться. Кориру эта девушка уже нравилась. Правда, она наивная немного — но с возрастом это пройдет. — Довакин, спросить хочу — как ты архимагом-то стала? Ты совсем молода, опыта у тебя явно немного. Неужели никого больше не нашлось? — Я предлагала, но самые уважаемые наши мастера отказались. Одного я даже понять могу, он и правда очень стар и рассеян, а вторая сказала, что… не её это, боялась не справиться. Ярл снова позволил себе усмехнуться: кажется, эти «самые уважаемые мастера» — обычные трусы, раз спихнули на молодую неопытную девушку столько обязанностей. — Всё случилось после того, как вы в Саартале какую-то дрянь нашли? Тогда ваш прежний архимаг погиб? Девушка часто закивала. Те кошмарные дни впервые показали, что у Коллегии и города есть маленький, но всё же шанс восстановить хоть сколько-то приличные отношения, и сейчас Драконорождённая решила этот шанс использовать. — Можно теперь мне вопрос задать? Корир дал согласие кивком. — Вы явно не расист, верующим человеком тоже не слывёте. Почему всё же Ульфрик, а не Империя? Или почему вы не объявили нейтралитет, как Вайтран? Подобного вопроса он ожидал в первую очередь. Даже самому Буревестнику не нравилось, что его союзник держит в управителях данмера, да и Талоса Корир особенно не почитал… Впрочем, он в принципе относился ко всем богам без особого почтения. Однако Буревестнику не нужны проблемы у себя под боком, и потому он сделал вид, что его такой союзник устраивает. — Я нужен ей, Империи этой? Ульфрик хоть денег пообещал. И даже прислал немного. Правда, ещё и этот Кай притащился, и толку от него практически никакого. А нейтралитет… Здесь не Вайтран — кроме хоркеров, снежных ягод и парочки руин ничего у нас нет, не протянем мы долго в нейтралитете. Ещё пить будешь? Архимаг Коллегии и ярл Винтерхолда осушили ещё по одной кружке, затем — ещё… По голове уже расползался знакомый туман, речь зашла о столь болезненном для города Великом Обвале, Довакин взахлёб рассказывала о Красной Горе, Министерстве Правды и Кризисе Обливиона. Затем речь зашла о магах-данмерах, из-за ссоры которых случился Красный Год — и, как она думает, Великий Обвал. — Ага! Я так и знал, что маги виноваты! — злорадно воскликнул Корир. — Это были не наши маги, — вступилась за своих товарищей бретонка. — Ладно, допустим, это были не наши... не твои маги. И как тогда Великий Обвал случился? Красная Гора же в Морровинде, её отсюда никогда даже видно не было. Неожиданно Довакин со всех сил ударила кулаком по столу, содержимое кружек закачалось и чуть не расплескалось. — Довакин, ты полегче, не надо так злиться, — успокаивал Корир. — А я не злюсь, — девушка помассировала ребро ладони и отхлебнула ещё мёда. — Я показываю, при чем тут Красная Гора. Ярл притворно почесал затылок и замычал. — А как Коллегия тогда выстояла? — Умели предки строить, — заключила бретонка, разводя руками. — Это да. Умели. Неожиданно для всех зал огласил довольный крик, и к ним подскочил запитый бретон в чёрном балахоне. — Архимаг! Меня зовут Сэм, я — ваш огромный поклонник! — увещевал он. — Я слышал, как вы сейчас рассказывали про Красный Год, и перебить не смел! Только сейчас смелости набрался! Вы возьмете меня к себе в Коллегию? Девушка наверняка бы отослала своего земляка к эльфийке, которая и заведует набором учеников, однако Корир решил вступиться за собутыльницу: нечего всякому пьяному отребью прерывать их разговор. — Не видишь, архимаг не может заняться тобой, — напомнил ярл. — И ты, можно подумать, в том состоянии, чтобы в Коллегию вступать. — А я в другом состоянии и быть не могу! — парировал пьяница. — По тебе и видно. Но, готов поспорить, норда тебе всё равно не перепить. На лице Драконорождённой появилось недовольство. — О, я вижу, ты не прочь крепко выпить? — спросил Сэм. — А как насчет дружеской попойки на спор? На кону — мой чудесный посох! В руках у бретона показался необычного вида посох, больше похожий на гигантский цветок. — Кто кого перепьет? У тебя нет шансов! — браво заключил норд. — Вот и проверим! У меня как раз одно крепкое пойло где-то завалялось! Они схлестнулись в состязании, и Корир настолько увлекся, что его мало интересовало, хотел ли этот бретон в Коллегию, отдаст ли он этот посох… Ярл чувствовал, что пьянеет сильнее обычного, всё вокруг проносилось, как в тумане, но сдаваться он не собирался. — Твоя взяла. Посох заслуженно твой! — торжественно продекларировал Сэм. — Эх, пить с вами — одно удовольствие! Я тут одно милое местечко знаю, там вино рекой льется! И не только вино! Надо срочно сходить туда! Последнее, что правитель Винтерхолда хоть как-то запомнил, была дверь «Замерзшего очага» перед глазами, из которой он выходил в обнимку с двумя бретонами-магами… — Просыпайтесь, пьяные рыжие богохульники! Незнакомый женский голос заставил Корира проснуться и открыть глаза. Вместо удобной постели он лежал на каменном полу. Место было незнакомо ему: вокруг стояли статуи Дибеллы, стены были украшены двемерскими узорами, а в центре комнаты и вовсе журчал фонтан… Маркарт? Как они с Драконорождённой здесь оказались? Где этот Сэм? И вообще, что вчера было?!