Лестрейнджи не плачут

Июнь 1980 года, Лестрейндж-холл, графство Йоркшир, Норт-Райдинг        Не прошло и двух дней после того, как от Беллатрикс пришло письмо, и я вернулся в Британию. Эйприл, озадаченная такой спешкой, конечно, задавала мне вопросы. — Кое-какие неполадки с семейным бизнесом. Я нужен отцу, — соврал я, не моргнув и глазом. — Не могут без тебя справиться, — вздохнула Эйприл, собирая чемодан. — Ты слишком ответственный, Рудольфус, и этим все пользуются. Твоя семья должна понимать, что и тебе иногда нужно отдыхать. — Кто же будет заниматься решением таких важных вопросов? — риторически вопросил я. -Нет-нет, я должен вернуться. Если хочешь, оставайся ещё на неделю, как мы и планировали. Я оставлю тебе деньги на расходы, вилла оплачена.       Эйприл задумалась, остановившись и посмотрев в окно на море. Потом взглянула на меня, сомневаясь. — Нет, я тоже вернусь, — наконец, решила она. — Что мне тут делать одной? Лучше оставлю неделю отпуска на лето, выберемся куда-нибудь вместе. — Не думаю, что летом получится… — Посмотрим, — резюмировала Эйприл и улыбнулась.        У неё был удивительно лёгкий характер. Наверное, отчасти поэтому я так привязался к мисс Фиппс и любил проводить с ней время.        Итак, мы вернулись в Британию вместе. Эйприл пыталась уговорить меня остаться на ночь, мотивируя это тем, что в Холле ещё не знают, что я вернулся. Сказать по правде, мне бы хотелось остаться с ней, но тон письма Беллатрикс был таков, что я понимал: промедление может быть опасным. А потому, попрощавшись с любовницей, я отправился прямиком в Лестрейндж-холл посредством камина. Долли уже аппарировала туда раньше со всем моим багажом.        Едва я оказался в Лестрейндж-холле, как услышал доносящиеся из большой гостиной громкие голоса и взрывы хохота Рабастана. Я понял, что у нас гости, но на этот раз приличные, а не в форме авроров. Поэтому, проскользнув в свою комнату никем не замеченным, я спокойно принял душ и переоделся, после чего направился в библиотеку и велел Долли незаметно позвать туда Беллатрикс.        Было странно после солнечной Италии вновь оказаться дома. За окном накрапывал дождик, в камине, который топили даже летом, потрескивали поленья. Я опустился в кресло, задумчиво рассматривая выгравированные над камином сценки из жизни моих великих предков. Они подавляли восстания гоблинов, охотились на дромарогов и акромантулов, укрощали драконов, заседали в Визенгамоте, словом, являли собой предмет гордости всего нашего рода. А чего добился я к своим тридцати годам? Не смог совладать даже с собственной женой. То ли дождливая английская погода так на меня действовала, то ли усталость, но я опять начинал хандрить. Даже близкая встреча с Беллой скорее не радовала, а тревожила меня. Если бы всё было хорошо, Беллатрикс ни за что не призвала бы меня обратно в Британию с такой срочностью. Вдобавок, в последнее время я замечал, что чем реже вижусь с супругой, тем спокойнее моя жизнь.        Дверь с грохотом распахнулась, и в библиотеку быстрым шагом вошла Беллатрикс. Я невольно вздрогнул от неожиданности и воззрился на неё. Выглядела моя жена, как и всегда, изумительно: на ней было чёрное бархатное платье, струящееся по стройной фигуре, черные блестящие волосы лежали на манер короны, в ушах блестели бриллиантовые серьги, а глаза метали молнии. — Рудольфус! — воскликнула она. — Я не думала, что ты так быстро вернешься. Но это очень вовремя! Алекто Кэрроу что-то затевает, а Тёмный Лорд не желает меня слушать!       Тяжело вздохнув, я поднялся из кресла и обменялся с Беллатрикс поцелуем в щёку. От Беллы пахло тяжёлыми, пьянящими духами. Сердце болезненно сжалось, когда Беллатрикс отстранилась. — Алекто Кэрроу? — удивленно вопросил я. — С чего ты это взяла?        Беллатрикс, очень взвинченная, разъярённая, принялась быстро расхаживать передо мной туда-сюда. — Рыжеволосая шлюшка, — начала она без преамбулы. — Ты не представляешь, что она вытворяет. Не успела закончить Хогвартс, как норовит забраться к нему в постель!       Я устало потёр переносицу. Неужели Беллатрикс вызвала меня только из-за очередной вспышки ревности? Уж не стоит ли прислушаться к словам Эйприл о том, что моя гипертрофированная ответственность — сущее проклятье? — Ради Мерлина, Беллатрикс, можно больше конкретики? — попросил я, чувствуя, что еще минута и у меня разболится голова от проклятий Беллатрикс. — Что же, изволь: девчонка всюду таскается за Тёмным Лордом и буквально требует Тёмную Метку! Можешь себе представить, она даже осмелилась заявиться к нему домой! Почти в ночи, когда мы с ним… Мы были заняты важными делами! — Алекто Кэрроу проникла в особняк Милорда? — изумился я. — Как она смогла туда попасть?       Это уже было по-настоящему странно. Зачем Кэрроу идти на такую вызывающую дерзость? Разве только хотела что-то вынюхать? Для каких целей? — Прямиком из кабинета твоего отца! — выпалила Беллатрикс, резко ко мне разворачиваясь. — Он же во всём ей потакает, вот она и воспользовалась добротой сэра Сильвия! — И что отец? Да он бы за подобное кого угодно проклял! — вырвалось у меня. — Получил выговор от Тёмного Лорда, накричал на девчонку, но на этом всё, — проговорила Белла, разводя руками. — Тёмный Лорд, к счастью, такой дерзости не стерпел, перетряхнул её мыслишки легилименцией. — Интересно, что он там увидел? — заинтересовался я. — В мыслях этой полоумной? По всей видимости, что-то очень любопытное, потому что сменил гнев на милость и, как будто, даже обрадовался, — нехотя проговорила Белла. — Хотя, разумеется, пообещал, что следующее такое вторжение будет для неё последним. — Беллатрикс, тебе не кажется, что, если бы у Кэрроу были дурные намерения, Милорд бы это увидел и лично с ней разделался? — поинтересовался я. — Очевидно, она просто не в своём уме. Такое бывает в этом возрасте. Мы, например, вообще поженились… — Рудольфус, я рассчитываю на тебя! — гневно воскликнула Белла. — Неужели не понятно, что она не просто так к нему подбирается. Дрянь хочет усыпить бдительность Тёмного Лорда, внушив ему, как будто она заинтересована в нём, как в мужчине. Но, подобравшись ближе, она может вытворять что угодно! — Великий Салазар! — воскликнул я. — Беллатрикс, ты себя слышишь? Ты приревновала Тёмного Лорда к кому-то, и решила, что лучшим решением будет вызвать меня? Что, по-твоему, я должен сделать? Убить её и спрятать труп? — Это я и сама могла бы сделать! — огрызнулась Беллатрикс. — Но Тёмный Лорд запретил мне трогать эту дрянь. Кажется, она его забавляет.       Я тяжело вздохнул, устало глядя на Беллу. Казалось, она совершенно не понимала, какой вздор говорит. Глаза Беллатрикс горели мстительным огоньком, красивое лицо кривилось, и дерганные, нервные жесты выдавали приближающийся припадок бешенства, грозящий вылиться во что-то безобразное и опасное для окружающих. — Беллатрикс, расскажи мне обо всём по порядку, — терпеливо попросил я. — Когда всё началось? Участвует ли Амикус Кэрроу в этом предприятии? — Всё началось с Амикуса, — яростно выплюнула Белла, как будто это несчастный Кэрроу был во всем виноват. — Пришло его время получить Метку, и Тёмный Лорд подготовил некоторые испытания для него. И вот тут-то Алекто Кэрроу вдруг заявила, что раз её брат получит Метку, то и она должна быть рядом с ним. - Это не «вдруг», — проговорил я. — В январе отец приглашал обоих Кэрроу на ужин, и Алекто уже тогда обнаруживала большой интерес к организации. Говорила, что хочет быть одной из нас, стать Пожирательницей Смерти. - Значит, уже тогда у неё был план, — припечатала Беллатрикс. - Тёмная Метка дает определенное положение в обществе, — рассудительно заметил я. — И в будущем, когда власть Темного Лорда воцарится над Британией, а Пожиратели Смерти смогут открыть себя обществу, Метка станет символом принадлежности к высшему кругу. Я допускаю, что оба Кэрроу желают добиться власти и положения, что вполне естественно. Не говоря уже о том, что Алекто была довольно близка с моим отцом в последние годы, а ты знаешь, что он даже Дамблдора склонил бы на сторону Милорда, если бы тот послушал его часок-другой. К тому же, отец Алекто и Амикуса был Пожирателем Смерти, и это весьма похвально, что дети хотят пойти по его стопам. - О, Рудольфус, ты правда ничего не знаешь? — удивленно вопросила Беллатрикс, подняв брови. - Не знаю что?       Беллатрикс покосилась на дверь, словно нас могли подслушать, и приблизилась ко мне. - Покойный Кэрроу хотел предать Тёмного Лорда и был устранён.        Когда первый шок прошел, я стал вспоминать о событиях более чем десятилетней давности. Вспомнилось, каким нервным выглядел мистер Кэрроу незадолго до пожара в замке. И то, как зловеще за ним наблюдал Долохов. Но я не мог поверить, что пожар был устроен по приказу Лорда, и что после этого Амикус и Алекто искренне хотят стать Пожирателями Смерти. - Ты уверена, Белла? — только и спросил я.       Беллатрикс хмыкнула, как бы давая понять, насколько нелепым считает мой вопрос. - Неужели ты и правда не знал? Ты меня удивляешь. Это же было совершенно очевидно. Неужели тебя не озадачило то, как вовремя твой отец оказался в замке Кэрроу в ночь пожара? Хотя ему полагалось быть заграницей.       Я припомнил кое-какие странности, на которых ранее не акцентировал внимание. Помнится, в тот период времени меня больше всего напрягала глубоко беременная и взбалмошная Беллатрикс, которая потом ушла от меня, оставив Алисандру на моих руках… Позже я вообще был выслан во Францию. Словом, история Кэрроу прошла практически мимо меня. - Я убеждена, что старик Кэрроу что-то замышлял. И Тёмному Лорду пришлось принять меры. А на таких делах специализируется Антонин Долохов. - Если бы исполнителем был Антонин, Алекто и Амикус из того замка живыми не выбрались бы, — констатировал я. - Да, но там вовремя оказался твой отец. Единственный на то время Пожиратель Смерти, равный по полномочиям Антонину. Долохов просто не рискнул с ним разделаться, как поступил бы с любым другим, вставшем на пути. Ты никогда не спрашивал отца об этом? - Нет, и не думал, — пробормотал я. — Отец не пошёл бы наперекор воли Тёмного Лорда, хотя они с покойным Кэрроу были приятелями. Но ты права, выглядит эта история странно, и в любом случае лучше поговорить об этом с отцом, чем с Долоховым. - Это правда, — тяжело вздохнула Беллатрикс. — Если бы моя дура-сестра выбрала Антонина, а не этого скользкого Малфоя, мы бы знали абсолютно всё. - Кстати, как себя чувствует Нарцисса? — полюбопытствовал я. - Нормально, должна родить со дня на день, — небрежно отмахнулась Белла. — Рудольфус, мы должны узнать, что случилось одиннадцать лет назад. Твой отец не расскажет мне того, что из него можешь вытащить ты. И с Долоховым вы приятели, в то время, как на меня он затаил обиду из-за Нарциссы. Хотя, как по мне, только он сам виноват в том, что не смог завоевать Цисси.       Я уже давно научился пропускать мимо ушей подобные комментарии Беллы. Привык к тому, что она на все вопросы смотрела исключительно с одной точки зрения, не принимая в расчет чувства и мысли других людей. - А мой отец в Холле? Я мог бы поговорить с ним сегодня. - Нет, он ужинает у Кэрроу. Пестует свою протеже, вероятно, — недовольно проговорила Белла. — Меня удивляет то, насколько сэр Сильвий расположен к девчонке, Родольфус. Она вторгается к Милорду без приглашения, твой отец получает за это наказание и в результате продолжает покровительствовать ей! - Когда он притащил Алекто в наш дом после того пожара, я грешным делом подумал, что это его внебрачный ребенок, — пробормотал я. - Ты говоришь, что твой отец был дружен с семейством Кэрроу? — встрепенулась Белла. — Может быть, ближе, чем мы думаем? - Нет, я просто устал с дороги и говорю, не подумав, — устало проговорил я. — Отец рассматривал Алекто как подходящую партию для Рабастана. Значит, она точно нам с Басти не сестра. В конце концов, Беллатрикс, мой отец может просто хотеть упрочить положение Лестрейнджей, продвинув будущую невестку в Пожиратели Смерти. Я скорее поверю в это. - Неужели? — холодно уронила Беллатрикс, презрительно ухмыльнувшись. — Можно подумать, что положение Лестрейнджей вызывает опасения. - Нет, и мне хочется верить, что не только благодаря твоему личному положению, — не без злой иронии ответил я. — К слову сказать, неужели ты не можешь добиться, чтобы Тёмный Лорд рассказал тебе про эту историю с Кэрроу, Беллатрикс? — не удержался я.       Белла нетерпеливо повела плечом. - Тёмный Лорд и так многое мне рассказывает. Было бы неправильно досаждать ему вопросами, если он не счёл нужным дать мне эту информацию.        Что же, хоть какую-то критичность мышления Беллатрикс сохранила. Это не могло не радовать. - Хорошо, я займусь этим вопросом, — сдался я. — Если Амикус и Алекто знают, что их семья погибла не в случайном пожаре, а по приказу Милорда, они и правда могут что-то замышлять. Хотя в таком случае Повелитель бы всё увидел в мыслях девчонки. Да и мой отец раскусил бы их план. - Может быть, она только исполнитель, и Амикус пока не говорил ей, зачем нужно втереться в доверие к Милорду, — предположила Беллатрикс. — Или же она хороший окклюмент. Или у неё имеется думоотвод. Тебе ли не знать, Рудольфус, сколько есть способов, чтобы скрыть свои мысли! - Пожалуй, — поразмыслив, согласился я.       Часы пробили девять. Я решил, что мне следует удалиться к себе и лечь спать пораньше, чтобы всё хорошенько обдумать. — Кто сегодня у нас в гостях? — спросил я для приличия. - Мальсиберы, — отозвалась Беллатрикс. — Оливия и Маркус будут рады, если ты спустишься. - Нет, не говори им, что я уже приехал, — поспешил проговорить я.       Чета Мальсиберов, тоже потерявшая первенца из-за драконьей оспы, всегда напоминала мне о самых страшных днях в моей жизни. - Оливия беременна, — сообщила Беллатрикс. — Так что они немного повеселее, чем обычно. - Я рад за них, — протянул я. — Это хорошая новость. Но я устал, и хочу обо всём подумать. Я могу лечь в гостевой спальне, чтобы не беспокоить тебя своим кашлем. - Ты меня не побеспокоишь — у меня опять бессоница, — заявила Белла, глядя мне прямо в глаза.        Как обычно, я не мог сдержать свои чувства к жене. Спросить прямо, потерпит ли она меня в общей спальне, мне не позволяла гордость. Но иногда, когда нервы Беллатрикс были расшатаны, она сама нуждалась во мне. Истязаемая бессоницей и тревожными снами, Беллатрикс предпочитала иметь рядом кого-то кроме домового эльфа. И я радовался этому, как последний дурак, даже понимая, что между нами ничего не будет. Собственно, положение вещей оставалось унизительным, но я так нуждался в том, чтобы быть рядом с Беллатрикс… - Кстати, если у нас вот-вот появится племянник, нужно подготовить подарок. Нарцисса и Люциус ожидают этого, — проговорил я, чтобы скрыть свою радость. - Вот как? Я про это совсем забыла, — озадаченно нахмурилась Беллатрикс. — Ты прав, нужно что-то придумать.        Темы для разговоров исчерпали себя. Я намеревался удалиться, но Беллатрикс задержала меня, когда я проходил мимо. К моему неудовольствию прикосновение её руки к моей отозвалось трепетом во всём теле. - Как ты себя чувствуешь, Руди? — тихо и заботливо спросила Беллатрикс. — Рана ещё беспокоит? - Спасибо, уже намного лучше. Остался только кашель, но и это временно, — проговорил я.       Беллатрикс задержала на мне странный, задумчивый взгляд. - Хорошо. Я рада, что тебе лучше. Мне тебя не хватало, Рудольфус. Мы должны вместе оберегать спину Тёмному Лорда, понимаешь? У него слишком много врагов. - Для этого я и вернулся, Беллатрикс, — проговорил я, гадая, зачем это Белла решила напомнить мне о моих обязанностях?       Мне показалось, что она хочет сказать что-то ещё, но Беллатрикс загадочно улыбнулась и отступила в сторону, давай мне дорогу.       Я вышел из библиотеки, анализируя наш с Беллой диалог. По всему выходило, что опасения Беллатрикс не беспочвенны, и Кэрроу следует проверить. Для этого я решил прежде всего поговорить с отцом, а потом, если этого окажется недостаточно… Встретиться с весёлой вдовой. Что-то мне подсказывало, что Антонин никогда в жизни не станет рассказывать мне о тех приказах, которые давал ему Милорд. А вот на Эмили Кларик у меня были надежды. Вдобавок, нужно было узнать у неё, как долго ещё может протянуть жена Крауча. Насколько я знал от Эйприл Фиппс, она была совсем плоха в последние месяцы. Как и Гиббон, который всю весну не мог вылечить свою загадочную хворь.       Прежде, чем лечь спать, я написал несколько писем. Первое — прекрасной вдове, в котором выразил надежду увидеться в ближайший дни. Второе — бабушке на Ривьеру, в котором говорилось, что планы изменились и я не смогу приехать к ней и Эдмунду на Ривьеру, и чтобы она привезла мальчика в Британию. Третьей была записка, адресованная Эйприл, в которой я предлагал ей встретиться в пятницу после окончания её рабочего дня.       Я уже был в постели, но сон никак не шёл. И даже не потому, что я думал над ситуацией с Кэрроу, а потому что я трепетал при одной мысли, что Беллатрикс опять будет рядом со мной. Иногда, когда мы долго не виделись, я несколько успокаивался и даже подумывал о том, чтобы однажды освободиться от своей болезненной привязанности и зажить спокойно с другой женщиной. Но стоило Беллатрикс оказаться в поле моего зрения, как я терял способность трезво мыслить. Словом, хотя мы с Беллатрикс были женаты больше десяти лет, у нас всё ещё оставалось много общего.       Я всё же задремал, и проснулся только тогда, когда Беллатрикс улеглась в постель. Кровать в нашей спальне была настолько огромной, что мы с Беллой даже не соприкасались, но меня всё равно захлестнула волна желания. Я скучал по ней, мучительно скучал. - Удивлен, что ты пригласила Мальсиберов, — заметил я. - Ты не спишь, Родольфус? — обрадованно спросила Беллатрикс, поворачиваясь ко мне. — Да, пришлось их пригласить. Маркус занимается обучением Амикуса Кэрроу, нужно поддерживать с ним связь. - Тогда всё ясно. Я уж подумал, что тебе захотелось компании, — усмехнулся я. - Ты знаешь, Родольфус, что мне тяжело общаться с остальными, даже с Пожирателями Смерти, — проговорила Беллатрикс. — Они все не такие, как мы. Они служат Тёмному Лорду из-за своих амбиций, как Люциус, или из-за желания обогатиться и достичь власти, как некоторые другие. Даже Долохов, убеждённо ненавидящий магглов и грязнокровок, предан Милорду не так, как наша семья. По сути, ему просто некуда идти, поэтому он держится Тёмного Лорда. - Мы — фанатики, Белла. Таких мало, — тихо сказал я.       В темноте спальни я видел только силуэт Беллатрикс, но даже её запах сводил меня с ума. Просто удивительно, до какой степени на меня влияла эта женщина. Я бы думал, что Беллатрикс меня когда-то приворожила, если бы не понимал с абсолютной ясностью, что это никогда не было ей нужно. - Как тебе понравилось в Италии? — вопросила Беллатрикс. - Погода там приятнее. Но кухня для меня тяжеловата, — признался я. - А секретарша Крауча? Влюблена без памяти?       Не сильно удивившись вопросу, я ответил спокойным и ровным голосом: - Нет, она не их тех, кто теряет голову. Но она доверяет мне и рассказывает всё про своего начальника. От неё мне известно, что супруга Крауча уже одной ногой в могиле. - Да, это так, — согласилась Белла. — Барти писал об этом. Он в этом году заканчивает Хогвартс, и уже готов принять Метку. Я представила его Милорду, когда мальчик был на каникулах. Тёмный Лорд удовлетворён моей работой и считает Крауча достойным служить ему. - Великий Мерлин, неужели? — протянул я. — Он же сын Барти Крауча, чтобы его инферналы взяли. - И был таковым, когда я взялась за него, — равнодушно уронила Беллатрикс. — Тебе следует познакомиться с ним, Рудольфус. Мне кажется, что Барти Крауч младший — это тот самый редкий фанатичный случай. Он просто помешался на Тёмном Лорде, ходил за ним хвостиком, ловил каждое слово. - Бедолаге не хватает отца, — констатировал я. — А Милорд взял на себя труд приняться за мальчишку, я так понимаю.       Белла привстала, подперев голову рукой. - Знаешь, ты прав, Рудольфус. Тёмный Лорд удивляет меня тем, насколько он расположен к Краучу. Он обучал его лично — и тёмной магии и теоретической составляющей идеи о чистоте крови. Мне кажется, что ему понравилось общаться с Краучем. - Ему ведь только-только исполнилось восемнадцать? — уточнил я. — Возможно, и Тёмному Лорду приятно заниматься с юным дарованием.       Я не стал говорить, что и Тёмный Лорд вполне может видеть в Крауче что-то вроде сына. Это было бы чересчур смелым предположением, и вряд ли наш Лорд мог позволить себе привязаться к кому-либо. Но я помнил, что смерть собственного отпрыска стала для него ударом, и допускал это. Быть может, «воспитание» из Крауча Пожирателя Смерти в какой-то степени отвечало потребностям Милорда?.. - Что же, хотя бы к Краучу ты не ревнуешь Милорда, — попробовал пошутить я.        Беллатрикс хмыкнула. - Я к Кэрроу не ревную, хотя допускаю любые мотивы у этой ушлой девчонки. Для меня главное, чтобы рядом с Тёмным Лордом были верные люди, вот и всё. - Мы позаботимся об этом, Беллатрикс, — пообещал я.       Белла опять улеглась на подушку. - Я рада, что ты вернулся, Рудольфус. Тебя не хватало.       Я улыбнулся, зная, что Белла этого не увидит. Что же, во всяком случае я чувствовал себя нужным. И в этих ночных разговорах, которые заменили место страсти в нашей супружеской спальне, что-то было. Родство душ и взаимопонимание, я полагаю. Хоть какое-то утешение.

***

      На следующий день я поднялся, полным сил и бодрости. Видимо, родные стены действовали. Беллатрикс встала раньше меня, и уже была одета к тому моменту, как я пробудился. - Бессонница? — спросил я, зная, что Беллатрикс редко просыпается рано. - Да, всю ночь думала обо всех этих корыстолюбцах, которые копошатся вокруг Тёмного Лорда, — проговорила Белла, и брезгливо передернула плечами. — Ещё и Люциус продвигает своего протеже — этого Снейпа, отец которого был магглом! - Я уже слышал про него. Говорят, талантливый молодой человек и очень преданный идее, — заметил я, потягиваясь и вставая. - Ещё один выродок, плод порочной связи чистокровной волшебницы и маггла, который мечтает стать одним из нас, — констатировала Беллатрикс. — В то время, как мой кузен, Регулус Блэк, пропал! Вот кто был бы достойным, преданным слугой для Тёмного Лорда!       Вопросы были излишни — я знал, что расследование так и не сдвинулось с мертвой точки. А негодяй Сириус успешно скрывался вместе со своими друзьями — шайкой грязнокровок, предателей крови и выродков. - За завтраком не дави на моего отца, я сам поговорю с ним после, — попросил я. — Так будет лучше. - Я всё равно устала спорить с ним по поводу Кэрроу, — отмахнулась Белла. — К тому же, сэр Сильвий даже не знает, что ты вернулся. Я позволю ему просто порадоваться встречи с сыном.       День выдался неожиданно солнечным, и столовая была пронизана светом, льющимся в высокие окна. Я скучал по привычной для меня английской кухне, скучал по Лестрейндж-холлу и по близким. Не смотря на множество проблем, которые мне предстояло решать, настроение было недурственным. - Конечно же, я знал, что ты ты уже в Холле, — заявил отец с хитрой улыбкой и грозя мне пальцем. — Домовики у нас ещё не перевелись, к счастью. Но я вернулся поздно и решил вас с Беллой не беспокоить. - У вас были дела в такое время? — поинтересовался я, изображая неведение. - Можно подумать, Белла не нашептала тебе в ночи про наши разногласия касательно Кэрроу, — усмехнулся мой родитель. - Рудольфус должен быть в курсе, — спокойно отозвалась Беллатрикс, намазывая тост маслом. - Разумеется. Он один из немногих здравомыслящих людей в этом доме, и поэтому должен понять, как беспочвенны твои подозрения, — отозвался мой отец.       Я невольно отметил, как эволюционировали их с Беллой отношения за эти годы. В начале нашего брака мой отец не мог спокойно разговаривать с невесткой даже про какие-то мелочи. Теперь же, расходясь во мнениях в столь серьёзном вопросе, они беседовали совершенно спокойно. - Даже вы не можете отрицать, что поведение Кэрроу вызывает слишком много вопросов, — проговорила Белла. - Не больше, чем твое собственное лет двенадцать назад, — не удержался мой отец.       Беллатрикс наградила его неописуемым взглядом. Я понял, что пора вмешаться, пока не началась дискуссия на несколько часов, в ходе который Белла и отец будут выяснять, кто из них двоих более предан Тёмному Лорду. - Так что вы думаете по поводу Алекто? — спросил я у отца без обиняков. — Её выходки вызывают опасения. Зачем она хочет непременно приблизиться к Тёмному Лорду? - Алекто — очень хорошая девушка, которая хочет исполнить свой долг, — развел руками мой отец. — Она желает бороться с грязнокровками и предателями крови плечом к плечу с братом, он её единственный близкий человек. - Но вы уверенны в искренности их мотивов? — пытливо поинтересовался я. - Я абсолютно уверен в Алекто, — отрезал мой родитель. — И её брат также достойный юный волшебник, хотя он кажется мне менее сообразительным, чем его сестра. - Но знают ли они о том, что произошло одиннадцать лет назад? — пошел я ва-банк.       Беллатрикс даже подалась в сторону моего отца, вся обратившись в слух. Сэр Сильвий, надо отдать ему должное, сохранил самообладание. Неспешно промокнул губы салфеткой, отпил чаю. При этом в его тёмных глазах отражалась активная мыслительная деятельность. - А что было одиннадцать лет назад? — поинтересовался он, делая вид, что ничего не понимает. - Мерлина ради, — зашипела Беллатрикс. — Похоже, что старого Кэрроу устранил Долохов по приказу Тёмного Лорда. И если Алекто с братцем знают про это, то логично предположить, что их стремления не так уж безобидны? - Это старая история, и там все сложнее, — проговорил мой отец, поднимая руку и призывая Беллу к спокойствию. — К тому же, я дал слово не распространяться об этом даже в кругу семьи. - Кому? — выпалила Беллатрикс. - Кто мог бы взять с меня слово? — ядовито поинтересовался мой отец. — Я могу сказать лишь то, что Амикус и Алекто не должны отвечать за грехи их отца, и что они верны Тёмному Лорду. В этом я уверен.       Беллатрикс откинулась на стуле и скрестила руки на груди, мрачно на меня глядя. Я пожал плечами. Если отец дал слово Милорду, расспрашивать его было бесполезно.        Сразу же после завтрака я получил ответное письмо от прекрасной вдовы, в котором она сообщала, что готова со мной встретиться во время ланча в своей лавке. Это было очень мило с её стороны — так быстро откликнуться на мою просьбу, ведь Эмили недавно в очередной раз вышла замуж и была занята обустройством нового дома.        В этот раз Эмили (в это время она была опять Эмили, а не Эмилией или Нелли) повезло по-крупному. Каким-то невероятным образом ей удалось женить на себе не кого-нибудь, а обеспеченного чистокровного волшебника — Герберта Забини. Забини поддерживал идеи Тёмного Лорда, насколько мне было известно — в некоторой степени даже спонсировал дела организации, а зарабатывал на жизнь, продавая драконью кровь и другие ценные субстанции на материк. Ему принадлежал небольшой заповедник, густо населенный волшебными тварями.        Лавка «Косметические средства мадам Помпадур» процветала. Начищенные до блеска витрины отражали солнце и слепили глаза, выстроенные в них ровными рядами пузырьки и баночки привлекали внимание случайных прохожих, даже колокольчик над дверью теперь был золотым.        Внутри лавки работали исключительно хорошенькие продавщицы, которые вежливо и внимательно обслуживали посетительниц или расставляли на полках бесчисленные орды косметических средств и зелий. Ассортимент явно расширился с того времени, как Эмили вновь вышла замуж. Я видел эссенции из пыльцы пикси и притирки с драконьей крови для сохранения молодости и свежести. Новенькие, яркие упаковки грудами высились на специальных островках в центре зала. - Мистер Лестрейндж, — проворковала уже знакомая мне сероглазая продавщица, походя ко мне. — Вас так давно не было в нашей лавке! Пришли выбрать подарок для супруги? - Возможно, подарок мы выберем позже, — ответил я. — Сначала я бы хотел решить деловой вопрос. - Конечно-конечно, — проворковала девушка, жестом приглашая меня зайти за прилавок и последовать за ней к двери.        Пройдя по коридору, мы остановились у знакомой мне двери, покрытой лаковой краской. Продавщица постучала, продолжая улыбаться мне, и после разрешения отворила дверь, пропуская меня внутрь.        Прекрасная вдова (я был склонен именовать ее в мыслях именно так, потому что Эмили имела привычку очень быстро становиться вдовой) сидела в кресле перед маленьким письменным столиком и лучезарно улыбалась. Выглядела она ещё чудеснее, чем при нашей последней встрече. Здоровый естественный румянец играл на щеках с ямочками, светло-карие глаза лучились счастьем. Эмили немного пополнела, как мне показалось, но это было ей несказанно к лицу. - Мой дорогой Рудольфус, — протянула она, протягивая мне свои изящные руки. — Как я рада вас видеть!        Я взял ее кисти в свои руки и несколько раз поцеловал. В общем-то, я тоже был рад видеть прекрасную вдову. Она была мила до невозможности, и у меня никогда не хватало моральных сил презирать её за образ жизни. - Присаживайтесь, мой друг, сейчас подадут чай и закуски, — хлопотала вдова, убирая со столика кипы документов. — Я страшно удивилась, получив вчера ваше письмо. Когда вы успели вернуться в Британию? Я думала, вы всё ещё греетесь под ласковым итальянским солнцем! - Я вернулся только вчера, — с улыбкой проговорил я. - И сразу же написали мне письмо, как это трогательно, — с жеманной улыбкой заметила Эмили.        Прекрасная вдова так и лучилась от счастья, и мне подумалось, что едва ли это мой приезд так сильно ее обрадовал. Я стал присматриваться к Эмили внимательнее, сопоставлять кое-какие замеченные мелочи. К примеру, она не встала мне навстречу, как делала это раньше всякий раз, когда я заявлялся в гости, движения её стали более медлительны, формы заметно округлились… - Эмили… — протянул я, невольно улыбаясь. — Боюсь показаться нетактичным, но мне кажется, что я могу вас поздравить.       Женщина улыбнулась шире. - Рудольфус, я пока что не сильно распространяюсь об этом, но от вас я не могу хранить секреты! Да-да, внимательность вам не изменяет. Через несколько месяцев мы с супругом ожидаем пополнения в семействе.       В кабинет вошла сероглазая продавщица с серебряным подносиком, на котором был чайный сервиз и пирожные. - Спасибо, Викки, дальше я сама, — проговорила прекрасная вдова.       Она поднялась, чтобы разлить чай по чашкам, и я увидел замаскированный под свободным платьем живот. Мне стало ясно, как Эмили убедила супруга жениться на ней. Срок уже подходил, насколько я понимал, в то время как свадьба состоялась только весной. - Вам к лицу ваше положение, Эмили, — искренне проговорил я. — Право слово, мне даже неловко очернять ваше счастье заботами… - Ну, что вы, Рудольфус, вы бы еще посоветовали мне не готовить яды и не помогать Антонину в его делах, пока я беременна! — заявила вдова, и заливисто рассмеялась. — Итак, какое у вас ко мне дело? Сразу скажу, что жена Крауча протянет самое больше еще год-полтора, продержать её в таком состоянии дольше не получится. - Нет-нет, я не по этому поводу, — успокоил её я. — К тому же, смерть супруги наверняка станет для Крауча ударом, от которого он будет долго оправляться. Он и теперь в достаточной степени отвлекается на домашние заботы, поговаривают, что даже не станет пытаться заполучить министерский портфель по этой причине. Так что дела идут неплохо. - Всё для вас, — с сияющей улыбкой проговорила Эмили, добавляя в свой чай три кусочка сахару. — Ужасно хочется сладкого, знаете ли… Не могу прекратить есть, хотя едва ли это скажется положительно на фигуре… Но мне сейчас это не важно: я совершенно счастлива. - Можно надеяться, что и мистера Забини ждёт долгая и счастливая жизнь? — усмехнулся я. - Пока он этого заслуживает, — отозвалась вероломная вдова. - Итак, Эмили, я пришёл к вам за помощью, как к другу. Есть одна история, случившаяся много лет назад, и на неё нужно пролить свет, — осторожно начал я. - Много — это сколько? — деловито уточнила прекрасная вдова. - Около одиннадцати лет назад. Возможно, вы слышали о пожаре в замке Кэрроу? - Кэрроу, — протянула Эмили. — Что-то такое припоминаю. Эта трагедия была на слуху.        Я прикидывал, как бы убедить вдову рассказать все начисто. Она могла ведь и не захотеть открывать карты Антонина. - Я знаю, что в этом был замешан наш общий товарищ. Знаете ли вы подробности? Ему не будет никакого вреда, если я всё узнаю, — осторожно проговорил я.       Эмили таинственно улыбнулась. Она всегда улыбалась, когда думала над ответом, в надежде, что очаровательные ямочки на щеках отвлекут собеседника и дадут ей время на размышления. - Рудольфус, но зачем вам это нужно? — спросила волшебница. — Столько лет прошло… - Нужно понимать, знают ли брат и сестра Кэрроу о том, кто приложил руку к гибели их родных, — честно признался я. - Понимаю, — протянула Эмили, откусывая кусочек эклера. — Но послушайте, Рудольфус, Антонину очень не понравится, если я буду рассказывать о его делах. Даже вам. - Расскажите то, что вы считаете возможным, — парировал я. — Или дайте намек, где я могу найти правду. Это очень важно, Эмили, иначе я бы не просил вас. Речь идёт о безопасности Тёмного Лорда.       Прекрасная вдова тяжело вздохнула, размышляя. - Я могу сказать, что Антонину в тот раз не пришлось выполнять свою работу. И, думаю, вы знаете, почему? - Потому что в замке Кэрроу появился мой отец, — проговорил я.       Эмили кивнула, и отпила чаю. - Именно так. Но он… как бы выразиться… Немного опоздал. - Вы же сказали, что Антонин не нашел применения своим навыкам в ту ночь? — недоумевая, спросил я.       Эмили замялась, не зная, можно ли говорить дальше. - Случилось непредвиденное. Кэрроу, поняв, что он раскрыт, и что Тёмному Лорду известно о его сношениях с Дамблдором, перетрусил до такой степени, что решил свести счёты с жизнью до того, как к нему в дом нагрянет Антонин Долохов. Очень нервный был этот Кэрроу, знаете ли… Терпеть не могу такой тип людей: от них можно всего ожидать. Вот он и выпил яд, едва Долохов переступил порог замка. И, похоже, что и жену напоил. - Значит, у него был веский повод не даться в руки Долохова живым, — многозначительно протянул я. - Вероятно, да. Но зачем же было травить бедную супругу? — развела руками Эмили. — Психопат. Чудом, что детей не отправил на тот свет. - Но как же поджёг? — напомнил я. - Об этом история умалчивает, — проговорила вдова. — Может быть, ваш отец с Антонином решили инсценировать его, чтобы не было вопросов? Чтобы Кэрроу не прослыли предателями, а их дети в будущем могли жить честной жизнью среди нас? - Великий Салазар, сколько тайн, — со вздохом протянул я. — Была еще и пожилая леди, которая тоже погибла. Она что-то знала? - Может быть, — согласилась Эмили. — А, может, её просто не успели спасти. - Что же, остался один вопрос — знают ли Амикус и Алекто о том, как погибла их семья, и винят ли в этом Тёмного Лорда, — заметил я. - Я тоже задавалась этим вопросом, правда, беспокоясь за Антонина, — призналась Эмили. — Гадала на кофейной гуще и по хрустальному шару. - Почему я не удивлен, что вы это умеете?.. И что же?       Эмили таинственно улыбнулась, и достала маленькую тетрадку в кожаном переплете. Открыла нужную страницу. - Когда я гадала на Амикуса Кэрроу, я увидела его амбиции, желание прославиться и обогатиться. Не думаю, что он вынашивает какие-то зловещие планы в отношении Тёмного Лорда или моего Антонина. А вот с Алекто интереснее… Очень непростая девушка, скажу я вам. - Это я уже понял, — вздохнув, заметил я. - Я разложила даже карты, и всё без толку — никак не могу понять её мотивы, — озадаченно проговорила прекрасная вдова. — Я вижу скрытый смысл, двойное дно. Какой-то личный интерес, но лишенный корысти. Сильный эмоции, желание добиться чего-то…       Я молчал, ожидая других уточнений. Пока что мне ни о чем это не говорило. - Вместе с тем большое волнение, решимость идти до конца, — продолжала Эмили. — Такое бывает, когда человеком движет любовь или ненависть. Точнее я сказать не могу — Алекто не дурочка, она носит амулеты, и хорошо оберегает свои тайны. - Значит ли это, что она может желать мести? — уточнил я. - Очень на это похоже. И объект этого сильного чувства — мужчина, который близко, но в то же время далеко от неё. Она хочет до него добраться, но я не вижу, с какой целью, — проговорила Эмили, разводя руками. — Я даже не стала говорить про это Антонину, чтобы не тревожить его понапрасну. Он резок на расправу, а лишняя кровь ни к чему. - Пожалуй, — протянул я, думая о том же.       У Долохова было опасно о чём-то спрашивать. Он вполне мог решить подстраховаться и уничтожить Кэрроу на всякий случай. Вдобавок, мне не давала покоя явная ревность Беллатрикс. Что бы та ни говорила, но первым делом она именно ревновала Тёмного Лорда к Алекто. - Эмили, а может ли быть, что Алекто Кэрроу просто сильно влюблена в кого-нибудь? — предположил я. - Может, — кивнув, подтвердила прекрасная вдова. — В кофейной гуще я видела корону, меч и кубки. Предмет её интереса — каким бы он ни был — немолодой мужчина, обеспеченный и наделенной серьезной властью. - О, Мерлин и Моргана, — протянул я, уже рисуя в воображении бурные сцены ревности и припадки Беллатрикс. — Лучше бы Алекто Кэрроу имела дурные намерения, чем романтические… - Вероятность того и другого одинаковая, — успокоила меня прекрасная вдова.       Я устало потёр переносицу. - Нельзя ли выяснить поточнее? — с надеждой вопросил я. - Поточнее — это по профилю Антонина, — отозвалась вдова. — Его методы гарантируют большую точность. - Что же, хоть что-то нам известно. Благодарю за помощь, Эмили. Надеюсь, я не слишком утомил вас? - Пустяки, — улыбнулась волшебница, положив руку на живот. — Я чувствую себя прекрасно. - Когда ожидается счастливое событие? — поинтересовался я. - В начале августа, — ответила Эмили, улыбаясь ещё шире. - Значит, ваш ребенок пойдет в Хогвартс в один год с отпрыском Малфоев, — заметил я. - Да, именно так. Подумать только, Рудольфус, мой мальчик — а я уверена, что это мальчик — будет расти вокруг наследников таких семей! Будет дружить с теми, кто когда-то смотрел на меня свысока. Когда-нибудь создаст семью с какой-нибудь чистокровной девушкой. Кто бы мог подумать! Мне кажется, я неплохо потрудилась, чтобы обеспечить его будущее, — гордо произнесла Эмили. - Вы будете прекрасной матерью, — проговорил я.        Я покинул прекрасную вдову в смешанных чувствах. С одной стороны, она меня успокоила. Если Кэрроу сам свел счеты с жизнью, вина Антонина и, следовательно, Милорда в глазах Алекто и Амикуса была меньше. Впрочем, как знать, что чувствуют и думаю осиротевшие дети… Пока что я не знал, как бы половчее проверить, знают ли Алекто и Амикус о деталях той трагедии.