Три Грейнджер

       Хогвартс. Чудный, чудный Хогвартс. Здесь дети с одиннадцати до семнадцати лет рушат все законы магловской физики с помощью волшебной палочки и нелепого слова или словосочетания. Здесь под потолком кружат призраки и школьный полтергейст по имени Пивз. Здесь есть домовые эльфы, которые, не покладая рук, готовят на кухне и содержат замок в чистоте.       Магии, которой пропитан воздух, можно практически коснуться… Вот любуешься и пропускаешь мимо ушей торжественную речь Дамблдора, возвращаясь к реальности лишь тогда, когда директора прерывает оглушительный громовой раскат, в такт которому грохочет открывшаяся дверь Большого зала. Ранее витавшая в облаках Гермиона вздрогнула от неожиданности, как и больше половины учеников.       На пороге стоял человек, опирающийся на длинный посох и закутанный в чёрный дорожный плащ. Клац. Клац. Глухой звук при шагах неизвестного эхом разносился по залу. Яркая молния ненадолго озарила потолок. Дети были напуганы, и молния была тут не причём. Вспышка молнии осветила лицо пришедшего: косой разрез, когда-то бывший обычным ртом, был ещё более искривлён в ухмылке, на коже не было места, где отсутствовали бы рубцы, а часть носа словно и не существовала. Но самыми ужасными были глаза, вернее, один из них. Больше обычного, круглый, как шар и чересчур яркого голубого цвета, он без перерыва вращался, не моргая. В отличие от первого, второй глаз был вполне обычен, не считая настороженности и неприветливости во взгляде.       Неизвестный подошёл к директору и обменялся рукопожатием, после чего сел рядом с МакГонагалл, которая была в напряжении с того момента, как он вошёл.       — Позвольте представить вам нашего нового преподавателя Защиты от Тёмных Искусств, — жизнерадостно объявил Дамблдор в наступившей тишине. — Профессор Грюм!       Если обычно нового учителя весь зал встречал аплодисментами, то сейчас были слышны лишь одинокие хлопки Дамблдора и Хагрида. Студенты предпочли молча глазеть на Грюма. В следующее мгновение зал наполнился шепотками.       Стараясь заглушить поднявшийся шум, директор кашлянул.       — Поскольку это не последняя новость, мы продолжим, — улыбаясь, возобновил прерванную речь старик. — В этом году в нашей школе будет происходить крайне интересное мероприятие. Имя ему — Турнир Трёх Волшебников. Для не имеющих представления о том, что это за Турнир и с чем его едят, я расскажу...       Между тремя школами — Хогвартсом, Шармбатоном и Дурмстрангом, лет, примерно, семьсот назад проводилось дружеское состязание. С каждой школы избирался один чемпион, который должен был пройти испытания, соперничая с двумя другими. Проводили Турнир каждые пять лет, до тех пор, — директор посерьёзнел, — пока он был не прекращен из-за возросшего числа жертв на конкурсах. Наградой победителю служила тысяча галлеонов и вечная слава.       — Жертв…? — встревоженно отозвалась Гермиона, но в общем гвалте её никто не услышал. Все, включая Гарри и Рона, были увлечены обсуждением предстоящего Турнира.       Напоследок директор упомянул о том, что главы Шармбатона и Дурмстранга прибудут с претендентами в конце октября, и предупредил об ограничении на возраст, которое не позволяло стать чемпионами студентам младше семнадцати лет. Школьный клуб самоубийц, как мысленно Гермиона окрестила тех, кто хотел участвовать в Турнире, с первого по пятый и частично шестой курс, истошно взвыл. Близнецы Уизли возмущались больше всех — семнадцать им исполнялось только в апреле.       Позже, все стали расходится по комнатам. Гермиона поднялась из-за стола и, отправившись в гостиную своего факультета. Там, поднявшись вверх по лестнице, она зашла в свою спальню. Делила она её с Парвати и Лавандой, что не способствовало хорошему настроению. Патил и Браун не обращали на неё особого внимания, впрочем, это было взаимно — Гермиона не была сплетницей, подобно им.       Завалившись на кровать и задвинув полог, она задумчиво уставилась в пустоту. Так себе начало учебного года…

***

      Невероятных размеров белый, словно сотканный из белых нитей и утренней росы, замок. Величественный, изящный и столь прекрасный Шармбатон! Девушка, которую звали Эрмиона Гранжер, вечность бы восхищалась его красотой, прогуливаясь по безупречному парку и разглядывая ледяные статуи в коридорах. Она сидела рядом с хрупким стеклянным фонтаном, к созданию которого, по слухам, приложили руку чета Фламмелей! Вода, что текла в нём, обладала целебными свойствами.       — Эрмиона, ты здесь? — сказала Флёр. Делакур была миловидной старшекурсницей, и тесно общалась с Эрмионой. — Кажется, первокурсники уже прошли распределение, видишь?       И правда. Дети, во главе с заместителем директора — Мсье Ламбертом — преподавателем зельеварения, уже подходили к высоким белоснежным дверям Трапезной.       Эрмиона предалась воспоминаниям о своём распределении…       — Моё имя Дамиан Ламберт, и я ваш будущий учитель зелий, но всё это позже, — профессор оглядел одиннадцатилетних магов-недоучек. — А сейчас — распределение! — Ламберт шагнул в сторону, и глазам первогодок предстали три коридора. Первый был белого цвета — окна пропускали солнечный свет, а вдоль стены возвышались ледяные статуи. Второй был окрашен в голубой. Там висели картины, не было окон, но стены словно источали мягкое освещение. Третий коридор был… чёрным. А где-то в глубине слышался чей-то рёв…        Перспектива щуриться от солнечных лучей Эрмиону не прельщала, быть съеденной тем, кто рычал и свирепствовал в непроглядной тьме — тоже. Поэтому, девочка пошла в голубой коридор. Когда Гранжер вышла, щуриться пришлось всё равно. Перед ней во всей красе предстал какой-то большой зал, в центре которого стоял фонтан, во всей красе изображавший балерину, которая стояла на одной ноге и грациозно поднимала тонкую ладонь ввысь. Из этой ладони и текла прозрачная, казавшаяся серебристой, вода.       — Красиво… — изумлённо прошептала Эрмиона. Ей захотелось пощупать эту воду, и, повинуясь желанию, она окунула руку.       Гранжер затянуло в фонтан, но испытыая ощущение правильности происходящего, она не сопротивлялась. Внезапно Эрмиона вынырнула из воды, пошатываясь от твёрдой поверхности под ногами. Самым странным было то, что она была сухая, а тепло, разливавшееся по телу, делало всё ещё страннее. Она оглянулась и… увидела снова незнакомый ей зал, в котором было три двери. Одна — на север, вторая — на запад, а третья на восток. Значит, пришла девочка с юга. Немного поразмышляв, волшебница пошла на север — снег, прохлада, ощущение безмолвного торжества зимы всегда ей импонировали.       Гранжер закатила глаза. Никакой оригинальности — снова зал. На сей раз там стояли три ледяных изваяния. Они были гораздо больше, чем встречавшиеся ранее. Каждая из скульптур изображала животное — Волк, Лебедь, Кошка. Эрмиона переключила внимание на лебедя. Едва она его коснулась, как оказалась в другой комнате. Она была покрашена в разные цвета, на треть — синяя, на другую — оранжевая, а последняя часть коричневая.       Вздохнув, француженка пошла к коричневой стене. Синий надоел ещё в коридоре, от оранжевого рябило в глазах, а коричневый, по-крайней мере, был каким-то умиротворяющим… Двери не наблюдалось, и Эрмиона принялась ощупывать стенку. Не найдя ничего интересного, она устало опёрлась на неё. Стена неожиданно перевернулась. Встав и придя в себя, девочка обнаружила, что стоит на пороге зала, а директриса — Мадам Максим, говорит, что она попала на Саджез. Эрмиона знала — на этом факультете учатся те, кто не привык полагаться на удачу, предпочитая сначала взвесить все свои решения. Ученики Саджез умны, чаще всего придерживаются правил и умеют видеть красоту.       Студенты, сидящие за одним из столов, бурно зааплодировали. На шёлковой мантии Гранжер появился значок с изображением лебедя.       Помимо Саджеза, в Шармбатоне было ещё два факультета — Амисфидель, место для дружных и воинственных, чьим талисманом был волк, и Солитер. На нём учились любящие одиночество, они всегда были собраны, тихи и проворны. Их талисманом была кошка.       Прекратив ворошить прошлое, четверокурсница разобрала, что говорит Мадам Максим. Турнир Трёх Волшебников! Она посмотрела на Флёр. Взгляд Делакур горел решимостью — она обязательно будет участвовать. Вообще, Эрмиона видела Флёр такой нечасто. Блондинка была рассудительной, спокойной, но брезгливой и любила ворчать. Она научила Гранжер краситься, подбирать одежду, Эрмиона же взамен помогала ей с учёбой — материал давался ей легко, а чтение было любимым развлечением.       Из размышлений её вывело то, что все уже направлялись по гостиным. Потирая глаза и зевая, Эрмиона пошла к своей комнате.

***

      Первое сентября. Хоть убейте — в школу Гере-Ивонне Грейнджерофф не хотелось. А кто спрашивает? Виктор Крам, у которого летом гостила девочка, и который был ей названным старшим братом, практически за ноги вытащил Иву из комнаты, заставил позавтракать, принять душ и переодеться. Вещи она собрала ещё с вечера — подзатыльник Виктора быстро согнал лень и направил Грейнджерофф к куче вещей, хлама и взрывоопасных веществ, под завалами которых можно было обнаружить мебель. Говоря проще, в её комнату.       Ну, приплыли. Груда камней, которую гордо обозвали замком и обнесли забором по массивней, чтоб похоже было, вновь открыла свои врата. На самом деле, это был большой, мрачного и величественного вида замок, но четверокурсница всё же считала это грудой камней. Ива по привычке взлохматила короткую шевелюру. Войдя в Столовый зал, она попрощалась с Крамом — если бы на Фламме, факультете воинов, могли учится девушки, то Ива училась бы с Крамом, только на разных курсах.       Факультетов в Дурмстранге было три. Фламма — для воинственных и ищущих на пятую точку приключений парней. Гласиас — для политиков, учёных и умников, тоже парней. Единственным факультет, на котором учились девушки, в Дурмстранге был Венери. Там из них делали боевых подруг, хранительниц очага… На что Грейнджерофф глубоко плевала, учила боевые заклинания и била морды несогласным. За что получала нагоняй от Каркарова — его она считала «старым бесполезным хреном, лезущим не в своё дело».       Но всё же готовить, стирать и тому подобное она умела. Почему? Потому что здесь умели это все. В отличии от шармбатонских неженок и хогвартских сопляков, никто никому не прислуживал. Как парни, так и девушки, делали всё сами.       Распределение тут тоже было не из торжественных. Тест. Просто скучный, письменный тест по наклонностям. Куда ты хочешь, как относишься к Тёмной магии и прочее. Писали его только парни — девчонок же изначально усаживали за стол Венери. Вот и Ива сейчас сидела, не вникая в слова директора. Пока не услышала про Турнир. Турнир Трёх, твою мать, Волшебников.       Год обещает быть весёлым…