Мы прах и тени

Сияющее чистое небо, безмятежное пение птиц, колыхание нежной листвы под мягкими порывами ветра. Благостный край, будто бы погруженный в сладкую дремоту. Русоволосый майа сидит возле кузни, сжимая руки в кулаки и устремляя свой пронзительно-яркий взгляд светло карих глаз куда-то вдаль. Подернутая дымкой, разрастается тьма, время от времени сверкают молнии, прорезая этот плотный сгусток, и чудится, что именно там жизнь. Нет, не та жизнь, подобная густому сахарному сиропу, что неспешно разворачивается здесь, в Альмарене. Майрон не понимает, ведь Эру отправил их в Арду, чтобы они приготовили все к приходу детей. Так какого тогда, его сородичи во главе с Манвэ сидят здесь и ничего не предпринимают для захвата власти в Средиземьи и наведения там порядка?! В светлой душе майа разрастается гнев и негодование, чувства столь чуждые доселе, выжигают душу. Он боится признаться сам себе, что светлые айнур представляются ему лишь кучкой никчемных существ, не обладающих достаточной волей, чтобы чего-либо добиться. Они способны лишь целыми днями петь песни, танцевать, восхвалять Илуватара, напускать на свои лица благие улыбки и вести себя так, будто все в порядке. Майрон зло ухмыляется, весьма не типично для столь святого и чистого места. «Ведь Восстающий-в-Мощи наверняка не такой», — майа ловит себя на мысли, что все чаще задумывается над судьбой Падшего. Он ведь один, а они все его боятся и не могут достойно ему противостоять. И вот, Восхитительный ощущает, что погружается в пучину праведного гнева. Не в первый раз. Внезапно его плеча касается сильная, теплая рука. Ауле. —Ты не хочешь присоединиться к нам? Манвэ сегодня устраивает пир. Снова пир. Майрон собирает свою волю в кулак для того, чтобы улыбнуться и приветливо ответить: — Нет, Мастер. Я, пожалуй, останусь и продолжу начатую работу. — Что-то не так? Ведь я вижу, что тебя что-то терзает. — Все хорошо. — Майрон отводит взгляд, а потом резко оборачивается: — Почему мы до сих пор не освободили Средиземье от темных сил, что разрастаются там и грозят всему живому? Ведь вы так говорите? Почему мы сидим здесь словно трусы?! Илуватар заповедал нам хранить и облагораживать эту землю! — и вот поток горечи и непонимания все льется и льется и уст Майрона. Его пытливый, тревожный взгляд цепко удерживает взгляд кузнеца. А Ауле поражен. Он стоит и не знает, что ответить этому юноше. — Владыка Манвэ молчит. Это не наше дело, Майрон. Я, пожалуй, пойду. Ты можешь пока поработать в кузнице. Майрон еще долго сидит и молчит, глядя перед собой, пытаясь прогнать навязчивое удушье. Он весь изнутри горит нетерпением устроить облик Арды к приходу перворожденных. Ему тесно, душно, хочется бежать, вырваться из этого места, где кажется нет движения, нет жизни и все застыло. Так летят дни за днями. Единственное, что помогает Майрону отвлечься от тяжелых мыслей — это обучение у Мастера Ауле. Он с жадностью впитывает знания, без остатка отдается ремеслу, захваченный процессом творения. Металлы, сплавы, драгоценные камни — все восхищает юного майа, радует глаз. Да, пожалуй, Майрона можно было назвать эстетом. И все было бы хорошо, но от себя ведь не убежать. Юный дух стал все чаще гулять в одиночестве, обдумывая происходящее. Однажды во время такой прогулки, он вышел к небольшому озеру. Майа сидел на берегу, поросшем идеально мягкой травой, с абсолютно гладкими камешками. Он всматривался в неестественную бирюзовую гладь, отражающую такое же неестественное небо. Душно, как же душно, и тесно. Майрону так хотелось сбежать в Средьземье. Он сидел, пытался успокоиться, погрузиться в покой светлого Альмарена, впустить его в себя. Стать таким же, как все. Как вдруг он почувствовал холод и сгущающиеся тени. Холод?! Но ведь здесь не бывает холодно. Он вскочил на ноги и резко обернулся. Сзади стояла, окутанная мглой и мраком, высокая фигура. Длинные иссиня-черные волосы, бледное лицо. Невозможно было ошибиться в том, кто стоял перед ним. Майрон мог бы забить тревогу, мог бы безрассудно броситься на врага с кулаками, ведь он не был трусом в отличие от некоторых. Но он стоял, не в силах сказать что-либо или пошевелиться, слишком потрясенный. Потрясенный шквалом силы, темной энергии, идущей от мрачной фигуры. Время застыло. Темный вала, скрестив свои изящные руки на груди, беззастенчиво вперился взглядом своих черных пронзительных глаз в Майрона. На его тонком восковом лице была загадочная, чуть насмешливая, чуть снисходительная улыбка. Постояв так, Мелькор легко и лукаво произнес: — Если захочешь найти ответы на свои вопросы, можешь обратиться ко мне. — И после небольшой паузы добавил вкрадчиво, — ты всегда будешь желанным гостем в моей твердыне… Майрон. И также внезапно исчез, растворившись в окруживших его тенях, будто и не было его, а все это морок, наваждение, игра воспаленного разума. Майрон даже проморгался. Душу наполнила тревога. Не та тревога, что преследовала Майрона все эти угнетающие дни. Предвкушение чего-то нового, того, что изменит его жизнь, а возможно и всей Арды, навсегда. *** В глубинах Утумно, грациозно и в то же время небрежно раскинувшись на черном троне, Мелькор вспоминал начало. Вот он, Алкар — Лучезарный, светлый и благостный дух, наделенный невероятно силой, мудростью и красотой. В те дни его свет мог с легкостью затмить вместе взятые звезды Варды, светильники, свет древ, солнце и луну, которым еще предстоит появиться. Мелькор любил отца, и хотел быть похожим на него. Таким же всесильным, всезнающим и могущественным. Его душу жгло желание также творить миры и жизнь в них. Когда Мелькор обратился к Илуватару с просьбой открыть ему Негасимое Пламя, дабы дать жизнь новым творениям, Эру лишь покачал головой и ответил, что еще не время. Он и не заметил тогда, как в его душе зародились гордыня, своеволие и непокорность. Он уходил, в тщетных попытках найти заповедный и столь желанный огонь. Вспоминая все это сейчас, Мелькор чувствовал горечь обиды, ведь он всего лишь хотел быть творцом, как и его отец. Это так естественно, что дети в конечном итоге превосходят своих родителей. Во время Айнулиндалэ, Мелькор попробовал выплеснуть свои чувства и желания в музыке, но встречаясь с темой отца, его собственная тема искажалась. Падший вала сжал кулаки, его переполнял гнев, злоба, ненависть. Сейчас он смутно догадывался о том, что во всем была уловка Эру, который так и сказал, что Мелькор будет лишь орудием в Его руках. Он ведь специально создал его таким, зная заранее о падении. Впрочем, Мелькор ни о чем не жалел. Только черная злоба разрасталась в нем все более и более. — Что ж, отец, ты не дал мне творить, но я буду властвовать над твоими творениями! И вот сейчас он здесь, в своем оплоте тьмы, отвергнутый, непонятый, непринятый своими никчемными родственниками, окруженный столь же никчемными прислужниками. Темные майар. Их было так легко переманить на свою сторону. Все они, бессмертные духи, купились на посулы власти и богатства. Другие же, восхищенные его могуществом, теперь недостойно роптали. Мелькор брезгливо поморщился, вспоминая о них. Удивительным оказалось то, что по мере того как в этих падших духах разрастались низменные пороки, их хроа, принимая уродливые формы, брала верх над фэа. Так начали появляться орки.* Мудрые ошибочно предположат, что орков вывели из перворожденных эльфов. Как узнается позже, фэа эльфов достаточно сильна, и против воли их невозможно обратить в своих прислужников. Тот, кого будут называть Саурон, не сможет ни пытками, ни черной магией обратить их к себе на службу, они будут просто уходить в чертоги Мандоса. Более сильные майар, с более сильным фэа, стали оборотнями, летучими мышами кровососами и волколаками. Их физическая оболочка не была стабильна, и они могли также принимать обличия, напоминающие перворожденных.** С одной стороны Мелькору было это все на руку. Отличная армия кровожадных убийц, которая не будет задавать лишних вопросов. Самые сильные фэа оказались у огненных духов, которые приняли прекрасные и величественные огненные формы с огромными черными крыльями, вооруженные мечами и бичами, с них выйдут неплохие полководцы, при должном обучении. Они и были теми, кто отдался тьме относительно бескорыстно, потому и не были ведомы лишь алчностью и страхом. И все же нужен был кто-то толковый, кто будет руководить его армией, кто смог бы стать его помощником и правой рукой. Мелькору нужны были сильнейшие майар оставшихся «основных» стихий, чтобы захватить эту землю. Майар Манвэ оказались либо глупы, что теперь толку от них мало, либо строптивы, подобно Эонвэ. Остались майар Ауле и Ульмо. И Мелькор, кажется, знает сильнейших их них, кои и стали его целью. *** Майрон вспоминает зарю мира, когда священные айнур только спустились в Эа и начали формировать облик Арды. Они что-то строили, а враг все разрушал. Майрон видел его несколько раз в те дни. Мелькор принимал чудовищные огромные формы, поднимаясь до самых небес. Весь его скалообразный облик был черен, с торчащими в стороны ледяными шипами, а глубоко внутри текла лава и расплавленное золото. Земля сотрясалась при его появлении, а очи полыхали алым пламенем. К чувству ужаса примешивалось чувство восхищения такой грандиозной мощью, размахом силы. Во тьме Мелькора было определенно что-то притягательное и волнующее. Даже сейчас, просто вспоминая, у Майрона спирало дыхание, а по телу пробегала дрожь. Разрушение Светильников стало последней каплей.*** Майрон долго закрывал глаза на неудачи и промахи светлых айнур, но он не собирается оставаться на стороне проигрывающих. Майа привык во всем быть первым, лучшим. Но он не может быть сам по себе. Майар призваны служить валар и помогать им в их начинаниях. Остается лишь один выход. Майрон пока не знает, верный или нет. Но терпеть дальше нет сил, и он наполняется решимостью ступить на службу Падшему. Неосознанно, он давно к этому шел, прокручивая в голове подобные мысли. И теперь решение давалась так естественно, хотя по идее должно было пугать. Майрону кажется, что именно с вала Мелькором он сможет достигнуть своих целей, стать великим, захватить власть и навести порядок, чтобы дальше можно было безгранично творить и наслаждаться дарованной в Эа жизнью. В общей суматохе и смятении, связанных с разрушением Светильников, Майрон незаметно отлучается, и направляется туда, где его уже давно ждут….