Мы прах и тени

Мелькор заранее предупредил своих слуг об ожидаемом визите. Поэтому при встрече с Майроном, те молча провели его в тронный зал. Лестница показался майа нескончаемой, а они все спускались и спускались вниз. Легче было бы переместиться просто сгустком энергии, - так, как он сюда и прилетел. Уходящее в недра земли, сооружение поражало своими грандиозными размерами. Пролеты, колонны, стены — все было черным, или казалось таковым из-за отсутствия должного освещения. После жизни в свете Светильников, Майрон еще долго будет привыкать к царящей здесь темноте. Огромные каменные двери в тронный зал открываются и Майрон видит его. Темный вала сидит на огромном троне, спинка которого украшена внушительных размеров острыми черными кристаллами. Мелькор не удивлен, он надменно и со скучающим видом взирает на майа. — Что, все-таки решился? — тот же насмешливый тон. — Да, и ответы мне не нужны. Я хочу служить Вам. Хм, дерзок и решителен. — Тебе придется присягнуть мне. — Я согласен. Плавно соскользнув с трона, Мелькор приблизился к Майрону. Он будто не шел, а плыл, сотканный из теней, и черные струящиеся одежды лишь усиливали это ощущение. — Тогда я могу пока показать тебе свою твердыню.       Сложно назвать Утумно подземными чертогами. Это нечто, не поддающееся описанию. Необъятно огромное, уходящее глубоко под землю. Твердыня оставалась недостроенной, но от этого еще больше впечатляла. Лестницы словно висели в воздухе, поддерживаемые колоннами и балками, устремляющимися в необъятную глубь. Если посмотреть вниз, то можно было узреть бездну. Земля замысловато изрыта вширь, а бесчисленные пещеры и гроты отведены под различные нужды. Майа не скрывал восхищения. Он был поражен размахом. А Падший, в свою очередь, любил восхваление и преклонение — это тешило его безмерное себялюбие. Так они шли по Утумно, и темный вала рассказывал о его устройстве. Смотря на Мелькора, Майрон чувствовал, что за холодным отстраненным видом, скрывается опасная, первородная сила. В нем все время бурлили негативные эмоции, готовые в любой момент выплеснуться наружу, подобно извержению вулкана. Большинству живых существ находится рядом с ним было смертельно опасно. Даже тем, что жили рядом с ним.       После этого Майрон недолго шпионил в Валиноре, но Ауле заподозрил что-то неладное, и Мелькор призвал его обратно к себе. ***       Майрон сидит в кузне глубоко в Утумно и смотрит на пляшущие языки пламени. Здесь тепло, и даже кажется — уютно. Перед ним снова разворачивается великая музыка. Столь необъятная, глубокая, прекрасная и чистая. Он ведь не привносил диссонанса и не присоединился к разладу Мелькора. Тогда что он делает здесь? Хотя. Теперь он припоминает, что его мелодия чудным образом все равно переплеталась с мелодией темного валы, порождая иногда резонанс, несмотря на то, что была подчинена теме Эру.       Для начала Мелькор попросил его смастерить бытовые вещи, такие как чаши, кубки, держатели факелов, не открывая сразу того, что от него требовалось. Затем Мелькор сообщил, что ему предстоит ковать оружие. Он плел видения того, что придумал. Железные острые предметы, которым предстоит разрезать живую плоть, крючья, плети, шипованные сферические формы. У Майрона все сжалось внутри, когда он понял, для чего все они предназначались, и что останется от тех, против кого их применить. Какое же, все-таки, Мелькор чудовище. — Для того чтобы добиться желаемого, придется проливать кровь и причинять боль. И тебе нужно научиться блокировать свои чувства и эмоции, особенно жалость. Просто ничего не чувствовать, ведь это всего лишь средство достижения цели. *** В просторном зале Владыка учит Майрона владению мечом. Прошло уже много часов, но Мелькор не чувствует усталости. Плавно скользя по кладке пола, ему ничего не стоит уворачиваться от ударов его ученика. Еще удар, и темный вала опять успевает выставить блок. Он вообще не устает? — думается майа. — Меч должен стать частью тебя. Ты должен двигаться вместе с ним. — Как и в магии здесь важна концентрация. Направь свою внутреннюю энергию на победу. Майрон чувствует прилив сил. Лязганье стали, то плавные то резкие движения двух гибких тел. А клинки все сходятся и сходятся от яростных ударов, рождая страстную пляску смерти. Мелькор также обучал его магии: разнице между той, что используют светлые валар, и той, коей предстоит овладеть Майрону. — Вала Ауле научил тебя создавать. Но свою силу можно направлять не только на это. Магию можно использовать для обмана, наваждений и плетения иллюзий. Ты можешь своей волей насылать ужас, страх, панику. Но самое главное, это дает власть разрушать. Тебе предстоит научиться чувствовать и направлять свою энергию в нужное русло. А для этого придется взращивать довольно сильные негативные эмоции в себе и вызывать их в нужное время. *** Майрон любил все красивое. То, что бы радовало глаз. Поэтому в свободное время он ковал прекрасные утонченные безделушки. Однажды он выковал себе золотой венец, с которого тоненькими цепочками на лоб спускалось что-то наподобие третьего глаза. Все изделие было ажурным, украшенным гравировкой и камнями. И он одевал его по «торжественным» случаям.       В огромном зале советов, где посреди стоит мощный каменный стол, а пространство освещается коптящими потолок факелами, на массивном кресле сидит Мелькор. Он кажется обманчиво хрупким в сравнение с этой внушительно мебелью. Лицо падшего изменчивое и пластичное, с лукавым блеском в глазах. Вокруг сидят его верные слуги и последователи из числа балрогов и темных майар, так сказать узкий внутренний круг приближенных, они громко гогочут, по мере того как темный вала умело и с тонкой издевкой пародирует своих родственников — светлых валар, вскрывая их слабые стороны и недостатки.* Темный вала не преминул также поведать и о распутности некоторых валиэр, в красках описывая то, как страстно отдавалась ему Йаванна, визжа под ним как шлюшка и умоляя не прекращать.** Майрон конечно не мог не знать о свободном нраве супруги его учителя и ее сестры. Самому же ему однажды довелось испытать внимание к себе со стороны легконогой Нэссы, прекрасной девы с глазами олененка. Еще в начале Арды он прогуливался по вешним лесам и случайно наткнулся на нее, танцующую на поляне. Непроизвольно он засмотрелся на этот дивный танец и ее плавные движения, а она, заметив лучшего ученика Ауле, поспешила подойти. Майрон славился своей красотой, и Нэсса приблизившись, прильнула к нему своим гибким телом, чуть приоткрыв губы. Он тогда смутился немного, не зная, что нужно делать, и отстранил от себя сестру Оромэ. Аулендил не привык к тому, что может чего-то не знать и в чем может быть не на высоте.       В кубках переливается вино, и захмелевший, расслабленный Мелькор, с небрежно спадающими на его лицо локонами длинных черных волос, представляется Майрону особенно прекрасным. Он смеется со всеми, ни испытывая ни капли сожаления к тому, что оставил светлый край и первого учителя.