Трандуилнутые, или пьеса о неоправданно-растянутых детских сказках

Акт третий, сцена третья

      На сцене – золотой зал Эребора. На троне из мечей поверженных орков (правообладатели сериала «Игра престолов» напряглись – и тут же расслабились: автор выгоды не извлекает) сидит Торин. Идёт разбор полётов раздел сокровищ после Битвы пяти армий.       Первым свою долю, само собой, требует Трандуил.       Торин, не спеша, встаёт с трона, спускается вниз, достаёт из-за спины любимую стремяночку, поднимается на три ступеньки, становясь одного роста с Трандуилом, потом поднимается ещё на пять и вытягивает руку с зажатыми в ней бусиками.       Торин – пытающемуся подпрыгнуть Трандуилу:       — А ты достань! Оп! Оп! Опа гангам стайл...       На сцену выходит Белоснежка с двумя младенцами на руках. Один – эльф, ушастенький и с белыми волосиками, второй – заросший и уже сразу с гномьей бородой.       Торин тут же отдаёт Трандуилу его подвески цацки компенсацию – за моральный ущерб. Трандуил с Белоснежкой гордо отходят на второй план. Младенец с гномьей бородой тянет ручки к Торину, вопя басом: «Папа! Папа!»       Вторым просить долю на сцену выходит бард – заросший, в свитере с оленями и с гитарой. Ой, то есть Бард – с импозантными усиками и в дублёнке. Бард прогоняет барда, затянувшего «Милая моя, солнышко лесное» ласковыми пинками со сцены. Эльфы, принявшиеся было подпевать душевную песню менестреля – кавалера ордена недельной щетины, обиженно умолкают.       Барду Торин отвешивает пендель золота – на восстановление Дейла и предвыборную кампанию. Бард довольно отходит на второй план.       Выходит Гендальф. Торин смотрит на него недоумённо – такого уговора не было.       Гендальф – залу:       — А «Сильмариллион» нам с Питером на что снимать?       Торин понимающе кивает и отдаёт волшебнику сундук золота. Гендальф, радостно подхватив его, удаляется, бормоча под нос: «Белые парусиновые штаны – и в Рио...»       На сцену выходит Азог. Эльфы, гномы, люди – все хватаются за оружие. Торин останавливает их, передавая орку что-то в мешке:       — Как договаривались. Вот тебе новые коньки, тренируйся – следующей зимой на Олимпиаду поедем.       Азог молча уходит, довольный.       На сцену выходят девочки-белочки, мальчики-зайчики, скунсы-трансвеститы, синички-гермафродиты и прочая диснеевская нечисть живность. Торин выдаёт каждому лично по конфете – премия за многолетний труд на благо диснеевской анимации, так сказать.       Внезапно за сценой раздаётся громкий стук в двери Эребора. Дикий крик:       — Сова! Выходи – медведь пришёл!       Балин – Торину:       — Беорн как всегда вовремя!       Гномы укатывают за сцену бочку мёда. И уносят мешок птичьего корма – а то что-то давно орлы не прилетали.       Все сокровища разделены, вперёд выступает Торин и запевает песню:       — Наконец-то наступил финал!       Я с трудом в маразме доиграл.       Сказку если сильно растянуть,       Можно смысл и вовсе вычеркнуть.       Подпевает Трандуил:       — Я жениться вовсе не хотел.       Быть желанным – вечный мой удел.       Белоснежка лучше Мэри Сью,       Но детей я больше не хочу!       Выходит Леголас, дожёвывая колесо сигвея. Запевает:       — Поздно, папа, спохватился ты.       Коль целуешь спящих – жди беды!       Кто и сколько раз... поцеловал       Видно по приплоду – я читал.       Запевает Белоснежка:       — Я, ваще, спала себе в гробу.       Вдруг кусает кто-то за губу!       Битва, вроде, началась потом.       Родила от страха – вот дурдом!       Бусы ты, давай, неси в ломбард.       И, ваще, понравился мне Бард!       Ты детей воспитывай один,       В депутаты двинемся мы с ним.       Белоснежка передаёт детей на руки Трандуилу и, взяв под ручку Барда, уходит с ним со сцены.       Злобный автор:       — Вы простите, если что не так!       Сценарист – садист, пошляк, дурак...       Вам хотел он, зритель, показать,       Как из сказки деньги выжимать.       Если растянуть на фильма три       То, что кратко и светло внутри,       Будет феерический пипец!       Вот такой у пьески сей конец.       (тихо и не под музыку) А кто слушал – молодец!       Герои выходят к краю сцены, кланяются, машут ручками, посылают в зал матюги воздушные поцелуи, ловят люлей букеты. Вдруг за ними на экране появляется лицо Мориарти.       Джим:       — Скучали по мне?       Свет. Занавес.

Конец третьей сцены

Конец третьего акта

Конец, говорю я вам!