Расскажи мне, ворон, расскажи, крылатый...

Всё было некстати. Пистолет, найденный в мусорном контейнере, следовало отправить на экспертизу — вдруг бы нашлись отпечатки пальцев. В идеале они даже могли быть в полицейской базе, и это существенно облегчило бы поимку убийцы, но… Всегда есть чёртово «но». Судьбинская сама засунула пистолет в пакет для улик, закрыла его и спрятала в огромном кармане своего осеннего плаща, отдала телефон Игорю и надулась как мышь на крупу — замолчала и делала вид, что её вообще рядом нет. Гром быстро выяснил, что нужно было Сергею в разгар рабочего дня, и отключился. Затем проверил последние вызовы — номер, с которого звонил Разумовский, не определился. Помнит, зараза, про безопасность. Дарья фыркнула, шмыгнула носом и вернулась к машине, не отвлекаясь на Грома, хотя тот шёл за ней по пятам. Едва они сели в автомобиль и закрыли двери, как Судьбинская тяжело вздохнула и посмотрела на Грома в упор. — Значит, Разумовский? Живой и здоровый звонит тебе на личный номер средь бела дня? — Даш, это долгая история… — Игорь пытается выдержать ледяной взгляд карих глаз, но всё-таки опускает голову. — Давай так, мы сейчас отвезем улику в лабораторию, а потом поедем ко мне. Я предоставлю тебе нормальный кофе и живого Разумовского для разговора. — А взамен? Пока что звучит очень интересно. — А взамен прошу одно — молчать. Ты знаешь, о чём. Судьбинская не размышляет ни секунды — соглашается кивком головы и заводит мотор. Игорь знает её меньше недели, но всё равно уверен — ей интересен Разумовский как фигура. Ради этого она даже готова покрывать преступника… Интересно, она сильно расстроится, когда увидит Сергея? Марго снова чистит перья, восседая на самом высоком шкафчике на кухне, а трое людей молчат, напряжённо глядя в чашки с остывающим кофе. Наконец, девушка не выдерживает и подаёт голос: — Так, значит, ты всю ночь спал здесь? — Да, — тихо отвечает Сергей, обнимая пальцами большую чашку. Кофе он не пил, заменив его чаем, и всё больше грел руки, чем поглощал жидкость. Круги под его глазами в свете заката казались ещё более черными. Игорь взглянул на него и отвел взгляд через секунду. Он сидел в одной комнате с тем, кто убил его друзей и возлюбленную, спал с этим психопатом в одной кровати, но… Боли не было. Ничего не было. Как будто бы все чувства рядом с Сергеем выключались. Оставалась только холодная забота — не забыть купить снотворное, успокоительное, лекарство для сосудов и витамины; сварить вовремя пельмени и покормить этого дохляка, покормить Марго, уложить Разумовского спать пораньше, отобрать у него телефон, планшет и выключить ноутбук. Как будто всю эмпатию отбило. Судьбинская, тем временем, наседала на мужчину: — А точно спал? Ты точно не лунатишь? — Игорь подтвердит, — бесцветно ответил Сергей и поднял уставшие глаза на девушку. — Как выглядело место преступления? Даша тут же выпалила: — Это тайна следствия! Разумовский аж бровь выгнул. — Неужели? Но ведь я подозреваемый? И я могу помочь… Я ведь ещё и чертовски умён. Не успела девушка открыть рот, как Игорь выложил всё: — Труп нашли рано утром, он пролежал уже пару часов. Мужчина, тридцать пять лет, звали его Андрей Семёнович Гришевич — вроде как русский, работал в банке мелким служащим. Разведён, детей нет, жена вообще живет в Америке на постоянной основе, так что она не при чем. Её алиби подтвердили десять человек. Гришевич был застрелен в область сердца из пистолета, который мы только сегодня нашли в мусорном контейнере недалеко от места преступления. Затем его посадили возле машины и воткнули в тело более ста игл — длинных таких, массажных. Их можно купить где угодно, стоят они недорого, — это мы уже всё выяснили. На всех столбах были размещены белые атласные ленточки — символ Гражданина. Никаких записок, стихов или знаков на месте не было. Горло у Грома пересохло и он допил свой кофе, морщась. Разумовский, внимательно всё выслушав, покивал, а затем, глядя в окно, выдал: — Неплохая подделка, но небрежно. Этой ночью, думаю, неудавшийся подражатель снова даст о себе знать. — С чего ты так думаешь? — тихо спросила Дарья. — С того, дорогая моя, что это явно очень самовлюблённый человек. Он очень хочет, чтобы на него обратили внимание, чтобы его искали, — Сергей закрыл глаза и потёр покрасневшие веки. — Три дня — достаточно большой срок. Он убьёт снова этой ночью. И, скорее всего, оставит подсказку. Завтра расскажете, как это всё выглядело. Подумаем вместе. Судьбинская кивнула, допила кофе и начала собираться. В коридоре, пока она надевала ботинки, Игорь вновь напомнил ей про уговор, на что услышал «Я помню, не бойся». Наконец, Даша разогнулась и, накидывая на себя пальто, полушёпотом выдала: — Он кажется очень уставшим. Он плохо спит? — У Сергея раздвоение личности, бессонница и проблемы с сосудами, — вздохнул Гром в ответ. — Ему тяжело без препаратов, но их невозможно получить без рецепта. — Серьёзно? Кто здесь работает в полиции несколько лет — ты или я? — Дарья усмехнулась. — Название препарата знаешь? Игорь порылся в карманах и выудил бумажку, на которой было записано несколько слов. — Завтра принесу, в общем, — девушка улыбнулась. — У меня здесь свои связи, и нет, это не из-за того, что я работаю в полиции. — Было бы неплохо. Деньги потом отдам — скажешь, сколько надо? — Уж скажу, — Судьбинская внезапно обняла Грома, или вернее, прижалась к его широкой груди, похлопала по спине и отпрянула. — Ладно, удачи нам всем завтра. — Ага, — Гром помахал ей рукой на прощание, закрыл дверь на ключ и вернулся на кухню, где Сергей уже варил что-то в кастрюле. Кажется — макароны с сосисками. — Она похожа на Юлю, — внезапно выдохнул Разумовский, сгорбившись и пряча лицо за длинными рыжими волосами. — Есть такое, — Игорь вдохнул воздух полной грудью и шумно выдохнул. На секунду ему показалось, что Сергей скажет что-то ещё, но — нет. Только шорох ложки по дну кастрюли и шум газовой плиты.