Гараж

И вот лето, жара, работа в спортивной секции кипит, несмотря на воскресенье и раннее утро. На носу очередные соревнования, и Тено-сан стоит на страже морального духа команды, мол, если все пройдет гладко и они с командой хорошо выступят, то светит им чемпионат Азии среди юниоров, победителям присвоят заслуженных мастеров спорта, а там и до Мира рукой подать. И расслабятся они тогда на пару денечков и душой и телом. А тут еще жена уже лежит в роддоме, на днях рожать и наследница у него будет, вы только подумайте, наследница, крохотная дочка, и все у нее будет такое маленькое – и головка, и ручки, и ножки, и попка и все остальное… - маленькое, но настоящее. И комнатка, вся такая как игрушечка, розовая, кружавчатая, ждет свою обладательницу и ящик саке ждет ребят, чтобы сесть и отметить как следует это радостное событие, как тут ему звонят из роддома и сообщают радостную новость. Мчится на всех парах в роддом. - Ну, папаша!.. Поздравляем вас! Молодец! Богатырь! Орел! Ну, теперь прыгайте от радости! - Да не вопрос! – счастливо соглашается теперь уж не просто муж, но и отец семейства Тено. Доченька! Звездочка моя ясная! Долгожданная доченька у него родилась! - Парень родился. Четыре триста, пятьдесят пять сантиметров. Орел! - Кто, - переспрашивает в тумане папа Тено, - орел? У кого парень родился? - Так у вас, Тено-сан! Сын родился! Мальчик, пятьдесят пять сантиметров, четыре килограмма триста граммов. Идите, покупайте одеяло с голубым бантиком. Есть в профессиональном боксе такой термин, как «левер-панч», обозначающий молниеносный, сокрушительный удар противнику в голову, дословно переводящийся как «удар ломом». - Нет, - машет головой Тено, почесывая затылок букетом лилий,- здесь какая-то ошибка. Мы ведь девочку ждали. Понимаете, дочка у меня должна родиться. А мальчика мне не надо, вон, у меня этих мальчиков – целых две раздевалки. Наверняка ошибка какая-то. Вы это… пожалуйста, еще раз проверьте. Медсестра с ресепшен, пожимая плечами, звонит в родблок. Мол, а действительно, а проверьте… А чего там проверять? Нет, все правильно: родильница – имя, возраст, все сходится – одна штука, младенец мужского пола, все как полагается в наличии, тоже одна штука. И медсестра, особо не углубляясь умом в детали переживаний стоящего перед ней мужчины и никак не отмечая его растерянный вид, веско так его успокаивает: - Нет, все в порядке. Мальчик – здоровый, одна штука. Четыре килограмма… Мистер Тено снимает вспотевший пиджак, вручает медсестре букет лилий, трет кулачищем свой здоровенный лоб. Слабым загробным голосом, но еще с надеждой спрашивает: - Может, ошибка все-таки? Знаете, мне как-то в детстве котенка подарили. Все тоже долго думали, что мальчик, а вышла девочка. В смысле кошка. Может, и здесь так же? Медсестра на ресепшен хранит невозмутимость, она в этой клинике и не такое видала. И голосом известного с телевидения диктора его успокаивает: - Мужчина, ну что вы такое несете? Причем здесь кошки? Вы думаете, мы мальчиков от девочек отличать не умеем? Мальчик у вас, мальчик! А девочка у вас и так есть – жена ваша, лапушечка расчудесная. В муках вам сыночка рожала. Ох, уж эти мужчины! Ну, чего это вы? Мужчина! Встаньте! Вы чего это по стеночке сползаете? Шика-сан, принесите воды мужчине! Да, и валерьянки тоже принесите. Тено-сан!! Вы меня слышите? Это от радости... Мальчик у вас! При слове «мальчик» мистер Тено снова искажается всем своим крупным породистым лицом и чуть уже не плачет, говорит: - Точно мальчик? Не девочка? Может, подменили? - Да что же это такое! – уже повышая голос, гремит на весь ресепшен медсестра и сама пьет принесенную валерьянку. – Мужчина! У нас ведь не проходной двор, не базар, у нас солидное учреждение. Знаете, какие люди у нас рожались? Ууууу…. А сама между делом снова звонит в родблок, а ей оттуда в свою очередь еще раз объясняют, что да, рожали сегодня миссис Тено и с ней еще трое, но у всех мальчики, так что менять шило на мыло… - Ыыыыы…. – тихо подвывает папа Тено. - Да чего же вы так переживаете? – внушает ему вкрадчиво медсестра. – Какой у вас это ребенок? Ах, первый? Да какая вам тогда разница, вот если бы третий подряд был или четвертый, я еще понимаю. А когда первый… Что значит, вы все правильно сделали, чтобы была девочка? Какая диета из петрушки и секс строго после шести часов утра? Знаете, мужчина, я вам со всей ответственностью заявляю, в таких вопросах никогда на сто процентов нельзя быть уверенным ни в чем. Да, и букет свой подберите. У меня на лилии аллергия. Апппчхи!! Вот помяните мое слово, через годик-другой-третий придете к нам и за девчонкой. Только без лилий. Петрушку тоже не надо. А мальчик, я вам скажу, это даже очень хорошо. Будет, кому радиоуправляемый вертолет купить и фамилию оставить. - Да есть мне кому оставить фамилию!- почти плачет папа Тено. – Я младший среди пяти братьев и у всех уже пацаны растут! А я? А куклы! Зал для танцев! Скрипочка! Мейсоновский фарфор! Вы за все ответите! А медсестра уже тоже плачет и как заведенная повторяет: -Нет, ну что мне с вами делать? Где я вам возьму девочку, если девочек сегодня нет? Нарисую? Возьмите себя в руки, мужчина! Самое главное, что ребенок у вас здоровый. Жена родила быстро. А уж мальчик или девочка – это не мы решаем. Это кого бог дал. Ну, не бог, а кто там… да, эволюционная теория Дарвина. Идите, идите отсюда, ходят тут всякие, только работать мешают. И папа Тено, рыдая, оседает на пол, потом встает и едет обратно в свой спортивный клуб. Господи, за что? Нет, мальчики – это хорошо, но девочки… девочки – куда лучше. У него и так целых восемь племянников, да еще примерно одного возраста. Когда собираются вместе – все террористические организации мира могут спать спокойно. А теперь? Как ему быть? Кажется, что мечты разбиты вдребезги и жизнь кончена. Конечно, он еще молодой. Ждать еще сколько-то лет по появления дочки? Главное – надо успокоиться. Сказано - сделано. И пока жена три положенных министерством здравоохранения дня лежит в роддоме, Тено вплотную лежит в обнимку с праздничным ящиком саке и в гордом одиночестве успокаивается, приводя расшалившиеся нервы в порядок. А на четвертый его ребята-боксеры, встретив супругу шефа и со всякими почестями, подарками, цветами-шампанским проводив ее домой, со всех ног несутся в свой бойцовский клуб, смотрят на помятейшую рожу с синими тенями вокруг глаз и хватаются за сердце. Чего с ним делать-то? Быстро приводят его в относительный порядок, отбирают последнюю оставшуюся бутылку и выпинывают из клуба на ближайшую остановку такси. И, несмотря на то, что на дворе почти уже ночь, такси на удивление находят практически сразу, и вот, впихнув слегка сопротивляющееся тело шефа в это такси, ребята-боксеры удаляются по домам с чувством удовлетворения от выполненного долга. Водила такси, зажимая нос от распространяемого вовсе стороны перегара, спрашивает: - Куда ехать? - А куда бы? – слабо лепечет его пассажир. – Вообще-то мне и здесь хорошо, но, может, и правда, куда-нибудь съездить? Знаете что? Вы пока меня вперед везите, а потом назад и по кругу. - Мужик, ты нормальный? - забыв всю свою японскую почтительность, с сомнением спрашивает водила. – Я тебе что, карусель? - Ну пожалуйста, - заныл Тено.- Мне сейчас главное, чтобы мои орлы назад не вернулись. Водитель пожимает плечами и катит в ночь. И Тено от мягкого покачивания и количества выпитого медленно съезжает в сон. И ему становится хорошо. А водила ему бодрым голосом в ухо: - Куда вам надо? – Токио, он же большой, но кататься взад-вперед у водилы с этим ароматным субъектом до утра нет ни времени, ни желания, даже за деньги. Тено на мгновение приходит в себя, с неудовольствием, что разбудили, смотрит на водилу. Кто такой? За окошками темно, только фонари по сторонам мотаются. И вспоминает он про казус в роддоме, задумчиво подбородок себе массирует – ох, ни хрена себе вышло. Это ж надо было так в штопор сорваться! Головой трясет - да, медицина тут пока и у нас, в самой продвинутой стране мира, тоже пока бессильна. Ловит разбегающиеся мысли. Везут его куда-то. Кажется, такси. Это уже спокойнее. Куда везут-то? Да наверняка домой, куда же еще. А дома… И вспоминает, что дома, помимо жены и новорожденного, на днях в гости приехала его собственная мама (все-таки у вас первый ребенок, кабы чего не…), мама жены (теща), мама мамы жены (мать тещи), сестра мамы мамы жены (тетя тещи) и какая-то глуховатая дальняя родственница из города со смешным названием Бодайбо. В общем, не дом, а черт знает что. Какое-то женское общежитие. Какой-то курятник, одним словом. А водила, не дождавшись ответа, пихает его локтем в бок для лучшего бодрствования и громко и медленно повторяет: - Ку-да вааам на-до? А дома у папы Тено толпа женского выводка. Носятся с новорожденным. Ругаются, небось, друг с другом, спорят. Нет, курятник – это не то. Особенно если вспомнить, как мама жены сильно «любит» его маму. Во, серпентарий. - Нет, - говорит папа Тено, - к удавам я не поеду. - Вы меня неправильно поняли. Соображайте быстрее. Знаете, у меня график… - Плевал я на ваш график. Сказал же, к этим удавам я не поеду. Но водители такси вообще люди непробиваемые. Почти с военной закалкой. - Ккккуууудддааа ваммм? - Я домой хочу, - жалобно сказал папа Тено. – Ладно, поехали к удавам. Наконец, оказавшись дома и ничуть не удивившись тому, что дверь ему никто не открыл, папа Тено нашел все свое семейство в розовой кружавчатой детской, которую он с такой любовью оборудовал для своей долгожданной доченьки. Удавы. Стоят, любуются. Семейный совет у них. Даже про ругаться забыли. Тено протолкнулся ближе к пеленальному столику, на котором голенький под умиляющимися взглядами женской толпы, лежал младенчик. Папа Тено раньше никогда не видел настолько маленьких младенчиков. Мистер Тено подозрительно посмотрел на ребенка. Мда, врачи сказали, что все в порядке. Ну-ну… Что-то одолевают сомнения. Больно красный какой-то, глаза в разные стороны, ручонками сучит странным образом, ножками дергает, губу вон выпятил, головой вертит и вообще орет… - Посмотри, какой он у нас красавчик, - с гордостью сказала его жена и подвела его поближе. Тено побледнел. - Ка… - начал он, - какой… Он явно собирался воскликнуть «какой ужас», но вовремя взял себя в руки. - Какой классный… - выдохнул он. И добавил: - Куня. - Что? - Раз уж мальчик, то будет Куней. Ну, Кунсайтом. Подрастет, разнесет он тут все, как и все мои племянники, - папа горько вздохнул. Приобнял жену. - Только смотри, следующая должна быть девочка. - Только годика через два, не раньше, - улыбнулась мама. – Пока Куня слишком маленький. Знаешь, дорогой, я всегда мечтала о большой семье. Папа Тено обнял свою жену за шею, притянул к себе и поцеловал в губы. - Я тебя люблю, - сказал он и виновато потерся носом о ее волосы. – Прости меня, дурака.