Гараж

Когда миссис Тено забеременела в третий раз четвертым ребенком, то папа Тено категорически запретил ей об этом кому-либо рассказывать. Он уже не расхаживал важным павлином среди гостей, сияющий и искрящийся от переполняющей его радости, и не пел о том, как прекрасно иметь дочь. Тем более что его жена, совершенно незаметно перенесшая две первые беременности, в этом раз чувствовала себя неважно и предпочитала по утрам подольше полежать в кровати. Кроме того, ее тошнило абсолютно от любого резкого запаха и укачивало, даже если она садилась на краешек дивана. - Непослушный малыш, - шепотом сердилась мама, чувствуя, как ее воротит от чашки некогда любимого кофе, а желудок немедленно сжимается в кулачок и подпрыгивает куда-то в область горла. – Почему с первыми детьми я и знать не знала, что такое токсикоз? Единственное место, где ей было хорошо, это салон автомобиля, мчащегося на полной скорости. Бьющий в лицо ветер успокаивал и вселял уверенность, что все скоро закончится, а запах бензина и машинного масла почему-то не вызывал рвотных спазмов и пах особенно вкусно. Да, кто их поймет, этих беременных? Зато теперь, продвинутый в вопросах пополнения семейства, папа Тено, помня предостережения своего брата, обращал внимание на каждый, как ему казалось, важный или не очень символ. Начал он с классической музыки, и теперь жена несколько раз в день слушала произведения бессмертных композиторов, затем делала по специальной книжке гимнастику для беременных, училась правильно вставать в йогические позы. Когда малыш в животике еще немного подрос и принялся усиленно пинаться, словно скорее просясь наружу, то очень скоро миссис Тено заметила тот факт, что пинается он исключительно по ночам, мешая ей нормально спать. Утром, рассматривая свое отражение в зеркало, она жаловалось на то, что с той, внутренней стороны ее живот наверняка уже весь в синяках. И что скорее всего у них будет футболист. Правда, стоило на живот положить руку папе, как будущий футболист моментально затихал, то ли стесняясь, то ли притворяясь пай-ребеночком. И глядя в недоумевающие глаза мужа, она сама порой сомневалась в том, не показалось ли ей все это. Мама все время чувствовала себя рассеянной и сонной. Ей то и дело хотелось прилечь, и однажды она едва не уснула на автобусной остановке. Рассматривая результаты анализов, врачи не находили в ситуации ничего опасного или угрожающего жизни мамы или малышу, посоветовав будущей маме больше отдыхать и проводить время на свежем воздухе. Переживая за жену, папе Тено пришлось взять на себя большую часть забот о Кунсайте и близнецах. Но он не роптал, потому что считал себя настоящим мужчиной и отцом своего немаленького семейства. Однажды в Токио разразилась чудовищная гроза. В доме быстро стемнело. Порывы сильного ветра пригибали к самой земле тяжелые ветви деревьев и раскачивали электрические провода. Вспышки молний озаряли глубину черных блестящих луж и зонты редких прохожих, спешащих как можно скорее очутиться в укрытии от разбушевавшейся стихии. С самого утра мама опять чувствовала себя неважно. В городе отключили электричество. У близнецов резались зубы, поэтому они, подвывая хором, грызли деревянный бортик своей кроватки. Потерявший с вечера свою проказницу-черепашку, маленький Куня вертелся рядом с матерью и обиженно ныл, что никак не может ее найти. В этот момент дверь в дом распахнулась, и на пороге, озаряемый очередной вспышкой молнии, предстал мистер Тено, вода с которого бежала не просто ручьями, а самыми настоящими водопадами. На полу сразу же образовалась небольшая, но довольно глубокая лужа. В руках мистер Тено держал что-то очень неудобное и большое. Когда новая вспышка озарила дом, маме показалось, что это… труп. Да, так и есть! Настоящий человеческий труп! Она вздрогнула и облокотилась о диван. Папа, несколько раз встряхнувшись, как делают после купания большие лохматые собаки, уронил труп на пол и вылез из мокрых ботинок. - Смотри, что я нашел! – возбужденно воскликнул он, жадно глотая из графина воду, словно и не был пропитан водой насквозь. Превозмогая испуг, мама подошла немного ближе к трупу. Из-за грозы в доме было сумрачно. В потолок смотрели неподвижные широко открытые глаза. Рот, подведенный ярко-красной помадой, был немного полуоткрыт, а некогда чудесные светлые волосы, свалялись и самым безобразным образом обернулись вокруг шеи трупа. Не считая мокрого и местами заляпанного кружевного легкомысленного пеньюара и чулок в сеточку, труп можно было с чистой совестью назвать голым. Обнаженный труп. Боясь сделать хоть еще один шаг, мама Тено в ужасе обернулась к донельзя довольному мужу. - Ты с ума сошел? – простонала она слабым голосом. – Кто это? Как? Когда? Кого ты убил? - Смотри! – перебил ее мистер Тено, подскакивая к трупу и встряхивая его так, что голова убитой начала мотаться из стороны в сторону. Мама на всякий случай обхватила свой выступающий живот руками и спряталась за диван. – Я нашел это по дороге домой! Видно, ее сорвало с крыши ветром. Смотри, это женщина! Кукла! Нет, это знак свыше, о котором говорил Рубеус! Теперь у нас точно родится девочка! - Что? Это не… Мама вылезла из своего укрытия, и как раз в этот момент дали электричество. В свете яркой лампы ей, наконец, удалось убедиться, что муж притащил домой ту самую куклу, что сидела на крыше небольшого секс-шопа в нескольких кварталах от их дома. Сексуальная надувная блондинка с яркими кокетливыми глазами служила отличной рекламой. Наверное, ее и впрямь сорвало и принесло к их порогу сильным ураганным ветром… - Господи! Какое счастье, что это не настоящий труп... *** Когда до рождения ребенка оставалось чуть больше трех месяцев, врач отправила маму на недавно появившееся в акушерстве исследование – ультразвук. Не доверявший ничего новому, мистер Тено увязался вслед за женой. Вдоволь понаблюдав за головкой, ручками и ножками (целиком ребенок уже не помещался на экран), мистер и миссис Тено с замиранием сердца узнали, что у них появится девочка. Когда врач объявил об этой новости, папа не сдержался, и из его глаз потоком хлынули слезы, спрятать которые он даже и не пытался. Озадаченный врач накапал папе сорок капель валерьянки. - Не переживайте вы так, - сказал он, стараясь утешить этого сурового на вид мужчину. Ему было ясно как божий день, что этот брутальный субъект так расстроился, потому что наверняка ждал мальчика. Может, хочет передать ему титул или научить стрелять, беда с этими нововведениями в медицине… - Пожалуйста, успокойтесь. Ну, какие ваши годы, вы еще непременно родите мальчика. И даже ни… - Типун вам на язык! – гаркнул мистер Тено, приходя в себя. Что, рассказывать этому эскулапу заново, что у него уже есть трое пусть и тихих, но безобразников-мальчишек, а его мечта – это милая, добрая, ласковая дочка? Он сгреб в охапку жену и буквально на руках вытащил ее из кабинета. - Девочка… - робко прошептала миссис Тено. - Девочка! – чуть громче повторил папа и несколько раз постучал по деревянной двери. – Девочка! Умоляю, дорогая, никому об этом не рассказывай. Слышишь? Ни одной живой и мертвой душе. Кто знает, может она там… возьмет и рассосется. Или трансформируется в мальчика. - Я… я боюсь… - сказала мама, – как будто все в первый раз. Можно, я без тебя не буду рожать? И папа неожиданно для себя, обняв жену, храбро ответил: - Ну что ты… Я тебя одну никуда и не пущу. Миссис Тено улыбнулась и погладила мужа по голове. - Что, и на роды со мной пойдешь? – спросила она. - Конечно, - ответил мистер Тено, которому после прекрасной новости все моря и океаны казались незначительными лужами. В том числе и будущие роды. Чего он там нового не видел? В кино сколько раз показывали – минута, другая, все вокруг суетятся, роженица издает истошный вопль, и доктора кладут счастливой матери на живот крошечный пищащий комочек. - И не испугаешься? - Чего? - Ну… говорят, что мужчины многие на родах в обморок падают. Ты не боишься? - Не пугай ежа голой попой. Это, может, у кого мужья совсем чахлые, а я ведь у тебя совсем не такой. Погляди. Уух! Вот, вот, гляди какой бицепс. Поняла? И не говори мне ерунды. Я даже, когда кровь из пальца брали, ни разу не чихнул, ни вздрогнул, не то, что Рубеус – эскулап наш этот драгоценный… *** Может, в глубине души папа Тено и боялся родов, но еще больше он боялся, что в роддоме из-за дефицита девочек его дочку могут или украсть, или, самое меньшее, перепутать. Малышка появилась на свет 27 января без пятнадцати минут восемь утра, когда Токио был окутан молочно-белым, переливающимся туманом и холодным рассветным дождем. Накануне вечером, отчаянно сигналя, мистер Тено вихрем несся сквозь него в роддом, где уже лежала его жена. Но когда настал момент истины, долгожданная дочка никак не хотела появляться на свет. Пинающаяся в животе, как борец на ринге против целого десятка соперников последние месяцы, она вдруг затихла и ни в какую не хотела рожаться. Сердечный ритм на мониторах становился все тише и реже, а лица врачей все серьезнее и строже. - Дальше тянуть нельзя, - закричала какой-то врач. – Готовьте операционную, экстренное кесарево! Посторонних, - она кивнула на папу Тено, облаченного в белый медицинский халат, - посторонних выведите отсюда. В глазах мистера Тено мелькнуло страшное отчаяние. Сейчас его отсюда выгонят, на жену наденут маску и тогда… что будет с его дочкой? - Нет… пожалуйста… - Стойте! – вдруг сказал молодой ассистент врача, поймав этот полный безнадежности взгляд. – Давайте последний раз попробуем. Мистер Тено, идите сюда. Я буду показывать вам, что надо делать, - врач положил руки на живот, - а вы повторяйте с этой стороны, только немного сильнее. Не отчаивайтесь, все получится, все будет хорошо! Верьте! Как в тумане мистер Тено послушно выполнял указания, ощущая под руками хрупкое тельце младенца. - Еще раз! Сильнее! И тут же комната огласилась басовитым ревом. - Девочка! - громко сказала врач. Мистер Тено заплакал и вдруг понял, что земля почему-то плывет у него под ногами. Содрав с себя душную повязку, закрывающую нижнюю часть лица, и шапочку, он привалился к стене и почти сквозь сон наблюдал, как малышку моют, взвешивают и кладут на живот матери, а она, не переставая, возмущенно орет, недовольная тем, что ее вытащили из такого теплого и уютного гнездышка. Отдышавшись, папа подошел ближе. Обнял и поцеловал жену, погладил по крошечной щечке только что родившуюся дочку. Несмотря на красное сморщенное личико, прилипшие на лоб волосики, мутные глазки, она показалась ему самым красивым ребенком во всей Вселенной, просто прелесть! Смысл всей жизни! Вдруг кто-то тронул его за руку. Он обернулся – рядом стоял тот самый помощник врача, благодаря которому дочь родилась сама. Он улыбался и протягивал папе Тено кружку горячего ароматного чая. - Поздравляю вас, Тено-сан! - Спасибо! – папа в порыве благодарности сильно сжал в своих ручищах руку врача. Тот едва ли не вскрикнул.– Огромное спасибо! Ой, простите, ради бога… Мы вам так благодарны… - Не стоит, - улыбнулся врач. – В конце концов, это наша работа. Знаете, я больше всего на свете люблю, когда ко мне приходит один человек, а уходят два. Или даже больше. А вы – большой молодец, Тено-сан! Не многие мужчины идут на это, предпочитая примерно такое… Он перевел взгляд на окно. Там под первыми лучами солнца на мокром асфальте синели, белели и краснели, тесня друг друга самые разные надписи, выведенные красками из баллончика: «Дорогая, спасибо за сына!», «Милая, спасибо за дочь!», «Кумико, я люблю тебя, ты самая лучшая!». Чуть дальше какой-то мужчина, нелепо подпрыгивая и дуя на заледеневшие пальцы, привязывал на голые ветви дерева какие-то цветочки. Еще кто-то в стороне махал связкой воздушных шаров и игрушечным медведем. Мистер Тено и врач, налюбовавшись этой живописной картиной, не сговариваясь, переглянулись и тихонько рассмеялись. - Я здесь такое постоянно наблюдаю, - сказал врач. – Изощряются, стараются переплюнуть друг друга, думая, как это со стороны круто выглядит. А на деле – убого. Потому что встать рядом с женой, как вы встали – на это мало кто решится. Это и есть настоящая любовь, вы меня понимаете? Так что спасибо. Поздравляю вас еще раз и передавайте поздравления вашей жене. Очень был рад… Врач еще раз пожал мистеру Тено руку и куда-то убежал по своим делам. - Доченька… - прошептал папа Тено, когда ему в руки, наконец, вручили долгожданный сверток. – Принцесса моя! Моя драгоценная доченька! Малышка не спала и, сфокусировав взгляд на физиономии папы, улыбнулась. - Солнышко мое! Мистер Тено не мог оторвать взгляда, чувствуя, как по небритому лицу сами собой текут слезы. И, наверно, понять его смогут только те, кому улыбались их маленькие крохи – ведь это были слезы счастья. Он смотрел на дочку и не мог на нее налюбоваться, словно впитывая каждую ее черточку, каждый изгиб ее маленького носика, губок, ее совершенно осмысленный взгляд и понимал, что его страх о том, что детей можно перепутать – это полная чушь. Потому что один раз увидев своего ребенка вы уже никогда, ни за что на свете не перепутаете его с кем-то чужим. *** - Ну как? – тихо спросила мама, входя в детскую, где мистер Тено, осторожно покачивая, держал на руках свое сокровище. – Спит? - Как небесный ангел, - улыбнулся папа. – Лапочка моя… - Кстати, о небе. Я хочу, чтобы ее звали Харукой. - Что? Харукой? По-моему, это не слишком нежное, больше пацанячье имя. Разве тебе не нравится Мейнкун? Или Кермисайт? На худой конец, давай назовем ее Рика… - Ее будут звать Харука, - бескомпромиссно отрезала мама. – Только так и на этом точка. - Что? Дорогая… Да что вообще происходит? А я, по-твоему, имею право на свое мнение? - Конечно, имеешь. Ты три раза давал имена нашим сыновьям, а это значит, что имя дочери выбираю я. По-моему, это справедливо. Кроме того, Ханако, ты же даешь ей свою фамилию и выбираешь крестных. - Ну… вообще-то резонно, - почесав в затылке и немного подумав, согласился папа. И тут же снова перевел взор на спящую дочь. – Добро пожаловать в этот мир и в наш дом, Харука Тено. Ветер золотых небес, прохладная небесная даль…