Strangers when we meet

—Посмотрим, его ли кровь течет в твоих жилах, — пронесся женский незнакомый голос. Рей не мог понять, что происходит, что снится ему. Какая-то незнакомая девушка пытается его убить. Он не знал, кто это, и почему она то и дело бросается на него, пытаясь свернуть шею или, того хуже, разорвать пополам, но лес, где происходил сон, казался ему знакомым. «Его ли кровь…» — подумал жнец, продолжая отмахиваться от противницы мачете. Только это была не его мачете, какая-то другая, непривычно тяжелая, с более широким клинком. Чужая. Но почему-то он так ловко ею управлялся. Он проснулся, откашливая застрявшие глухие крики в горле, оглядывая все вокруг. Который раз он просыпается за ночь, в очень странном состоянии. Вэн понимал, что это не кошмары, но почему же ему так неуютно? Жнец вздохнул, пытаясь угомонить себя мыслью, что это всего лишь сны. Мало ли что может присниться… Однако, как шинигами ни пытался оправдать все это элементарной отговоркой, ему все больше казалось, что это действительно когда-то с ним происходило. Реймонд давно не задумывался над тем, кто он — точнее, она — на самом деле, какой была жизнь до прибытия сюда. Он настолько привык к новым людям, новой сущности, что оставил свои попытки вспомнить что-либо. Но холодное вязкое неведение обволакивало мысли жнеца все больше и, не в силах больше спать, Рей поднялся с кровати. Уже пару-тройку лет он жил вместе с Джеймсом, покорившим его еще в первый день их встречи. Не многие знали об этом, а если и знали, то рта не открывали. У Эрренса не заняло много времени на то, чтобы сделать Вэн своей подружкой своим другом, что переросло потом в довольно странные отношения. Для Рейвен это был первый роман, по крайней мере, который она помнит, и ее это так затянуло, что порой Джим поражался настойчивости девушки. Прошло время, и Рейвен стала Реймондом, что ничуть не смутило жнеца. Наоборот, ему в каком-то смысле было так проще, да и привычнее, ведь в его мире практически все — мужчины, а молоденькие девчонки из разного рода контор были ему неинтересны. Этой ночью Реймонд остался, о чем пожалел к половине пятого утра. Сея черта нечасто проявлялась у жнеца; когда он о чем-то переживал или его мучили мысли или плохие сны, он не бежал сломя голову делиться этим с кем-то, чтобы получить поддержку. Он старался изолироваться и отвлекаться, правда, это не всегда получалось. Посмотрев на своего спящего любовника, Рей наспех оделся и, прогнав остатки сонливости холодной водой, ушел. На улицах было все еще темно, и только с самых верхних этажей многоквартирных домов можно было увидеть белую полоску рассвета, медленно растекающуюся по сине-серому небу. Шинигами любил раннее утро, не проснувшаяся природа, холодный ветер обдувает тебя со всех сторон, и тишина, не прерываемая даже порханием крыльев птиц. Сейчас был слышен только стук его каблуков по тротуару, ведь кроме него в округе никого не было. У Реймонда уже было своего рода хобби – просыпаться ни свет ни заря и обдумывать накопившиеся подобные сны. На прошлой неделе ему приснилось, как он сидит на высоком красном троне посреди темной комнаты, где не видно высоких потолков и слушал чей-то рассказ, ему снился жестокий царь, изводящий собственное государство. Рей думал, что знает его, он чувствовал это. Все эти сны были такими туманными, из глубокого полузабытья, лица присутствующих там людей нельзя было разглядеть, что убивало жнеца больше всего. Вэн остановился на перекрестке и задумался. Куда ему идти в такую рань? Домой? Нет, бесцельно сидеть на кровати и рассматривать пустые стены у себя в коммуналке он не хотел, вернуться к Джеймсу тоже было не лучшей идеей… Тем не менее, решение пришло само собой –работа. Она всегда уместна, когда тебя что-либо гложет, можно просто заняться делом. До Департамента Вэн добрался пешком. Тут в любое время дня и суток были люди, которых сменяли другие. Пройдя пару длинных коридоров, Вэн заглянул в Управляющий отдел, откуда доносилось непрекращающийся звук клавиатур печатных машинок. — Что ты тут забыл, Рей? — устало протянула девушка к каштановыми волосами, заколотыми сбоку, придвинув очки ближе к переносице и снова возвращаясь к работе. — Дай мне список на сегодняшний день, буду признателен, — наклонился через перегородку шинигами. — Сегодня даже не твоя смена, с чего бы это? — фыркнула она, начиная печатать с новой строчки листа. Машинка издала характерный «дзинь». — Какая тебе разница, кто сегодня принесет отчет? Просто отдай лист и все, — немного возмущенно ответил мужчина, сводя брови вместе. — О Боже, с тобой ни минуты покоя, — сдалась она и протянула ему документ. — Я такой, — довольно протянул Реймонд, безынтересно проглядывая скучные имена и места нахождения, выставленные в столбик. — Поднимись к Уиллу, пусть подпишет, — добавила шатенка и окончательно отвернулась от своего собеседника. «Если он еще здесь», — подумал жнец и отправился в направлении лестницы. По дороге на «этаж руководства» он встретил пару знакомых, все без исключения имели усталый вид – наверняка всю ночь мечтали прийти домой и лечь в уютную постель – и с каплей зависти поглядывали на бодрого Реймонда. Наверху, в сборище элитных кабинетов, преимущественно пустых, Рей обнаружил Уильяма Ти Спирса, заполняющего, как ему по ощущениям казалось, последний отчет на сегодня. Шинигами посмотрел на вошедшего из-за квадратных очков и утомленно вздохнул. — Даже не проси, не получишь ты отпуск. Думал, если попросить меня об этом в сотый раз, да и еще в пять утра, когда я уставший, то сработает? Ошибаешься, — сразу сказал жнец, вычеркивая что-то в бумагах. — Я не поэтому, — Вэн взял стул и, перевернув его, сел, раздвинув ноги, — мне нужно, чтобы ты переложил всех этих ребят на меня, — он положил список на стол Уилла. Тот бегло осмотрел его и, совсем малость оттянув черный галстук, ответил: — Эта работа для, как минимум, пяти жнецов. Что на тебя нашло? — Мне нужно поработать. И я, так и быть, отклоняю свой запрос об отпуске, — развел кистями рук мужчина. — Что-то на тебя не похоже. Я бы понял еще, если бы ты приобщил Эрренса… — Что? — недоуменно, с заготовленной вспышкой злости посмотрел на него Рей, — Что, блять это еще такое? — Все в курсе, Реймонд, вы особо не скрываетесь. Так или иначе, это не мое дело, — опустил глаза Спирс. Отрывисто чертыхнувшись про себя, Вэн решил закрыть эту тему. Уилл не тот, кто растреплет подобное по всему офису, порой казалось, что у этого человека на уме нет ничего, кроме работы. Хотя, этим он и хорош – об Уилле нельзя сказать ничего однозначного. Возможно он, как и подобает сотруднику в его положении, да и его образу в целом, приходит в дом, где царит идеальный порядок, переодевается и ложится спать в десять часов, ни раньше, ни позже, а может он после работы напивается в хлам и развлекается только ему известным способом. — Что насчет тех случаев с отсутствием пленки у умерших? — ловко сменил тему Реймонд, складывая руки на край стола шинигами, за что словил недовольный взгляд. — Тебя же недавно главным назначили в этом месяце, ты-то должен знать. — Тебе обязательно доставать меня сейчас? Может, я закончу свою работу и отправлюсь домой, а потом, возможно, расскажу тебе об этом? — раздраженно уточнил Ти Спирс, сурово посмотрев на Рея. Несмотря на полный холодности взгляд, его узкие зеленые глаза выдавали усталость. — В трех словах, мне же интересно, — зачем-то высунул длинный язык он. Дразнится, все равно не отстанет. Ему и вправду было интересно, ведь на его практике подобного не случалось. — У них, как несложно догадаться, отсутствуют воспоминания. Если бы их не убили, а, допустим, допросили, мол, кто они, то они бы ничего не ответили не потому, что не выдают тайны, а потому, что не помнят. Также выяснилось, что их души им не принадлежали, так сказать, — Уилл достал папку из ящика стола и, открыв ее, прочел: — В отчете временно стоит «Были украдены». Есть еще один вид существ, который я ненавижу всей душой, после демонов – вампиры, — Реймонд сжал кулаки и постарался сдержать равнодушное выражение лица, — только им под силу выудить душу из человека. — Но они были живы, — пробубнил брюнет, отводя взгляд, — тут, должно быть, что-то другое. — Возможно, — пожал плечами жнец и встал со своего места, посмотрев на восходящий светящийся шар солнца. Светает. — Уилл, можно, я возьму с собой Грелля? Быстрее работу закончу, — внезапно даже для себя попросил Вэн, с надеждой посмотрев на начальника. — Ты вкупе с Греллем можешь и мир уничтожить, нет, — помассировав виски отказал Спирс. — Ну, пожалуйста! — сложил руки в молитвенном жесте шинигами, — Мы будем тише воды, ниже травы! Обещаю! — Ладно, только не ори, — грубо выразился Уилл, что было ему несвойственно, но он был готов сказать все, что угодно, чтобы от него сейчас отвязались. С Реймондом у них чаще всего так и происходило; Вэн бесил его меньше, чем Грелль, так как был чуть собраннее и серьезнее, да и не домогался, но временами Рей выжимал из него все силы какими угодно способами. — Я тебя обожаю, неприступный ты наш! — тут же завелся он и, сдержавшись, чтобы не обнять коллегу, выскочил из кабинета и направился в Основной деловой фонд, где сейчас хранилась его коса смерти. В отличии от Сатклиффа, он сдавал свой инструмент, не любил носить его всюду за собой, поэтому оставлял на работе. Получив обратно свою мачете, Вэн решил не дожидаться, пока красноволосый соизволит явиться на работу – он как правило опаздывал и приходил на два часа позднее нормы, – поэтому решил наведаться к нему прямо домой. Жил Грелль в более приятного вида обители, нежели Рей. Невзирая на несколько повышений за успехи в работе как диспетчера, жнец оставался в своей тесной комнатке в одном из бедных районов. Вряд ли это связано с ностальгией, шинигами будто ждал более подходящего момента потратить деньги на что-то стоящее, такое как новая квартира. На правах близкого друга, у Реймонда был запасной ключ от квартиры, поэтому, особо не томя, он зашел в просторный коридор, чуть не споткнувшись о дюжину пар туфель, ботильонов и Бог знает чего еще. Как и у любого мужчины любой леди, у Грелля был, мягко говоря, беспорядок в коридоре, в ванной и на трюмо. Что творится в шкафу этого жнеца Вэн мог только догадываться. Он очень тихо миновал гостиную, смежную с кухней и, невольно задержав дыхание, осторожно повернул ручку двери. По иронии, это была единственная дверь в доме, которая издавала противнейший скрип. Заглянув в спальню, шинигами застал поистине редкую картину: Сатклифф мало того что молчал, так еще и мирно спал при этом, не делая никаких резких движений. Мужчина лежал на животе, немного сопя, укутавшись в красное одеяло. Реймонд подкрался к его кровати и со всей дури плюхнулся рядом. — Доброе утро, солнышко! — как можно громче прокричал жнец, кладя руки себе под голову и закидывая ноги прямо на кровать, не разуваясь. — А! — от испуга взвизгнул Грелль, моментально подскочив от неожиданности. — Твою ж!… Рей, какого черта?! Как ты здесь оказался?! — Ты только никому не говори, — заговорщицки прошептал Вэн, наклоняясь к уже сидящему шинигами, — я вошел через дверь. Здорово, правда? — Очень смешно, — насупился еще толком не проснувшийся Сатклифф, — Я серьезно, еще шести нет, что ты здесь делаешь? — он посмотрел на настенные часы. — У нас полно работы. Уилл разрешил напрячь тебя. Собирайся, идем резать тех, кому пора на покой, — довольно прикрыл глаза Вэн. — Я никогда не встаю раньше десяти, — упал лицом в подушку Грелль, — давай поспим еще чуток, и пойдем… Резать, — видимо, последнее он сказал, одновременно зевнув. — Нет, — Реймонд поднялся на ноги и посмотрел на уже задремавшее тело жнеца, — поднимайся! Обещаю, будет весело, — он начал прыгать на кровати, чтобы растормошить красноволосого, — Вставай! — Что в этом веселого в такую-то рань? — перевернулся на спину шинигами, потирая сонные глаза, — и вообще, прекрати прыгать! Ты еще и в обуви! — мужчина дернул его за ногу, отчего тот упал. — Раскачаешься по дороге. Можем зайти позавтракать. Вот я не завтракал. Потом можем обойти все людские притоны и сходить на приехавшее накануне французское кабаре, — затараторил брюнет, наваливаясь на Грелля. — Я понял, остановись! — хихикнул Сатклифф, — Боже, дорогой, ты никогда не болтал так много. — Я просто веду себя как ты, — немного пугающе оскалился Рей. Почувствовав чужие руки ниже спины, он тут же осекся и поспешно слез с шинигами, перекатившись на другую половину кровати, — … И мужика тебе найти надо, так и до меня доберешься, — фыркнул Рей, отворачиваясь от друга. — Думаешь, это так просто? Посмотри на этот мир, полный таких очаровательных мужчин! И все как один мне не светят, — простонал Грелль, натягивая очки, которые он взял с рядом стоящей тумбочки. — Да, тебя интересуют предпочтительно те, кто тебя в упор не видят, — Реймонд поднялся и подлетел к шкафу жнеца. — Но ведь так гораздо интереснее, хм, — ухмыльнулся Сатклифф, наблюдая за действиями коллеги, — Ты меня и одеть собрался? — Нет, просто любопытно, есть ли у тебя что-то помимо красного, — перерывая платья, рубашки, брюки и накидки ответил Реймонд. — Не старайся. Спустя пол часа, быть может, чуть больше, они оба выдвинулись на работу. Департамент им не нужно было посещать, поэтому они сразу же спустились в мир людей. Первая половина дня прошла далеко не как обещал Реймонд, то есть, совсем не весело. До полудня они маялись, время от времени заглядывая в перечень. Первые семь имен – старики, которым уже действительно пора оставить свое имущество уже повзрослевшим детям или внукам и отправиться на тот свет. — Мне вот что непонятно, — сказал Грелль, набивая рот сдобными булочками, которые они взяли уже ближе к обеду, — зачем ты взял на нас весь план на день? Пришел, значит, в пять утра в Департамент, потребовал работу… Опять с Джимом поссорились? Вэн отрицательно помотал головой, рассматривая крыши домов. Он был готов поклясться, что прошелся по ним по всем, и только на той, на которой они сейчас сидели, он не был. — Снова это неуемное чувство, будто я прожил целую жизнь, и теперь могу вспомнить обрывки из нее лишь во сне. — Знаешь, многим тайнам не суждено раскрыться. Некоторым секретам лучше оставаться секретами, — наставительно произнес красноволосый, поправляя бензопилу так, чтобы та не сползла по крыше вниз и не упала кому-нибудь из прохожих на голову, — может, тебе не нужно знать, что было когда-то там, — Грелль махнул рукой, — давно. Вдруг ты был сволочью каких мало, или насильником, или пост-артистом, все они одинаковые. — Я так не могу. Единственное, что я знаю, так этот то, что я был… Была вампиром, — не успокоился жнец, то и дело отводя взгляд. Реймонд прекрасно понимал, что Сатклифф далеко не тот, с кем стоит обсуждать подобный вопрос, но… Отчасти он был его хорошим другом, и пусть он и на первый взгляд сумасшедший, ему можно было верить. В противном случае, Вэн знал, где найти Грелля и пристукнуть его. — Это, так или иначе, ставит больше вопросов, чем ответов. Ну, во всяком случае, для организации это большое преимущество, — жнец отряхнулся, — Вот что в тебе осталось от вампира? — Эм, — протянул шинигами, почесывая затылок, — я быстр, пару раз смог раствориться в тени, я все еще чую кровь живых за километр, и, в конце концов, могу менять обличье. Джеймс находит это привлекательным, — он не мог не усмехнуться, впрочем как и его собеседник, — Солнечный свет мне, как видишь, параллелен, но неприятен. Много чего по мелочи. Не знаю, откуда я такое умею, будто меня ведут чьи-то руки, которым я почему-то безоговорочно верю. — То есть ты до сих пор питаешься кровью? — переспросил его жнец. — Нет, уже давно не пробовал. Только когда я к вам попал, я, кажется, убил птицу. Но не людей. Однако… В памяти довольно устойчиво сохранился вкус и запах, — Реймонд блаженно закрыл глаза, облизнув верхнюю губу, но сейчас же спасовал. — Я слышу, как дёргаются жилки, как бьется сердце, иногда с ума сводит, но... Я никого не убил. — Все с тобой ясно, вампирюга, — встал на ноги Грелль, обнажив акульи клыки; при таком описании испытываемого голода его друга, он даже испугался, но виду не подал, — пошли, у нас на очереди парень двадцати двух лет, его должны застрелить те, кому он задолжал. Жнецы пробрались в довольно простой лондонский дом, где, по видимому, жил не один человек. Отыскав «угол» жертвы, мужчины принялись ждать. Когда они только стали шинигами, они начинали с того, что выслеживали тех, кому суждено умереть, но сл временем начали пренебрегать даже этим, особо не утруждаясь и ожидая часа, когда наступит смерть, или же убивая преждевременно. А чего, собственно, ждать? Зачастую весь этот спектакль простая формальность. — Когда он там должен прийти? — развалился на чужой кровати Сатклифф. — Около половины второго, — ответил Вэн, присаживаясь на краешек стола, — он вроде как врач. — Интересно, что должен сделать врач, чтобы к нему пришли с револьвером? — хмыкнул жнец, кладя ногу на ногу. — Не знаю, лишнюю ногу оттяпать, — усмехнулся Рей, заглядывая в окно, — Кажется, кто-то идет, если я ничего не путаю. И вправду, через пару минут к ним поднялся высокий юноша с рыжими короткими волосами и серыми утомленными глазами. В руках у него был саквояж, пальто заношено чуть ли не до дыр, весь его вид вызывал не более чем жалость. — Кто вы? Вы по записи? — тут же спросил он, внимательно осматривая незнакомцев. — Нет, у нас пока ничего не болит. Ты это сделаешь, или я? — посмотрел на друга Реймонд. — Давай я, — потянулся мужчина, беря в руки косу смерти, — лучше я, чем тот, кто застрелит тебя через считанные минуты, — бензопила взревела, послышался треск костей, парень не успел даже ничего сказать. В воздух взмылась белоснежная пленка, на которой вскоре замелькали воспоминания этого человека. Вырос в хорошей, но бедной семье, был отвергнут любимой девушкой, очень усердно старался стать лучшим в своем деле. — Нет, мир ему не изменить, — вздохнул Вэн, облокотившись на собственную руку. — Не думаю, что вообще такие встретятся, — пессимистично хмыкнул Сатклифф, — девятнадцатый век все-таки. Шинигами выбрались из небольшой лачуги, где, собственно, и обитал почивший врач, и решили взглянуть, кого придется убить следующим. — Ждать до четырех часов? Вот уж увольте, — возмутился Грелль, посмотрев на очередную цель. Молодая девушка, в данный момент выбирающая цветы в одной из самых лучших городских лавок. — Можем прикончить ее раньше, — пожал плечами Рей, наблюдая за снующими туда-сюда людьми. Внимание его приковали две презентабельных личности, которые не торопясь двигались в неизвестном ему направлении. Одному из них было не больше тринадцати, мальчик выглядел очень сосредоточенным, голубой глаз, не скрытый повязкой, источал весь арктический холод, известный природе. Одет он был роскошно: высшего качества пальто, ботинки, изготовленные в ручную, маленькая трость со сверкающей ручкой, высокий цилиндр, все так и кричало о его статусе графа или герцога. В сопровождающем мальчика жнец узнал Себастьяна, преспокойно двигающимся за ним и держа какие-то красиво упакованные коробки. Вэн пока решил не привлекать внимания Грелля к ним, а то еще выдаст. — Почему ты считаешь, что организовать прием в такое время будет уместно? — спросил Сиэль. Благодаря вампирскому слуху, Реймонд мог услышать из даже на таком большом расстоянии. — В такое время практически все устраивают тематические балы. Леди Элизабет не устает Вам об этом напоминать. К тому же, это единственный способ узнать у леди Хеллсинг что-либо, если же вы, конечно, в этом заинтересованы. Она не может не появиться, насколько я знаю, она находится под давлением Ее Величества, которая решительно против ее затворничества, — ответил дворецкий. Демон, неудивительно, заметил жнецов и ждал их следующих действий. С его стороны было бы неразумно предпринимать что-то первым. — О Боже, неужели это Себастьянчик?! — воскликнул Грелль и уже было хотел спрыгнуть вниз, как Рей придержал его за рукав пальто и резко дернул на себя. — Держи себя в руках, я хочу послушать, — процедил сквозь зубы жнец и повернулся к графу и его дворецкому, продолжая сидеть «в засаде». — Я мог бы устроить личную встречу, но тем самым скорее вызову подозрения, — продолжил Фантомхайв, заворачивая за угол переулка, шинигами только и успевали что идти за ним по крышам. Вэн двигался бесшумно, как и полагается вампиру, в отличии от Сатклиффа, который тащился за ним, бормоча ругательства в адрес друга. — В том или ином роде подозрения Вы вызовете в любом случае, но бал более удачное прикрытие. Пусть Хеллсинг будут уверены в том, что мы не знаем о их причастности. — Это безосновательное позерство, — фыркнул Сиель, садясь в карету. — Оно свойственно обществу, — ответил Михаэлис, закрывая за мальчиком дверь и садясь на место кучера. — Что еще за Хеллсинг? — вопросительно посмотрел на красноволосого брюнет. — Да мне почем знать? Пусти меня! — взвыл Грелль, потирая затекшую от мужской хватки руку, — сила вампирская, будь она неладна, осталась. — Пора заканчивать, — неоднозначно сказал Реймонд неизвестно к чему, про себя размышляя, что происходит в том самом расследовании, которое невольно затронуло и жнецов.