Дрейф чёрной бабочки II: Я отправляюсь на войну!

За стеной в соседней комнате гремела музыка и слышались голоса. Лучи света проникали в кромешную темноту из-под низа двери, выстраиваясь в ровную полосочку. - Да, да, господи… - он, что было сил, наваливался на подругу сзади. Та была среднего роста, довольно крепка, хотя и не спортивно сложена. У неё были широкие круглые бёдра, убедительно перетекающие в талию. Лопатки не выпирали, позвонки можно было увидеть только в одном месте – у самой шеи, куда ниспадали недлинные вечно растрёпанные волосы цвета грязного аквамарина. Глаза были почти такого же цвета. Узкие, но чрезвычайно подвижные. – Яс-тян, ты просто бомба, - горячий парень шлёпал подружку по заднице своей дрожащей рукой. – Я… Я… Я сейчас кончу! Он неожиданно заметался в своих словах и действиях, махом перевернул «Яс-тян» на спину, свалив прямо на кучу грязной одежды, на которой они устроились, стянул с себя узкий презерватив и застонал, кончая ей на живот и в чашечки отвёрнутого лифчика. Только лифчик сейчас на ней и оставался. Его крик бы встречен смехом и овациями снаружи. Глупо было надеяться, что они смогли бы сделать это незамеченными в доме, битком набитом студентами и школьниками. - Ох, да, - пот тёк по рельефной груди рыжеволосого парня рекой. Ничто и никогда не выматывало его так сильно, как вымотала сегодня эта дикая девочка. – Яс-тян, милая… - он так и остался нависать над ней своим мокрым прибором, едва не тыча ей прямо в зубы головкой. – П… Прошу тебя! – он подался ещё немного вперёд, и девушка приняла его орган прямо в рот и обсосала. Ещё до того, как тот успел попросить. «Огонь… Огонь…» Звёзды в глазах парня немного приостановились, когда аквамариновая девушка слизала всё. - Иди ко мне, заинька, - он снова поставил её задом и вошёл своим уже кончившим, но ещё очень даже рабочим членом. На этот раз, без «защиты». – Хочу тебя немного вот так, солнышко, да. Ты там такая тёплая без презерватива, - он принялся двигаться, уперевшись боком в стиральную машину, и едва не опрокинув её. Его податливая компаньонка, ученица старшей школы Шиникима города Киото, семнадцати лет от роду, которую, кстати, звали Арисава Яске, зажмурилась и началась стонать снова. *** Вагоны поезда бодро грохотали по старым рельсам. Пейзажи за окном, наконец, приблизились к городским и, в скором времени, состав должен был прибыть на конечную станцию маршрута «Киото-Каракура». Яске чувствовала себя ужасно: гул колёс отзывался неприятным показыванием в виски, в желудке всё медленно сворачивалось в один единственный твёрдый неперевариваемый камень, а что творилось ниже желудка… О, об этом девушке не хотелось даже думать. «Всё имеет свою цену», - так девушка пыталась себя успокоить. Но вот получалось ли? Помимо неё в вагоне было ещё шесть человек, все так или иначе причастные. Её мать Тацуки в белой рубашке с укороченным рукавом сидела у самого окна и смотрела вдаль. Разные оттенки белого ложились на её лицо, выделяя рельеф и делая в сто раз старше своих тридцати пяти лет. Напротив разместилась семья Садо: отец семейства Ясутора, занимающий добрую половину сиденья, именно он, как думала Яске, отпугивал всех, кто пытался заглянуть в их купе; его жена Чизуру с длинными томатными не раз перекрашенными волосами выглядела эффектно, даже полностью погружённая в мир своего серебристого планшета и наушников; третьей была их полукровая дочь Садо Каваэлли. Темнее матери, но канонично светлее отца. Элли выделялась, прежде всего, круглыми щеками и странным хитроватым взглядом, коим в прежние годы обладала и её мать. На одной лавке с Яске сидели Коджима Мизуиро с сыном Акару, тайным от всех родителей парнем самой Яске. Скрытный, но стильный вихрастый юноша неброской внешности. В мужчине же девушка находила много общего со своей молчаливой матерью: оба выглядели гораздо старше своих лет, оба – родители-одиночки. Яске слышала, что пара Мизуиро умерла в скором времени после своих родов, «сгорела, как спичка, внезапно», так они говорили о матери Акару, которую, кажется, звали Куниеда. «Грустно это», - при всей своей напускной грубости, девушка не врала. Возможно, потому что сама была жертвой похожих обстоятельств. Но Тацуки она всё равно не хотела мучать расспросами. За последние годы Яске убедила себя, что и так неплохо живёт на этом свете. Внизу живота снова что-то больно стрельнуло. - В этом поезде есть туалет? – безрадостно осведомилась младшая Арисава. - О, тебе это зрелище не понравится, дорогая, - странно, что из всех её спутников ответила именно самая погружённая – Чизуру. Восприняв это как утвердительный ответ, девушка встала со скамьи. На себе она поймала коротенький взгляд черноволосого Акару. Но не ответила не него. «Потом, не при всех», - она попыталась отправить это сообщение силой мысли, а затем вышла из своего купе и отправилась по стрелкам-помощникам в самый хвост поезда, надеясь, что предупреждение мамы Элли окажется обманкой. Как же сильно она ошиблась… *** - ПОЕЗД ПРИБУДЕТ НА СТАНЦИЮ «КАРАКУРА» ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ МИНУТ, - уведомили Яс по дороге назад. Кажется, она слишком тщательно мыла руки. «Скоро эта тряска закончится», - справедливости ради подумала Арисава. - Долго же ты, однако, - её дорогу в купе преградила Каваэлли. Её свекольного цвета волосы поднялись от слишком быстрого торможения, но тут же повторно осели на спину и плечи. – Мама послала проверить, не заблудилась ли ты, - она хихикнула. - Не заблудилась, - ровным тоном сказала Яске, пытаясь пройти мимо. С Элли они знались с самого детства, но настроение девушки сегодня было ни к чёрту. А Садо, похоже, задумала подлость, уголки губ её выдавали. «Видимо, поэтому мы такие из себя приятельницы, - подумала как-то Яске о Каваэлли, - нам обеим иногда надо вести себя, как сучкам…» - Эй-ей-ей, - «осветлённая мулатка» поймала её за край рубашки, не давая пройти мимо себя. – Я, собственно, не только поэтому здесь. Спросить тебя хотела, пока родители не видят… - её улыбка стала ещё более нехорошей. - М? – Яске подняла аквамариновую бровь. - Слушки ходили… по поводу прошлой вечеринки, - девушка обернулась, словно желая увидеть кого-то за своей спиной. - Враньё… - не нужно было даже слушать. - Хэй, так ты значит НЕ танцевала с Очи Веем, сынишкой престарелой Мисато-сан из цветочного магазина? – теперь вверх поползли ехидные бровки самой Элли. Яске попыталась вырвать руку. Разговор ей уже трижды не нравился. – А потом НЕ выходила вместе с ним из чулана, оставив там НЕ перевёрнутую стиралку и НЕ использованный презик? – она засмеялась, ловя удивительную мину подруги. - Враньё, - словно робот повторила Яске. Стоило ей вообще ей отвечать? - Я тебя понимаю, зай, Вей-семпай просто лапочка, - Садо даже зажмурилась. – Эти рыжие волосы, мускулы, а как приятно он говорит… Просто скажи, мне же интересно: вы трахнулись? А Акару знает? Можно пошептаться с ним, когда мы приедем? - Да чтоб тебя!.. Маленький пузырёк терпения Арисавы разорвался, и лицо её покраснело от злости. Она схватила Элли за плечи и силой прижала затылком к окну: - Слушай сюда, мы скоро приедем в Каракуру, - даже голос Яске стал взрослым и злым, - это место очень важное для наших родителей, и я не хочу, чтобы твой рабочий рот испортил нам всю поездку, поняла? – она пристально посмотрела в имбирного цвета глаза Садо и чуть сжала пальцы. – Поняла? - Э… да… - та усердно закивала головою. В этот раз запугать её было просто. *** Совсем немного времени понадобилось Каракуре, чтобы восстановить себя после вторжения квинси. Власти города обрушили на умы несмышлёного телезрителя мудрёное объяснение того, что вызвало те роковые ночные разрушения восемнадцать лет назад, но Яске, признаться, совсем не поняла, что, в конечном счете, хотели донести. Девочка родилась в Киото почти сразу же после переезда матери, а в Каракуру попадала только один раз в году, почтить память погибших на Мемориальном Поле за городом. Там был похоронен её отец… *** Ветер огибал узкое надгробие из бронзы, стоившее в своё время неплохих денег. Тацуки стояла перед «лицом» плиты, и её собственное лицо всё больше каменело. - Я отослал детей к Цветочной Аллее, - сзади незаметно подошёл Ясутора. – Чи за ними приглядит. Кейго звонил, кстати, пока тебя не было. Извинялся, что они с Мичиру не могут приехать и просил положить по цветку его родителям. А куда отошёл Мизуиро? - Повидаться с Рё, - негромко сказала женщина. – Она лежит немного дальше, но, думаю, он скоро уже вернётся… Восемнадцать лет прошло… А всё до сих пор стоит перед глазами… Последнее упоминание об Ичиго явилось к ней в образе Адской Бабочки когда-то давно. Вскоре после того случая война закончилось, но назад в Мир Живых вернулся только Садо. Тацуки помнила, как целую вечность пыталась вытянуть из него правду, но в результате упёрлась в то, что метис сам до конца не осознал всё, что увидел. …Король Душ, Яхве, Завеса, энергия многих миров... Всё это походило на бред сумасшедшего. Арисава поняла, что Куросаки попал в такое место, из которого просто не было выхода душе человека или бога. Она хранила тело Ичиго, сколько могла, в надежде, что тот когда-нибудь вернётся, но даже эти её надежды умерли во времени. И тогда она оставила Куросаки здесь… - Он сделал это для нас, - ещё раз повторил Ясутора, касаясь плеча Тацуки. – Для того, чтобы мы могли жить дальше, не оглядываясь назад. Никто не виноват в том, что случилось. Ичиго… Ичиго сделал это и для тебя тоже… И для Яске… - Я знаю… Я чувствую это… Вот уже который раз ему казалось, что женщина вот-вот пустит слезу по щеке, но Арисава Тацуки оставалась сильной… До самого конца… *** «Дешево! Быстро! Смертельно опасно! Духовный Магазин Унагии! – сообщал яркий буклет на письменном столе молодого веб-дизайнера, двадцатишестилетнего Каору. – Коллаборация со звездами популярного шоу «Духи всегда с вами!» несравненными медиумами нового века Канонджи Первым и Вторым! - значилось под названием. – Товары обмену и возврату не подлежат!» - было приписано совсем мелко. На плоском мониторе компьютера, поверх незакрытого видеофайла со сборкой приват-танцев его Карин из архива мужского клуба «Ракушка», было открыто сообщение Коула в Mixi: «Дорогие Каору и Карин, - гласила первая строка, - мы, кажется, не виделись со дня нашей свадьбы. Эта жизнь в Токио такая шумная, что порою я сам жалею, что не могу осесть в провинции с вами. Шоу-бизнесу нужен новый герой на замену дядюшке. Все его фанаты давно выросли в неловких гиков, и теперь он отправился в последнее автограф-турне с Икуми-сан. Подозреваю, что для того, чтобы распродать остатки тех диковинок, что мы нашли в нашем «последнему убежище», ну вы меня понимаете. Ума не приложу, чем старый Дон будет торговать после, но, скорее всего, что-нибудь они придумают. Я сопровождаю их в поездке на всякий случай, и моей Юзу, думаю, будет скучно одной в нашем домике целых полтора месяца. Вот я уже полстраницы разглагольствую ни о чём… В общем, Госпожа Канонджи Юзу посетит Каракуру в ограниченном турне, хех… Не хочу взваливать на вас эти заботы и поэтому передаю ей целую кучу денег в дорогу, на всякий случай, но моя девочка будет счастлива, если вы заберёте её из аэропорта… P.S.: Мы слышали, что Карин-тян теперь танцует у шеста. Юзу очень хотела увидеть её номер. Без подколок, Карин очень смелая. С любовью Дон Канонджи Второй!» И, как приятное дополнение к письму – сама Юзу, с провокацией раскинувшая ноги перед дизайнером Унагией на широком разложенном диване в гостиной. Её чемодан стоял не распакованным у стены, зато сама она «распаковалась» очень быстро, ещё в машине: - Ты стал таким мачо, Каору-кун! - в повзрослевшем голосе молодой пшеничной красавицы чувствовались нотки той самой девочки, которую он близко знал в юношестве, - я так долго тебя не видела, - глаза у неё были распахнуты так широко, что, казалось, она вот-вот грохнется в обморок от перевозбуждения. Руки Каору уже облапали её всю под блузкой и неизбежно тянулись ниже. – Покажи мне скорее свой член! Я уверена, он тоже стал намного больше с нашего последнего раза, ты помнишь? Отпрыск Икуми загадочно улыбнулся на это: воспоминания щекотали. Тот самый последний раз, о котором говорила Юзу, приходился аккурат на день её свадьбы с Коулом. Невеста, конечно, немного смущалась, задирая подвенечное платье и говорила, что некрасиво всё-таки отдаваться другому едва надев кольцо, однако Каору успокоил её, напомнив, что жених уже куда-то увёл его Карин ,так что равновесие, в целом, соблюдено. Девушка той ночью была особенно хороша. Каору до сих пор не забыл своё «право первой ночи». Молодые поцеловались ещё пару десятков раз, пока Унагия медленно вводил член под длинные стоны повзрослевшей подруги. Возбуждение было настолько сильным, что раздеваться не было никакого желания, Каору только немного распахнул для аппетита груди Юзу, двигаясь вперёд, громыхая ременной пряжкой. Под юбкой у женщины была сплошная слякоть. Тёплая и приятная, оставляющая пятна. Плоть Юзу приятно млела под ним. Годы лишь укрепили её красоту. - И как это Коул отпустил тебя такую голодную, - он прошептал эти слова прямо ей в рот, не прекращая целовать. - Это его подарок… на мой прошлый день рождения… - подзадоривая, Юзу укусила его губу и ухватилась за спину ногами в дорогих белых чулках. - Ваши отношения такие же похабные… - его дыхание тяжелело. - Да, - с улыбкой сказала мисс Канонджи, - почти такие же, как если бы мы, женатые, трахались под видео моего стриптиза перед сотней женатых мужиков, а Коул-тян кончал в меня на том моменте, когда на записи я выводила на сцену двоих незнакомцев и давала одному немного потрогать свою грудь, а другому – укусить за попку, - она оскалилась, довольная очевидной параллелью, и принялась вылезать из одежды. Прямо во время процесса. - Ты поразительно много знаешь о моей жизни. Осуждаешь? – он опустился к ней, и движения в её киске стали совсем уж глубокими. - Не-е-ет, - Юзу очаровательно улыбнулась и снова поцеловала его. – Меня бы такое тоже возбудило… Они занимались всеми этими непотребствами до самой ночи, потом пошли в ванную и, о чудо, молодой веб-дизайнер всё же не устоял, увидев подругу полностью голой, и взял её, усадив прямо на раковину и поджав её ноги. Затем они омыли друг дружку и голые вышли в прихожую, где Каору повторно овладел Юзу у самой входной двери. Конечно же, Карин вернулась домой в момент, близкий к самому ответственному, но, увидев наречённого со своей сестрой, только усмехнулась в кулак: - У вас ускоренная программа навёрстывания? Молодцы, - она хищно оскалилась, глядя на голые груди Юзу. – Куджо, заходи, здесь уже веселье… - она окликнула кого-то на лестничной клетке. - А я сегодня как раз с подружкой, - черноволосая захлестнула сестру и мужа в объятья. – Я не знала, что ты будешь так скоро, сестрёнка. *** - Прости меня, Яс… - Каваэлли неуверенно тёрла руку об руку. – Я… Иногда бываю… безумной… Она стояла в дверях маленькой комнатушки гостиницы. Младшая Арисава уже почти спала на выделенной им обеим кровати. - Это тебе мама извиниться сказала? – девушка повернула голову к ней. Её тёмный аквамарин растёкся по подушке. - Нет… совсем нет… Те слухи о вечеринке… Я как будто… завидовала, ну… Просто ты же знаешь: я девственница и… Я сама хочу, чтобы ты не злилась, Яс… Отчего-то этим словам охотно верилось. А может Яске просто слишком устала, чтобы и дальше злиться. - Ты наполовину метиска, а наполовину японка, - почему-то именно эти слова слетели с губ Арисавы. – Наполовину сука, наполовину… Да к чёрту! Просто залезай в кровать! – она не смогла сказать «лучшая подруга» сегодня. «Элли… ты же знаешь, что много значишь для меня, - от собственных мыслей было не убежать. – Пятнадцать лет мы плечом к плечу, на самом деле. Пятнадцать лет стараемся прикрывать друг дружку… Пятнадцать лет ты… несёшь всю эту провокационную чушь и получаешь по носу… - Яске с грустью поглядела на искривлённый нос Садо. Она сама сломала его ей два года назад. – Но, в конечном счёте, всё одно…» - Та-а-ак это правда насчёт Очи Вея? – вопрос свалил бы её с ног, если бы она уже не лежала. – Ты спала с ним? «Твоя победа, Элли, ты подгадала момент… - Яске действительно чувствовала себя сдавшейся. – Ну, так не пожалей…» - Спала. Вау! Она и сама не думала, что скажет это таким сладким тоном. Каваэлли даже взвинтилась и села на кровати, раскрывая глаза так, будто сама не верила в признание, которое столько выбивала. Признание произвело эффект разорвавшейся бомбы. - Но Акару не против, - Арисава даже улыбнулась её реакции. На самом деле она хотела её увидеть. Может, и правда стоило признаться с самого начала? - Так вы?.. – Элли не находила слов. - Да, - спокойно сказала Яске. - Вы все?.. - Да. - Вы втроём?.. - Да, - в третий раз подтвердила девушка, едва не хохоча в темноту. - Вау… - она камнем упала на подушку, не веря. - Иногда втроём, но чаще по очереди, - поправила Арисава саму себя. – Потому что, - она сама приподнялась и внимательно посмотрела на Садо, - потому что для любви нет пределов! Она хихикнула и с этими словами сделала то, чего никогда раньше не делала: поцеловала подругу прямо в губы, а затем резко развернулась спиною и уснула, оставляя Элли со своим шоком тет-а-тет. «Это… потрясно?..» - этой ночью Каваэлли больше не сомкнула глаз. *** Когда зеленоволосая подруга Карин ушла голышом курить на балкон, Каору, наконец, расслабился в объятьях двух знойных красавиц, бывших Куросаки. Юзу лежала слева, и Унагия медленно гладил её снизу, а Карин разместилась, полусидя, справа, упираясь в щёку мужа довольно крупной молочной грудью. В руке брюнетки всё ещё был его влажный член. - Встряска, достойная нас, - отметил мужчина, пока светловолосая Канонджи заботливо вытирала ему пот. – Просто потрясающе… - О, так ты у нас сделался любителем встрясок, а хочешь ещё одну? – Карин наматывала на палец прядку его волос. - Конечно, - он попытался снова поцеловать женщину, но её губы вдруг отступили назад. - Мы говорили с тобой об этом пару недель назад… Сказать по правде, визит Юзу более осмысленный, чем кажется на первый взгляд, - сказала брюнетка. - Да, Коул-тян довольно часто уезжает в командировки, так что я не стала бы лететь через всю страну только ради того, чтобы не оставаться одной, хм… Но мы списывались с Карин-тян недавно, и я поняла, что должна быть с ней, мы… - она заговорщицки посмотрела на сестру. - МЫ БЕРЕМЕННЫ! – хором воскликнули Юзу и Карин.