Мне абсолютно пофиг. Но это не точно.

Я подорвался на кровати, стряхивая с себя холодный ужас от ночного кошмара. В моих кошмарах никогда не было чего-то конкретного, чаще всего — просто скомканные воспоминания под фильтром и с добавлением жуткого ощущения отчаянья. На тумбе рядом с моей кроватью стояла пустая бутылка пива, которую вчера мне было слишком лень выбросить. Я привстал на локтях и огляделся — койка брата была пустая, чуть поодаль мирно спала Шер. Ну, и где этот гавнюк? Мы приехали в Дирборн штата Мичиган. Вообще, мы были тут проездом, но вчера вечером по сводке новостей я вычислил что-то интересное и предложил сегодня днём разузнать побольше. Как обычно, своё возмущение высказала только суккуб. Я вразвалочку встал с кровати, направляясь в ванную. Мы приехали в выходной день и два номера снять не удалось, поэтому пришлось довольствоваться одним на троих. К моей внутренней благодарности те двое не стали нежничать и заняли себе отдельные койки, вон Шер вообще в отдельном ответвлении гостиной разместилась. На самом деле, я правда был благодарен за то, что они не устраивали ночных скачек на соседней кровати или в душе. Уж не знаю, где они занимались сексом, но я, слава богу, этого не замечал. На часах пиликнуло время: половина девятого утра. Скоро Сэм должен был вернуться со своей пробежки. Поражаюсь этому человеку: съехавшая крыша ему явно шла на пользу. Брат стал бегать по утрам, есть ещё больше травы и овощей, и мыслить до тошноты позитивно. Знал бы, сам попросил давно себе устроить моральную мясорубку для разума, чтобы превратиться в мистера позитива. В ворчании и отвращении к улучшенной версии Сэма со мной солидарна была Шер. Помню мы завтракали на кухне, когда наш общий знакомый вернулся с первой пробежки — красноречивое выражение лица говорило лучше всех подколок. Помню, как давился смехом, когда она заявила, чтобы он даже не думал лезть к ней в постель, пока не сходит в душ. Ладно, как бы мне не хотелось, но мы собирались сегодня шерстить дело, так что придётся браться за голову. На городском сайте буквально несколько часов назад выставили подробности одного из случая, который попался мне на глаза вчера. Двери номера открылись, и в помещение зашел Сэм в спортивном костюме. — Ты ли это, Форест Гамп? — хмыкнул я, отрываясь от ноутбука. — Зря ты так, — ответил Сэм, снимая наушники, — это полезно. — Тешь себя, — фыркнул я, возвращая внимание к ноутбуку. — А я между тем, пока ты прохлаждаешься, уже успел кое-что найти, подробности интересного случая. Братец достал из холодильника бутылку холодной воды. — Ну, да, я смотрю, ты прям с головой в работу залез, — помедлив, произнёс тот, внимательно глядя на меня. — Слегка напоминает твой способ сбежать от чего-то. Закатив глаза, я вздохнул. У моего брата был талант говорить нотации без слов. Сэмми и так страдал любовью к душевным разговорам психотерапевта, но прелюдией к этому всегда служили протяжные щенячьи взгляды, по которым сразу ясно: намечается долгая беседа. — О чём ты, Сэм? — скрывая недовольство спросил я. — Да всё о том же, — пожал плечами тот. Он облокотился на дверной проём, скрестив руки. — Дин, что с тобой происходит? Ты в последнее время сам не свой. Возможно, ты думаешь, что хорошо притворяешься, но смею тебя разочаровать. В этом был весь он. Какую бы непроницаемую маску я не примерял, Сэм всегда мог видеть сквозь неё. И, по правде, это меня восхищало. Это была одна из самых сильных черт брата, которую я ценил. Но у меня тоже есть нрав и свой характер, из-за которых я бы ни за что не признался, что благодарен, что хоть кто-то видит меня таким, какой я есть. — Я в порядке, ладно? — стараясь говорить убедительно, ответил я. — Или ты сейчас проецируешь свои загоны на меня, а? Сэм сдавленно хохотнул, отталкиваясь от стены в сторону ванной. — Удивлён, что ты знаешь значение этого слова, — он задержался посреди спальни, оглядываясь, — так мы всё же задерживаемся? — Да, — сказал я ему вдогонку, — смерть по всем признакам от автомобильного столкновения, но сама жертва находилась на десятом этаже, так что стоит на этом задержаться. Позади Сэма раздались тихие шаги, а после из-за спины брата показалась сонная суккуб. Спросонья она всегда была весьма хмурой и рассеянной, в такие моменты я обожал выносить ей мозг. — Один разговаривает о новом трупе, от второго несёт здоровым способом жизни, — пробормотала девушка. Её волосы были собраны в небрежный хвост, из которого выпуталось несколько прядей, — а раньше моё утро начиналось с кофе, которое приносила любимая мулатка. — Я бы тоже так хотел начинать своё утро, — хмыкнул я, подумывая, что как раз кофе сейчас не помешало бы. Сэм закрылся в ванной, а Шер приплелась за стол напротив меня. Она откинулась на стуле, подтянув под себя одну ногу. — Поедешь с нами? — спросил я, глядя на неё из-за ноутбука. — Ну уж нет, — фыркнула девушка, — я дождусь, пока вы свалите, чтобы с чистой душой доспать пару часов и не просыпаться от мужского баса. — Как хочешь, — пожал плечами я. Брюнетка уперлась подбородком в колено, прикрыв глаза. Я не знаю, в какой момент смирился с их отношениями, — или что там у них происходит. Шер давно доказала свою готовность помогать нам и подставлять себя под удар. Но такую готовность проявляли многие, кто встречался за эти годы. А эта дамочка подобралась максимально близко к нам. На самом деле, даже до сих пор меня иногда передёргивает, вспоминая, кто она. Но в то же время суккуб прошла столь многое вместе с нами. Этот парадокс тревожит меня порой, болезненно разрывая устойчивые принципы. А ещё неоспоримым фактом было то, что она нужна была Сэму. Его щенячьи глаза становились не такими уж и щенячьими, когда эта парочка находилась вместе. Иногда кажется, что она может понять его лучше, чем я в некоторые моменты. Ну, или же это просто действия регулярного секса с одним партнёром. Я встал тихо из-за стола, чтобы не одёрнуть Шер. В холодильнике должна была остаться ещё одна бутылка с пивом, поэтому я направился на кухню. Послышался щелчок двери и из душа вышел Сэм. Я из-подо лба косо глянул на то, как он со сдержанным раздражением вздохнул при виде спящей девушки, которая так и не дождалась своей очереди в ванную. Он ловко подобрал скрючевшуюся Шер, чтобы отнести её обратно в кровать. Она сладким шепотом и с ангельским выражением лица пробормотала «да отъебись ты». Я сокрушенно покачал головой. Стоит признать, что лучше ему всё равно не найти со своим дебильным характером. Через минуты двадцать мы выехали на место преступления. Возле парковки многоэтажки столпилось очень много копов, едва ли удалось пристроить машину где-то поблизости. — Давно мы не занимались обычным делом, верно? — хмыкнул Сэм, выходя из машины. — Да уж, надо чем-то себя занять, пока Бобби ищет левиафанов, — кивнул я, закрывая Импалу. — Думаешь, они залегли на дно? — Думаю, они просто приспосабливаются к новому миру, — проворчал я, направляясь к ограждающей желтой ленте, — что не сулит нам ничего хорошего. Вместе с Сэмом мы зашли в подъезд, где вовсю орудовали криминалисты. Подниматься пришлось пешком, так как лифт временно опечатали, снимая там всевозможные отпечатки. И надо сказать, это оказалось сложнее. Пожалуй, надо завязывать с жирной пищей. На месте преступления находился детектив, который курировал это дело. — Агенты Скайлсон и Годрик, — представился я, после чего показал жетон. — Отдел по особым преступлениям. Детектив отвлёкся от усердного записывания своих наблюдений в блокнот и обратил своё внимание на нас. — Ну, приветствую в Психбурге, население: один мертвец, — саркастично пробормотал мужчина, пряча блокнот в карман. — Не думал, что этой дырой заинтересуются ФБР. — Даже в самых спокойных городках могут происходит странные вещи, — ответил рядом Сэм, — что скажите о погибшем? — Мэтью Хеменд, умер от того, что его задавило на смерть, — с каменным выражением лица произнёс детектив. — Полагаю, вы сослались на заключение криминалиста, который не сторонился красноречивого описания? — Считаете, что заключение неуместно и преувеличено? — спросил я, сунув руки в карманы. — Безусловно — фыркнул тот, а после сокрушенно покачал головой. — Но как бы то ни было, я бы тоже подумал на то, что его задавило машиной, если бы не десятый этаж. Детектив предложил нам осмотреть место смерти, пока он закончит с отчётами. Труп уже давно увезли, погибшего нашли возле его квартиры, стена в которую была пробита. И всюду кровь, кровь, кровь. — Что там по прибору? — спросил я тихо, заходя в квартиру. — Зашкаливает, — пробормотал тихо младший, обходя впереди меня с вычислителем призраков. — Тут явно был дух. — Любопытно, зачем духу этот, — я помедлил, обратив внимание на шкатулку с личными безделушками погибшего, — этот трезвеник, у которого имеется брелок «десять лет без алкоголя»? — Вот и выясним, — отрешенно ответил Сэм, он наклонился возле рабочего стола. — Что-то нашел? — Не знаю, — хмыкнул младший, — больше похоже на обычную кирпичную крошку. Наверное, со стены налетело. Здесь указывало всё на то, что покойник был вполне прилежным человеком со своими проблемами, которые он, вроде как, постепенно и успешно решал. Среди папок на книжных полках, я нашел бумаги о переводе средств для цветочного магазина. — Предлагаю разделиться, — сказал я, покручивая в руках статуэтку с крайней полки, — я поеду в этот цветочный магазин, в который наш Метью регулярно отправлял платежи не понятно за что. — Отправляешь меня на сходку алкоголиков? — сухо произнёс Сэм. — Заметь, я не говорил этого, просто имел в виду, чтобы ты побеседовал с его куратором, — я язвительно усмехнулся, — но, если тебе нужна группа поддержки, можешь записаться. — Это вам с Шер нужно записаться в эту группу, — проворчал братец, подкинув в руке брелок с отметкой о жизни без алкоголя. — Тогда на созвоне. Я предложил было подбросить его, но этот недоделанный спортсмен отказался. Мда, горбатого разве что могила исправит. Цветочный магазин находился на углу в двух кварталах от дома жертвы. Я свернул на углу от перекрёстка, а после зашел в небольшое помещение с декоративной кирпичной кладкой. В дверном проёме я столкнулся с миловидной блондиночкой, которая смущенно отвела взгляд, едва не врезалась в меня. По инерции, я кивнул ей с ослепительной ухмылкой. За прилавком в магазине стояла смуглая женщина лет двадцати пяти. Она приветливо улыбнулась, едва увидела, что я направляюсь к ней. — Добрый день, чем могу помочь? — Здравствуйте, агент ФБР Скайлсон, — представился я, — у меня к вам несколько вопросов по поводу вашего клиента Метью Хеменда. Доброжелательное выражение лица продавщицы слегка потускнело, когда она услышала, что я из ФБР. — Да, конечно, — рассеяно кивнула она, — я вас слушаю. — Хеменд погиб вчера вечером, — ответил я, наблюдая за её реакцией, — сегодня мы проводили обыск его личных вещей и нашли квитанции о регулярном перечислении денег в ваш магазин. Что-то знаете об этом? Девушка едва заметно вздрогнула, услышав о смерти мужчины. Она судорожно облокотилась руками на прилавок. — Разумеется, он, — продавщица нахмурилась, убирая кудрявые пряди с лица, — он каждый месяц оплачивал доставку для Элизабет Дюрен. — Для Элизабет Дюрен? — переспросил я. — Он случайно не говорил, по какому поводу? Или, быть может, указывал, чтобы к доставке прилагалась какая-то записка. — Ничего такого, — пожала плечами моя собеседница. Она помедлила, прежде, чем продолжить. — Но буквально позавчера он вдруг пришел раньше обыденной даты и попросил оплатить доставку мисс Дюрен на полгода вперёд. — Вот как, — убитый за день до смерти оплачивает наперёд счета и доставку, которую он делает на протяжении нескольких лет. Едва ли это назовешь совпадением или проницательной продуманностью. — А вы не могли бы оставить мне адрес мисс Дюрен, думаю, мне стоит с ней поговорить. Девушка косо глянула на меня, от чего стало не по себе. Я мысленно понадеялся, чтобы она не была какой-то ведьмой, которая могла быть причастна к нашей жертве. — Адрес, по которому просил доставлять цветы мистер Хеменд — центральное кладбище Глотвейн, — тихо ответила продавщица. Теперь стало ясно её странное поведение, когда я попросил адрес. — Оу, чудненько, — пробормотал я. — В любом случае спасибо. Брюнеточка кивнула мне на прощание, попутно пообещав скидку, если вдруг я захочу заказать доставку цветов в их магазине. Созвонившись с братом, мы договорились, что встретимся у закусочной «Макарошка Сью», где заодно возьмём что-то к ужину. Сэм проворчал что-то, что в заведении с таким названием брать еду подозрительно, но я уже бросил трубку. В мотель мы вернулись к вечеру. Сидя на полу по-турецки, в гостиной по телефону говорила с кем-то Шер. Она поспешно отмахнулась от своего собеседника по телефону, сказав, что перезвонит позже. — Надеюсь, вы нашли что-то интересное за целый день, — произнесла Шер, разбирая пакеты с едой, что она забрала у нас, — иначе я буду настоятельно требовать, чтобы мы свалили из этого города. Я с облегчением снял туфли, который натирали с самого утра, а после повесил пиджак на входную вешалку. — И чем же тебя не устраивает этот город? — спросил Сэм тоном, будто говорил с маленьким ребёнком. — Местная кухня просто несносна, — пылко ответила девушка, снимая с головы полотенце, — я даже не нашла каких-либо рестораций с доставкой. А долго на вашей «Макарошке Сью» я не протяну. — В таком случае, будет лучше, если ты поможешь и ускоришь раскрытие этого случая, — хмыкнул я, садясь за стол. — Ты поискала в онлайн архивах то, что я тебя просил? — Да, потому что было настолько делать нечего, — протяжно ответила Шер, она повернула к нам ноут, на котором высветилось несколько заметок. — Читайте. Суккуб ушла в ванную, откуда послышалось громкое жужжание фена. Я попросил Сэма поставить чайник, пока читал статьи. — Элизабет Дейн Дюрен, умерла десять лет назад, — читал я вслух, — сосед сдавал назад со двора и не заметил, что девочка выбежала на дорогу под колёса. От полученных травм при столкновении умерла на месте. — Сколько ей было лет? — спросил Сэм. Сзади послышался щелчок газовой камфорки. — Десять, — ответил я, листая статьи и заметки, — полиция никого не судила, так как посчитала это дело несчастным случаем. — Полагаю, тем соседом был наш погибший? — сказал младший, поставив на стол три чашки с заваркой. — Именно, — помедлив, тихо сказал я, — и все эти цветы теперь вполне понятны — Метью чувствовал вину, поэтому и присылал их. Я откинулся на спинку стула. Парня не спасло ни собственное ощущение вины, ни попытки воздать дань уважения погибшей, призрак ведь всё равно с ним покончил. На миг мне стало не по себе от того, что этот бедолага скончался в агонии без надежды на прощение. — Дин? Эй. Из-за излишне громких мыслей в голове, не сразу услышал голос Сэма. Я повернулся к нему. — Да, извини, задумался. — Ничего, — кивнул тот, пристально рассматривая меня, — тогда переодевайся, сразу поедем и сожжем кости. В голове противна засела эта мысль о смерти без прощения. — Кости? — рассеянно переспросил я. — Ну да, Дин, не тормози, — терпеливо произнёс Сэм, — сожжем кости Элизабет, чтобы она упокоилась окончательно, это ведь она сделала, — я кивнул, ничего не ответив, и встал из-за стола. Брат снова покосился своим пристальным взглядом, уловив смену в моём настроении. — Эй, ты в порядке? — Да, не загоняйся, — отмахнулся я как можно более небрежно, — давай, жди меня на улице, успеем, прежде, чем остынет чайник. Сэм, разумеется, не купился на мою отмазку, но доставать не стал, так как знал, что я этого не люблю. Я быстро переоделся в обычные джинсы и рубашку. Пока я обувал более удобные ботинки, из ванной вышла Шер, оглядываясь. — А вы далеко? — спросила она удивлённо, перебирая высушенные волосы. — Да, закрывать дело, — хмыкнул я, поднимаясь со стула и направляясь к двери, — ты же просила закончить побыстрее, чтобы свалить, вот мы завтра и уезжаем. Суккуб ошарашено смотрела мне вслед. Прежде, чем я закрыл за собой двери, позади послышалось: — А что, так можно было? До городского кладбище было ехать недолго, так что вполне быстро мы доехали, нашли нужную нам могилу. Копая яму, чтобы сжечь останки девочки, я мысленно представлял, как возвращаюсь обратно в мотель и засыпаю безмятежным сном. Кости сожжены, на нас, к удивлению, никто не напал, можно было возвращаться. Если бы все дела были такими простыми и лёгкими. — Выглядишь потрёпанным, — пробормотал Сэм, когда мы ехали обратно. — Тебе показалось, — на автомате ответил я, следя за дорогой. — Ты всегда говоришь так, когда мне не показалось, — многозначительно произнёс младший. Не глядя на него, я сильнее сжал руль. — Ты не подумай, я не наседаю, — поспешно добавил тот, — просто, если что, помни, что у тебя есть, с кем поговорить. И я имею в виду не только свою персону. Не уходи в себя, Дин, по тебе всегда видно, когда ты это делаешь. Я вздохнул. Это было именно то, что сейчас происходило, почему-то сейчас давал заднюю, уходя в свои размышления. И уж тем более мне этого хотелось, замечая то, как Сэм энергично бодрствует и работает. То есть… в последнее время казалось, будто это у меня поехала крыша и сорвалась психика, а не у этого мистера, подходящего на роль идеального мужа в идеальной комедии. — Я помню, спасибо, — кивнул я, бегло глядя на брата, — но тебе не о чем беспокоиться, правда. Остаток дороги мы ехали молча. Когда мы вернулись, я забил и на чай, и на желание что-то съесть или даже выпить. Невыносимо клонило в сон. Я сбросил верхнюю одежду куда-то на стул и просто завалился спать. И это было самое прекрасное, что случилось за весь день. Проснулся я от грохота двери. Мне до последнего не хотелось открывать глаза и отрывать голову от подушки. Но громкий и противный в данный момент голос суккуб не оставлял мне надежды на покой. — Подъем, Винчестер, после смерти выспишься. Учитывая, сколько раз я был на грани смерти или даже за ней, я уже давно не верил в это выражение. Потирая глаза, я сел на кровати, вопросительно глядя на эту парочку. — Не хотел будить тебя, ты вчера казался уставшим, — заговорил Сэм, который вошел следом за Шер. Оба эти двое были одеты в костюмы на подобии агентов ФБР. — С утра появилась новая сводка, поэтому пришлось съездить. — Я думал, мы разобрались с делом, — пробормотал я, глядя скептически на брата. — Мне тоже так казалось, но сегодня утром нашли мёртвого парня, которого загрызли собаки, — ответил тот, — и на месте никто никаких зверей не видел. Я лениво подумал, есть ли всё же в холодильнике захудалая бутылочка пива. — Внешний мир жесток и суров, — проворчал я, вставая с кровати и направляясь к холодильнику, — с чего ты взял, что это стоит внимания? И так, мои надежды себя оправдали. Хоть в чём-то. Я достал из ящика открывашку для пива. — Я была скептична не менее твоего, — вклинилась в разговор Шер, поправляя край синего пиджака, — но мы съездили на место преступления, а там были следы призрака, к гадалке не ходи. Брюнетка направилась в мою сторону, доставая с верхней полки упаковку заварного кофе. — И что, его убил призрак собаки? — фыркнул я, отпивая из горла бутылки. — У животных вообще есть душа или дух? — Сам не знаю, — пожал плечами Сэм, снимая с себя пиджак, а следом и рубашку, — но мы навели кое-какие справки, этот Дик Лорстон в своё время устраивал собачьи бои, за что получил два года условно и чек на крупный штраф. — Так он что, вроде как заслужено получил смерть? В номере распространился терпкий запах, когда Шер поставила турку на огонь. Она медленно помешивала кофе, стоя в пол оборота к нам. — Не совсем, — ответил она, — я, конечно, не верю в умение людей меняться, но этот парень не просто пытался искупить вину, он искренне сожалел, по словам друзей. Девушка кивнула на бумажки, что лежали на столе рядом со мной. Я глянул на отчёты: в них указывалось, что у Дика были исправительные работы в собачьем приюте, но даже по истечению наказания, он продолжал там работать. — Но самое важное, — сказал Сэм, сев рядом со мной уже переодетым в обычно, — на месте преступления я нашел снова красный порошок от глины, такой же, как и дома у Метью. — А как найти место с таким порошком? — пробормотал я, подавая открывашку для пива брату, который взял купленную бутылку с пивом. — Скорее всего, он с какой-то фермы за городом, но их же тут в округе сотня! — Ну, красная глина полезна для удобрения яблонь, а наличие яблоневых посадок сокращает на половину радиус поисков, — почти оживленно сказал Шер. Она уже доварила кофе и с чашкой в руках подсела к нам за стол. — И всё же, остаётся не менее пятидесяти, — фыркнул я. — Достаточно поездить рядом с ними, чтобы я уловила какой-то след призраков, — пожала плечами та, — объезд угодий займёт от силы полтора дня. Я не отговаривал их, но внутри накатывало непонятное возмущение: когда эти двое успели стать заядлыми энтузиастами? В то, что это я превращался в заунывного ворчуна, верить не хотелось. Мне дали время принять душ и поесть. К моему удовольствию, Сэм купил пирог. Уверен, это был коварный ход задобрить меня перед поездкой. Я что, настолько нервный, что требуется меня усмирять? Я сам не понимал, в какую пропасть скатилось моё настроение. Вернее, дело было не в настроении, скорее, в восприятии — с ним было что-то не то. Возможно, последние события подкосили меня. Как бы там ни было, но смерть Каса повлияла на меня сильнее, чем казалось мне самому. А к этому всему добавлялись красочные последствия у психики Сэма. Впрочем, в последнее время мне больше казалось, что проблемы вовсе не у брата, а у меня. Мы ехали по просёлочной дороге уже с полчаса. Девушка сосредоточено смотрела из окна, улавливая малейшие изменения в энергетических фигнях, что она различала. Я собирался отпустить язвительный комментарий на счёт того, что у нас вместо пёселя, который выглядывает из машины с высунутым языком, теперь Шер, но тут же умолк. Рефлекторно, я дал по газам, выруливая к обочине — на дорогу прямо под колёса выбежал какой-то мужчина. С визгом Импала остановилась. Я поспешно выскочил на дорогу, чтобы убедиться, что с незнакомцем всё в порядке и, если это так, дать ему по шее за то, что не смотрит, куда бежит. — Эй, с вами всё в порядке? — спросил Сэм, который вышел из машины вслед за мной. Он критически осмотрел мужчину, что вставал с асфальта, опираясь на капот. — Да, я, вроде как, в порядке, да, — рассеянно пробормотал незнакомец. Это был невысокий афроамериканец лет сорока. Он то и дело оглядывался назад, откуда и бежал, собственно. — С вами что-то случилось? — спросил я, вглядываясь с мужчину, он явно был напуган. — Вызвать скорую? — Нет, не надо, я в порядке, в порядке, — так же монотонно повторил тот, всё ещё озираясь назад, — в порядке. Мы с бегло переглянулись с Сэмом. — Давайте, мы вас отвезём в город, и вы всё расскажете, — тихо сказал младший, поддерживая мужчину под руку. — Садитесь. Он посадил незнакомца на заднее сидение к Шер, которая была «крайне рада» новому попутчику. Разумеется, наши поиски подозрительных ферм временно отложились. Мужчина представился как Джаспер Уоррен, а после сказал адрес, где он живёт. Уоррен жил в небольшой квартирке недалеко от городской школы. У него дома было довольно уютно, хоть и пустовато. Шер ушла на кухню, чтобы принести Джасперу воды, а мы пока с Сэмом слушали историю этого бедолаги, который испуганно, после длительных наших уговоров, всё же согласился рассказать. — Дело в том, что я бежал со старой фермы, на которую попал случайно, — пробормотал он, сидя в кресле напротив нас, — я вижу, что вы люди хорошие, поэтому заранее прошу прощения, если вдруг втянул вас в это. Из кухни я услышал от Шер её язвительное «люди». — Вы нас ни во что не втягивали, Уоррен, — тихо, но уверенно заверил его Сэм. — Мы хотим помочь вам. Что произошло на той ферме. — Меня судили, — отчаянным шепотом произнёс мужчина. Он благодарно кивнул, когда Шер вернулась с кухни со стаканом воды. — Судили и приговорили к смерти. Мы с братом ошарашенно переглянулись. — А за что именно вас судили? — осторожно спросил я. — Это было давно, в 86-м году, — нехотя заговорил Джаспер, опустив взгляд, — я тогда ограбил один винный магазин, попутно убив владельца и его супругу, — он нахмурился, пытаясь совладать с одолевающими его эмоциями. — Я был молодой и глупый, эта ошибка давно не даёт мне спать по ночам, но это, правда, была ошибка, а не умышленная закономерность. — Это случилось двадцать шесть лет назад, а вас судили только сейчас? — помедлив, уточнила суккуб, которая опиралась локтями на спинку дивана, где сидели мы. — Нет, осудили меня давно, я только недавно вышел из тюрьмы, — поспешно добавил мужчина. — Я честно отсидел свои тридцать лет, на протяжении которых, призраки убитых мною людей терзали меня в кошмарах. От себя ведь не уйдешь. Да уж, это ты верно подметил, мужик, от себя не уйдешь. Я отмахнулся от назойливой мысли, что эхом доносилась в голове. — Извините, но это звучит, как бред, — устало фыркнул я, вставая с дивана. У меня было твёрдое намеренье уйти отсюда, — осторожнее впредь на дороге. Уоррен сокрушенно покачал головой, терзаясь тем, что в его слова не верят. Я едва ли знал это выражение лица и чувство. — Погоди ты, — одёрнул меня Сэм, а затем снова повернулся к мужчине. — Как вы вообще оказались в том зале суда? Где оно находится? — Да не знаю я, правда, — отчаянно воскликнул Уоррен. — Я сидел в баре «У Нила», выпивал, говорил з барменом, а потом отключился в какой-то момент. Когда пришел в себя, уже был в том сарае на ферме. Нет, это уже точно ерунда полная. Я потащил за рукав Сэма, оставив Уоррена с Шер. Мы вышли с ним из квартиры. — Сэм, заканчивай с ним, — тихо заговорил я, едва двери в квартиру закрылись, — ты не видишь, что это больше смахивает на какой-то цирк? — Серьезно, по-твоему, он врёт? — ошарашено переспросил брат. — Дин, когда я допрашивал куратора Метью, она сказала, что он перед смертью был в том же баре «У Нила». Это не может быть совпадением. — Даже, если и так, что с того? — я развел руками. — Ты что, не видишь, каждая жертва была виновна по самое горло. Почему мы должны печься о кровавом, но честном самосуде? — А кто мне совсем не давно говорил о том, что мы не в праве судить, мм? — скрестил руки младший. — Я понимаю, ты устал, но ведь ты же сам и начал это дело, разве нет? Так, может, стоит довести начатое до конца? Несколько минут этот засранец сверлил меня взглядом. Долбаные щенячьи глаза. — Делай, что хочешь, а я в бар «У Нила», — ответил я, закатив глаза и направляясь к лестнице. — Бухать или всё же что-то выяснить? — крикнул мне вдогонку Сэм. — Посмотрим! Я знал, что Сэм с Шер поедут что-то выяснять позже на ферму, адрес которой они точно узнают от Уоррена. С тоской подумалось о том, что к бару и оттуда придется идти пешком. Что ж, надо вспомнить о том, что у меня ещё есть ноги. Голова гудела. Сэм верно подметил, последнее время мне трудно было держаться так, будто всё хорошо. Все эти незначительные моменты мнимых поражений, подкосили. То есть, мне просто неоткуда было взять опору, за которую я бы ухватился. Или я вообще нихера не понимаю в своей голове. Возможно, когда я думаю о выпивке, о девушках и о том, как бы снова достать краску для полировки машины, то не остаётся времени вспоминать о том, что 80% всего дерьма происходит по моей вине. Едва я зашел в нужный бар, в меня на выходе врезался какой-то мужик в черной куртке. Я стиснул зубы и молча пошел дальше, надеясь, что этот козел извинился мысленно, а я просто не услышал. Меньше всего людей, к моей удаче, было за барной стойкой. Я сел на один из крутящихся стульев и стукнул пару раз рукой об деревянную стойку. Из-под стола вынырнула светлоглазая девушка в характерной для барменов форме. Она окинула меня оценивающим взглядом. — Оу, — хмыкнул я, с таким же интересом глядя на девчонку, — теперь я понимаю, почему сюда частенько заглядывают. Барменша улыбнулась краешками пухлых губ. — Дай угадаю, будешь теперь заглядывать чаще? — скептически произнесла она, ставя рядом со мной стакан. Видимо, это была одна из стандартных шаблонных фраз. — Что налить? — Двойной скотч со льдом, — ответил я, опираясь локтями на стойку. — Я бы с радостью заглядывал чаще, но в городе я проездом, а тут по делу. Веришь или нет, но я коп. Девушка ловко достала бутылку из нижнего бара, наливая мне в стакан алкоголь, а затем вкинула туда несколько кубиков льда. — Вообще-то, по твоему измученному виду, я вполне готова в это поверить, — ответила блондинка, склонив слегка голову на бок. — Но, увы, ничем не смогу помочь — я тут вышла после отпуска, а Ронни будет только завтра после полудня. Я тоскливо опрокинул виски залпом. Что ж, раз вопросы позадавать не выйдет, сама судьба просто нажраться. Я попросил повторить. — Ничего себе, две двойных порции, — пробормотала девушка, снова наливая скотч, — полагаю, здесь замешана работа и личная жизнь, если прибавить к этому ещё и твоё печальное выражение лица. Я сдавленно хмыкнул, гоняя стакан по деревянной поверхности. — Разве тебе доплачивают за выслушивание пьяных откровений? — Не доплачивают, сама интересуюсь, если интересно, — она многозначительно глянула на меня, поставив рядом с моим стаканом ещё один, для себя. — Меня Дэнни зовут. Она ослепительно улыбнулась, едва ли в этих белых зубках отсвечивались тусклые лампы всего помещения. Эх, Дин, и как давно у тебя было такое очаровательное продолжение вечера, а? Кажется, целую вечность назад. — Очень приятное знакомство за долгое время, — улыбнулся я, цокнувшись с её стаканом, — Дин, к слову. — Что ж, Дин, тогда тебе чудно повезло, — улыбнулась шире Дэнни, показывая рукой на весь бар, — я, как психолог с очень обширной алкогольной классификацией, так что, смело выкладывай, от чего у тебя на лбу пролегает эта морщинка. Она весьма кокетливо засмеялась, а мне подумалось, что это чудо, если такие озорные девушки всё ещё ведутся на меня. Или же, это во мне говорит одинокий мужчина, который слишком долго не практиковался во флирте. — Если уж ты спрашиваешь, то дело в работе, — нехотя ответил я, стараясь избегать подробностей, — ты когда-нибудь делала что-то, что вылезало потом боком не только тебе, но и другим? — я тяжело вздохнула, допивая залпом скотч. — Когда, вроде бы делаешь что-то, из-за чего следуют последствия, которые причиняют боль другим. На короткий миг я расфокусировал зрение, уставившись в одну точку. Мотнул головой, когда понял, что моя излишняя откровенность заставила широкую улыбку барменши слегка потускнеть. — Любые действия, даже ради чего-то очень хорошего, имеют свои последствия, как ни крути, — помедлив, произнесла Дэнни, отпивая от своего стакана, — да и чего сушить голову после того, что делал, мм? — Да уж, — задумчиво пробормотал я, — если искать смысл во всём содеянном, можно и свихнуться. Сделай ещё двойной. Дэнни облокотилась на стойку, внимательно глядя на меня. — А может хватит тебе уже? — Чем больше я пьянею, тем меньше у меня в голове глупых мыслей, — ответил я, выгнув бровью. Блондинка перекинула волосы через плечо, не сводя с меня глаз. В светлых глазах закрались знакомые бесята. — Просто я заканчиваю через час, — многозначительно сказала она, пожав плечами, — так что, не вырубись прямо на мне. Вот она, старая добрая игра в гляделки. Её острый взгляд напомнил мне, что я безнадёжный охотник даже в деле, что касалось девушек. И теперь, учуяв взаимный интерес, я загорелся. — Что ж, тогда перехожу на пиво, — ответил я, усмехаясь барменше. На протяжении часа мы болтали о какой-то ерунде, с явным нетерпением выжидая конца смены Дэнни. Девушка, кивнув мне, отошла на один из заказов, оставив меня. Меня буквально передёрнуло, когда она повернулась. Просто миг, просто секундный момент, но внезапно эта блондинка с острым профилем и в клетчатой рубашке показалась похожа на один призрак из прошлого. Это было лишь беглое сходство на долю секунды, но этого хватило, чтобы внутри гулко заныло. — Всё хорошо? — спросила Дэнни, вернувшись. — Ты, будто завис. — Да, всё хорошо, — я мотнул головой, сбрасывая наваждение, а после улыбнулся. — Ты скоро? Я подожду тебя на улице, идёт? — Иди, я скоро. Я вышел через центральный вход, а после обошел здание к черному входу, где обычно выходил персонал. Потирая затылок, я устало облокотился на кирпичную холодную стену. Когда-то каждое дело я заканчивал в постели с какой-то красавицей, а сейчас с облегчением думал, что на меня такая красотка обратила внимание. Нет, Дин, тебе определённо надо вспоминать практику, пока окончательно не потерял сноровку. Такими темпами меня скоро Сэмми будет обходить. А, блин, он же уже выбыл из условно гипотетических соревнований. Телефон в кармане завибрировал. Не успел я и полезть к карману, как вдруг сзади по голове что-то сильно стукнуло. А после мрак, да и только. *** Очнулся я от того, что вокруг было слишком зыбко, а всё моё тело ныло от какого-то стискивания. С трудом разлепил глаза, огляделся вокруг. Это был какой-то склад, самый обычный, если не брать во внимание цепи на мне и высокие статуи да факелы вдоль всего помещения. Я оказался в каком-то дешевом подобии декораций фильма «Мумия». Огромные фигуры типа фараонов вызывали страшный озноб. Я не понял, этот Уоррен из всего этого зрелища запомнил только какие-то символы, серьезно? Попытка выпутаться из оков не увенчались успехом. Это было похоже на какой-то тупик. Вдруг в конце склада вспыхнули другие чаши с огнём и теперь передо мной появился странный человек, восседающий на странном троне. Странный лысый человек в балахоне с жезлом в руках. Что. За. Бред. — А, наконец-то, очухался, — усмехнулся в тусклом свете лысый здоровяк, — не тратьте силы попусту, мистер Винчестер, это бесполезно. — Ну да, бесполезно, — фыркнул я, снова попытавшись дёрнуться на месте, — а ты попробовал бы ту же схему, только, когда я на трезвую голову, да чтоб не со спины. Рискнул бы, а? Он глухо засмеялся, откинув голову. — Надеюсь, и вовремя обвинения да приговора ты так же будешь язвить. Тем более, что как раз уже все в сборе, — я вопросительно зыркнул на этого придурка. Все? Это он имеет в виду его личный отряд призраков что ли. Мой странный собеседник посмотрел куда-то в сторону входа. — Сэм, ну же, хватит уже прятаться, можешь выходить. Я ошарашено попытался оглянуться, но не вышло. Сэм тут? С одной стороны, это было хорошо, во всяком случае, я не буду числиться без вести пропавшим. С другой стороны, будем таковыми числиться с ним на пару. Позади послышались несмелые шаги. — Нашел нас, какой молодец, — хмыкнул довольно лысый, он склонил голову в снисходительном жесте. — И так, раз уж мы придерживаемся ритуальных традиций, позвольте представиться, даже если вы обо мне узнали. Нет, ни хрена о тебе не знаем, бразерская пародия. Ну, я, по крайней мере, точно. — Я Осирис, царь загробного мира и судья душ усопших, — пророкотал голос, который громким эхом разошелся по местности. — И да начнётся суд. Я вопросительно покосился на брата, на что он едва заметно качнул головой. Мда, сложно понять. Почему он один, где Шер? Она вообще знает, где мы? Это был тот самый момент, когда капец как нуждаемся в нашей сверхъестественной артиллерии. Ну дерьмово день начался и так же он заканчивается! — Отказываюсь от этого заседания без присяжных и адвоката, — ехидно произнёс я, снова поёжившись в цепях. Я слегка повернулся к младшему и прошипел: — что-то ты, верзила, вообще не помогаешь. — О, не волнуйся, — уже тише произнёс египетский бог, весь сияя от злорадства, — он поможет тем, что будет знать, откуда забирать твоё тело, — Осирис вперил в моего брата злобный взгляд. — Сэм, ты можешь быть свободен, вон отсюда. — Ещё чего, попробуй заставь меня. Я, конечно, был благодарен брату за его столь ярую поддержку, но эта его фраза звучала чертовски дебильно, учитывая, что мы имели дело с богом, на секундочку. Плохой день, очень плохой день. Вдруг Осирис выпрямился на своём троне, словно он что-то учуял. Спустя пару мгновений он сильнее обхватил набалдашник своего жезла, скривившись от отвращения. — Ну, и кого ты ещё притащил сюда, Сэм? — прошипел лысый. — Неужели ты решил, что парочка смертных охотников помешает, мм? Бог слегка стукнул жезлом и все двери с гулким грохотом закрылись под воздействием чар. Возможно, он бы отвесил очередную колкость про наши жалкие попытки сопротивляться, но внезапно позади раздался какой-то взрыв, от чего вибрация пошла по всему полу. Осирис ошарашено даже привстал с трона, находясь в крайнем негодовании. — Что там происходит, что там, мм? — дёргался я, не в состоянии обернуться назад на шумное зрелище. — Пока я вижу много пыли и покорёженные двери, — пробормотал младший. Ох, я надеюсь, это таки наша сверхъестественная артиллерия. — Какого черта? — воскликнул бог, замахиваясь жезлом в сторону входящего, который так кстати прервал псевдо-судебное слушанье. — Самого обычного, — произнёс знакомый голос, — и даже не думай меня выгонять, Осирис, второй раз это не прокатит. Шаги приближались, после чего, в поле моего зрения появилась Шер. Это был тот самый одиночный случай, когда я готов был её расцеловать за одно лишь появление. Осирис попустился, он с очевидным раздражением уселся обратно на свой трон. Несколько мгновений бог и суккуб сверлили друг друга взглядом. Я никогда и ни за что не признаюсь об этом вслух, но мне нравилось, когда в деле появлялись какие-то бывшие знакомые-любовники Шер. Это ощущение было, словно… словно… словно несколько отдельных сюжетных линий из комиксов соединились в один кроссовер. — Ты не должна быть здесь, — прошипел Сэм в спину девушке, — с кем Уоррен? — Уоррен мертв, — рыкнула та шепотом, слегка оглянувшись на нас, — если не хотите быть следующими, заткнитесь. Я покосился на младшего брата, который выглядел угрюмо. Даже более, он явно был не в восторге от появления нашей знакомой. Если это была ревность, то ему стоило её перенести на менее напряженный момент. — Извини, дорогая, но это закрытое заседание, — натянуто осклабился Осирис, — так что, убирайся, пожалуйста. — Отпусти их, и я уйду, — уперто заявила Шер. — У нас тут суд над бренными душами, — сухо произнёс бог, — обвиняемый не может так просто уйти. Теперь только приговор или оправдание, что абсолютно невозможно. Я вперил злобный взгляд в языческое божество. Он был настроен более, чем решительно. И что-то мне подсказывало, что одной лишь дракой с ним не управиться. — В таком случае, выступаю адвокатом Дина Винчестера, — громко произнесла брюнетка, стукнув рукой об стол, за которым я сидел. Мы с Сэмом ошарашено покосились на неё. — И даже не думай отказывать, ты, bwb 'aslae ghyr muktamal! Не ты ли тут уповаешь на права человека, мм? Лицо Осириса аж покорёжилось от услышанного. Судя по тому, что эту гортанную фразу на непонятном языке Шер произнесла с особым эмоциональным посылом, это было что-то оскорбляющее. — Это что, египетский? — шепнул я брату, который стоял рядом. — Дин, египетского языке не существует, — поучительным тоном, как всегда, ответил младший, — скорее всего, это арабский. Кажется, у меня только что произошло открытие последний лет — как это, египетского не существует? — 'Аhmaq bstya, — тихо пробормотал Осирис, закатив глаза, а затем добавил громче: — Что ж, хочешь поиграть в правозащитника, отлично, — он снова оскалился в мерзкой ухмылке, — тогда закончим с кое-чем надоедливым. Божество стукнуло своим жезлом об пол, после чего Сэм, который стоял рядом со мной исчез. — Эй! — я снова дёрнулся в сотый раз, забыв, что связанный цепями. — Верни моего брата, урод! — Шшш, — дёрнула меня за плечо Шер, — заткнись и просто сиди молча. Я вперил в неё зло взгляд, но затих. Её легко было застать врасплох, но сейчас она держалась вполне уверенно, стало быть, хоть у кого-то всё под контролем. Грёбанные цепи! — Полагаю, ты действительно собираешься, учавствовать в этом цирке, — Осирис сокрушенно покачал головой. — Неужели все эти слухи правда, и ты действительно повелась с этими смертными? Интересно, они просто что-то не поделили, или это очередной миллионный любовник из прошлого суккуб? — О, мой дорогой, я тут проездом, но узнала, что кто-то людей обвиняет даже по искуплении грехов, — процедила сквозь зубы Шер, скрестив воинственно руки на груди. — И я вспомнила, что кое-кому пообещала однажды подпортить жизнь. Вот черт, даже не знаю, хорошо или плохо, что очередные ниточки ведут в прошлое девушки. Не завидую я Сэму. Осирис закатил глаза. — Да полно тебе, это было ещё в Древнем Египте, я просто делал свою работу. — Меня бросили крокодилам в реку, а затем останки замуровали в пирамиде! — рыкнула Шер. — Это была вовсе не, так называемая, твоя работа, а та жрица, которая уговорила тебя избавиться от меня! Лысый поёжился в своём троне от испепеляющего взгляда в кресле. Что ж, кажется, не только у меня проблемы с чувством вины и неловкости. — Пять минут на знакомство с клиентом, — гаркнула напоследок Шер, — дай нам пять минут. Божество с красноречивым недовольством отвернулся и факелы возле него слегка стухли. Брюнетка обошла мой стол и села на соседний стул, облокотившись локтем на деревянную поверхность. — Так, а теперь слушай сюда, Винчестер, — быстро заговорила она, наклонившись ко мне, — Осирис редкий гавнюк и просто так не отступает от своих жертв. Главная загвоздка в том, что он играет на твоем чувстве вины. — Значит, будем максимально защищать мои косяки и всё? — переспросил я, нахмурившись. — Ты не понял, — сказала суккуб, закатив глаза, — приговор сработает, если тебя гложет чувство вины. Тогда он натравит на тебя всех своих собак. — Ладно, допустим, — отмахнулся я, — куда он дел Сэма? Он что, следующий обвиняемый? — Нет, если Осирис не повязал его сразу, значит и не собирается, — ответила Шер, она кивнула на мои карманы. — Телефон с собой? Надо ему кое-что отправить. — В левом внешнем, — ответил я, подставляя тот бок. — Почему не с твоего? — Сел, — коротко ответила та, достав мой телефон. Я пристально посмотрел на девушку, которая, не глядя на меня, принялась набирать сообщение. Прокрутил в голове реакцию Сэма с появлением Шаиры, мне тогда показалось, что он приревновал. Но плотно сомкнутые губы брюнетки в этот момент подсказали, что там была не ревность. — Постой, — помедлив, пробормотал я, — между вами что-то произошло? Еле слышно цокнув, Шер отправила набранное сообщение и медленно посмотрела на меня. Это был взгляд сродни сожалеющему и отчасти измученному. Она с раздражением вскинула бровью, но ответить не успела. — Довольно искать пути отступления! — пророкотал голос Осириса, и огонь в чашах по всему складу вспыхнули с большим жаром. — Суд начинает обвинение Дина Винчестера! Свидетелей столь много, что ж начнем, с самого первого, с которым обвиняемый познакомился не так уж и давно, но которого знает достаточно хорошо… — Протестую, свидетелей не оповещали заранее, — воскликнула Шер. — А мне плевать, — прошипел Осирис, сжимая свою трость. Отличный аргумент, как для судьи. Такими темпами я буду виновен во всём, вне зависимости от правды. Божество трижды стукнул жезлом по полу. — Суд вызывает первого свидетеля — Джоан Элизабет Харвелл! Я так и замер на месте. Это имя так давно не слышал вслух, что сейчас даже не сразу узнал его. Моё тело пробил озноб. В пустом кресле рядом с троном Осириса внезапно появился силуэт, который спустя секунду обрёл четкие очертания. Кажется, на миг я забыл, как дышать. — Джо, — сдавленно прошептал я. — Привет, Дин, — на её губах появилась вялая улыбка. — Шер, давно не виделись. Она была такой же, какой я видел её в последний раз — излишне бледная кожа, потрескавшиеся губы. Неизменно светлые волосы, та же серая куртка поверх клетчатой рубашки. Джо была тут, в нескольких метрах от меня через почти два года. Яркими вспышками перед глазами пронеслись воспоминания из Карфагена: адские псы, глубокое ранение, отчаянный разговор с её матерью. Быть может, за это время я стал забывать черты лица, но, точно помню, что в последнюю нашу встречу её волосы пахли сухой полевой травой. — И так, назовитесь, свидетель, — произнёс Осирис, не спуская пристального взгляда с меня. — Джо Харвелл, — ответила девушка. Меня снова передёрнуло, едва она заговорила. — В каких отношениях вы состояли с Дином Винчестером? — грозный голос судьи постепенно превратился во вкрадчивый. — Мы работали вместе, — помедлив, ответила Джо. — Пересекались время от времени на охоте. Даже, если бы мне сейчас дали слово, я бы не смог ничего сказать из-за пересохшего горла. Джо точно так же не спускала с меня глаз. — Он вам нравился? — снова очередной коварный вопрос. — Как охотник — да, — так же монотонно ответила Джо, — но как парень — он полный придурок. Я шумно выдохнул. На последней фразе уголки её губ едва заметно дрогнули. Её интонация напомнила мне о нашей вечной недосказанности, с которой мы постоянно сталкивались. Это была не страдальческая любовь, не прерванные отношения, но я всегда ощущал ответственность за эту кареглазую блондинку с отчаянным взглядом. Мне стоило больших усилий смириться с её утратой, и теперь вот она, свидетель в моём обвинении. — Вы ему доверяли? — вновь раздался голос Осириса, которого я уже мысленно раз десять проткнул ножом. — Если да, то как сильно? Вы ведь пошли за ним в самый ад, даже в прямом смысле слова, почти. Джо резко повернулась к судье, обрывая зрительный контакт со мной. Волосы резко мотнулись с плеч, как ещё одна черта того, что девушка начинала злиться. — Если вы хотите сказать, что Дин плохой человек, вы… Харвелл не успела закончить свою фразу, как её тут же перебил Осирис. — Тяжело было? — на вопросительный взгляд Джо лысый злобно усмехнулся. — Умирать. Тяжело было умирать, зная, что вы пошли за тем человеком, к которому у вас были чувства? На миг я закрыл глаза, чтобы попытаться удержать свой рассудок, который грозился свалить отсюда. Слишком трудно терять близких, но ещё труднее, когда эти близкие возвращаются, чтобы рассказать, какого им было уходить. Джо слегка дернулась, потупив взгляд. — Какие ещё чувства? — тихо спросила она, злобно вперив взгляд в судью. — Ну, вам лучше знать, — хохотнул тот, разведя руками. — Я говорю о тех чувствах, что начались в Небраске и закончились в Карфагене. О тех чувствах, которые привели к тому, что последний ваш вздох был в пустом помещении в компании адских псов и с кнопкой взрывчатки в руках. Инстинктивно появилось желание что-то сказать. Возможно, наивное восклицание Осирису, чтобы он оставил дух Джо в покое, возможно что-то ей. Но мой порыв произнести хотя бы звук, оказался тщетным — у меня словно онемел язык. Я ошарашено повернулся к Шер, которая всё это время внимательно слушала происходящее. — Не смотри так, обвиняемым, у которых есть адвокат, не положено говорить во время заседания, — она едва пожала плечами с сожалеющим видом. Я отчаянно повернулся обратно к судье и Джо, которая всё ещё была тут. Ощущение, что она тут против своей воли никуда не делось. Черт, она казалась такой настоящей, такой живой. Я был благодарен, что в её облике не было той раны, полученной от адского пса, я бы не вынес этого. Чёрт, даже после смерти я заставляю её уходить от света, в котором она была. — Что ж, свидетель ваш, — участливо произнёс Осирис, глядя на Шер. Суккуб встала с места и медленно направилась к Джо, которая приветливо ей улыбнулась. Я покосился на брюнетку, которая нервно сжала кулаки. Кажется, ей было так же не по себе по-своему. — Ты помнишь своего отца, Джо? — Шер остановилась напротив призрака, заведя руки за спину. — Какой он был? На миг лицо Джо обрело мечтательное выражение. Она бегло усмехнулась. — Он был самым лучшим, — тихо стала отвечать та. — Храбрым и отважным. Я знала: чтобы ни случилось, он всегда прикроет спину. — Ты идеализировала его? — Конечно. Я нахмурился, пытаясь уловить мысль. Хотя, по больше части, я разумеется слушал Джо, просто слушал, вспоминая голос, который я уже не надеялся услышать. — Тогда, ответь, почему ты стала охотником? — помедлив, произнесла громче брюнетка, склонив голову. — Чтобы впечатлить двух болтающих засранцев, или, чтобы быть достойной своего отца? Джо несколько раз моргнула, потупив взгляд. — Достойной своего отца. Однозначно. Джо Харвелл, вечно юная и с ослепляющей улыбкой. При первой встрече я заметил в ней озорной огонёк, который девушка не утратила до последнего. Чёрт возьми, эта характерная искорка присутствовала в ней даже сейчас. Я вспомнил, как сложно было научиться засыпать после кошмаров среди ночи. В одних из таких снов всегда была эта барменша с клетчатой рубашкой на перевес талии. Ощущение ответственности за неё никогда не покидало меня, как и чувство вины за случившееся. Шер повернулась к Осирису с победоносным взглядом. — Кажется, на этом моменте ты должен сказать «оправдан», — произнесла тихо суккуб, опуская руки. Джо дернулась вперёд, пытаясь что-то сказать, но Осирис уже махнул рукой, заставляя призрак исчезнуть. Она исчезла так же неожиданно, как и появилась. Только на этот раз внутри появилось едва уловимое ощущение завершенности. Возможно, для меня было важно увидеть, что этот человек даже после своей смерти, смотрит на меня с теплотой. Божество задумчиво поджал губы, разглядывая свой жезл. Он медленно поднял голову, глядя на суккуб. — У тебя неплохо получается, дает о себе знать твой многовековой опыт, — произнёс он с деланно небрежным видом. — Кажется, ты заразила обвиняемого в уверенности, что смерть Харвелл не его вина. Весы вот-вот уравняются, — меня насторожил вкрадчивый голос Осириса, который с удовольствием смотрел на Шер, будто знал что-то, что погубит нас обоих. — Суд вызывает ещё одного свидетеля, Шаиру ди Аболику! Я ошарашенно уставился на девушку, которая была в не меньшем потрясении. Уж не знаю, можно ли адвокатам выступать в роли свидетелей, но растерянный вид самой Шер говорил о том, что это плохо. Впрочем, я и сам знал, что это плохо. Если свидетель она, ей я тоже причинил боль. А это было, увы, ясно, как дважды два… — Аbn aleahira, — прошипела та что-то с очень злым выражением лица. Не спуская испепеляющего взгляда с Осириса, она направилась к креслу для свидетелей и села в него. Я посмотрел на Шер. На её лице не дрогнул ни один мускул, но мне почему-то казалось, что она чувствует себя загнанной в угол. Я усмехнулся уголками губ, пытаясь сделать приободряющий жест. — Знаешь, я поражен, — медленно заговорил Осирис, поглядывая то на меня, то на неё, — никогда бы не подумал, что ты начнешь водиться с людьми. Нет, правда, сколько веков ты держалась с дерзким титулом неприкосновенная и уникальная, а тут такое. — Может, ближе к вопросу, судья, — процедила Шер, — мы отклонились от темы. — Да как раз наоборот, приблизились, — хохотнул египетский бог, — длительное время тебя обходили стороной, так как твой принцип соблазна и наслаждения воодушевлял. Ты была нейтральной, ни зла, ни добра… этим привлекала. И вот, весы пошатнулись, — Осирис небрежно пожал плечами, — вернее, ты их сама сознательно пошатнула, склонила себя, так сказать, на сторону хороших. Получив при этом… напомни, что ты получила? — Я получила определённые ценности, — сухо ответила Шер, вжавшись в кресло, — а значит, стала сильнее. — Сильнее? — лысый здоровяк улыбнулся ещё шире и наклонился к суккубу, пристально разглядывая её, словно под микроскопом. — Это поэтому ты недавно была вынуждена убить? Что? Но она давно уже не делала этого. Они же с Сэмом вроде бы всё решили, разве нет? Шер на миг закрыла глаза с обречённым видом. Помедлив, она с трудом повернулась ко мне. — Я ослабла, поэтому была вынуждена впитать чью-то жизнь, — через силу выдавливая из себя слова, ответила брюнетка. — Ага, ясно, — с деланным удивлением кивнул Осирис. — А слабнешь с каждым разом ты из-за чего? Шер вцепилась в деревянные подлокотники так, что у неё побелели пальцы. — Из-за того, что человеческая душа побывала во мне, — тихий ответ. — Хорошо, — снова кивнул бог, — напомни-ка, кто её в тебя засунул? Снова секунда тяжелого молчания. — Всадник. — Но по чьей воле? — Он сам всё подстроил. — Но кто убедил тебя сдаться и принять душу? — пророкотал Осирис, переходя на крик. Шер зажмурилась, так как последний вопрос привёл её в тупик. — Дин. Я откинул голову на спинку стула, закрыв глаза. Странное поведение между Сэмом и Шаирой, что мне показалось, теперь имело своё объяснение. Черт. То, что когда-то мы с Шер затолкали поглубже за ящиком виски, снова всплыло. Я видел, как она отчаянно пыталась отвертеться от ответа, но по факту всё было именно так: всему звену последствий начало положил я. — Что ж, теперь вам слово, адвокат, — чуть ли не промурлыкал Осирис. Брюнетка помедлила, а затем встала и подошла ко мне. Она уперлась руками в стол и с отчаяньем взглянула на меня. Её голос звучал монотонно, но со скрытой тоской: — Смерть, душу в меня вложил Смерть, когда рассказал о том, что это якобы необходимо Сэму — человеку, который важен для нас обоих. Никто, Винчестер, повторяю, никто силой мне не заталкивал душу. Я материла всех и вся, угрожала, но в итоге согласилась. Я сама спустилась в подвал, сама пришла к Всаднику, и сама кивнула. Сейчас трудно было сосредоточиться на словах девушки, так как перед глазами встала та картинка, когда она корчилась на полу после действий Всадника. Сейчас Шер смотрела на меня горящими глазами, но тогда, в подвале её взгляд был пуст. Прошло много времени, прежде, чем он снова стал прежним. Понадобилось так же немало усилий, чтобы мы снова смогли общаться — тут уже усилия приложил Сэм. Черт, она ведь держалась. Она ведь смогла отойти от убийств. Я бы ни за что не сказал эти слова вслух, но я был поражен этими изменениями. И как же надолго её хватило? — Дин! — я дёрнулся на столе, когда Шер отвесила мне громкую пощечину. — Джо пришла в охоту не из-за тебя, она погибла не из-за тебя. Ты дал ей больше, чем только мог представить. Эта девушка становилась лучше не ради тебя, а потому что ты вдохновлял её на это, услышь разницу! Ничего из случившегося с нами не имеет твоей ответственности! Я устало опустил голову, не в состоянии держать в голове под контролем этот груз. Голоса разных людей, что попадались на нашем пути, сейчас эхом во мне отзывались. Дело было не в Джо, не в Шер и даже не в Сэме, который повяз вдали от нормальной жизни рядом со мной, а в том, что я превращался в рычаг, который сдвигал вагон со всем дерьмом на всех, кого я люблю. И это неизбежно. — И так, — позади пророкотал снова голос Осириса, на словах которого я едва ли мог сосредоточиться, — Дин Винчестер, признаётся виновным и приговаривается к смерти. Суккуб пыталась что-то говорить, но я уже не слышал. Я тяжело взглянул на судью, который гадко ухмылялся. Он щелкнул пальцами и цепи спали с меня, снова щелчок пальцев — и вокруг ничего нет, а только мы с Шер. Она молча упиралась руками в стол, не глядя на меня. Мы оба понимали, что проиграли, потому что я остался при том же мнении, что и ранее, — пусть и не до конца осознавал это, — я виновен во многих бедах, которые причиняли боль другим. — Какой же ты кретин, Винчестер, — прошептала Шер, поднимая опущенную голову, — какой же ты кретин. — Надо добраться в город, — тихо произнёс я, глядя в одну точку, — успеть позвонить, пока за мной не пришли. — Как тебя убедить, что ты не прав? — отчаянно воскликнула суккуб, стукнув ладонями по столу. — Неужели ты настолько глуп? Не было смысла отвечать на эти вопросы, потому что на них не было ответов. Нельзя было убедить в том, что не есть верным. — Ты считаешь меня виноватым в том, что с тобой произошло? — тихо спросил я. — Мы с тобой об этом говорили уже, — зло рыкнула Шер, мотнув головой, — и я тебя уже простила, разве нет? — Шер, — я схватил её за запястье, заставляя посмотреть мне прямо в глаза, — ты считала меня виновным или нет? Она молчала. Молчала, плотно сжимая губы и хмуря лоб. И это был самый красноречивый ответ, который только мог быть. — Видишь, значит всё вполне оправдано, — грустно хмыкнул я. *** Нам повезло словить попутку до города. В мотеле нас ждал Сэм. Я коротко рассказал ему всё, после чего направился на кухню, в надежде найти там пиво. — Мы что-то придумаем, Дин, — сказал тихо братец мне в спину, — у нас ещё есть время. Я ничего не ответил, а, достав бутылку, устало сел за стол. В гостиной я слышал приглушенные голоса парочки. Достаточно было лишь смирно сидеть и ровно дышать, чтобы прислушаться и услышать обрывки их разговора. — … дело не в Осирисе и не в том, кто там был адвокатом! — шипела Шер. — Он взвешивает перо и чувство вины. Покажи мне хоть одного человека, у которых перо тяжелее. — Ты написала, что выиграешь время, — тем же шепотом говорил Сэм, — или твоя схема адвоката не сработала? — Не поверишь, Винчестер, но быть адвокатом на слушанье египетского бога не просто! Я думала ты за это время успеешь наведаться в синагогу. — Возникли свои трудности, да и Бобби узнал о роге не сразу. Их голоса были не просто нервные, я впервые слышал звенящее раздражение и едва уловимую неприязнь по отношению друг к другу. — Трудности возникли у тебя, а упреки летят в мою сторону, — язвительно произнесла суккуб. — Ты же понимаешь, что это упреки не за эту ситуацию! — отмахнулся младший. — Вот именно, Винчестер, — рыкнула девушка, — выкинь нашу ситуацию из головы и обрати внимание на текущую, идет? Послышался глухой звук, похожий на тупой удар чего-то. Что ж, я понадеялся, что это Шер просто стукнула рукой об стол, а не об голову моего брата. Грохнули входные двери, которые, надеюсь, не слетели с петель. На кухню зашел Сэм. — Есть кое-что, мы с Шер съездим, — он взял мои ключи от Импалы со стола. — Ты не наделаешь глупостей? — Это мне у вас стоит спрашивать о глупостях, — хмыкнул я, отпивая из горла, — что произошло? Младший замер всего на пару секунд, а после повернулся ко мне. — Потом, не хочу сейчас об этом, — коротко ответил он. — Справишься тут? — Ту не с чем справляться, — я пожал плечами, — как бы мы не прятались, Осирис достанет меня. — Кого бы он ни прислал, ты знаешь, что делать, — бегло кивнул мне Сэм. Я снова отпил пива, с грустью думая, что из-за внутреннего мандража, разум отказывается туманиться или пьянеть. — Он пошлет за мной Джо, Сэмми, — глухо произнёс я, а зубы, словно свело от сказанных слов. Братец оглянулся, окидывая меня пристальным взглядом. Он шумно вздохнул. — Это призрак, против них есть средства, — ответил тот, пряча от меня взгляд. — Предлагаешь снова её убить, мм? — ехидно спросил я, не удержавшись от яда в слова. Яд был адресован вовсе не брату, а себе. Сэм повернулся и посмотрел на меня так, как и всякий раз, когда пытался убедить меня в моей неправоте. — Дин, ты не убивал её, — он помедлил, видимо, хотел что-то добавить, но не стал. — Мы скоро будем. Держись тут. После он снял с вешалки куртку и вышел из номера. Вокруг сразу стало тихо. Я сделал ещё глоток пива, а после полез к нашим вещам. Вытащил запас соли из одной сумки и рассыпал вокруг широкую полосу, обозначая черту. Когда линия вокруг меня была готова, я замер. Прислушивался к ощущениям, пытаясь разобраться, что твориться у меня под коркой мозга и где-то между рёбрами. Не получалось. Вряд ли я это показывал, вряд ли я об этом скажу, если выживу, но этот суд стал воплощением моих самых потайных страхов. Осирис был прав, люди жаждут судить себя, ибо в этом есть секрет искупления грехов. Ты не найдешь прощения, пока не признаешь свою вину, пока не осудишь себя. Я осознал, что кем бы не выступал мой адвокат, хоть и сам дьявол, — впрочем, мой адвокат сегодня был вполне себе дьявольским, — это не изменило бы сути: я виновен. И не потому, что так сказал Осирис, а потому что так чувствую. Как бы я не пытался себя убедить, но смерть Джо тавром выжжена на моей душе, рядом с именем Лизы и Бена, которых я едва ли не сгубил точно так же. Я давно примирился с этим крестом. Примирился и с тем, что порой за мои необдуманные поступки расплачиваются другие. Моя гордыня играет в жесткие последствия с теми, кто мне дорог, или кому дорог я. Я почувствовал её задолго до появления. Просто понял, что она уже здесь. Это было заметно по едва слышному порыву ветра и… по запаху сухой полевой травы. — Джо? — голос с трудом прорезался, едва я произнёс её имя. Призрак материализовался из угла комнаты, где было больше всего тени. Она вышла на свет всё такая же мертвенно бледная и не менее печальная. Девушка обошла диван и медленно подошла ко мне, встав, напротив. — Я искренне хотела тебя увидеть, но точно не при таких обстоятельствах, — тихо сказала она, пытливо наклонив голову. — Ты же знаешь, что я не хочу этого? — Знаю, — так же тихо ответил я, вспоминая о том, что Осирис держит души мертвых в своем подчинении. Мне претила мысль о том, что она тоже была в подчинении. — Кажется, это его пунктик. Изощренная вариация на тему «зуб за зуб». Джо грустно хмыкнула. — Это так глупо и неправильно, — нахмурилась она, — ты заслуживаешь большего. — Нет, это ты заслуживала большего, — тут же ответил я на автомате. — Стоило оставить тебя у матери. Она стиха засмеялась, сокрушенно покачав головой. — Я бы посмотрела на это, — иронично сказала она, выгнув бровь. — Зря ты так, у меня ведь была прекрасная жизнь. Даже представить себе не можешь. — Ты была ребёнком, Джо, — сдавленно произнес я, чувствуя ком где-то внутри. — Ты, Сэм. Вы были детьми со своим детством и надеждами на будущее. У меня этого никогда не было. — И к чему же тут твоё детство? — К тому, что моё детство скорее напоминало пустое и одинокое прошлое, а я не хотел быть одним, — я бегло опустил взгляд, чтобы сделать глубокий вдох. — Я настолько не хотел быть один, что не думал о последствиях, если втяну вас во всё это. Джо тоскливо вздохнула. Когда я поднял взгляд, она смотрела на меня с излишней теплотой. Вместо истошно бледного призрака я видел флешбеками озорную девчонку, которая впервые встретила меня в баре с дулом ружья, проворную блондинку, которая на досуге играла ножом, тыча им по доске между пальцев. Даже сейчас она смотрела с излишней привязанностью, которую я не заслуживал. — Знаешь, в чём был прав Осирис, говоря о тебе? — мягко спросила Джо. — В тому, что ты по уши в меня влюблена? — хмыкнул я с остатком иронии. — Заткнись, — выдохнула она, отведя смущенно взгляд. Даже сейчас, даже после смерти смущалась. Наверное, ещё одна пытка Осириса — этот разговор, уж лучше бы я сразу после суда замертво упал в том чертовом сарае. — Он был прав, когда сказал, что ты берешь ответственность за всё, что происходит. Ты чувствуешь вину там, где этого априори не должно быть. — Что поделать, раз причина почти всего, что происходит, лежит на мне, грустно сказал я, передёрнув плечами. — Говорила же, что ты придурок, — снова в легкой насмешке сказала Джо, заставив меня улыбнуться. Она подступила ближе к кругу из соли. — Надеюсь, что ты однажды осознаешь это. Вот увидишь, тогда станет проще. — Посмотрим. Я не знал, смогу ли её отогнать. Все знания о призраках никуда не делись, но у меня не было уверенности, что смогу их применить сейчас. Не с ней. Джо была такая реальная, она была тут. И она не осуждала. Вот оно, маразматическое осознание — я готов был дать себя убить, зная, что Харвелл это делает через силу. На самом деле она этого не хочет, на самом деле, даже после смерти, она не желает мне зла. Она простила меня. — Дин? — тихо позвала Джо. Температура заметно снизилась. Окна и входные двери со свистом открылись, впуская сквозняк в номер. Соль сдуло порывом ветра, заставляя круг разорваться. Это был не просто призрак, это был призрак охотницы, которая знала все наши уловки. — Что? — Пора. В одну секунду девушка стояла лицом ко мне, а в следующую — она уж стоит возле газовой плиты, заставляя открываться вентиля. Я обреченно выдохнул. Какая ирония, Дин, какая ирония. Снова в голове вспыхнули те проклятые воспоминания, когда обе Харвелл остаются в том магазине, а после я смотрю на пламя от взрыва. Они не должны были так закончить. Только не они. Джо снова оказалась рядом, подступая теперь ближе, так как исчезла преграда из соли. Вид у неё был опечаленный, от чего ещё больше становилось гадко на душе. — Прости, он заставляет меня, — прошептала она. Черты её лица исказились, словно она сейчас заплачет. Только вот, призраки не плачут. — Он так сильно меня заставляет. Я не могу. Не могу схватит этот железный лом в нескольких сантиметрах от меня, не могу взять и прогнать её. Хочется ещё смотреть на это лицо, которое вдруг я больше не увижу, даже если умру. — Всё хорошо, правда, — произнёс я, слабо усмехнувшись. Девушка, хмурясь, достала из моего внешнего кармана зажигалку. Ей достаточно один раз чиркнуть, чтобы всё здесь взлетит на воздух. Кажется, её пальцы едва дрожали. Она протянула ко мне руку, пытаясь коснуться щеки. Я закрыл глаза, пытаясь, так отчаянно пытаясь ощутить прикосновение. Хотя бы малейшее, даже самое едва уловимое и незначительное, главное, чтобы её. Мой мозг так упрямо хотел убедиться в том, что это действительно Джо Харвелл и она смотрит так, словно безмолвно просит прощение и в тоже время прощает меня. Мне так важно это. Я непроизвольно вздрагиваю, когда посреди мертвой тишины раздается щелчок падающей зажигалки. Открываю глаза, и вижу, что вокруг никого нет. — Джо? — позвал я девушку с надеждой, что она ещё тут. Но её тут не было. Я до боли в челюстях стиснул зубы, пытаясь совладать с собой. Секунду назад она была тут, она была тут, была. И она говорила, что не держит зла. Это было не какое-то существо, не какой-то монстр или злой дух, обретающий облик других. Это была Джо Харвелл — озорная девчонка из бара в Небраске, которая хотела быть похожей на отца. Прикосновения я так и не ощутил. Даже малейшего. *** Я знал, что, раз призрак исчез, Шер с моим братом успели вовремя остановить Осириса. Сэм говорил что-то по телефону про бараний рог, синагогу и усохшего египетского бога, но я не фокусировался на той информации. Едва они вернулись, мы сразу же выехали из города, в котором мне было невыносимо оставаться. Я даже не садился за руль, ощущая, что внутренняя растерянность влияет на мою сосредоточенность. Проще говоря, я была морально побит и едва ли раздавлен, что не было никаких сил держать внимание на дороге. Мы остановились возле придорожного кафе. Шер сразу вышла на улицу, по дороге закуривая. Она пила свой кофе, сидя за отдаленным столиком под навесом спиной к нам. Сэм вернулся с двумя банками пива и куском пирога, за что я был отдельно благодарен. С того дела нам с младшим удалось обсудить произошедшее. Надо сказать, я даже не подозревал, насколько нуждался в разговоре с ним, пока это и не случилось. Порой его размышления, которыми он делился со мной, указывали тусклый свет среди всего беспросветного дерьма, что скопилось у меня в голове. Его слова о том, что его чувство вины исчезло после того, как он побывал в клетке, удивили меня. Точнее не удивили, а скорее осенили — черт возьми, мы оба были в аду, разве это не списывает достаточно косяков с нашего счёта? Но разговора о том, что произошло между ним и суккубом, так и не было. Вернее, засранец довольно умело избегал его, учитывая, что при Шер мы редко оставались наедине. — Может, ты уже поговоришь и о своих проблемах? — упрямо произнес я, забирая у Сэма пакет с пирогом. — Давай, сейчас хотя бы не увиливай, должен же я возвращать свой долг психологических бесед. Тот лишь сдавленно хмыкнул и небрежно усмехнулся, но я прекрасно знал, что за этой усмешкой скрывается не хилый айсберг из эмоций и чувств. — А что тут говорить, просто нам нужно время, — пожал плечами Сэм. Я смотрел на него испепеляюще, давая понять, что абстрактными фразочками он не отделается. — Ну, же, Сэмми, облегчи душу, — я легонько ударил его в плечо. Младший был явно удручен и сложно шел на контакт. Помедлив, я сказал: — всё дело в том, что она сделала, верно? В том, что она кого-то убила? Я не знал всех подробностей. После суда, когда я пытался спросить об этом у самой суккуб, она отмахнулась. Лишь коротко сказала о необходимости на тот момент. — Она впитала жизнь, а не просто убила, — отрешенно произнес Сэм, сунув руку в карман. Он косо смотрел в сторону брюнетки, которая по-прежнему сидела за столом. — В этом была нужда. Это я даже понимаю. — А что же из всего этого ты не понимаешь? — осторожно спросил я. На самом деле, тут не трудно было догадаться, учитывая, что тут было и убийство, и измена два в одном. Братец долго не решался озвучить тревожные мысль вслух. — Я постоянно слышал от неё, долго сам себе твердил, что она — не человек. Впрочем, я осознавал это, знал, на что шел, — он растерянно передернул плечами. — Разумеется, это случилось бы рано или поздно, просто я не ожидал от себя такой острой реакции. Это оказалось болезненным для восприятия. Я грустно хмыкнул, наблюдая за Сэмом, который потеряно разминал переносицу, будто это помогло бы привести его мысли в порядок. — Знаешь, пожалуй, будь это немного раньше, я бы первый насел тебе на ухо рубить все концы в воду. — Да, я тоже так подумал, — брат косо глянул на меня, — ты спокойно об этом говоришь. Даже слишком. Я отпил немного из бутылки, прокручивая в голове последние события. — Когда, ты мне рассказал про Эмми, я в тот самый момент решил для себя, что понимаю тебя. И как раз потому, что понимаю, вычислил её через пару дней и поехал, чтобы убить. Сэм замер, словно изваяние. Он напряженно не спускал с меня глаз, лишь вопросительно глядя, вместо каких-либо слов. — Помнишь, я сказал, что отъеду на пару часов закинуть кое-что, что просил Бобби. Ну вот. Я хотел это сделать по-тихому и быстро, — помедлив, продолжил я, — это было бы правильно, так мы ведь и поступали — уничтожали монстров, — младший по-прежнему не сказал ни слова, а лишь смотрел, так что пришлось быстрее говорить о важном. — Легче, Сэмми, я её так и не убил. Мой братец, казалось, не ожидал такой концовке и удивленно нахмурился. — Да, не убил, — хмыкнул я, понурив голову. — Меня остановило две вещи: её пацан, который с оханьем и аханьем подобрал какого-то ежа с шоссе и выпустил где-то на обочине у мотеля, — я сдавленно усмехнулся, вспомнив тот момент, — и сообщение от Шер, цитирую: «Ты, блядь, где, твой брат мне весь мозг вынес». О том, что я отлучусь, предупредил только младшего. Это было достаточно незначительно, чтобы он об этом забыл, и достаточно странно, чтобы Шер заметила и почти запаниковала. Сэм усмехнулся краем губ. Он покачал головой, отпивая ещё немного пива из банки. — Ты только мне сказал о том, что отъехал, — понимающе кивнул тот. — Именно, — хохотнул я, разведя рукой, а после пристально посмотрел на Сэма. — Ты ведь тоже не убил Эмми. И ты знал, кто она и что она. Знаю, с Шер труднее, там не только убийство, но… просто разберитесь, вот как ты умеешь. Младший хмыкнул, опираясь на капот машины. — Ты теперь её защищаешь? — без упреков произнес он, глядя снова в сторону Шер. — Я ей вроде как должен, — фыркнул я, — не будь всё дело в моём чувстве вины, она бы выиграла мой суд. — О, ну это тогда всё объясняет. Я довольно кивнул. Они разберутся, или я дальше буду ездить один, нужны мне тут эти двое со своими разборками. Когда моё мнение успело так преобразиться? Это ведь идет вразрез всем моим принципам. Но, почему-то каждый раз, когда я думаю об этих окаменелых принципах, вспоминаю какие-то колкости Шер в моменты, когда она не корчит из себя деспотичное тысячелетнее существо с замашками аристократки. А ещё я вспоминаю Джо и то, что до сих пор не простил себя, что не взял сполна от нашего общего времяпровождения. Кажется, только после последней нашей встречи, я осознал, как, чёрт возьми, я соскучился. Просто по ней, просто по человеку. Теперь в голове появилось четкая уверенность в том, что стоит что-то менять. Как минимум, в отношении других, особенно тех, кто рядом.