Паутина

Чтобы отвлечься, Агата села на кровати и огляделась: стены и потолок были земляными, а по углам росло какое-то вьющееся растение с желтыми цветами. На полу лежал ковер из деревянных прутиков. Справа располагалось несколько ротанговых сундуков и дверной проем, закрытый шторой из бусин, крепившихся на отдельные ниточки. Они тускло блестели в свете масляных ламп, развешанных по комнате. Все это вместе порождало странное ощущение, будто явилось прямиком из красивой, но чужой сказки. Агате стало неуютно, и она иначе взглянула на предложение Леголаса что-нибудь придумать. Раздался стук, и в комнату зашли две эльфийки в форме стражей. Они принесли вещи, молча сложили их в центре комнаты и удалились, оставив девушку недоумевать: она никогда не видела, чтобы женщины свободно расхаживали в мужских костюмах, да еще и вещи таскали. Нет, прислуга и женщины племен носили тяжести, но всегда были в платьях. И с убранными волосами. — Госпожа! — В комнату забежала Вигдис, с улыбкой до ушей и мокрыми волосами. — Вы не представляете, какая здесь купальня! Там весь пол покрыт мхом, он воду впитывает. А из стены льётся горячая вода… — Ну что ты придумываешь? Лучше покажи, как туда добраться. Агата взяла чистую одежду и отправилась вслед за Вигдис по многочисленным коридорам дворца. Точнее, по тоннелям, проделанным в земле или камне. Все они были широкими и хорошо освещенными, а неровные стены будто сошли со страниц книги. Девушки спускались все ниже и ниже, изредка встречая эльфов. Вигдис запуталась, но в конце концов нашла купальню и с гордостью распахнула дверь, наблюдая за реакцией своей госпожи. Заглянув внутрь, Агата увидела очередную сказку и обомлела: справа из стены действительно текла дымящаяся вода и с шумом падала на пол, заросший густым слоем мха. Образовавшаяся лужа растекалась во все стороны и постепенно уходила в землю. На потолке висели светильники, а слева был ряд секций, разделенных перегородками из светлого дерева. В каждой из них стояла деревянная бадья, ведро и ковшик с мочалкой и мылом внутри. Отправив Вигдис найти столовую, Агата взяла ведро и принялась наполнять бадью водой. Она и раньше знала, что эльфы куда сильнее людей, но только сейчас поняла, насколько — было изнурительно носить тяжести туда-сюда, а уж после трудной дороги… И как потом сливать воду? Задыхаясь и обливаясь потом, девушка смогла наполнить бадью. Кинув одежду на пол, она погрузилась в воду, чувствуя, как тепло проникает в тело и расслабляет мышцы. Было так приятно, что Агата едва не уснула, поэтому не стала залеживаться. Она надеялась обнаружить какие-нибудь экзотические масла, как в Ривенделле, но этот дворец предоставил ей только кусочек мыла. Оно не пахло, а бархатная пена появилась не сразу — похоже на оливковое, но бледно-красное. Наверное, с добавлением трав. Позже оказалось, что Агата недооценила дары леса, которые сделали ее кожу мягкой, как у младенца. Вымывшись, она вылезла из бадьи и расправила полотенце, как вдруг на ее плечи легли чужие ладони. В первое мгновение горло сжалось от испуга, но разум быстро напомнил, кто самый наглый эльф во всем Средиземье. — Тебе не говорили, что неприлично заходить в подобные места? — Говорили, — шепнул Леголас, оставляя на ее виске долгий поцелуй. — Вот как? — улыбнулась Агата и откинула голову, подставляя шею раскрытым губам, — и часто? Эльф опустил руки на ее живот, начиная поглаживать его, надавливать. Девушка закрыла глаза, наслаждаясь ласками и обнаженным телом, которое чувствовала спиной. Грудь, твердые соски — они завораживали, и все мысли исчезли. — Ты давно здесь? — выдохнула Агата, поворачивая голову навстречу поцелуям. — Я поджидал тебя. — Леголас хотел коснуться ее губ, но не успел: — Вот почему моя служанка вернулась такой счастливой. — Девушка отстранилась. Она скрывала смущение, потому что вспомнила, как пыхтела над ведром еще недавно. Хотя было неясно, говорил ли он правду. — Здесь я ни при чем. — Эльф развернул ее к себе и погладил по щекам. Его глаза блестели, приоткрытые губы манили, и Агата потянулась к ним. Она обняла Леголаса, медленно изучая руками его волосы, изгибы спины, ягодицы… Вдруг раздался скрип двери. Любовники затоптались на месте, слушая смех нескольких эльфиек. Они быстро приближались, и Леголас спрятался за бадью, а Агата схватила полотенце и сделала вид, будто вытирает волосы. Мимо нее прошли две эльфийки и скрылись в дальних секциях, принявшись грохотать ведрами. — Где твои вещи? — шепнула девушка, с ухмылкой рассматривая скрючившегося принца. Он едва сдерживал улыбку, пока кивал на соседнюю секцию. Когда эльфийки закончили набирать воду, Агата принесла одежду и вручила ее Леголасу, но тот покачал головой: — Хочешь, чтобы я в этом разгуливал по женской купальне? — Да… Будет забавно, если тебя здесь увидят, — сказала она и закутала эльфа в полотенце, — в коридоре оденешься, все равно там пусто. — Вообще-то, я хотел остаться. — Он недовольно опустил глаза, рассматривая себя. Такой уязвимый, родной в этом полотенце — девушку захлестнула нежность, и она приблизилась, оставляя на губах Леголаса короткий поцелуй. — Позже покажешь мне дворец и все укромные места. Руки эльфа тут же оказались на ее спине, но Агата отпрянула и указала на выход. Через щель в перегородке она наблюдала, как он идёт к двери — принц не отличался высоким ростом, поэтому со спины его можно было принять за эльфийку, только ноги… Мускулистые и широко расставленные, они портили всю картину. Оставалось надеяться, что к нему не будут присматриваться. Чем ближе Леголас подходил к двери, тем сильнее девушка беспокоилась. Она кусала губы и молила Эру скрыть их шалости от чужих глаз. И когда стало казаться, что все обошлось, в купальню зашла эльфийка. Увидев принца, она остановилась и открыла рот, но он спокойно прошел мимо и даже кивнул ей в знак приветствия. Не дожидаясь развязки, Агата схватила одежду и спряталась за бадьей, намереваясь тихонько покинуть это место. Скоро ее настиг хохот и неразборчивые фразы на синдарине — видимо, пришла в себя новая гостья. Девушка и сама улыбалась, понимая, насколько глупо все вышло, но сердце ее продолжало быстро биться, а лицо горело от стыда.

***

— Мало кто верит, но все только и говорят, как Леголаса застукали в женской купальне! — рассказывала Вигдис, стоя на коленях перед сундуком. — Говорят, что он был совсем голый, в одних только сапогах!.. — Неужели? — улыбнулась Агата. — Да! Эльфийки боятся наказания, поэтому особо языки не распускают, но я так поняла, что они думают, будто он там за всеми подсматривает. Теперь только и делают, что ходят мыться. Скоро до дыр себя сотрут. — Вот вам и хваленое эльфийское целомудрие! Девушки рассмеялись, и Вигдис чуть не уронила синее платье, которое складывала. Агата устроилась на кровати и пыталась расчесать волосы, но беседа ее постоянно отвлекала. — Нет, ну некоторые и впрямь от женщин шарахаются. При этом еще смотрит так… будто чудовище увидел. — По красным щекам служанки стало ясно, что она нашла себе ухажера. Агата лишь улыбнулась, возвращаясь к своему занятию. Встреча с безымянной эльфийкой прославила Леголаса, но о его любовнице слухов не было. Или их мастерски скрывали от Вигдис — девушка ничего не исключала и не удивилась, когда Трандуил вызвал ее к себе. Обычно она неверно угадывала его намерения, поэтому не испугалась, а спокойно собиралась, зная, что тревога не поможет. — Вот, нашла, — радостно сказала служанка, доставая зеленое платье. Его сшили для Агаты еще в Ривенделле. Свободная юбка и обтягивающий лиф напоминали эльфийскую одежду, а квадратный вырез и широкие рукава — рохиррим. Все из-за ряда позолоченных пуговиц, идущего от плеча к запястью. Они ярко блестели, и девушка не стала надевать украшения, а волосы заколола деревянным гребнем. Взглянув на себя в зеркало, она подумала, что выглядит слишком нарядно… но почему бы и нет? Ведь она идет к самому Владыке. Пощипав щеки, Агата улыбнулась своему отражению и вышла в коридор, где стоял Анорион. Он кивнул ей и шагнул в сторону, пропуская бегущих мимо эльфиек: Трандуил вернулся несколько дней назад и решил устроить праздник. Лихолессцы оказались более шумными и веселыми, чем жители Ривенделла, поэтому весь дворец стоял на ушах. Эта феерия наполняла душу счастливым предвкушением, однако Анорион завел Агату в пустой коридор, куда не проникали чужие голоса. Стены здесь были ровнее, а двери покрыты лаком, словно подчёркивая важность скрываемых комнат. Одну из них охраняли двое стражей в доспехах — туда и подошел эльф. У девушки задрожали руки, когда она вошла в комнату и увидела небольшой круглый столик в центре. Возле него замер Трандуил, а свет настенных факелов играл тенями на его блестящей сине-серой накидке. — Владыка, вы звали меня? — Сядь, — задумчиво произнес эльф и отодвинул стул, который она не сразу заметила. Он скрестил руки на груди и обошел стол, внимательно глядя на его поверхность. Шаги эхом отражались от стен и будто давили, заставляли тревожиться. Впервые Агата испугалась — до сих пор разговоры с Трандуилом не приносили ничего хорошего. Ища объяснение тому, что делал Леголас в купальне, она прошла вперед и села, стараясь не шуметь и не раздражать эльфа. К ее удивлению, на столе лежала карта Рохана, с изображением всех областей, городов и крепостей. — Расскажи мне о племенах, населяющих степи, — сказал Владыка. Он встал напротив, и все смолкло. Лишь огонь потрескивал в тишине, что добавляло напряжения. Агата взглянула на Трандуила, но его лицо ничего не выражало. Он просто стоял и смотрел, пряча глаза в тени ресниц. — Зачем? — спросила она. Ответа не последовало, и девушка вспомнила недавнюю беседу с Леголасом: принц рассказывал, что его отец хотел забрать в Лихолесье часть армии Рохана, но переговоры ни к чему не привели. «Возможно, Владыка хочет призвать коневодов? Или Фреалаф предложил это», — догадалась она и разволновалась еще сильнее — Агата не разбиралась в таких вопросах, но боялась, что своими словами может навредить. — И? — напомнил о себе Трандуил. — Я… я не знаю, что может заинтересовать вас. Она с мольбой посмотрела на него, надеясь отыскать хоть каплю участия. Разумеется, ее не было. Ничего не было, только холодность и ленивые движения пальцев, которыми эльф поглаживал подбородок. Он словно помогал себе думать или ворожил, притягивая чужие мысли, желания… — Расскажи, почему блуждающие по степям дунландцы до сих пор не перебили все племена? Вероятно, они защищаются? Размеренный голос успокаивал, и Агата едва поняла суть вопроса. — Да, но побеждают, только если их больше. Чаще всего коневоды убегают — у них нет ни достойного оружия, ни навыков дунландцев. Они лишь простые люди, не знающие ничего, кроме работы и ухода за животными. — Она тщетно искала замену слову «дикари», но мысли уходили в сторону, к Трандуилу. Он вновь принялся ходить вокруг стола. При этом одежда мягко шелестела, словно простыни на кровати… — Вероятно, коневоды довольно выносливы и сильны, раз всю жизнь проводят в степях? Ловя звуки, девушка кивнула, даже не подумав. Она затрепетала, когда эльф встал рядом. Так близко, что удалось почувствовать его дыхание и аромат — окутывающий и резкий, смягченный древесными нотками. Он покорял, не давал отвлечься, и Агата не заметила дурного в том, что ее щеки коснулись пальцы Трандуила. Теплые, нежные… приятные настолько, что остатки воли исчезли. Она подняла голову и увидела, как приоткрылись губы Владыки. Это нарушало привычный образ, делая его настоящим, как тогда, в спальне Ривенделла. Изменились и глаза: с них будто сошёл лед, открывая истинные глубины и скрытые эмоции. Любопытство, насмешка, удовольствие — девушка пыталась распознать все, но мешало отражение пламени. Кажется, эльф тоже что-то искал в ее лице, губах, которые оглаживал большим пальцем. — Не отвлекайся. От твоих слов зависят многие судьбы, — сказал он и отошел. Несколько мгновений Агата приходила в себя. Она чувствовала жар в крови, чувствовала, как он охватывает все тело, а сердце стучит быстрее. Разочарование смешивалось со стыдом — Трандуил видел ее смятение и лишь Эру ведает, как истолковал его! Почему так вышло? Почему этот спесивый эльф одним своим присутствием заставил ее потерять голову? Почему такого не бывает рядом с Леголасом? Агата заблудилась в своих ощущениях, но помнила взгляд Трандуила — что-то происходило и в его сердце. Иначе зачем он отвернулся? Что рассматривал в каменной стенке? — Ну? — произнес эльф, будто услышав ее мысли. — Простите, что?.. — Я спросил тебя о коневодах. Подобрать слова оказалось трудно. Девушка не могла сосредоточиться и отвечала невпопад, глядя на спину Владыки. Он больше не поворачивался к ней, только задавал вопросы и долго размышлял над ответами. К концу беседы Агата с трудом выносила его молчание. Она задыхалась и ерзала на стуле, мечтая оказаться как можно дальше отсюда. — Можешь идти. — Услышав заветную фразу, она с грохотом отодвинула стул и кинулась к двери. Сделав реверанс, Агата выскочила из комнаты и пошла обратно, к эльфам, шуму и голосам. Но дворец уже затих: ночное Лихолесье таило много опасностей, и здесь рано ложились спать. Коридоры опустели и казались темнее, хотя все факелы горели. Мелкие выступы на стенах и потолке отбрасывали тени, которые шевелились, напоминая что-то живое, как ветки в том проклятом тумане. Агате вспомнилась зловещая улыбка девочки, и по спине побежали мурашки. Она знала, что Тьме не забраться во дворец, но сердце отказывалось верить и с силой билось в груди. — Эй, госпожа, — послышался сзади мужской голос, и девушка остановилась. Она чувствовала на себе взгляд, хотела убежать, но не решилась: впереди было темно, пусто. — Госпожа-а!  Не выдержав, Агата повернулась. К ее удивлению, незнакомца в черном там не оказалось. Вместо него по коридору шагал коренастый юноша в рубахе и темной жилетке. Из-за румяных щек и светлых волос, торчащих во все стороны, он напоминал тряпичную куклу, и девушка улыбнулась. Вероятно, он приехал из Эсгарота вместе с группой людей, которых наняли, чтобы помогали на празднике. Трандуил не желал, чтобы эльфы отвлекались от дел. — Госпожа… чего убегаешь-то? — Юноша остановился в шаге от нее и хлопнул в ладоши. — Я не убегаю. — Агата заметила, что он без остановки машет руками, теребит одежду и волосы. — Ты заблудился? — Да не, просто это… — Юноша ухмыльнулся и с шумом втянул воздух. — Разговор есть. — О чем? — Ну, это… — Он несколько раз хрустнул пальцами и замер. — Да к Балрогу все! Короче, вот тебе письмо. Девушка отшатнулась, когда юноша запустил руку под жилетку. Но он всего лишь достал сложенную бумагу. — Вот, а взял я его в таверне «У хромого Лоя». — Последние слова он произнес медленно, словно долго заучивал. — Поняла? И взял под большим-большим секретом, поняла? Агата не знала, смеяться ей или бежать, поэтому кивнула и взяла письмо: — Оно для меня? Кто тебе его дал? — Ну… почитай, может, поймешь чего. Только никому, ладно? Юноша снова начал мять одежду и попятился назад. — Не уходи, кто дал тебе это? — Девушка хотела приблизиться, но он скрылся за поворотом. Любопытство заставило ее бросить странного знакомого и развернуть письмо. В нем было написано что-то на синдарине; живя с эльфами, Агата научилась понимать их язык, но читать еще не могла. Она не разобрала ни слова, но когда взглянула на печать, тело будто пронзила молния — это же письмо, которое Леголас дал Эвите! Он писал его второпях, и на воске отпечаталась лишь половина знака. Девушка запомнила, потому что Эвита долго возмущалась. — Постой! — закричала она и кинулась за юношей, но того и след простыл. Здесь бесполезно искать кого-то вслепую. Что же делать? Пульс колотился в висках, мешая думать… Бедняжка Эвита неграмотная, поэтому она и прислала эту бумагу, но зачем? «У хромого Лоя», — вспомнила Агата название таверны. Вероятно, подруга будет ждать ее там. Или кто-то другой. — Ну почему ты не объяснила этому парню все подробнее? — шепнула она, рассматривая письмо и стараясь отыскать подсказку. Возможно, Эвита не могла ничего объяснить или боялась? Нужно пойти в эту таверну и все разузнать. «Под большим-большим секретом, поняла?» — Слова повторялись в голове, били по ней, словно капли дождя. Это совсем не нравилось Агате. Она чувствовала неладное и хотела бы все рассказать Леголасу, но боялась навредить. Эвита всегда хорошо ладила с мужчинами и обратилась бы к ним, если бы могла. Вероятно, стоило держать все в тайне, раз она просит.