Есть только то,чего мы хотим.

А он красив. Чертовски красив. Высокий, худой, темные волосы до плеч, потрясающие синие глаза и снисходительная ухмылка. Появляется она, правда, в основном тогда, когда он смотрит на меня. Мне кажется, он только ко мне так относится. И мне это не нравится и почему-то злит. Рядом с ним я чувствую себя жалким. Обидно. А еще меня очень злит, что с ним мне как-то трудно разговаривать. Я мнусь, часто оговариваюсь, и ухмылка его обычно превращается в улыбку. И эта перемена меня раздражает, зато помогает собраться. Мысли приходят в относительный порядок, и я говорю: -Сириус, это не дело. Такими темпами вас выгонят из школы! Нельзя перестать доставать Снейпа? В который раз я пытаюсь достучаться до него, хотя это, кажется, бесполезно. Думаю, скоро я оставлю свои попытки. Я подловил его в гостиной Гриффиндора и увел в спальню. Джеймс где-то шляется, а Питер сидит на на своей кровати и делает вид, что читает заданное МакГонагалл. - Лунатик, перестань! Не выгонят, с учебой ведь у нас все нормально. Я бы даже сказал, замечательно, - он хлопает меня по плечу, а меня на это пробирают мурашки. - Но, Сириус, исключают же не только из-за учебы, - не отступаюсь я. - Поговори с Джеймсом, пусть он перестанет задирать Снейпа. - А почему я? - Сириус подходит ближе. - Ну...Ты можешь на него повлиять, он всегда к тебе прислушивался... - мысли мои опять начинают разбредаться, я чувствую, как краснею. Надеюсь, Бродяга ничего не замечает. А впрочем, плевать, он, по-моему, давно знает о моей реакции на него. - О-ой, ну тебя! Пошли лучше Сохатого поищем, а то отбой скоро, а он бродит где-то, - Сириус хватает меня за руку и тащит за собой к двери. Дальше происходит что-то, чего я явно не понял: Хвост встает со скрипнувшей кровати, явно собираясь пойти за нами, Сириус притормаживает, я по инерции пролетаю мимо него, а когда оборачиваюсь, смущенный Питер прячется за своей книгой, а Бродяга кивает мне, указывая на дверь. Мы выходим из спальни и, минуя общую гостиную, выходим из башни. Рука моя все еще горит в том месте, где прикасался Сириус. - Небось, с Эванс отношения пытается выяснить... - скорее себе, чем мне говорит он. - Незачем выпендриваться, - замечаю я. Сириус фыркает, изящным движением откидывая волосы со лба. У меня на мгновенье замирает сердце. Мы двигаемся по коридору, а я думаю, что все это не к добру. Не следовало мне... Но, Мерлин, я же не специально! Нет, конечно, я не буду ничего предпринимать, я не должен...Когда он смеется... Или прикасается ко мне... Нет. Отклика не будет, и отношения наши явно не будут больше такими, как прежде. А впрочем, они уже не такие, как прежде!.. - Лунатик, слышишь? Я услышал. Из ближайшего кабинета определенно доносились крики. Мы с Сириусом переглянулись и двинулись к кабинету. Я дошел до него первым, потянулся к двери, как вдруг она резко распахнулась и обязательно бы ударила меня, если бы Бродяга не схватил меня за плечи и не дернул вовремя на себя, да так, что я несколько секунд не мог вздохнуть, сильно приложившись спиной об его грудь. Из кабинета выбегает и направляется в сторону нашей гостиной рассерженная Лили Эванс, а за ней с криком "Постой!" несется Джеймс. Оба, конечно, нас не замечают, им явно не до этого. - Зато...Нашли... - ошарашено произносит Сириус. Я удивлен не меньше, а потому не сразу замечаю, что я все еще прислоняюсь спиной к его груди, а руки его сжимают мои плечи. Я страшусь того, что сейчас произойдет...О, нет. Это не правильно, я не должен, это невозможно!.. Но я ничего не могу с собой поделать. Я отстраняюсь, разворачиваюсь, чуть приподнимаюсь на носках и целую его. Спустя несколько секунд смотрю на Сириуса... А он будто обратился в соляной столп. Я убегаю. Сириус долго не возвращается - я жду его в гостиной, потом в спальне, но не дожидаюсь. Я ложусь спать, задвигая полог. Но сон не идет: я все невольно думаю о том, что совершил...Вдруг полог раздвигается, и я вижу его. Свет от палочки освещает его лицо, и я, поборов смущение, смотрю прямо ему в глаза... И вопреки всем моим предыдущим мыслям, сейчас, видя в его глазах то, что и не надеялся увидеть, я понимаю, что все так. Что нет никаких правил и законов, как нет и ничего невозможного. Есть только то, чего мы хотим.