2094

творится какая-то дрянь, шальная сходка. инициатива старосты просто бешеная, если дело касается каких-то мероприятий вне колледжа, студсовет поддерживает и дает добро на пропуск пар /«ничего страшного, если опоздаете на следующее занятие, мы всех предупредим»/. группа в тридцать человек толпится на остановке, ждет свой единственный автобус, который довезет их до той самой задницы мира. идея настолько дерьмо, что хочется лечь поперек дороги. весной достаточно тепло, но ветер холодный. бэкхен стоит на поребрике у края дороги, раскачивается, пока староста кричит ему о правилах безопасности на дороге из-под навеса остановки. высветленные волосы беспорядочно развеваются ветром, сохнет во рту. солнце припекает, в черной куртке становится жарко. слышит, как кто-то подходит со спины, ведет ладонями по его рукам и обхватывает кольцом его кисти. чондэ прижимается подбородком к плечу, вдыхает запах терпкого одеколона и прокуренной куртки. ведет носом по загривку. — воняешь краской. — а ты никого не стесняешься, да? — бэкхен усмехается и заглядывает парню в глаза через плечо. — в гробу я их всех видел. — держи крепче. чондэ перехватывает запястья, делает шаг назад, пока бэкхен выворачивает руки и упирается ногами в выступ поребрика, чтобы нависнуть над дорогой. на них все смотрят, староста вновь кричит, а на горизонте ни одной машины, проезжающей в их сторону. в голове так и крутится мысль отпустить руки, чтобы бен украсил свое лицо сломанным носом, но чондэ держит, хоть и тяжело. ну и жалко, наверное., а бэкхену ничего, он смотрит в разбитый асфальт под собой и думает почти о том же самом /«хватит ли ему смелости отпустить?»/. — хочу лечь на дорогу. всегда забавляло, что у них одни мысли на двоих, как и желание сдохнуть. в группе за разговоры и шутки про суицид на них осуждающе смотрят, а когда те начинают смеяться так, что кашель пробирает, староста пытается пригрозить дополнительными часами или дежурством /был бы в этом еще смысл/. чондэ носит футболку с «you can’t die. you’ll never die», и бэкхену она очень нравится, потому что смешная. когда у бэкхена затекают руки, чондэ пробирает тремор. бен усмехается и берет его трясущиеся пальцы в свои, целует на глазах у всех и крепко сжимает. с плеч съезжает куртка, солнце светит в глаза, ким прячет свое лицо у парня на шее, касаясь губами кожи. — миледи, вы там чего? — усмехается бен, когда чондэ вырывает руки и сильно толкает в грудь. за «миледи» можно и получить. на остановке кроме них и старосты еще около тридцати человек заинтересованных, самые ушибленные снимают на видео /чем еще заниматься, если автобуса нет? /. у этих двоих самые «странные» отношения, как и они сами. бэкхен все делает на похуй, а по глазам с темными кругами чондэ ясно, что его все заебало. и они вроде не общаются, друзьями не назовешь, а творят самую что ни на есть грязищу, такую, что смотреть грешно. бэкхен закуривает прямо там, наплевав на приличие и общественные правила, и кладет свободную ладонь на руки чондэ, обнимающего его за талию со спины. видит, как одногруппницы фотографируют их, и показывает фак. позже просит удалить этот снимок и скинуть ему в личку.