Предки

- Даниэль Джексон! - голос Тилка прозвучал особенно громко и раскатисто в абсолютной тишине подземного помещения. Археолог вздрогнул и поднял глаза, замутненным после поглотившего его чтения взглядом уставившись на друга. - Тилк. - Через секунду-другую пришло узнавание, и ученый улыбнулся. Хорошо, что джаффа пришел и прервал его. Даниэлю просто не терпелось рассказать хоть кому-то о том, что он узнал. Он произнес, указывая на таблички и свитки в своих руках, - это все так печально... - Именно! - строго сообщил Тилк, - Вала Малдоран сказала, что вы расстались окончательно. - Ты о чем? То есть... да... она приходила...- замялся ученый, не зная, что сказать другу. - Но то, что я делаю сейчас, возможно, самое важное, что было и что будет, понимаешь? Этот текст... он повествует об истории алтеранцев. С момента раскола на орай и, как они себя называли, сторонников Амелиуса. То есть тех, кто зародил семена жизни, как минимум, в нашей Галактике и в Пегасе. - Что это нам даст? - задал отрезвляющий вопрос джаффа, и Джексон недовольно повел плечами, как будто отгоняя досадное недоразумение, не позволяющее ему двигаться дальше. - Возможно, мы поймем, как они мыслили, а значит, сможем создать те устройства, что создавали они. Возможно, избежим при этом тех ошибок, что совершили они. А может быть, они здесь о чем-то нас предупредят... Эта Древняя... - он задумался на мгновение, - нет, скорее, она пока еще орай, утверждает, что оставила хронологию всех событий, которые довелось пережить ей, а потом эстафету передаст своим потомкам, они продолжат записывать... - Поговори с ней, - неожиданно сказал Тилк. - Но я не думаю, что она... то есть, где я ее найду? Она же наверняка вознеслась... - Поговори с Валой Малдоран, - уточнил джаффа. Даниэль вздохнул, сняв очки, потер лоб и брови рукой. Следовало решить этот вопрос раз и навсегда, как бы горько это ни звучало. - Знаешь, Тилк, - начал он, - я всегда был уверен, что я - не тот, кто нужен ей. И я не понимаю, почему она вдруг решила иначе. Я люблю ее, но совершенно не представляю жизни без своей работы, без этого, - он кивнул на таблички. Мне казалось, она это понимает, но очевидно, что-то изменилось... Хорошо, я поговорю с ней, но... вряд ли этот разговор что‐либо изменит. Кроме того, она уже все сказала, так что... - Это плохо, - веско произнес Тилк. - Только не надо читать мне морали, ладно? - слегка поморщился Даниэль, - ты-то сам оставил семью, как только Джек сообщил о возобновлении программы. - У меня уже есть правнуки, Даниэль Джексон, я исполнил долг перед родом. А у тебя нет даже сына. - Может, оно и к лучшему, - с деланным равнодушием ответил ученый, - из меня бы вышел плохой отец. А Вала... с ее настойчивостью она обязательно найдет лучшую кандидатуру, я не сомневаюсь. И, надеюсь, будет счастлива. - Хорошо, если ты уверен, - отозвался Тилк, хотя его бровь взмыла вверх, выдавая скепсис. Следующие пару часов Даниэль провел, лихорадочно роясь в собственных вещах в своем кабинете в поисках диктофона. Он решил, что лучший вариант, чтобы не терять время, а заодно и не думать о словах Тилка - это переводить, синхронно проговаривая перевод. Да, так гораздо эффективнее. Ему казалось, что все пойдет быстрее, если он будет действовать именно так. Потом ученый наспех заскочил в столовую, перекусил и, прихватив гору бутербродов, побежал к транспортеру. Теперь он был готов к следующей порции интереснейшего в его жизни чтения. *** Едва мы вошли в пространство этой Галактики, я почувствовала, что это - то, что нам нужно. Экипаж и пассажиры корабля просыпались после долгого сна, технология которого позволяла преодолевать огромные расстояния без потери возраста. Разумеется, мы делали остановки и в других Галактиках, проводили иногда по нескольку лет, изучая условия жизни там. Но потом все равно принимали решение двигаться дальше. Многие обзаводились детьми во время пути, это не возбранялось. В любом случае, даже по прибытию на подходящую планету мы планировали какое-то время жить на корабле, так что все условия для полноценной жизни там имелись. Я бодрствовала дольше всех, мои новые способности это позволяли. Я погружалась в анабиоз вместе со всеми, но потом просыпалась и долгое время проводила в медитациях, оттачивая навыки. Наш путь занял тысячелетия, но тела были приспособлены для долгой жизни. Однако мы все же не были бессмертными, и, в конце концов, это стало ощущаться все сильнее. Первым стал сдавать Деметриус. Он бодрился, говорил, что это оттого, что мы не на твердой земле, а на корабле. Но причина была в элементарном износе физического тела, даже лечебные устройства не помогали, они лишь быстрее истощали ресурсы организма. Насколько же обидно, когда в угасающей оболочке вынужденно содержится такой неукротимый, жаждущий жизни интеллект! К тому времени я уже была в состоянии помочь ему, и я решилась. - Деметриус, возможно, это покажется тебе неразумным, - сказала я тогда, - но не хотел бы ты принять участие в моем эксперименте? - Ты умеешь заинтересовать, Коришия, - слабо рассмеялся он, - что ты еще придумала? - Я думаю, что я могла бы помочь тебе... не умереть. - Нерешительно начала объяснять я, но он печально усмехнулся, прервав. - Я знаю, чего ты хочешь, - и отрицательно покачал головой, - я все знаю о тебе, дорогая. Ты хочешь, чтобы я стал одним из них, превратился в орай. Так что мой ответ - нет. - Деметриус, - терпеливо объясняла я, - не обязательно быть орай, чтобы вознестись, превратить физическое тело в энергетическую форму. - Но это меняет твою суть, разве нет? О, я понимаю! Получив в распоряжение такую силу, человек может сотворить многое! Покорить природу, построить новые корабли и устройства, совершенное оружие, с которыми никакой враг будет не страшен, так? Но ты забыла об одном - тогда мы уподобимся орай. Мы будем такими же, как они. - Ты видишь разницу только в этом? - я настаивала и собиралась объяснить так, чтобы он понял. - Орай стали тиранами не потому, что вознеслись. Они стали теми, кто они есть, потому что паразитировали за счет других... - Как ты тогда, во время коллективной медитации, да? - хитро усмехнулся Деметриус. - Да-да, я все понял, почти сразу же. Ты одна не жаловалась на слабость. Вот только не понял, почему кричала? - Не понял? - горько было вспоминать, но я поклялась себе, что не солгу ему, сохранившему мою тайну. - Потому что я ощутила, как энергия других переходит ко мне. Потому что поняла, что становлюсь такой же, как орай. И потому, что не хотела этого. - Вот поэтому я и промолчал тогда. - Облегченно кивнул он, - я так и подумал. Ведь ты уже была одной из нас. Ты не предавала нас, Коришия, и я тебе за это благодарен. - Ты еще не дослушал, не спеши благодарить прежде времени. Я продолжила медитации одна, убедившись, что ничья энергия ко мне не поступает. Деметриус, это работает. Я становилась сильнее, и не за счет других. - И как ты можешь быть уверена, что не за счет других? - он был пессимистичен. - Элементарно, друг мой, - уж в этом аргументе я была уверена, - никто из вас не медитировал. Обмен энергиями в обычном состоянии невозможен, иначе орай непременно бы воспользовались этим раньше. Ты же знаешь, они велят медитировать или молиться, восславляя их, обращаясь к ним ментально. Приоры с посохами аккумулируют энергию верующих и передают ее на уровень Вознесения. - Даже если ты права, Коришия, - уже одно то, что он готов был со мной согласиться, вселяло надежду на успех моего плана, - у меня уже не осталось ни времени, ни сил, чтобы попытаться пойти этим путем... Торжествуя, я выложила последний аргумент: - Вот поэтому я буду рядом. Ведь можно как забирать, так и передавать энергию. Деметриус согласился на рискованный эксперимент. Амелиус, узнав об этом, не возмутился, как я боялась, а лишь покачал головой, не веря в успех предприятия. Но он согласился быть свидетелем, а в случае нашего успеха возобновить коллективные медитации. Все прошло успешно. Мы выяснили, что энергию можно действительно передавать в оба конца. А тело человека способно трансформироваться даже на пороге физической смерти. Главный источник силы в организме человека - это мозг. Он заставляет вырабатывать то количество энергии, которое необходимо и для Вознесения, и для телекинеза. Единственное, чего не хватило Деметриусу - это спокойствия, уж слишком он волновался перед последним шагом. Я помогла ему, и вот, мы с Амелиусом наблюдали, как тело нашего старшего товарища превратилось в белое сияние, и яркое облачко, на мгновение зависнув посреди каюты, растворилось в воздухе. Я тут же вошла в транс, чтобы понять, как он себя ощущает, но он прекратил общение. Хотя я и смогла определить, что он - это все тот же Деметриус. Мы ничего не сказали остальным, потому что не хотели ни пугать, ни обнадеживать понапрасну. Сообщив о смерти Деметриуса, мы воздали последние почести пустому гробу, который оставили в космосе, среди неизвестных звезд и планет, как он и завещал. Однако Амелиус захотел медитировать, чтобы подготовить себя к последнему шагу заранее. Теперь я не боялась совместных медитаций, потому что знала: лишь неподготовленный разум не способен остановить бесконтрольный поток энергии. Или отравленный ядом легкой наживы. Орай - просто воры, но, скорее всего, уже не могут остановиться, привыкнув к дармовой энергии и получаемому вместе с ней могуществу. Постепенно мы с Амелиусом стали сближаться. Не только во время медитаций мы были вместе, но и в повседневной жизни. На корабле было много работы, мы постоянно проводили исследования окружающего космоса в поисках пригодных для жизни миров. В конце концов, так случилось, что мы двое решили жить вместе. Нет, я не забыла Кмериуса и по-прежнему любила его. Но Амелиус стал близок мне по духу, кроме того, влечение тела игнорировать долго нельзя, сколь далеко человек ни зашел в обретении самоконтроля... Мы бороздили просторы Галактики, двигаясь от одной солнечной системы к другой, пока не достигли, судя по показаниям датчиков, центральной. Использовав шаттлы, мы планомерно исследовали каждую, по ходу следования, планету, пока не обнаружили ту, что подходила нам по всем признакам. Ближайшее к ней солнце позволяло развиваться буйной растительности - густой лес перемежался огромными равнинами, покрытыми разнообразными травами. Пробы почвы у поверхности, а также на глубине были обнадеживающими: плодородный слой оказался достаточно большим, чтобы многие поколения наших потомков не испытывали проблем с выращиванием пищи, а главным богатством этого мира являлось наличие необычайно прочного минерала, который с успехом заменил нам металл при строительстве новых летательных аппаратов, приборов и устройств. Эта планета стала нашим новым домом, и мы поначалу не обнаружили на ней других, местных разумных существ. Но мы ошиблись. В своем эгоизме мы посчитали, что лишь внешне похожие на нас могут быть братьями по интеллекту. Мы столкнулись с народом, который также считал этот мир своим. Встреть мы их сразу по прибытию, мы бы просто ушли с этой планеты, потому что не хотели лишать никого места родного обитания. Но мы уже обосновались, и большинство решило остаться, если нужно, вступив в бой с "этими дикарями". Такие заявления чаще всего можно было слышать от молодых, рожденных на корабле, тех, кто никогда не знал, что такое оставить родину, свой дом. Мы, старое поколение, как могли, сдерживали порывы юных. Раса, которая обитала на планете, названной нами Даккара, не владела звуковой речью. Мы не могли понять, как именно они общаются, и решили, что с помощью знаков, и данное предположение позволяло нам считать их примитивными. Они напоминали живых существ из нашего прошлого мира - но те были всего лишь насекомыми, мизерного по сравнению с этими размера. Они имели овальное туловище и головогрудь, увенчанную сетчатыми глазами и жвалами. Две пары конечностей использовали только для опоры и передвижения, чуть выше находилась пара манипуляторов, которые при необходимости быстрого бега превращались в дополнительные "ноги", а верхнюю, гораздо меньшую по размеру пару задействовали для манипуляций с предметами. У них не было ни лучевого, ни плазменного оружия, они вообще не выглядели, как умеющие сражаться. Но они были очень сильны физически - каждая особь достигала полтора-два человеческих роста высотой. Разумеется, мы считали их источником опасности, к тому же, их, вероятно, дальние родственники из нашей Галактики были хищными. Там им хватало жертвы их размера - и мы опасались, не являются ли пищевые пристрастия этого народа аналогичными. Однако шло время, а они, казалось, не обращали на нас никакого внимания. Мы вырубали лес, расчищая пространство для строительства городов, без которых не мыслили дальнейшего развития нашей цивилизации. Постепенно местные начали оказывать сопротивление, поначалу - пассивное. Но нас это, к сожалению, не остановило. В то время некоторые из нас начали жаловаться на усиливающуюся при появлении местных головную боль, и возможным объяснением было то, что это форма агрессии, направленной против нас и наших действий. Пострадавшие были помещены под медицинское наблюдение, но никаких вредных последствий медики не обнаружили. Молодое поколение, тем не менее, посчитало, что необходимо дать отпор существам, причинившим вред людям. Они использовали лучевое оружие, сначала для отпугивания, потом начали стрелять на поражение... Что ж, они убедились, что местные не были легкими мишенями. Ранения от наших бластеров приносили им незначительный вред, но разозлили их. После нескольких столкновений один из отрядов, руководивший вырубкой, был полностью пленен. У них забрали оружие, которое так никогда и не вернули. А вот люди, взятые в плен, были возвращены. Мы кружили на шаттлах, пытаясь выяснить, где держат наших, чтобы освободить, но так никого и не нашли. Мы уже подумали, что они мертвы, но через несколько дней их вернули. Они появились, словно из ниоткуда, в сопровождении двух существ. Передача пленников произошла странно: их просто вытолкнули к нам, после чего местные бросили в нас каким-то предметом и, развернувшись, ушли. Ничего интересного освобожденные не смогли рассказать: их держали в каменной пещере, и они не знали, в какой части планеты она располагалась. Им предлагали в качестве еды растения, и некоторые были очень даже съедобными. Это было расценено как жест помощи: мы так и не изучили в полной мере растительный мир Даккары, лишь засевали нами же распаханные земли злаковыми культурами, образцы которых имелись на корабле. Предлагали и воду, так что голодными и умирающими от жажды пленники не были. Но тот предмет, что они нам бросили, был поистине интереснейшим. Это была попытка объясниться, причем на нашем языке. Просто лист коры дерева, на внутренней стороне которого был нацарапан текст. "Нет деревья уходить наш место лишать жизни" Всего несколько слов, буквы слишком крупные. Вот тебе и примитивная раса... Они смогли изучить наш письменный язык, причем лишь для того, чтобы остановить вырубку леса! Вряд ли они изучали его раньше, так что им понадобилось всего несколько дней, чтобы сформулировать основную мысль. Правда, многое было непонятно в этой фразе, и многие восприняли текст как угрозу лишить нас жизни, если мы не прекратим вырубку леса. На этот раз мы вняли предупреждению - а это, без сомнения, было именно и прежде всего предупреждение, прекратили вырубку и сосредоточились на обработке свободных от леса поверхностей, расширяя тем самым зону своего обитания. Мы убедились, что наши соседи не рассматривали нас, как пищу - они питались мелкими животными, в основном, крупными ящерицами, в изобилии водившимися в лесу, птицами, которых они ловили в паутину, растянутую высоко на деревьях. Они больше не делали попыток захватить кого-то из нас, старались обходить наше поселение. Очевидно, кроме всего прочего, их раздражала вибрация наших приборов и строительной техники, потому что мы строили здания, чтобы жить. Я продолжала свои медитации, иногда - вместе с Амелиусом. Я вполне могла контролировать потоки энергии, исходящие от меня и идущие ко мне. Поразительным открытием стала для меня возможность получать энергию из окружающей природы. Возможно, поэтому, чем больше я практиковалась вдали от людей, тем больше я понимала местных жителей этой планеты. Находясь в состоянии транса, я время от времени могла различать какие-то образы, весьма смутно, но в них фигурировали именно они. Возможно ли, что они так пытаются сообщить мне что-то? Меня посетила догадка: не могут ли эти, теперь никто не сомневался, разумные общаться с помощью вот таких мыслеобразов? С того момента я стала как можно чаще пытаться "поймать" мыслеобразы местных, силясь понять их смысл. В конце концов, они заметили мои попытки. Я испытала истинную радость, когда увидела свой образ, переданный одним из существ. Вероятно, это означало, что они теперь отличают меня от других. Но, несмотря на этот первый успех, я понимала, что мне нужно проделать громадную работу, чтобы научиться не просто понимать примитивные картинки - а я была уверена, что они максимально упрощали передаваемую мне информацию, а суметь самой передавать подобное. Все было бы гораздо проще, овладей они нашим языком. Телепатически я смогла бы имитировать звуковую речь, а пока... я стала изучать их "язык", чрезвычайно сложный для человеческого восприятия. Постепенно наше общение стало более тесным. Во время моей медитации на природе меня все время окружала группа этих существ, вероятно, они занимались моим обучением, потому что успехи были быстрыми. И у меня больше не болела голова в их присутствии. Я поняла, в чем причина: головная боль была вызвана тем, что наш мозг ощущал волновые колебания, издаваемые ими при общении, но не мог идентифицировать передаваемую информацию. Я же теперь могла. Как обычно, первым, кто узнал о моем эксперименте, был Амелиус. Он тут же пожелал присоединиться, потому что очень хотел полноценного общения с соседями по планете. Ему потребовалось совсем немного времени, чтобы достигнуть моего уровня - у него был мощный интеллект и он страстно желал его совершенствовать. Мы разделили "обязанности" - я изучала физиологию, историю народа, особенности культуры, быта, поведения, а он... неожиданно даже для меня обнаружил, что у них есть обширные научные знания, которые принципиально отличаются от наших, а способности к анализу и систематизации информации гораздо сильнее человеческих. И этих разумных мы называли примитивными! Мы собрали группу энтузиастов, так же как и мы пожелавших изучать науку и культуру местного народа, самоназвание которого мы с трудом перевели на наш звуковой ряд. По сути, там было два символа - первый обозначал "территория, земля, местность" - то есть эту планету, мир, область, место обитания, в звуковом выражении мы воспринимали это как звук "рь". Второй символ звучал как "тэ" и обозначал "жизнь, живой". В итоге для удобства мы стали меж собой называть их "риту", а переводить это название как "живые, обитающие на этой земле". Отделившиеся позже стали называть их просто Предшественники. Я намеренно забегаю вперед, чтобы ты, читатель, понял, что существование моего народа в новом мире не было безоблачным. Наши далекие потомки, надеюсь, не унаследует нашей страсти к сепаратизму, хотя надежды мои могут быть тщетны...