***
Я дожидалась Шизуне, сидя с ногами на стуле. В этой позе мне лучше и уютнее думалось. Меня успокоил разговор с Цунаде-сама. Она ответила на мой главный внутренний вопрос, который я, на самом деле и не сформулировала. Есть ли повод Какаши меня не «принимать»? Я раньше думала, вернее сомневалась в этом, и не потому что видела причину, а скорее от привычки отчуждённости окружающих меня людей. Я упорно продолжала искать поводы для такого к себе отношения и доводила себя до изнеможения раздумьями в этом направлении. Теперь мне не нужно больше думать об этом. Я отдаюсь течению жизни и живу, дыша полной грудью, выпущенная на волю. Сейчас поворотный момент моей жизни и нужно учиться радоваться безоглядно и беспечно, когда представляется малейшая причина, а можно и без неё. А мне все казалось, что во мне что-то не так, а оказалось всё гораздо проще. Так я сидела и ждала. Предстояло остаток дня посветить себе, своим делам, и только своим. Вот сейчас войдёт Шизуне и… Она вернулась относительно скоро - я не успела почувствовать тягостность процесса ожидания. Мои мысли занимали меня настолько, что я забыла о времени. - Ну что же, Ниа, пойдём, будем тебя устраивать по всем правилам, – мы уже перешли на ты, естественно и окончательно. - Мне так не терпится, правда, правда. Но ведь нужно ещё зайти в ту палату, где я была тут. Мне почти нечего брать, но кое-что важное есть. Кстати, спасибо ещё раз, за все вещички, ты так для меня хорошо подобрала. Я и потом с удовольствием буду надевать, и гребень такой замечательный! – мой жизнерадостный «щебет» приятно удивил её. Мы не спеша передвигались по мне уже знакомым коридорам. Вот и дошли до палаты. Я последний раз вошла в неё. Собрала несколько вещей, мелочи, огляделась. Потом я подошла к окну, посмотрела на вид, который я так хорошо уже изучила, повернулась к двери и… вспомнила, как я ждала Какаши, и он вошёл так неожиданно, и сердце моё тогда чуть не выпрыгнуло. Он ещё принёс мне тогда сладости. Эх, никогда их не забуду. На столике в стакане стояли несколько цветков, из того удивительного букета. Я задумалась, глядя на них. Шизуне вопросительно посмотрела на меня. - Я возьму их с собой, и поставлю в своём новом месте… Можно я и стакан возьму, а потом верну? - я была похожа на ребёнка, который, не думая «можно или нельзя», просит так, что отказать невозможно… Конечно, я получила, что хотела. Таким образом, с небольшим свёрточком и стаканом в руке, я, уже у двери, последний раз оглянулась, выдохнула и… быстро повернулась и вышла в коридор, где Шизуне, вышедшая раньше, не желавшая мне мешать, так и стояла, дожидаясь и не поторапливая меня. Мы переглянулись и промолчали. Потом мы вместе посетили все нужные кабинеты, инстанции, так сказать. Шизуне водила меня, и я чувствовала себя беспомощной оттого, что не могу сориентироваться во всём этом. Когда я попыталась что-то спросить, она дала мне понять, что я могу не вникать, это всё формальности, которые обычно не делаются за один день, обычно. Но в моём случае - по особому распоряжению хокаге, мы сейчас всё и закончим, включая получение некоторой суммы денег для обустройства. Я уже считаюсь с сегодняшнего дня - выполняющей миссии, ниндзя-медиком. Вот такие новости совсем окрылили меня. Практически моё наличие нужно было только для подтверждения личности, а так, Шизуне уже всё заранее написала, подготовила и сделала этим процесс минимальным по времени. Некоторые люди непонимающе смотрели на мой стакан - кое-кто улыбнулся, а мне было всё равно, что они думают, я не замечала почти ничего. По мне, так я бы и до вечера с удовольствием ходила бы и ходила с ней, куда угодно, так я была довольна и счастлива, до отупения. Но всё самое интересное меня ждало впереди. Оформление было закончено, средства получены, мы направились уже к тому месту, где был мой новый дом. Я уже ощущала это слово - «дом». Размер и комфортабельность была ни при чём, это был для меня символ полного благополучия и свободы. «Место, где голову приклонить» - так называлось то, что было у меня прежде, теперь предстояло постичь слово «дом». От волнения сосало под ложечкой, было так замечательно идти с Шизуне по Конохе, слушая её объяснения про те магазины и места, мимо которых мы шли. Она пыталась сориентировать меня насчёт того, где я могу что себе купить из того, что понадобиться мне в первую очередь. У меня была хорошая память на места, и я всё запомнила из её объяснений, как потом выяснилось. Несколько человек в форме шиноби поздоровались с ней. Две молоденькие девушки, поздоровались и так пристально проследили нас (скорее меня) глазами, что я была смущена и озадачена. Потом я вспомнила одну из них, ту, которая с розовыми волосами - мы с ней столкнулись у больницы, когда я прощалась с Какаши. У второй были светлые длинные волосы и весьма привлекательная внешность. Я тогда не поняла, почему они так отреагировали на меня, и только потом я узнала, что «розовые волосы» - это ученица Какаши – Сакура, а вторая - Ино, и именно она «сотворила» тот букет. Конечно, мой стакан не остался без внимания. - Вот мы и пришли. – Слова Шизуне вернули меня к реальности. Мы подошли к обычному многоквартирному дому, ничем особенно не примечательному. Я хорошо запомнила дорогу, потому что мы не так часто сворачивали, пока до него добрались. Мне предстояло отсюда ходить до резиденции хокаге и больницы, и я старательно запоминала путь. Мы поднялись молча на пятый этаж, и Шидзуне подвела меня к двери моей будущей квартиры. - Вот ключ, открывай, – она сказала это и улыбнулась, ободряюще потрепав меня по плечу, да, вдобавок, ещё и улыбнулась с очень довольным видом. Я взяла ключ с её ладони, вставила в замочную скважину, повернула два раза, вынула и… замерла на несколько секунд. - Открывай, заходи, пора привыкать к новой жизни, – Шизуне хорошо понимала меня, моё состояние. Видимо, она приняла близко к сердцу мои рассказы о прошлом. Я не слишком углублялась в тему моих скитаний, но истинная заинтересованность в человеке позволяет многое прочитать между строк, услышать в молчании. Наверно я действительно вызвала у неё неподдельную симпатию, уж и не знаю почему. Поворачиваю ручку двери - и мы на пороге моего нового жилья. Небольшая прихожая, из которой несколько дверей, прямо перед входной дверью была раскрыта дверь в комнату, и я увидела голубое небо за окном. Сначала я хотела пройти в комнату, но почему-то, оказавшись в прихожей, повернула направо и зашла сначала в кухню. Шидзуне, стоя на пороге, наблюдала за мной. Я огляделась, любуясь порядком, и неуловимое настроение уюта вдруг наполнило меня от осознания, что теперь я тут хозяйка и это мой очаг. Поставив стакан на стол, который стоял у левой стены, я рассеянно открывала ящики и полки. Уж не знаю, что я хотела от этого процесса, но, отметив про себя возможность завести посуду и удобно её расположить, моя «домовитая» часть личности осталась удовлетворена. Предстояло пройти в комнату, но мне не хотелось спешить. Я впитывала новые ощущения, смакуя и наслаждаясь фактом реальности и ощутимости того, как сбывается моя мечта. Когда я привыкла к кухне, а кухня привыкла ко мне (во мне сидит неоспоримое убеждение, что с местом, как и с человеком, нужно знакомиться), я вернулась в прихожую. - А теперь - смотри какая комната! - Шидзуне видела мои счастливые глаза и заулыбалась в ответ. С замиранием сердца, я сначала сделала несколько шагов, а потом - подняла глаза и огляделась вокруг. Небольшая комната с одним окном показалась мне невообразимо многообещающей. Странный эпитет для комнаты, но именно это я чувствовала. Я ощущала будущие события и мою радость, которую суждено было мне в ней пережить, это убеждённость в позитивности будущего будто бы включили внутри меня. После того как начинается «сезон сбычи мечт» начинаешь по-другому смотреть на реальность и мой стаж «жаления себя» не помешал отдаться надежде без оглядки. Пока я скиталась и жила там, где приютят - даже если оставалась на одном месте дольше обычного, никогда не примеряла эти места как «дом». А сейчас я вошла в свой настоящий «дом», и я уже не мечтала, я жила в нём с этого момента. - Надеюсь тебе нравится. Я по распоряжению Цунаде-сама, очень быстро подобрала вот это, по-моему, тут, хоть и не очень просторно, но мило...- тон Шидзуне был слегка извиняющимся, но только слегка, она видела мою реакцию и поэтому её фраза была больше похожа на «дружеское кокетство», чтобы я наконец высказалась по поводу. - Мне нравится, мне так тут нравится, я просто не знаю, как и высказать благодарность!.. – я чуть не разревелась от счастья, умиления и смущения. Чтобы отвлечься и действительно не заплакать, я начала ходить из угла в угол, подходя к предметам, и рассеяно поглаживая их - опять странные движения. Я с ними знакомилась как с собаками, хотелось сказать стулу – «дай лапу» и почесать за ухом. Подойдя к кровати, я села, покачалась, потом даже прилегла и посмотрела в потолок прямо над собой, отсчитала три секунды и вскочила. - Всё чудесно, чудесно, теперь мне ничего не страшно, не боюсь никаких трудностей. Мне захотелось схватить мою новую подругу в охапку и покружить по комнате, заторможенная радость сменилась буйным весельем. Шизуне засмеялась и всё ещё стоя у двери, подняла руку, в которой был небольшой свёрточек, и помахала им в воздухе. - У меня есть полчаса, давай пить чай, теперь угощай меня чаем, с меня чай, и кое-что ещё, а ты ставь чайник. Моё настроение передалось частично и ей. – Вот только возьми и убери бумаги, – добавила она, протягивая мне несколько документов, которые так и несла, даже когда мы уже закончили с ними. Убрав бумаги в ящик небольшого письменного стола, мы вместе вернулись на кухню. Шизуне была тут, когда искала для меня жильё и знала, что я найду несколько предметов посуды, видимо постоянно проживающей в этой кухне. Среди них был и небольшой чайничек. Вода – налита, чайник – не огне. Присели за стол, и это стало сигналом к освоению полностью, меня как хозяйки, а её как моей гостьи, в моём «доме». Потом мы не раз тут ещё посидим и поболтаем, но это был первый раз, особый. У меня – гостья. Потом вскипела вода, раскрыли коробочку, в которой оказались сладости наподобие тех, какими меня уже успел угостить Какаши. Видимо умеют они в Конохе побаловать сладкоежек. Мы пили чай, я, не стесняясь, угощалась, но, не забывая, что это не для меня одной. Я воображала себя «осёдлой кумушкой», к которой зашла очень давнишняя подруга, обсудить последние новости. Странная ассоциация для меня, меня никогда не стремящейся к такому «идеалу», но мне нравилось играть разные роли, вот и примерила такой образ, весьма подходящий для того, чтобы прийти в чувства и прекратить тупеть от радости. Повеселились слегка, вспоминая, как люди реагировали на мой стакан. Стакан стоял посреди стола и напомнил нам об этом. Отсмеялись, успокоились, съели всё, что осталось - прекрасное получилось чаепитие. Беседа вернулась в спокойное русло. Моя новая подруга несколько дольше, чем он того заслуживал, задержала взгляд на стакане с последними не завядшими цветками, потом, подняв глаза на меня, произнесла: «Я не спрашиваю, почему ты его забрала и почему он тут стоит». Но мне захотелось ответить, хоть вопрос формально был риторическим. - Конечно, я думаю о нём… – пояснять подробно я не стала, мы обе знали о ком речь. – Завтра начинается моя первая настоящая практика, я даже не волнуюсь, что странно, я думала, что перед первым заданием изведусь от волнения, но вот сейчас как раз этот момент наступил, а я спокойна. Наверно я устала от волнений такого рода и сомнений в себе. Моя серьёзность не разрушила обаяние нашего чаепития, её внимание было искренним, и я не побоялась откровенности. Если у меня, наконец, должна появиться подруга, то как я узнаю, как это, если не начну сама считать её таковой и не перестану прятать всё в себе. Иногда открыться – это лучший способ вызвать ответное доверие и честность. Когда я поступала по наитию, всегда получалось как лучше. Вот и сейчас - после моих слов, мы как будто перешли рубеж. Из просто «вместе делающих одно дело» людей - превращались в «людей на пороге новой дружбы». Шизуне пора было уходить. Я проводила её до двери, получив напоследок несколько дополнительных советов и рекомендаций. Закрыла дверь, по-свойски щёлкнув замком. Я осталась наедине со своими ощущениями. Несколько глубоких вдохов и выдохов, и я отправилась прибраться на кухне. Захотелось с самого начала не нарушать ауру порядка в новом месте. Мне показалось, что если бы эта квартира была человеком - это была бы женщина преклонного возраста, но не старушка ещё, со сложившимися привычками и традициями, трудно сходящаяся с новыми людьми, но если сошлась, то считает их родными, пусть и зная их совсем недавно. Уж не знаю, кто до меня тут жил, но казалось всё пропитано меланхоличным уютом и ласковой снисходительностью. Светло жёлтые стены кухни казались особо тёплыми, а зеленоватый оттенок в комнате – навевал желание размышлять и отдыхать одновременно. После того как я «поздоровалась» со всей обстановкой, можно было рассчитывать отлично выспаться. Все необходимые покупки я решила сделать завтра утром, пока Какаши с командой будут ещё неподалёку от деревни, по пути на задание. Пора привыкать сочетать обычные дела и медитативное внутреннее внимание к связи. Вот по дороге домой (о, как сладко звучит) от Цунаде и Шизуне, после их «наблюдения» за мной в процессе, я смогу купить всё что нужно. Я столько раз прокручивала то, что я должна делать. В том, что это не составит для меня особых сложностей - я даже не сомневалась. Я ничего бы не выиграла от сомнений, убеждение в решающем факторе веры в себя уже стало для меня очевидным и принятым, как руководство к действию. А значит, я завтра буду вести себя, и думать так, будто это моя сотая миссия и я «асс энергетической подпитки». У меня от таких мыслей даже дух захватило. Я не стала слушать подлый шепот «здравого смысла»: «Сделай все дела сейчас, а вдруг завтра что-то случиться, а ты отвлеклась…» и всё в таком духе. Если бы я встала, пошла и послушалась его, это значило бы, что я усомнилась. Хотя конечно этот вариант был бы разумнее и практичнее, но я бросила вызов сомнению, что было важнее «полезных покупок». В конце концов, вообще обойдусь без многих вещей, а еды купить не сложно в одном месте и про запас, чтобы не отвлекаться больше. Вроде такая мелочь, поход в магазин, а как в маленьких «выборах» проявляется «великий» настрой личности. Для меня всё виделось именно так.Глава 16. Дом, у меня появился дом.
2 сентября 2015 г. в 22:30
Был уже поздний вечер, но обилие дел задержало Цунаде в резиденции хокаге. Последние бумаги были прочитаны, распоряжения составлены, вопросы решены. Она откинулась в кресле, чай, который стоял на её столе, уже давно остыл, но она отпила несколько глотков. Подъитоживая в голове весь прошедший день, её мысли вернулись к Ниа и разговору с ней. Она с ней потом будет обсуждать её дедушку и бабушку, когда Ниа перестанет так стесняться и освоится в общении.
Цунаде нравилась Ниа, она не могла не вызывать у неё тёплых чувств. Цунаде вспоминала себя и своё начало пути шиноби, желания - на медицинском поприще спасти как можно больше людей. Она вот так же была полна энтузиазма и готовности.
Она наблюдала за Ниа и Какаши и боялась вмешиваться больше, чем нужно, в их диалог, хотя мысли её занимала возможность того, что они станут такой парой, как дедушка и бабушка Ниа. Она читала о делах этой легендарной пары, и о том, кем они были друг для друга, она могла делать весьма определённые выводы. Какаши она очень ценила, ей очень была по душе такая ситуация, как появление Ниа. Когда она думала о них, то в голове начинало бродить тайное пожелание, чтобы они сблизились и стали парой не только в технике. Если бы это было так, то…
Она сначала подумала о том, что они подходят друг другу, и возможно именно с такой особенной девушкой, как Ниа, Какаши смог бы быть счастлив, не взирая на его прошлые потери и особенности душевного склада.
Как она понимала его, потеряв братишку и любимого. Она, как никто, сопереживала, видя, как Какаши замкнулся в пребывании отдельно от всех остальных. Со всеми ровно общаясь и сотрудничая, выделяя, наверно, только сына своего сенсея, Удзумаки Наруто, и то очень сдержанно, Хатаке Какаши жил сам по себе.
Он не заводил семью. У него не было особенно близких друзей, таких, которые всегда вместе, всегда всё делят, и горе и радости, и все знают об их особой дружбе, даже когда друзья и в разных местах. Но он был весь в себе, и дело было не только в правилах шиноби скрывать эмоции. Если бы Ниа смогла согреть его душу и стать тем близким человеком, который всегда рядом.
Ну и было бы совсем не плохо, если бы в Конохе появились на свет… обладатели улучшенного генома. Цунаде откровенно себе призналась в том, что хорошо бы было, если бы Ниа нашла путь к сердцу Какаши. Пара получилась бы красивая. Цунаде думала, как обычная женщина о своих знакомых людях, но как хокаге, она была бы тоже очень «за», продолжение такого гендзюцу, какая деревня откажется от таких кадров, от такого потенциала. Она хорошо всё поняла, изучая особенности передачи этих способностей только детям, родившимся в парах партнёров по технике. Логично, что этот факт её внимание не обошло стороной.
Она даже не хотела думать о том варианте, когда Ниа окажется один на один с неразделённой любовью к своему партнёру по технике. Это принесло бы ей очень сложные ощущения и много страданий. Постоянно чувствовать равнодушие, это при эмоциональном резонансе, особенно больно. В том, что Ниа уже любит, осознавая или нет, Цунаде почти не сомневалась, она внимательно наблюдала, и ничего из реакций девушки от неё не скрылось. Прочитав всё, что она обнаружила про технику, вывод был однозначным - статистика возникновения таких чувств у женщины «отдающей» - однообразно утвердительная.
Залпом запив последние размышления холодным чаем, Цунаде не позволила своим мыслям уйти в отрицательные вариации. Она будет верить в возможность счастья этих двух людей, счастья и успеха во всех аспектах жизни. И если Ниа сейчас будет нуждаться в материнской поддержке - она попробует немного с этим ей помочь. И дело было не в количестве возможных спасённых жизней, но и в них тоже. Если человек счастлив, у него всё получается гораздо лучше, и работа не исключение.
Ей были понятны чувства Ниа. Понятно, почему она сегодня заговорила о Какаши. Ей хочется заботиться о нём, оградить его от всего неприятного. Какаши ведь достоин такой любви, такого отношения к себе.
«Пусть у них всё будет хорошо», - так думала Цунаде-сама, хокаге деревни Скрытого Листа, одна из «легендарной троицы», лучшая ниндзя-медик… уставшая, одинокая женщина с раненой душой и добрым и неравнодушным сердцем.