***
И вот я уже смотрю на эти самодовольные, зажравшиеся морды. Но после нашей игры, они уже не смогут столь высокомерно смотреть на меня. Сейчас они видят меня и Эрика как двух 17-ти летних идиотов, что просто пришли отдать им свои деньги. Так думал каждый, с кем меня Эрик сводил в игре. Незабываемо было видеть в их лицах поражение, осознание того, что они проиграли. Один из них пытался даже меня придушить. Но эти синяки на шее напоминали мне каждый раз, когда я смотрел на них о его позорном поражении. Низко пал, мужик. — Вы хотите сказать, что мы должны играть с каким-то пацаном, который и подтираться начал сам вчера? — С высокомерием во взгляде и усмешкой в голосе произнес один из них, остальные засмеялись от столь «остроумной» шутки. Я смотрел на него с большим высокомерием, положив ногу на ногу и развалившись на удобном стуле, теребя в зубах зубочистку и хитро улыбаясь. Я не проигрывал с 7 лет, и то я проиграл местному по классу «ботанику». Но сейчас и его я обыграю. Что он мне говорил, так это, что нужно быть уверенным в победе до конца. Я навсегда запомнил эти слова, и прокручивая их в голове, я набирался уверенности, мысленно так же поставив перед собой бутылку коньяка. — Ну хорошо, мальчик. Надеюсь ты много принес? Ибо твои деньги на подгузники мне не нужны! — Он слегка занервничал из-за моего взгляда, но вывернулся очередной как всегда «остроумной» шуткой. — Может ты заткнёшь свою пасть? — Оскалив зубы выпалил ему в ответ я. — Как ты разг… — Он встал из-за стола и уже хотел надавать мне по морде, но его становили. — Так, все! Начинаем игру! — Проговорила разволнованная судья. Началась игра.***
Я был в большущем ступоре. Как я мог проиграть? Карты будто смеялись надо мной, она за другой, одна за другой. Улыбка на лице того мужика увеличивалась с каждой картой. Мне хотелось провалиться вместе со своими деньгами сквозь землю. — Ну что, выкладывай свои сбережения на игрушечную машинку, мальчик. — Закусывая губу от столь эпичной победы сказал он. Я достал из кармана джинс 5 тысяч, осталась лишь 1, чтобы набухаться в честь поражения. Давненько я этого не делал честно сказать. С позором я удалился из дома вместе с Эриком, что был в не меньшем шоке. — Вейт! И как это понимать? Что с тобой?! Мы сегодня с тобой просрали 5 тысяч! 5! Ты понимаешь это? Не с той ноги встал?! Или как?! — Накричал на меня разъяренный Эрик как только мы вышли из дома на улицу. Я закурив сигарету с грустью и яростью в глазах ответил: — Сегодня мы должны набухаться. — Выдохнув едкий дым, я взглянул на него. Он повесил голову, направившись в сторону бара.***
Напившись в «стельку» мы решили поехать по домам. Мой пьяный мозг совсем не соображал, что ждет меня дома. А именно великих размеров скандал. Я завалился домой, открыл дверь и придерживаясь за дверной проем, снял мокрые кеды с ног. Пройдясь пьяным взглядом по темной прихожей, я сделал вывод, что все спят. Пройдя пьяной походкой к кухне, я увидел в ней свет. Именно тогда я понял, что мои выводы всегда теперь не правильные. Набравшись смелости, я повернул ручку двери и вошел в кухню. — Ну и где ты шлялся? — Осмотря меня сказал отец. Его взгляд прожигал меня насквозь, он видел мои пьяные глаза, а так же знал, что денег у меня уже и нет. — Ну я…ээээ…я спать пошел, всем пока. — Пробормотал в ответ я. — Завтра уезжаешь в деревню к бабушке. И это не обсуждается, Вейт. — Кинул мне в след отец. Я опустил голову и глубоко выдохнул, произнеся в мыслях «Твою мать.»***
С трудом разлепив веки, я проснулся из-за солнечного света прямо в глаза. В мыслях потянулось слово «Воды…». Но ноги никак не хотели нести меня к крану, хотя его изображение явилось перед глазами как что-то нереальное. — Вот, держи, братик — С милой, детской улыбкой подошел к моей кровати младший братик со стаканом воды. Вот кто спасал меня каждое утро после большой пьянки. А я даже шоколадку ему не купил. Я с жадностью выхватил стакан со «спасательной жидкостью» у него из рук. Мальчишка не много испугался, но потом вновь улыбнулся смотря на меня. Поставив кружку на пол, я обнял своего братика. С губы текла капля воды. Я поцеловал его, самое чудесное — это целовать милые, наивные детские губы. Нет, я не педофил. Просто по сравнению со шлюхами из нашей школы, что я целовал, это совсем другое. И я просто люблю его как брата. Не больше. Отпустив его из своих объятий, я сел на кровать и улыбнулся этому милому, зеленоглазому чуду. Он сел мне на коленки и обнял за живот. — Братик, тебе плохо? — Спросил он подняв голову вверх, посмотря мне в мои красные глаза. — Нет, все хорошо, иди поиграй в мой телефон, а я пока встану и завтрак приготовлю, хорошо? — Солгал я ему с улыбкой погладив его по голове. Он кивнул и побежал в прихожую за моим телефоном. Там была папка с играми специально для него, его любимыми. Ели как подняв себя с кровати, я направился на кухню. Сделав яичницу как всегда, я позвал Кайла. Он прибежал с моим телефоном и улыбкой на лице. На кухне пахло вкусно, а он ещё не завтракал. Вся яичница принадлежала только ему, так как меня с похмелья от неё воротило. — Приятного аппетита. — Пожелал ему я с улыбкой, пытаясь убрать рвотный рефлекс от запаха. Я подошел к раковине и налил себе воды. Выпивая одну кружку за другой, мне уже становилось плохо от воды. — Вайт, ты сегодня едешь в деревню. Надеюсь ты помнишь? Хотя какое мне дело? Собирай вещи. — В кухню зашел отец, и строгим тоном проговорил, затем удалился из комнаты.***
Собрав лишь пару трусов, носков и футболок, я крикнул из своей комнаты отцу: — Я собрался! — Надеюсь ты не забыл, что завтра Кайлу нужно идти в школу, в 4 класс? Ему нужен телефон! Отдай его ему. — Приказным тоном сказал отец. Я молча отдал его Кайлу, погладив его по голове и попрощавшись. Он не хотел моего ухода, тем более на неделю, но так нужно было.