* * *
В конце недели Фокс неожиданно позвала друзей в кафе, чтобы сообщить какие-то важные новости. Все были заинтригованы и без лишних вопросов согласились, договорившись встретиться уже там. Билл и Том, как всегда, подоспели самыми первыми, так как находились недалеко, а Саманту пришлось ждать ещё несколько минут из-за пробок. — Ну? Что ты там хотела сообщить? — нетерпеливо поинтересовалась Кингсли, когда все уже были в сборе и давно получили еду, которую заказали. — Значит так, — Фокс загадочно улыбнулась и сделала глубокий вдох, — Том знает, о чём я мечтала с самого детства. Эта мечта была настолько недосягаемой до определённого возраста, что я уже думала распрощаться с ней, но произошло чудо и Вселенная решила, что настало моё время, — она хохотнула и продолжила, — так вот, месяц назад я ходила на собеседование в одно издательство и вчера мне позвонили, поэтому… я теперь художник-иллюстратор! — девушка счастливо улыбнулась, пританцовывая на стуле. — Кру-у-то, поздравляю! — посыпалось со всех сторон от Билла и Саманты. Том встретился с подругой взглядом и улыбнулся. — Поздравляю, сестрёнка, — тихо сказал он. Хэйнс как никто знал, чего стоила ей эта профессия-мечты. Она рисовала с самого детства, всегда и везде, за что не раз получала нагоняй от «любимой» тёти Дарси, которая пресекала любые попытки заниматься тем, что нравилось им с Томом, а не самой тёте. Закончив школу, девушка решила получить образование, а деньги на него собирала вместе с другом, потому как другого выхода просто не было. Он всегда верил в неё и помогал всем, чем только мог. Как оказалось, усилия были не напрасны. В кармане джинсов завибрировал смартфон и Хэйнс посмотрев на номер, поднялся из-за стола и спешно вышел из кафе на улицу, чтобы поговорить там. Фокс и Саманта переглянулись и вперились вопросительными взглядами в Билла. — Что? Я ничего не скажу, пока он не придёт, — он нервно дёрнулся, переживая за этот разговор и за самого парня. — Что у вас там происходит? — изумлённо осведомилась рыжеволосая девушка и отпила из стакана апельсиновый сок, поглядывая на друга за окном. — Дела государственной важности, судя по всему, — усмехнулась Кингсли и хитро взглянула на Сандерса. Тот хохотнул и согласно кивнул головой. — Именно. Том незаметно для друзей исчез из их поля зрения и внезапно возник около их столика. — Билл, они согласны. Они возьмут песню, — неверяще прошептал он, во все глаза смотря на Билла, который тут же вскочил со своего места, крепко обнимая парня. — Я знал, я знал! То-о-ом, я так рад за тебя, — проскулил тот, уткнувшись носом в его шею на глазах у всех посетителей, вдыхая любимый парфюм любимого человека и слыша, как колотится его сердце. — Э-э-эм, пардон, молодые люди, можно поинтересоваться, какого чёрта тут происходит? — Фокс очень не хотела разрушать эту идиллию, но была вынуждена, так как они на пару с Самантой удивлённо переводили взгляд с парней друг на друга и ничего не понимали. Их друзья, наконец, соизволили оторваться друг от друга и с улыбками от уха до уха сесть на свои места. — Я в понедельник ходил в несколько студий. В одной из них мне дали согласие и даже захотели посмотреть другие мои работы. — Том, это же охренительно! Господи, я так рада! — Фокс подорвалась с места и обняла друга, сжимая до хруста в костях. — Ты так долго этого хотел… мы хотели. Кажется, всё загаданное когда-то, начало сбываться, — прошептала она, часто заморгав, чтобы высушить подступившие слёзы. — Поздравляю, Том, — с улыбкой произнесла Саманта, когда парень обратно сел на место. — Мне кажется или у нас уже нашлось несколько поводов, чтобы выпить? Все трое прыснули от смеха. — Несомненно. Мы так никогда не просохнем с вами, — смеясь, проговорил Сандерс и отпил яблочного сока из стакана.Глава 15
14 декабря 2015 г. в 18:51
На следующий день, то есть в воскресенье, молодые люди проснулись сразу после восхода солнца, которое тут же начало пригревать и светить в окна. После посиделок с подругами они вернулись к Тому в первом часу ночи на такси и поднимались в квартиру, периодически останавливаясь для нежных неглубоких поцелуев, а затем снова возобновляли путь. Хмель, ударивший в голову, заставлял глупо хихикать и мурчать от наслаждения что первого, что второго. Но на утро, как ни странно, оба чувствовали себя прекрасно — счастливыми и выспавшимися.
— Том, покажи песню, — прошептал Билл на ухо парню, обнимая со спины, пока тот заваривал чай и намазывал на хлеб клубничное варенье.
— Ты всё-таки запомнил…
— Эй, я был не настолько пьян, чтобы не помнить вчерашний день, — Сандерс чуть ущипнул парня за оголённый бок, отчего тот вскрикнул и развернулся в его руках, чтобы дать сдачи, но только быстро поцеловал фотографа в губы и щёлкнул по носу.
— Покажу, Билл. Потерпи и поешь для начала, — Том развернулся обратно и продолжил своё занятие.
— Хорошо, — Билл водил руками по его животу и покрывал невесомыми поцелуями плечи и шею, счастливо улыбаясь.
Они завтракали в абсолютной тишине, но это нисколько не давило, а даже наоборот — было слишком хорошо, чтобы нарушать эту идиллию ненужными разговорами. Они смотрели друг на друга и, казалось, общались мысленно, отлично понимая друг друга и без слов.
— Всё, я поел, — Сандерс словно ребёнок вскочил со своего места и выжидательно уставился на Хэйнса, который неторопливо дожёвывал бутерброд, косясь на парня с улыбкой.
— Доесть можно? — осведомился он, изогнув бровь.
— Ты уже доел.
Том усмехнулся и неспешно поставил всю посуду в посудомоечную машину.
— Идём.
Они отправились в спальню, где Хэйнс расчехлил гитару и немного наиграл мелодию, взяв жёлтый медиатор, а затем начал играть свою песню и неожиданно запел. Его голос был с лёгкой хрипотцой, но до безумия сексуален и приятен уху. Казалось, что он завладевает каждой клеточкой Билла и распространяется по всему телу в виде дрожи и мурашек.
Припев ударил в самое сердце, заставляя сглотнуть и сморгнуть подступившие слёзы. Том закончил петь раньше, чем прозвучал последний аккорд, вырывая ещё на несколько секунд сердце Сандерса из груди.
— Ну как? — он, смущённо улыбнувшись, взглянул на Билла, который смотрел в одну точку и будто не дышал.
— Любовь и свобода, — заторможенно прошептал тот слова из припева и одновременно название песни. — Том… это… — он не мог найти слов, чтобы описать свои чувства, поэтому просто кинулся парню на шею и выдохнул, чувствуя, что глаза снова наполнились слезами.
— Я не испытывал ничего подобного ещё никогда и ни с кем, — он отстранился и закусив губу, долго всматривался в лицо Хэйнса. — Я люблю тебя.
— И я люблю тебя, — Том смотрел в карие глаза и вдруг поймал себя на мысли, что сказал эти слова впервые. До этого он их говорил только родителям или друзьям, но не тем, с кем имел романтические отношения.
Он почувствовал, как замерло его сердце и, скорее всего, сердце Билла тоже. Том с нажимом провёл по его бёдрам, усаживая на себя и захватил губы, неторопливо целуя, боясь разрушить этот трепетный момент. Хотелось так много всего сказать друг другу, но в то же время не находилось слов, чтобы выразить все свои чувства и поэтому они уступали место действиям.
Хэйнс оторвался от парня, чтобы перевернуться и подмять под себя. Он поцеловал каждую ключицу, затем переместился на грудь, где влажно зацеловал каждый сосок, останавливаясь на левом проколотом подольше и слыша, как учащается дыхание Билла, спустился на живот, где напрягались мышцы и тоже не остались без внимания, затем ниже на бедренные косточки, дойдя до кромки белых боксеров. Том стянул с него бельё и обхватив его член в тугое кольцо, заставил сжать пальцами простынь под собой и застонать, когда прохладная ладонь оттянула кожу на твёрдой плоти и размазала, выступившую смазку. Он поцеловал налившуюся головку и провёл языком по всей длине, а затем заглотил член почти по самое основание и резко выпустил его изо рта, взглянув на Сандерса, который смотрел на него безумным взглядом, часто дыша и по-прежнему сжимая простынь до побелевших костяшек.
Он рванул к Тому и стянул с него домашние штаны вместе с бельём, укладывая на кровать, тут же садясь сверху и прокладывая дорожку влажных поцелуев от шеи до пресса. Билл обхватил его член рукой и поводив головкой по губам, вобрал в себя, слыша первый низкий стон. Он облизывал, вбирал в себя до основания, а потом и вовсе останавливался, дразня парня, после чего снова погружал твёрдую плоть в рот, чувствуя, как пальцы, зарывшиеся в его волосы, сжимают их и слегка оттягивают.
— Билл, — еле слышно позвал Хэйнс и чуть не сошёл с ума, увидев, как тот издевательски медленно выпускает его член изо рта, проводя им по внутренней стороне щеки.
— Я хочу, — прошептал парень, пронзительно глядя в глаза Тома и тот незамедлительно поднялся, меняясь с ним местами. Он нашарил в прикроватной тумбочке презерватив и лубрикант, бросив их рядом с подушкой и лёг на Сандерса всем телом, вырывая очередной стон из его груди. Хэйнс поймал его губы, целуя очень медленно и чувственно, чтобы успокоить. — Давай скорее, я не выдержу долго, — шёпот в губы и короткий поцелуй.
Том открыл тюбик со смазкой, заметив, что его пальцы дрожат то ли от страха, то ли от предстоящей близости, и выдавил немного. Билл увидел состояние партнёра и поднялся, встав так же, как и он, на колени.
— Всё хорошо, не волнуйся, а то я сам сейчас трухану, — он нервно хихикнул и поцеловал того в губы, погладив ладонями по щекам.
— Не молчи только.
— Не дождёшься, — Сандерс лёг обратно и развёл ноги в стороны, чувствуя, как к проходу приблизились пальцы, а затем прикоснулись к сфинктеру и слегка надавили. Он выдохнул, закрыв глаза. Слишком давно он не чувствовал этого и уже почти забыл, каково это.
Том растягивал упругие стенки неторопливо, нежно и следя за каждой эмоцией, отражающейся на лице парня, добавляя пальцы один за другим. Когда Билл уже сам насаживался и направлял его руку, а три пальца свободно двигались в нём, Хэйнс вытащил их. Еле расправившись с плоским пакетиком, он надел презерватив на член и вошёл в растянутую, покрасневшую дырочку, вырывая стон у обоих. Том осторожно вошёл до основания, придерживая Сандерса за бёдра и склонился над ним, ловя губы и глубоко целуя. Тот качнул бёдрами и вдруг громко застонал, зажмурившись и запрокинув голову.
— Том, двигайся, пожалуйста, — умоляюще прошептал он и посильнее сжал свои ноги, скрещенные на талии Тома.
Он послушался, начав медленно двигаться, отчего бешеная волна удовольствия прокатилась по телу обоих, заставив вздрогнуть. Общий стон разорвал воздух, а перед глазами заплясали разноцветные круги. Парень принялся наращивать темп, а затем сбавлять, и так несколько раз, пока не довёл себя и Билла до невменяемого состояния. Пот маленькими капельками скатывался по вискам, а испарина выступила везде, где только можно.
Сандерс начал активнее насаживаться на член Тома и тот сразу понял, что до разрядки ему осталось совсем немного, поэтому обхватил его плоть рукой, двигая ею в такт движениям. Через пару минут Билл громко застонал и выгнулся, сжимая член Хэйнса изнутри, а снаружи, обхватил парня руками и ногами, прижимая к себе. Судорога прошла через всё тело и вязкая сперма выплеснулась на живот с напрягшимися мышцами пресса.
— Том… Том, — словно в бреду шептал он, пытаясь найти губы любимого, шаря руками по его лицу и телу. Он не сразу понял, почему тот протяжно стонал и был так напряжён, а когда понял, то принялся гладить его по рукам, груди и торсу.
Том дышал, как загнанный зверь, не в силах открыть глаза. Всё тело свело дикой судорогой. Он почувствовал лёгкие поцелуи, которые порхали по его коже и щекотали, словно бабочка. Этот контраст ощущений сводил с ума и заставлял волны бешеного наслаждения прокатываться снова и снова. Наконец, почувствовав, как мышцы расслабляются, Хэйнс вышел из Сандерса и, сняв презерватив, лёг рядом с ним. Тот сразу же прильнул к нему всем телом и закинул одну ногу на него, поглаживая рукой вздымающуюся грудь и живот.
— От такого оргазма я буду триста лет отходить, — хохотнул Том, не открывая глаз.
— Спасибо, — прошептал Билл в самые губы, чуть приподнявшись к нему.
Хэйнс открыл глаза и провёл ладонью по скуле и шее парня.
— Сумасшедший. За что?
— За всё.
Они пролежали около получаса, не двигаясь и гладя друг друга.
— Знаешь, я большую часть жизни бежал от людей, — внезапно заговорил Том, — я думал, что таким образом буду свободным, но появился ты и… я понял, что это всё было глупостью. С тобой я ощутил ту самую свободу, которой мне так не хватало. Оказалось, что для этого был нужен всего лишь правильный человек и любовь. Ты как будто вдохнул в меня новую жизнь. Я уже давно перестал быть тем, кем был пару месяцев назад и всё это только благодаря тебе.
— Том, — Сандерс приподнялся, заглядывая в карие глаза, а затем прикрыл свои и выдохнул, — я могу сказать то же самое и о себе, но у меня ещё помимо этого была работа, которая отнимала всё время. Я сегодня впервые в жизни чуть не разревелся от чувств. Никогда такого не было. Да я и сам не могу назвать себя сентиментальным, но ты… ты просто самый лучший мужчина на свете, — прошептал он в губы напротив, улыбаясь и целуя их.
— Это ты самый лучший, — отозвался Том, утягивая парня на себя и заставляя лечь.
— Кстати, ты не думал отнести песню на студию? Я уверен, что её купят. Она потрясающая, Том.
— Думал, но… ты не будешь против?
Билл непонимающе взглянул на парня.
— Почему я должен быть против? Я буду только рад, если её услышат другие люди. Для каждого она будет нести свой смысл, но она всегда будет о твоей свободе и любви.
— Нашей, — поправил его Хэйнс, заправляя блондинистую прядь волос за ухо.