Дорогое удовольствие

Роберт проснулся от солнечного света, заливающего комнату. Тут было необыкновенно уютно – всё те же массивные брусы, наклонная крыша, тонкие занавески. Над изголовьем – оленья шкура, на стене напротив – под старину или старинные картины, изображающие охотничьи сцены. Он вспомнил вчерашняя ночь, длинный жаркий секс и свой последующий сон, больше похожий на обморок – он даже презерватив, похоже, не снял. Впрочем, в постели он лежал, хоть и обнаженный, но совершенно чистый. Себастьян спал рядом, чёрные волосы красиво рассыпались по подушке. Во сне он вновь показался ему очень молодым, едва ли старше тридцати. Нет, едва ли Белинский… Впрочем, что изменится, если он узнает? Видимо, он двинулся слишком резко – Себастьян вздрогнул и проснулся. И его лицо сразу же изменилось – прежняя насмешливая маска вернулась на своё законное место. Что ж, вот теперь Роберт мог быть доволен – целых несколько минут он видел его настоящего. - Ох, доброе утро. Ты посмотри, красота какая! – встав с постели, Себастьян шагнул к окну, за которым открывался вид на горы. Лучи утреннего солнца обрамляли его фигуру, в их свете шрамы на теле и засосы были особенно видны. - Да, просто прекрасно, - Роберт шагнул к нему и приобнял. – Я вчера тебя не слишком?.. - Мой первый любовник во время секса кусал меня до крови и бил, ревнуя к каждому столбу. Впрочем, я раздирал ему спину в клочья и ревновал не меньше, так что мы друг друга стоили, пожалуй… - его лицо на несколько мгновений стало печальным. – Так что это мне придётся извиниться, пожалуй, - он нежно провёл по плечу Роберта, там, где вчера в него вцепился. Вывернув шею, тот и впрямь увидел отчётливые красные полосы. Как он объяснит это жене? Сейчас это волновало в последнюю очередь. - Ничего. Будем завтракать? Завтрак им доставили из ресторана, и они провели самое идиллическое утро в мире, кормя друг друга с ложечки разными десертами. Медовый месяц в Альпах. - Интересно, что о нас думает персонал гостиницы? – кофе они сварили себе сами и сейчас сидели в обеденной зоне. Всё те же алые тюльпаны в вазе, оленьи рога на стене и тарелочки с видами Прованса. Из окна открывался вид на далёкую лыжную трасу. - Что мы парочка богатых гомиков, сбежавших от своих жен. Что странного? Думаю, здесь и не такое видали. Богатые люди приезжают сюда отдыхать, а им нравится, когда их секреты хранят. Это специфика богатых курортов. Мои интересы лежат в области Западного полушария, - Себастьян, прищуриваясь, разглядывал далёких лыжников, - и я знаю толк в таких вещах, просто учти это. И он подмигнул, словно они были добрыми друзьями, настоящими любовниками, сообщниками. Они вышли на улицу, когда на забавной маленькой машинке к ним явились две горничные. Пока девушки убирали домик, собирали мусор, меняли полотенца, бельё, цветы и свечи, Роберт и Себастьян затеяли игру в снежки, закончившейся полной капитуляцией Роберта – маленькие, но твёрдые снаряды Себастьяна сбивали его рыхлые крупные комья ещё в воздухе. День был солнечный и довольно тёплый, они даже не успели замёрзнуть. Ветер сдувал мелкие снежинки, которые бриллиантово мерцали в воздухе, домик был похож на иллюстрацию с рождественской открытки. Себастьян разрумянился на морозе, алый свитер безумно ему шел. Потом они пили кофе с граппой перед разожженным камином и Себастьян, прильнув к нему и заглядывая в лицо, спросил, не хочет ли он пойти до конца? - Что? – до Роберта дошло не сразу. – Ты… Я не гей! - Я знаю. Но удовольствие никогда не будет полным, если оно одностороннее – от Себастьяна вновь пахло его странным парфюмом. – Подумай сам, ты ведь не гей, а значит, никогда не познаешь этого ни с кем, кроме меня, а второго шанса со мной, - он отставил чашку и взял его лицо в свои ладони, - второго шанса со мной у тебя может и не быть. У Роберта кружилась голова – от горного воздуха, от граппы, от близости Себастьяна. Он упал в бездну и собирался изведать её до конца. - Пошли в душ. В душе вмурованное в стену зеркало отразило из обоих – его самого, высокого седовласого, уже сдающего под влиянием времени и малоподвижного образа жизни и его спутника – молодого стройного мужчину, смуглого, гибкого, чувственного, раскованного. Вот какими их видят окружающие. Старый богатый извращенец, умыкнувший молоденького красавчика. - Это не больно, не страшно, и не унизительно, - шептал Себастьян, пока его намыленная ладонь скользила между ягодиц Роберта. – Это восхитительно, когда ты этого хочешь, это то, что двое мужчин могут сделать друг для друга. Гей ты или нет, - намыленный палец втиснулся внутрь, слегка защипало, - а природа сотворила нас всех одинаково. Расслабься, вот так… В какой то момент Роберт понял, что Себастьян имел ввиду. Когда он освоился с пальцем и решил, что всё не так уж и страшно, что-то отозвалось внутри – там, где по его представлениям, ничему отзываться не положено. - Вот так, милый, хорошо, правда? Это просто новый опыт… Тебе хорошо ведь, да? Хорошо? - Да, - прошептал Роберт, пытаясь осознать это странное, ноющее чувство в глубине тела, не зная, хочет ли он, чтоб это продолжалось или чтоб закончилось. – Да, мне очень хорошо. Эта сладкая пытка продолжалась долго-долго, словно Себастьян не решался пойти дальше и в какой-то момент Роберт сам прошептал «Давай». Душевая кабинка была достаточно большой, но, всё же не настолько. Им вновь пришлось выйти, но Роберт так дрожал от нетерпения, что потянул Себастьяна в спальню, как есть, не вытираясь. - Всё будет хорошо – мурлыкал Себастьян, целуя его лицо и раздвигая ему бёдра, - всё будет хорошо… Ничего не было хорошо, несмотря на предыдущие игры. Тело явно сопротивлялось до конца, не понимая, почему то, что исконно используется как выход, вдруг стало входом. Принимать в себя чужой член было совершенно неестественно. - О, Роберт, как же мне хорошо с тобой, в тебе… - из-за акцента Себастьяна едва можно было понять. Господи, чего уж тут хорошего… Себастьян двигался медленно, внимательно глядя Роберту в лицо. Роберт кусал губы и уже жалел, что пошел на это, поскорей бы это закончилось! А потом напряжение ушло, мышцы расслабились и мягкие толчки стали отзываться по всему телу волнами мурашек – сначала холодных, потом горячих. Что-то вроде странного эха удовольствия прокатилось по всему телу и Роберту показалось, что ещё чуть-чуть – и он почувствует… - Чувствуешь? Чувствуешь меня, Робеееерт? Чувствуй и запоминай это чувство… Да, это ни с чем не сравнимое чувство… Но почему? - Почему? – обречённо выдохнул он, раздвигая ноги шире. - Ты сам этого хотел, милый, – нежно ответил Себастьян, с лёгкостью подхватывая его под бёдра, - ты знал, с кем связываешься. В какой то момент чувство внутри стало совершенно нетерпимым, Роберт понял, что у него стоит… И хорошо так стоит. Потянувшись к себе, он начал дрочить, но всё время сбивался с ритма, встречаясь с Себастьяном взглядом. Он смотрел, не отрываясь, с какой то радостной жадностью, и неизвестно, видел ли он Роберта или смотрел куда-то в огненную тьму собственной души. В какой то момент он двинулся слишком резко, так, что Роберт непроизвольно дёрнулся и сжался, и в этот момент Себастьян откинулся назад словно у него не было позвоночника и впился в бёдра Роберта почти до крови, глаза его были закрыты. Длилось это несколько секунд, а потом Себастьян открыл глаза и улыбнулся. - А сейчас, милый, твоя очередь. В этот раз минет, кажется, был ещё более потрясающим – Роберт совершенно потерялся в ощущениях. В тот момент, когда он понял, что на грани, он попытался отстраниться - не особо, впрочем, уверенно, но Себастьян наоборот, взял ещё глубже, уверенней и проглотил всё до последней капли. Когда он отстранился, его улыбка ничуть не изменилась. - Кажется, нам снова надо в душ. После душа они сидели перед камином и болтали, доедая остатки вчерашнего ужина. Роберт рассказывал о Кембридже, о своей юности в небольшом городке на западе Миннесоты, Себастьян признался, что никогда не был в этом штате. Разговор зашел о Рождестве и Себастьян в свою очередь вспоминал праздники, на которых он был – Русский и Китайский новые года, карнавал в Венеции, Марди Гра, день Канады, Диа де лос Муэртос, День Святого Патрика… - Кто же ты всё таки? – голова Себастьяна лежала у Роберта на коленях, свои ноги он закинул на мохнатый пуфик, Роберт отщипывал кусочки остро пахнущего сыра и вкладывал Себастьяну в рот, тот ел с видимым удовольствием. - Какая разница, милый? Я Себастьян Флинт, мне тридцать лет, я уроженец Аргентины. Допустим, мои родители были нацистскими преступниками, они сбежали с небольшим количеством золотого запаса Рейха, отсюда и мои капиталы. Чем не версия? Поверь в неё и через некоторое время начнёшь находить ей подтверждение. Роберт гладил шелковистые волосы Себастьяна, наматывал их на палец и смотрел на огонь. За окном темнело. - Моя машина скоро приедет. Пойду, переоденусь, - как всегда, легко и ловко, одним гибким движением Себастьян поднялся на ноги, а Роберт остался у камина – размышлять о том, какого чёрта он, тёртый жизнью человек, юрист с немалой практикой, конгрессмен, взрослый мужчина, так глупо попался. Потом встал, подошел к висящему на выходе пальто и достал оттуда предмет, который, останься в его голове хоть капля благоразумия, стоило бы отдать Себастьяну в тот момент, когда он появился на пороге и немедленно покинуть это чёртово уютное шале. Себастьян спустился – красный свитер с чёрным узором, джинсы. Тридцать лет? Россия, Аргентина, Марокко, Луизиана, Прованс? Всё может быть. - Ключ от камеры хранения. Элегантно и просто. О, слышишь, - с улицы раздался сигнал автомобиля, - это за мной. Надев куртку, он спрятал ключ во внутренний карман. - Что ж… Если тебе ещё что-то понадобится… - хрипло начал Роберт. - То я знаю, где тебя найти и знаю твою цену. Если же тебе что-то понадобится… - его улыбка стала ещё шире, - что ж, ты можешь на меня рассчитывать. Свою цену ты уже заплатил. Берегите себя, сенатор Грейдон. Нация надеется на вас. И он поцеловал его легко, как и при встрече, словно уходил совсем ненадолго. Роберт Грейдон стоял в дверном проёме и смотрел, как он уходит. Он всё ждал, что Себастьян Флинт, как Орфей, обернётся… как будто это что-то изменит. Но тот не обернулся, сел в машину и она тронулась в путь. Снова пошел снег. Роберт Грейдон захлопнул дверь и вернулся к камину с твёрдым намереньем вдрызг напиться. *** Человек, называющий себя Себастьяном Флинтом, сидел в номере отеля класса люкс и улыбался. Через несколько часов он сядет в самолёт, Нью-Йорк и… И он получит доступ к желаемой информации. Данные о программе защиты агентов, работавших под прикрытием в определённый период. Вообще-то ему нужен был только один агент, но это значит слишком явно открыть свою личность. А это пока было не нужно. Человек, называющий себя Себастьяном Флинтом сидел и думал о мести. О мести за самое мерзкое в его жизни предательство. Нынешний страх тех, кто узнавал в нём выходца из прошлого, не сравнится с тем ужасом, который людям внушит эта месть. От неё вздрогнет Ад и покачнётся Небо. Человек, называющий себя Себастьяном Флинтом, достал из своего багажа небольшую коробочку, похожую на те, в которых хранят драгоценности и открыл. Однако внутри не было ни мягкого блеска золота, ни сверкания бриллиантов. Только обычная шариковая цепочка с военным жетоном, кулоном-патроном от М14, да монеткой с дыркой достоинством в пять сантимов. К ним он приложился губами, как к святой реликвии. «Je me souviens» -прошептал он. – «Je me souviens» А я по прежнему стою с гитарой в переходе - http://vk.com/club85298491?w=wall-85298491_223%2Fall. Если вы это уже видели, просто пройдите мимо.