Кровный интерес

      Шурф натянул на себя одно из исчезающих лоохи, объяснив это тем, что воровать у него больше нечего, а ходить полуголым он не привык. Им велели ждать и ничего не делать, и если Мелифаро переносил это стойко — он читал очередную книгу, — то Шурф готов был лезть на стены и даже чистить все двенадцать унитазов Бубуты. Ему даже на крышу уйти было нельзя, только в Зал Общей Работы. Мелифаро и Куруш совершенно не обращали на него внимания, а четвёртый пирог из «Сытого Скелета» уже просто не лез в горло.       Время для Шурфа шло ужасно медленно, по его впечатлениям, уже должен был быть вечер, но на самом деле едва наступило утро. В какой-то момент он решил плюнуть на всё и поспать прямо в кресле Джуффина. Что он и сделал. Мелифаро ещё какое-то время читал, потом заказал обед, а после этого, дабы не бездельничать, стал составлять первые отчёты в этом году, чтобы потом работы было меньше.       Шурф проснулся во второй половине дня, ближе к вечеру, и вначале даже не вспомнил, почему он спит в Доме у Моста и что вообще произошло за последние дни.       — Все в этом безумном городе решили отдохнуть, даже наши ловкачи, это очень мило с их стороны — дать мне нормально поспать, — сказал Шурф, потягиваясь в кресле. — Ты бы тоже поспал. Вид у тебя совершенно неважный.       — Ничего, пара глотков бальзама Кахара, и я буду в норме, — ответил Мелифаро.       — Смотри сам. Кстати, поесть есть?       — Нет, но можешь заказать.       Шурф отправлял зов в ближайший трактир, и именно тогда с Мелифаро связался Джуффин. Начальник рассказал, что по всему городу орудуют волшебники, но они с Шурфом всё равно должны оставаться в Доме у Моста. Злоумышленники только развлекаются, используя запрещённые ступени магии, вреда никому и ничему они пока не причинили.       Двое старых знакомых — бородач и женщина — появились в Доме у Моста Тёмным Путём, причём сразу в кабинете Джуффина. Мелифаро быстро сориентировался и метнул в них смертный шар, в то время как Шурф продолжал сидеть в кресле с самым что ни на есть безмятежным видом.       — Надо же, нас тут ждут, незабвенная, — заявила женщина. — А я-то думал, что весь Тайный Сыск сейчас разгоняет дружескую вечеринку нашего Ордена.       — Джуффин не такой дурак, его просто так не проведёшь, — возразил бородач.       — Да не, дурак он, если оставил ловить нас их. Они уже один раз почти поймали, но в том-то и дело, что почти.       Мелифаро, не обращая внимания на их разговоры, кинул ещё парочку заклинаний, но преступники всё так же отбили их и даже начали что-то искать. Шурф же, сообразив, что творится, начал действовать: оживил кресло, сделав его боевой единицей. Оно тут же ринулось в бой, пытаясь сбить женщину с ног. И это почти сработало. Кресло уже было рядом с целью, но бородач вовремя пришёл ей на помощь, испепелив кресло. Шурф, поняв, что его атака провалилась, тут же заключил воров в вихрь, через который невозможно пройти, не поранившись. Особо опасным его делала всякая мелочь со стола Джуффина, что кружилась в нём. С каждым мигом смерч становился всё сильнее. Преступники смогли убрать вихрь, когда он уже начал разрушать одну из потолочных балок. Шурф тут же обрушил на них огненный дождь вместе с заклинанием, не дающим им увидеть противника, а следовательно, теперь воры не знали, откуда по ним ударит следующая атака.       Преступники не отставали: они не только успевали отбивать атаки, но и сами нападали. По всей комнате блистали разноцветные огоньки, которые, если их потревожить, взрывались. Мелифаро задел один из них, и его лоохи лишилось рукава, да и сам он на какое-то время выбыл из боя.       Когда одно из заклинаний чуть не уничтожило шкаф Джуффина, на котором жил Куруш, тот тут же улетел на другую половину Управления Полного Порядка, рассудив, что там он целее будет. Где чей Смертный Шар, уже никто не понимал, главное было — вовремя уклониться или поставить блок.       Заклинание, стирающее память, которое применил Мелифаро, столкнулось с наколдованными плотоядными растениями, отчего те сразу забыли свою цель и просто стали крушить всё подряд. Женщина создала тучи, из которых вместо капель воды падал яд, но Шурф в этот миг послал навстречу уменьшающее заклинание, в результате чего тучи стали чуть меньше ладони и уже не могли нанести видимый ущерб.       Не надеясь на успех, Мелифаро воспользовался заклинанием, которое показал ему отец, когда он только начал служить в Тайном Сыске. Преступники оказались крепко прижаты к полу, настолько, что даже пошевелиться не могли, и именно этот момент выбрал Шурф, чтобы наслать на них заклинание, уничтожающее любые чары, изменяющие внешность.       Воры были пойманы, им некуда было бежать, да и Тайный Сыск теперь знал их настоящую внешность, а пошевелиться они не могли. Мелифаро и Шурф стояли посреди этого хаоса с перекошенными от удивления лицами. Ещё бы: не каждый день красивая женщина оказывается почти что двойником Дневного Лица. Бородач же, наоборот, оказался дамой, высокой и привлекательной.       — Джуффин нас убьёт, — заявил Шурф. — Мы практически уничтожили его кабинет. И я уверен, что совершенно правильно использовал заклинание, так какого Нуфлина воры похожи на нас!       — Не убью, если скажете мне, где Куруш, — сэр Халли только что появился в кабинете, причём он не воспользовался Тёмным Путём, как в последние дни, а просто пришёл.       — Он улетел из кабинета, — подал голос двойник Мелифаро.       — Спасибо, Фило. А ты бы освободил собственного деда от заклинания, которое он же и придумал, — обратился Джуффин к своему Дневному Лицу. Тот быстро выполнил приказ, хотя всё ещё был шокирован.       — Значит, всё-таки внук… — вставая, проговорил Фило, а потом помог подняться женщине. — Ты слышала, Льяса, у меня их реально трое!       — Льяса?! — переспросил Шурф. — Так это что, моя мать?! Это уже слишком! Слишком много родственников для одного дела!       — Именно так, — подтвердил Джуффин.       — Мне надо срочно присесть! — заявили хором Фило и Шурф.       — Боюсь, мест на всех не хватит: у нас остался только стул и одно кресло, которое уже занял я, — сказал Джуффин, устраиваясь поудобнее. — И да, верните мою трубку, а то точно упрячу в Холоми.       — Держи, — отдала трубку Льяса. Фило же принялся чинить кабинет, и уже через пару минут он выглядел точно так же, как до боя. Даже Куруш прилетел обратно, но решил, что пока самым безопасным местом для него будет плечо Джуффина.       — Считайте починку одежды приятным бонусом. Я, вообще-то, не думал её восстанавливать, так получилось.       — Вот теперь лучше. Усаживайтесь, чего стоите? — сказал Джуффин       Все расселись кто куда. Мелифаро — на жёсткий стул. Он уже пришёл в себя, и его лицо опять застыло безэмоциональной маской. Шурф плюхнулся прямо на стол, а Фило с Льясой каким-то чудом уместились вдвоём в кресле Джуффина.       — А теперь рассказывайте, что вы задумали? — обратился сэр Халли к преступникам.       — Да всё просто, — начал Фило, Льяса же явно предпочитала молчать. — Мы решили, что поскольку теперь за безопасность Ехо и всего королевства отвечает группа юнцов, то в наших же интересах будет изъять все самые опасные вещи, оставшиеся со Смутных Времён, и хранить их у себя, пока детки не повзрослеют.       — А меня и Кофу вы в расчёт не взяли? — ухмыльнулся Джуффин.       — Ты один. Этого маловато для всей страны. Ты и с Ехо-то не до конца справляешься. Кофа же был неплохим начальником полиции, но он когда-то состоял в Ордене Семилистника, а им доверия нет, все они прихвостни Нуфлина. Тем более, может, он и хорош как полицейский и маг неплохой, но для него собственный желудок важнее людей.       — Зря вы так о Кофе, если надо, он Ехо перевернёт ради дела. Нуфлин же вообще сейчас в Харумбе, так что быть его прихвостнем затруднительно.       — Знаю, я сам видел, как Хонна бесился, когда Нуфлин от него сбежал. Кстати, а что у мелкого с лицом? Он всегда такой? Он вообще точно Мелифаро? Может, тут где-то ошибка? Хотя на меня вроде бы похож, даже слишком.       — Точно Мелифаро, просто сейчас эти двое, — Джуффин указал на своих подчинённых, — под действием обмена Ульвиара. Но скоро он закончится, надеюсь. Уже несколько дней прошло.       — То есть, это мой сын обычно выглядит так, как будто эмоции это не для него? — спросила Льяса.       — Да, мам! — громко заявил Шурф и даже попытался обнять Льясу. — Но знай: в глубине моего сознания всегда бушуют страсти!       — Я рада, — спокойно заявила та. — Так всё-таки что нас ждёт, Джуффин?       — Добровольное изгнание.       — То есть то же самое, что и раньше: бродить по миру за Хонной и творить безобразия, главное — подальше от Ехо и Соединённого Королевства, — вставил Фило.       — Именно так.       — И когда мы должны уехать? — поинтересовалась Льяса.       — Я не изверг, так что дюжину дней можете побыть тут, с семьёй, — откровенно издевался Джуффин. — Всё равно ваш сын и внук — мои сотрудники. Если что, донесут на вас.       — Боюсь, сэр Халли, вы неправильно расставляете мои приоритеты, — подал голос Мелифаро.       — Что, сумел обуздать личность Шурфа и уже готов нарушать правила? А ведь недавно хотел собственного отца в Холоми заключить.       — Считайте как вам угодно.       — Молодец, мелкий! Я даже готов признать, что ты Мелифаро! — Фило даже встал, чтобы похлопать внука по плечу. — И ты меня, пожалуй, растрогал. Я даже домой заявлюсь, давно меня там не было. Кстати, как там тебя… эм? А, вспомнил, Шурф. Ты бы надел что-то понадёжнее наших лоохи. Они, видишь ли, имеют свойство исчезать в самый неподходящий момент.       — Вот Лойсо Пондохва! — выругался Шурф. Он встал, чтобы пойти и взять другое лоохи, которое не успело исчезнуть, но тут же схватился за стол. У него сильно закружилась голова.       Мелифаро тоже чуть не упал с жёсткого стула, на котором сидел, но уже через пару секунд всё закончилось, и он снова был в норме.       — Очень вовремя, — заметил Джуффин. — А то я уже думал искать способ, как поменять ваши тени обратно. Вот теперь, Фило, Льяса, можете познакомиться со своими настоящими родственниками, так сказать, во всей красе. Но отложите семейные сцены на несколько минут: я скоро уйду, и тогда можете делать всё, что захотите. В рамках закона, разумеется. У меня есть ещё одна маленькая новость.       — Что, вы решили сделать Шурфа Великим Магистром Ордена Семилистника? — подал голос Мелифаро. Он и так в последние дни слишком много молчал, и теперь ему хотелось наверстать упущенное.       — В точку, — заявил Джуффин. — Думаю, ещё немного, и я сделаю тебя не только своим Дневным Лицом, но и ясновидящим при Тайном Сыске.       Мелифаро же не знал, что на это ответить, а только закрывал и открывал рот. Он даже со стула свалился из-за этого, так как именно в этот момент пытался сесть на нём, скрестив ноги.       — Отказаться я не могу, так? — Шурф всё ещё сидел на столе, но его спина была идеально прямой, а лицо выражало абсолютное спокойствие. На инцидент с Мелифаро он не обратил никакого внимания. — На какой срок? Наш договор скоро истекает.       — Не можешь. Примерно на три дюжины лет. Там сейчас нужен человек, который разгребёт все их дела, лучше тебя кандидата нет. Остальное обсудим сегодня днём. Сэр Мелифаро, сделай лицо попроще, пока я не вызвал Абилата, чтобы он вправил тебе челюсть.       — Не надо Абилата, я в порядке. Насколько это возможно, если учесть тот бред, который происходил в последние дни. И подумаешь, что кражи совершал мой собственный дед, но Лонли-Локли Великий Магистр — это уже слишком! Я требую себе отпуск и корабль на Арварох!       — Два дня свободы от забот, — предложил Джуффин.       — Я согласен, — ответил Мелифаро.       — А я — нет. Отдавать мальчику Орден слишком рано, — заявила Льяса.       — Незабвенная, предлагаю просто остаться в Ехо подольше, проследить за всем, так сказать. Меня тоже беспокоит, что такое юное создание, как мой внук, по факту — второе по важности лицо в Тайном Сыске.       — За ними присмотрим я и леди Сотофа, не волнуйтесь вы так. Ехо ничего не грозит, так как самая большая опасность — это я, но себя я держу в руках.       — Да, с этим я согласен, — сказал Фило. Льяса молчала. Она была недовольна, но возразить ей было нечего.       — Вот и хорошо, всё уладили, я удаляюсь. Кстати, верните Шурфу его перчатки. Он большой и ответственный мальчик, гарантирую.       Льяса неохотно достала перчатки и отдала их. Фило же плюхнулся обратно к ней в кресло. Их ждала длинная ночь, за которую они выпьют не один кувшин камры.