Остров Олух. Ровно год после событий «Как приручить дракона II».
point of view — автор
Народ острова ликует, сегодня большой праздник у викингов. Погода отличная, что довольно удивительно. Солнце на небе буквально охватывает крошечный остров своими объятиями, но ведь оно и не с проста. У великого вождя сегодня родился сын. Счастье Иккинга не имело границ. Всё как положено у цивилизованных людей, однако не характерно для викингов. Большая, аккуратно отремонтированная хижина, толпы людей, стоящих вокруг здания, большой проходной коридор, застеленный бархатным ковром. Плевака говорил, что они купили его у торговца Йохана. Странно, не припомнится, чтобы викинги когда-то вообще интересовались таким необычным для них элементом декора. Но ради такого случая народ ничего не пожалел. Они даже построили специальные стойла вокруг главной хижины, чтобы драконы, которые висели на них, не смогли спугнуть дитя. И после сигнала Беззубика смогли дать огненный залп в небо (что-то вроде скандинавских фейерверков). — Да уж, креативный Иккинг был креативен во всём. «Вот тебе и утречко пришло», — всё никак не смог выбросить из головы тревожные мысли Иккинг. Он всё время думал и думал, обо всём. Об Астрид, о своём покойном отце, который не дожил до этого счастливого момента, о своём сыне и о вчерашнем сне. Нет, нет не подумайте! Иккинг был рад, безумно! Но на его долю пришло слишком много перемен, больше, чем он, пожалуй, смог переварить. Смена на посту вождя, потеря отца, возвращение матери, свадьба, на которой Иккинг и Астрид исполнили песню, которую когда-то спели Один и Валка, трансформация Беззубика в короля драконов. И вот, теперь наступил тот самый момент, который он так хотел оттянуть, подготовиться, но к некоторым событиям подготовиться просто невозможно. — Все здесь: Рыбьеног с Сарделькой и… с Хедер, ах… — вздыхал от удивления вождь. «Сморкала с Кривоклыком, Задирака и Забияка вместе с Барсом и Вепрем, Громгильда тоже мается среди них. А её наездница сейчас в том зданий, держит на руках моего малыша» — приятными мыслями утешал себя Иккинг. — Ма-а-ам, ты готова? Нас все уже ждут! — крикнул Иккинг. — Да, сынок, погоди минутку, Шторморез должен быть красавцем в этот вечер, — ответила Валка, параллельно чистя зубы Шторморезу. — Мам, да брось! Ну, ты ещё модный тулуп на него напяль! — усмехнулся Иккинг. — Все драконы будут висеть на стойлах и нечего не делать, пока Беззубик не подаст сигнал. А Грозокрыл проверит, чтоб всё было на высоком уровне, — прояснил Иккинг, надеясь, что это хоть как-то ускорит процесс. Ведь Грозокрыл, можно сказать, правая лапа или правое крыло Беззубика. Каким бы величественным ни была Фурия, какого бы мощного Левиафана она ни одолела, Беззубик всё равно был и оставался ребёнком. Он ровесник Иккинга и, в сравнении с остальными, относительно юн. Ему нужна крепкая поддержка, опытный и верный помощник, а ведь для этого Грозокрыл просто идеальная кандидатура. Погода тёплая и приветливая, что весьма, кстати, необычно для Олуха. Прошло почти шесть лет с тех пор, как мы приручили драконов и остров Олух успел здорово измениться. Ведь это рубище скал стало уже поистине прекрасным местом. Архитектура поднялась на несколько ступеней вверх благодаря драконам. Домов стало больше и креативне, даже устойчивее. Но всё равно строятся они так, чтобы в случае разрухи мы могли быстро их восстановить. Иккинг и Рыбьеног стали буквально архитекторами нового мира. Вся дипломатия, археология, архитектура, обустройство деревни легли на их плечах. Сморкала, как всегда, тестирует орудия, А Хедер готовит новобранцев и обучает их верховой езде на драконах. А Рыбьеног, помимо своей основной работы главного советника вождя, также играет роль Теоретика, изучая и узнавая многое о драконах. С такими успешными реформами положение Олуха значительно улучшилось. Своего рода экономическое чудо. — О-о, чёрт! Мы опаздываем! — воскликнул внезапно задумавшийся Иккинг, посмотрев на механические часы, которые весели в доме вождя, который, кстати, стал заметно больше. Правда, солнечные часы были удобнее, но солнце на Олухе заходит нечасто. Возле хижины всё ещё стояла целая толпа викингов. Из этой толпы виднеются Сморкала, Плевака, Забияка и Задирака, которые впервые выглядят не как дикари с острова Изгоев. А Хедер стоит в обнимку с Рыбьеногом. Достаточно милое зрелище. Да как же сильно он краснел, когда она сама призналась ему в своих чувствах. Хедер всегда любила умных, а в уме Рыбьеногу не занимать. Ведь душой он не боец, но в случае опасности всегда готов сделать то, что, пожалуй, не одному воину не под силу — здравомыслящему войну! Он — герой, хоть и сам не до конца это понимает. Быть может, это и заметила Хедер в нём. Ей не нужна сила, не нужна мощь, не нужен мужчина, который способен своим лбом целый бетонный шлакоблок пробить. Нет, ей просто нужен мужчина, заботливый и добрый, всегда готовый защитить её. Рыбьеног как раз таким и является. — Интересно, а в кого он больше пойдет: в Астрид или в Иккинга? — интересовался Рыбьеног. — В твою сардельку, ха-ха! — назойливо ответил Сморкала. Может, просто потому что завидует. Ведь он считал себя любимцем женщин, надеждой Олуха. А такие титулы достались тем, кого он всю жизнь презирал. — Ты можешь хотя бы в день рождения первенца и наследника вести себя достойно? — злостно спросила его Хедер. — А что? Он спросил, я ответил, — нагло сказал Сморкала, за что и получил булавой по шлему от рядом стоящей Сардельки. Повезло, что не убило. — Сарделька, а ну немедленно в стойло, вождь приказал вам всем быть там, пока Беззубик не подаст сигнал! — скомандовал ей Рыбьеног, после чего она тут же улетела. — Что происходит? Мы ждём уже целую вечность… — устало спросил Задирака. — Что-то не нравится, иди и поторопи их! — выкрикнула Забияка, предварительно шлёпнул Задираке по шее. А тот, обернувшись после щелчка, грозно сказал ей: «Мне не нравится твой сарказм!» — Ты хоть знаешь, что это такое? — усмехнувшись, спросила Забияка. — Ну, вообще-то… Эм, нет, — застеснявшись, ответил он. И вот, уже среди всего этого шума, который издавали люди и драконы, показался Иккинг вместе со своей свитой. Она состояла из него, Беззубика, Валки и Грозокрыла. Иккинг был не в своём приличном кожаном летательном костюме, а в роскошном одеянии, состоящем из длинной шерстяной рубахи, коротких золотистых штанов и роскошного плаща из аккуратно постриженной овечьей шерсти. Спасибо малышу Иккингу (на Олухе было принято называть овцами — Иккинг). Увидев вождя, толпа вскрикнула от радости, одаривая его громкими аплодисментами. После того, как Иккинг попросил всех замолчать, остальные драконы разлетелись по стойлам, включая Беззубика и Грозокрыла. Эрет внимательно проследил, чтобы ни один дракон не остался на земле. И тут минута ожидания, затем из хижины выходит старейшина Готти, и все вне себя от волнения думали о том, что же случится дальше? Она подошла к Иккингу и, взяв свою палку, ту самую, которую когда-то сломал Рыбьеног, точнее, тогда это был Тор Разрушитель (так он себя называл), затем она этой палкой начала рисовать на земле какие-то, до сих пор непонятные никому символы и потом отошла в сторону. Рыбьеног хотел подойти и прочитать ему эти символы, но ему было стыдно после того случая с поломкой, он ведь у нас парень, у которого сердце больше собственного тела. Увидев, что переводчик наш застыл в недоумении, Плевака подошёл к Иккингу и, прочтя в мыслях эту надпись, улыбнулся, затем крикнул на всю деревню: «Наш вождь обзавёлся наследником, родился сын вождя!» После этих слов вся толпа буквально сошла с ума от радости. Они начали кричать, обниматься, биться головами о шлемы и просто подходить к Иккингу, не давая парню хоть на минуту успокоиться от такой радостной новости. Затем среди всей этой суматохи вышла невеста вождя. Всё такая же красивая, стойкая, боевая девушка. Цвет её волос буквально сливался с солнцем, может быть, поэтому сегодня так тепло. «О Один, я не могу поверить!» — думал Иккинг. — Поздравляю, сынок! Не думала я, что Один позволит мне увидеть не только сына, но и внука! — сказала Валка, буквально сдерживая слёзы. — Мам, ну не плачь, — сказал Иккинг, обняв её и смотря на Астрид. — Если бы твой отец это видел… — сказала Валка. — Поверь, мам, он видит, — улыбнувшись, ответил Иккинг. Астрид, не успев дойти до порога этой хижины, мгновенно оказалось посреди толпы, которая окружила её с вестью о её младенце и тысячами просьб и вопросами, касающимися малыша. Ей было приятно, конечно, но она хотела показать его Иккингу, обнять его и сказать: «Это наш наследник, будущий великий покоритель драконов, достойный своего отца», и поэтому, простояв секунду в недоумении, смотря, как её муж пытается безуспешно пройти сквозь непроходимую толпу, засвистела Громгильда, и её звонкий рёв заставил всех мгновенно замолчать и застыть. Хорошо, что ребёнка не напугал, а наоборот, даже поднял настроение. После рёва Громгильды она с улыбкой сказала: — Ребята, я вас, конечно, всех люблю, но если вы не позволите моему мужу, которого я не видела две недели, подойти к нам и показать ему нашего ребёнка, мой топор, который пылится дома, вновь найдёт своё применение, — с улыбкой процедила Астрид. А ведь она, даже несмотря на беременность, сохранила свою красоту и стройность. Её тело было на вид всё такое же боевое, будто она не малыша родила, а только с войны вернулась. И тут, наконец доходяга дошёл таки до своей жены и, поцеловав жену, взял на руки своё дитя. Он смотрел на него, еле сдерживая слёзы радости. Малыш был так похож на него чертами лица, но с цветом волос безоговорочно победила Астрид. Малыш родился прелестным блондином. Но это не разочаровало Иккинга, ведь малыш унаследовал от него его глаза, его нос. Когда он смотрел на него, то отчетливо видел себя, только светловолосого. Малыш плакал, но как только очутился в нежных руках отца, замолчал. Посмотрев на отца, малыш улыбнулся, слово папа так и вылетало с его уст. Но малышу ведь всего сутки отроду, так что, как долго бы ни ждали викинга, всё было бы напрасно. Плевака, посмотрев на малыша, хотел пощекотать его животик своею кастомизированной рукой и не заметил, как приложил к его животу свой крюк, старый усач просто забыл поменять насадку на руке. — Ой… — застыдился Плевака, смотря на удивлённые лица родителей. — Не та насадка, порой в такие счастливые моменты забываешь обо всём произошедшем. Ведь так и есть. Плевака вместе со Стоиком вырастил Иккинга. И после смерти Стоика Плевака также остался наставником Иккинга, научив ему всему, чем только мог. — Ну что, Иккинг, как его назовёшь? — взволнованно спросила Хедер. И тут настал момент истины. Вся толпа в ожидании ответа от вождя. Как же вождь назовет будущего наследника трона Олуха? Этот вопрос мучил Иккинга уже давно. Мучил с того дня, как только Астрид сообщила ему радостную новость, что она ждёт ребёнка. Он помнит тот день. Как же не помнить, ведь в тот день он как обычно выиграл гонки, успешно провёл несколько восстановительных работ в деревне после нашествия Драго и его Левиафана, ну и, конечно же, закончил стройка статуи великого Стоика Обширного. Эта статуя, кстати, до сих пор украшает Олух, символизируя его величие. Отвлекаясь на воспоминания и дела, Иккинг на момент даже и забыл про сон, который ему приснился этой ночью. Сам Тор разговаривал с ним. Сказал, что нет более великого вождя, чем он, и одарил его честью назвать его в честь скандинавского бога, Тором. «Ведь когда-то этот младенец спасёт мир», — сказал Тор и исчез. — Тором, я назову его Тором. Тор, сын Иккинга, — величаво крикнул вождь. — Тор, Тор, Тор, Тор! — радостно вскрикивали жители. А драконы тем временем устроили такой залп, которого даже не было в тот день, когда Драго был повержен, а его избрали вождём и состоялась свадьба. А в этот день в большом зале Иккинг посвятил песню, которой Стоик однажды пленил сердце его будущей матери. В тот день Иккинг Хэддок и Астрид Хофферсон стали единой семьёй. И сейчас в то радостное мгновенье в их семье пополнение. — Это прекрасное имя, — сказала Астрид, после чего сразу поле того, как Иккинг отдал младенца Валке, потянула его к себе и накрыла его губы нежным и очень долгим поцелуем. — Все в большой зал! Нам есть что отпраздновать! — радостно крикнул Плевака и буквально стрелой полетел в зал, а за ним и все жители и драконы Олуха.