Эту песню не задушишь...

Эленорэ полежал еще немного, потом попытался подняться. Надо было сделать вид, что работаешь, чтобы орки снова не пристали. Но едва сев, понял, что на ноги подняться уже не в силах. И лег обратно. Орки им все-таки заинтересовались, всегда есть, чем занять эльфов. Заодно и лекаря решили чуть попинать, он-то не больной. Просто хитрые они, эти эльфы, и ленивые. Твое вошли, стараясь ступать тихо. На Эленорэ, пока он лежал, накатила какая-то странная апатия. Он бы сейчас уснул, если бы мог, и казалось, что уже никто не сможет его поднять. Поэтому, когда он услышал скрип решетки и шаги, он даже не пошевелился и глаз не открыл. Шутка получилось. Подойдя вплотную, охрана с гоготом несколько раз хлестнула плетьми троих лежащих. Однорукий вряд ли встанет, но ничего с ним не сделается. А вот наглому лекарю и второму бездельнику досталось больше. У Эленорэ какое-то бешенство в груди вскипело. Он резко привстал, попытался схватить плеть, но не смог, а потом со сдавленным стоном упал обратно. А целитель только дернулся, застонал, но не проснулся. - Работать! - рявкнул один из орков, они замахнулись снова. Алькарин проснулся с хриплым вскриком, попытался отползти в сторону, закрывая рукой лицо. Вскрик рядом Эленорэ немного отрезвил. Он каким-то невероятным усилием поднялся на ноги. Голова закружилась и он не был уверен, что сможет вообще идти, но прошел несколько десятков шагов прежде, чем упал на колени у стены. - Дохляк, - разочарованно сказал орк. Пнул его в спину, заставляя растянуться на полу, плюнул, но не попал. А потом охрана ушла, удостоверившись, что с этих толку нет. Эленорэ полежал так немного, потом попытался встать, но понял, что подняться не может и остался лежать. Рано или поздно или силы появятся, или кто-нибудь поможет. Алькарин с тревогой смотрел на него - ему все отчетливее казалось, что Эленорэ что-то сломали, или сильно ранили. Позвать он не мог: от недавнего крика голос совсем перестал слушаться, пропал. Зато рана на животе вроде бы, больше не кровоточила. Если осторожно перевернуться... и медленно поползти... Он был и в худшем состоянии после пыток, правда тогда не было глубоких ран, но это не так важно. А вот брат лежит там... без помощи. Алькарин перевернулся с первой попытки, но ползти оказалось сложнее, чем он предполагал. И очень, очень медленно. А на Эленорэ накатила волна отчаянья. Он лежал лицом в холодный пол и пытался совладать с тоской, поддаться которой он не мог, пока рядом был кто-то еще. Но сейчас Алькарин лежал в нескольких десятках шагов от него, а ближе никого не было, и он заплакал от боли, усталости и тоски, которые, казалось, стали теперь постоянными спутниками. Как они выберутся отсюда, если им не то что шанса на это не дают, а даже не позволяют хотя вылечиться? А даже если случится чудо, то сколько времени пройдет до этого момента? И не превратятся ли они в тени, серые тени себя бывших, прежде, чем обретут свободу? И зачем она тогда им будет нужна... Слезы скатывались на холодный камень, жгли щеки и не останавливались. "Я больше не могу... " - прошептал он, - "не могу больше здесь..." Казалось, сейчас даже время остановилось, даже воздух стал густым и тяжелым и не давал пошевелиться. Но в конце концов силы кончились даже плакать. Тогда он вздохнул и с мрачным упорством пополз вперед - хочешь, не хочешь, а лежать вот так не годится. Алькарин был где-то на полдороге к нему - каждый рывок вперед давался все сложнее, повязки, кажется, снова намокли от крови, но он не смотрел - для этого пришлось бы снова переворачиваться. Он видел, что брат плачет, но даже окликнуть его не мог, только постараться скорее добраться. Но отдыхать приходилось все чаще и дольше, и в какой-то момент, подняв голову, Алькарин увидел, что Эленорэ уже не на прежнем месте. Когда Эленорэ добрался до него, он немного полежал рядом, выравнивая дыхание, потом прошептал: - У тебя совесть есть? Алькарин не ответил, только головой помотал. - Алькарин, какого… Мы прыгаем вокруг тебя... чтобы вытащить с того света... а ты потом всё портишь? - Эленорэ, похоже, разозлился не на шутку, только говорить громко был не в силах. - Я по-твоему маленький? Не способен за себя постоять? Не знаю, что делаю? Алькарин вздохнул, прикусил губу. Тихо прошептал, не зная, разберет Эленорэ или нет: - Тебе было плохо. Он сильно тебя ударил. Я... испугался. Мог бы - спросил бы. - Не надо пугаться за меня, когда надо бояться за себя. Он меня не зарезал… и я не умру от лишнего удара… А вот ты, если раны разойдутся - можешь. Что Алькарин вряд ли бы смог ему чем-то помочь сейчас, Эленорэ говорить не стал. - Алькарин, ты же был командиром. Куда делся твой разум? Алькарин хотел что-то еще возразить, но на это не было сил - ни душевных, ни физических. Он молча опустил голову, ткнулся лбом в сгиб локтя, слезы жгли глаза. Эленорэ вздохнул: только хуже получилось. - Я ценю что ты делаешь. Но важнее сейчас, чтобы ты встал на ноги. А со мной ничего не будет… Ну хватит! Перестань реветь… Алькарин поднял на него глаза, покачал головой: - Ты... хоть раз... переставал реветь от того, что тебе так сказали? Эленорэ чуть сжал губы, в глазах что-то сверкнуло. - Да. Сам себе говорил. - Себе... - прошептал Алькарин. Снова опустил голову. Эленорэ был прав, но он бы сам не стал молча лежать и смотреть. Если бы хоть знать, что ничего страшного... а так ему казалось, что он нужен, только Эленорэ никогда бы не позвал. - Ну перестань, пожалуйста, слышишь? - у Эленорэ у самого на глазах выступили слезы. - Ты жив, я жив. Всё будет хорошо. Алькарин кивнул. Перестать было сложно, хоть он и старался - но в конце концов он вытер ладонью мокрое лицо, размазав по нему грязь, еще раз кивнул и начал медленно подниматься на колени - развернуться ползком ему казалось сейчас гораздо больнее, чем приподняться на четвереньки. - Перестань, ложись обратно, - Эленорэ поймал его за руку. - Ну ты совсем с ума сошел. Останемся здесь, пока кто-нибудь не придёт и не поможет. Перестань. - Да. Хорошо. Алькарин хотел было попросить Эленорэ помочь ему перевернуться, но потом передумал, он чувствовал, что бинты намокли и не хотел его пугать. Остался, как есть, только руку чуть удобнее подсунул под голову. Но это Эленорэ заметил и без него. - У тебя кровь. Много. Он посмотрел вперед, туда, где лежала сумка Аннаэля и понял, что сейчас не доберется. - Перевернись на спину. Сейчас… попробуем остановить. - Немного, - заспорил Алькарин. - Много... было там. - Неважно. Её достаточно, чтобы нужно было остановить. Давай, переворачивайся, я помогу. Алькарин больше протестовать не стал, перевернулся. С каждым движением рана все сильнее отзывалась болью, а повязки казались горячими. Но все-таки это было не смертельно - он достаточно навидался в жизни и ран и кровотечений. Правда, он сейчас сам не в лучшей форме… Эленорэ посмотрел на это, стащил с себя накидку и оторвал лоскут снизу. Кое-как перевязав Алькарину рану на животе, заметил, наполовину в шутку: - Вот, останусь из-за тебя голым. - Возьми мою, - сказал Алькарин, чуть улыбаясь. - Но она с дырой. И в крови - не отстирать. - Богатый выбор, - Эленорэ с сомнением смотрел на повязку. Она окрасилась красным, но не так сильно, как он боялся. - Теперь полежи и не дергайся больше. Может быть, обойдётся. - Все хорошо будет, - сказал Алькарин. - Это... ерунда. Я же чувствую. - Хорошо, - Эленорэ вздохнул и лег. - Алькарин, и больше не делай так, ладно? Я не сахарный, правда. Алькарин развернулся к нему лицом, вслух говорить он по-прежнему не мог, только шепотом. - Помахал бы рукой... А то лежишь, встать не можешь. Я чувствую... что тебе плохо. - Мне было плохо, но не настолько же, - Эленорэ уже не злился. - Ладно, в следующий раз буду махать. А знаешь, что, - он чуть нахмурился, словно подумал о неприятном. - Давай заведём условный знак. Простой. На случай… если действительно плохо. - Лучше наоборот... а то не успеешь или не сможешь его показать. А так - "не страшно, я сам справлюсь". И другой будет знать. Алькарин вздохнул. - Плохо без осанвэ. - Хорошо, - сказал Эленорэ. - Тогда, если я скручу пальцы в колечко, ты будешь знать, что помощь мне пока не требуется. Договорились? - И я, - прошептал Алькарин. - Ты ведь тоже... иногда. Он помолчал, потом вдруг спросил: - Хочешь... можно тебе рассказать, что там было? - Расскажи. Алькарин заговорил медленно, еле слышно, но стараясь, чтобы Эленорэ мог понять по губам то, что не сможет расслышать. - Я думал, что все... сознание терял, еще подумал - хорошо, не... не очень долго. И что ты песню запомнил, было так... я не ожидал и жалел, что уже сказать не смогу. Страшно было тебя оставлять одного. А потом я очнулся, на полу, было больно и пахло кровью. И очень очень холодно. Меня бросили вниз и потащили, волоком... за ноги. Даже думать не хочу - куда. Я застонал. Они забегали... Он замолчал, собираясь с силами. Эленорэ молча слушал, закрыв глаза, и по лицу трудно было прочитать что он об этом думает. Хотя на самом деле он просто устал, и уже не было сил как-то реагировать, только слушать. Но где-то в груди острым осколком кольнули отголоски недавней боли и страха. - Думали, я мертв, а я... оказался - нет, - он чуть улыбнулся. - Потом я не помню. А вот потом... было страшно. Не знаю, когда. Вчера? Я метался в каком-то темном лабиринте.... как эти шахты, только пустом... и иногда видел свет, совсем рядом. И знал, что там покой, мир, отдых... но не хотел. Искал другой путь... и не находил. И иногда подходил к самому краю... протягивал руку, чтобы коснуться этого света, а потом слышал твой голос и отступал. Вспоминал где я и почему. И шел... искать другой выход. На голос шел. Эленорэ хотел много сказать, но сказал только: - Хорошо, что ты не умер. Я сперва был уверен, что тебя убили, но потом, когда тебя притащили сюда, я знал, что ты будешь бороться за жизнь. Спасибо тебе. - Дурак ты, - Алькарин чуть улыбнулся. - Не понял. Я бы умер. Если бы не ты. И не Аннаэль... его я тоже чувствовал, но иначе. - Если бы ты не захотел жить, никто не удержал бы тебя. Но пусть так. Постарались все. Я рад этому. И перед Аннаэлем мы теперь в долгу, и я, и ты. - Если бы ты не держал меня, то что мои желания... я бы не смог, - пробормотал Алькарин. - Аннаэль да. И мне не нравится, как он спит. - Я не знаю, что мы можем сделать. Разве что позвать ещё раз... - Не знаю... - прошептал Алькарин. Потом поежился: - Холодно... Все-таки я дурак. - И почему же на этот раз? - поинтересовался Эленорэ. - Зря... пополз сюда. - Ааа, - протянул Эленорэ. - Хорошо, что ты это осознал, потому что в таких вещах конечно уж лучше поздно, чем никогда. - Перестань, а? - Алькарин отвернулся. - Прости. Эй, - Эленорэ легонько ткнул его в плечо. - Ну прости, я пошутил. Не надо было, конечно, но что теперь делать. Сейчас я отлежусь и помогу тебе, или придет кто-нибудь. - Скоро уже придут, - с надеждой сказал Алькарин. - Вечер. Обними меня... холодно. - Придут и скажут, что у меня сумасшедший брат, который слишком сильно меня любит, - сказал Эленорэ, обнимая его за плечи. - А мы скажем, что играли на полу в догонялки, но потом устали и теперь не можем понять, кто победил. - Я победил, - засмеялся Алькарин и закашлялся. - Я... ближе к цели лежу. - Я тебе поддавался. Но так и быть, ничего никому не скажу, пусть считают тебя героем. Алькарин порывисто вздохнул, чуть повернулся, прижимаясь лицом к плечу Эленорэ. - Хороший мой. Брат мой. Как я... боялся тебя оставить... Говорить пришлось чуть громче, чем раньше, губ-то его Эленорэ теперь видеть не мог. Эленорэ погладил его по волосам. - Ну ты что... я не маленький, - и внутренне содрогнулся, вспомнив тот короткий промежуток времени, когда он был уверен, что Алькарин мертв. - И ты же не оставил. Алькарин кивнул. Больше он не разговаривал, последние слова и так будто ножом резали. Просто лежал рядом, закрыв глаза и впав в полусон-полудрему. А потом разобрал шаги, еще далекие, но становящиеся все ближе. Возвращались остальные. "Я хочу когда-нибудь увидеть небо" - подумал Эленорэ, глядя на него. "И чтобы ты его увидел. Но суждено ли нам?" С этими мыслями он и задремал, и шагов уже не слышал. Нардиль присел рядом с ним, тронул за плечо. - Эленорэ. Вы тут... специально лежите? Или так вышло? Эленорэ вздрогнул от его прикосновения и проснулся. - Мы... играли в догонялки, - повторил он шутку, словно выполняя данное Алькарину обещание. - А потом устали, и теперь не можем определить кто же победил. А у орков ведь не спросишь... - потом вздохнул: - Нет, не специально. Нардиль чуть приподнял бровь, потом кивнул: - Мой отец говорил нам с братом "победила дружба" в таких случаях. Кого из вас отнести первым, кто будет выигрывать? - Какая дружба, он нечестно играл, - сказал Эленорэ капризным голосом. - Его. Нардиль пожал плечами, тронул Алькарина за плечо: - Не спишь? Я тебя подниму... но лучше ты закинь руку мне за шею и держись сам. Алькарин сперва помотал головой, потом кивнул, ухватился за Нардиля и тот поднял его. - Может, на ваше место вернетесь? - А Аннаэль? - Эленорэ с усилием, но сел сам. - Нардиль, с ним что-то странное. И мне кажется кто-то должен быть рядом с ним постоянно. - А еще он рассердится, - прошептал Алькарин. - Как объяснить, что мы не сами туда ушли... Нардиль пожал плечами и отнес их на ту лежанку, которую Аннаэль когда-то вытребовал у одного из синдар. Эленорэ уже сел, когда Нардиль пришел за ним, и не стал ложиться, когда они добрались до места. - Нардиль, принеси, пожалуйста, еды ещё и сегодня. Я, боюсь... не дойду. А сторожить уже не надо. - Сторожить, похоже, как раз надо, - сказал Нардиль. - Вы расползаетесь в разные стороны. Эленорэ усмехнулся : - Мы на сегодня уже закончили. - Хорошо бы, - Нардиль нахмурился, глядя на красные пятна на повязках Алькарина и добавил тихо - Потому что вообще-то... ему бы лежать. - Никуда не пойдёт, - сказал Эленорэ убежденно. - Чего это я не пойду? - возмутился Алькарин, когда Нардиль отошел за едой. В шепоте слышался какой-то свистящий хрип. - Я как раз... собирался. - Ты в нашем соревновании уже победил, лежи, пожалуйста, - Эленорэ поморщился. - Надо попробовать разбудить Аннаэля, - Алькарин приподнялся на локте, поворачиваясь к целителю. Потрясти его за плечо он не мог, но просто пытался вслушаться в сон, в дыхание. Дыхание было ровным, но целитель не казался живым. Он словно ушел куда-то, далеко-далеко. Эленорэ всмотрелся в него, вслед за Алькарином, потом протянул руку и потряс за плечо. Аннаэль не отреагировал. - Попробуй... умыть ему лицо? Хоть чистым будет, да и дышать проще так, - сказал Алькарин. - Или давай я... но мне надо перевернуться тогда. - Лежи уж, - Эленорэ покосился на него. - И вообще, мне удобней. Он намочил тряпку в воде и стал обтирать Аннаэлю лицо. Тот слабо помотал головой, что-то пробормотал, но живее и менее бледным не стал. - Что он говорит? - Алькарин напряженно смотрел на Эленорэ. - Я не разобрал, - Эленорэ задумчиво посмотрел на Аннаэля. - Может, пусть спит? Наверное, только напоить надо. Он взял миску и осторожно приподнял голову спящего целителя рукой. Тот слабо застонал и приоткрыл глаза. - Проснулся? - обрадованно воскликнул Алькарин, но тут же закашлялся, ткнулся лицом в подстилку. Но Аннаэль допил воду почти всю и снова закрыл глаза. - Ммм… и сразу уснул, - ответил Эленорэ. Алькарин только дернул плечом, что тут можно было сделать. Кашель оставил во рту вкус крови и обе раны снова разболелись, так что ему стало не до Аннаэля. Он вытянулся на спине, стараясь лежать спокойно, и тут заметил Нардиля с мисками. Эленорэ отодвинулся от Аннаэля. - Но знаешь, он по крайней мере хоть на что-то реагирует. И пьет. А вот тебе лучше лежать и поменьше двигаться. Давай я тебя тоже напою. - Утром он не реагировал и на горящую головню, - прошептал Алькарин. - Воды... да. Нардиль подошел, принес их миски, сел рядом, не обращая внимания на косые взгляды некоторых синдар. - Спасибо, - Эленорэ поднял Алькарину голову, чтобы помочь пить. - Как там у вас? - А что у нас может поменяться? - Нардиль пожал плечами. - Хозяина рудника не было на приемке, так что все прошло быстро. Что с целителем? Он какой-то странный. - Он спит вторые сутки. Очень странно спит. Я вчера думал, что он просто устал, но нет. Так не спят просто усталые. Ещё утром ни на что не реагировал, даже на пинки орков, сейчас хоть попил… - Здесь вообще целителям плохо, они быстро сдают, - мрачно сказал Нардиль. - Но у этого характер себе на уме, может и оправится. Ешьте, пока теплое, это хоть как-то можно проглотить. Алькарин при слове "проглотить" поморщился. - Эленорэ, я только жидкое буду. Мне больно. - Спасибо, - Эленорэ глянул на Алькарина немного обиженно, с видом “неужели ты думаешь, что я тебя буду заставлять есть такое?”, потом молча размешал в другой миске немного супа и воды. - Давай, ешь. - Сперва ты, остынет все. А мне все равно... - Что тебе всё равно? - нахмурился Эленорэ. - Я уже развёл и встал, ешь. - Мне все равно, холодное оно или теплое, - объяснил Алькарин. Нардиль с тревогой смотрел на него. Потом сказал: - Ты бы лучше вообще пока молчал. - Его не заткнешь, - проворчал Эленорэ, правда, беззлобно. - Он же лопнет, если не будет говорить. Ну давай уже, поешь, я всё равно встал. Алькарин обиженно глянул на него, но больше не спорил. Глотал отвратительный на вид и на вкус "суп", стараясь сделать это быстрее, чтобы Эленорэ тоже мог поесть не совсем остывшее. - Не торопись, - Эленорэ в какой-то момент придержал миску. - Не командуй, - ответил Алькарин, поднял руку и поправил ее обратно. Эленорэ пожал плечами и спорить не стал, но миску все равно придерживал так, как считал нужным. Нардиль смотрел на них, думая о чем-то своем, но говорить больше ничего не стал. В какой-то момент Алькарин понял, что все, больше не нужно и нельзя и отвернулся. - Хватит. Спасибо. - Пока всё или ещё потом будешь? - спросил Эленорэ, отодвигаясь. - Не буду... - Алькарин помотал головой. - Нехорошо. Хватит… - Хорошо, - Эленорэ отодвинулся и взялся за свою миску. - Нардиль, здесь ещё осталось немного, - он кивнул на миску, откуда наливал Алькарину. - Можно отдать кому-нибудь, кому нужнее. Или ты возьми. Чтобы не пропадало. - Съешь сам? - предложил Нардиль. - Ты... честно говоря, не очень выглядишь. Здесь мало кто выглядит хорошо, но... Алькарин молча смотрел на них. В принципе, слушать тоже неплохо, даже если не говорить самому. Эленорэ покачал головой. - Я тоже много не съем. Не смогу. - Ладно, оставь, отнесу нашим. Нардиль отставил пустую миску, помолчал. - Что там у вас было? Почему говорят, что хозяин рудника в бешенстве? Эленорэ удивленно приподнял одну бровь. - В бешенстве? - потом задумался. - Знаешь, не очень хочется об этом… Если коротко, то он уже не первый раз пытался заставить меня ударить… сперва вот его, а вот в этот раз того синда. Потом пригрозил, что убьёт Алькарина, если я это не сделаю. Ну, и как видишь… едва не зарезал. Я тогда подумал, что… - Эленорэ переглотнул, - уже убил, и мне уже терять было нечего. И я тогда запел там. Я плохо пою, но какая разница. А когда уже не мог даже дышать, песню подхватил тот синда, - Эленорэ говорил странно ровным голосом, словно рассказывал не о себе. - Наверное, это считается здесь бунтом. Потому он и зол. - Ты хорошо пел, - сказал Алькарин. - Очень хорошо. Нардиль помолчал. - Нельзя тут ничего советовать. Но знаешь, тут были те, кто соглашался. Это... страшно было. Он уже не отступался. - Я им не судья, я сам не знаю, что бы выбрал, если бы не Алькарин, - Эленорэ кивнул в сторону брата. - Что бы ты ни выбрал, ты должен знать, что выбираешь. Это дорога без возврата. Эленорэ скривился, как от укуса. - Давай не будем о том, что не случилось. Лучше о том, что ещё может. Что там говорят, он сильно зол? - Да... говорят. Здесь слухи разлетаются быстро. Кто-то что-то видел, кто-то немного понимает их отвратительный язык... - Нардиль пожал плечами. - Не знаю, выиграли вы тем, что сделали или проиграли... Может он решит повторить, наказывая за непослушание, а может - отступится, чтобы это забылось. Алькарин посмотрел на Эленорэ вопросительно. - Тот... синда, который так боялся... он тоже пел? Мою песню... про коней? - Понятно, - Эленорэ смотрел куда-то за плечо Нардиля. - Не хочется всё это повторять, страшно. - Потом встрепенулся: - Да, Алькарин, пел. Видимо, запомнил с моих слов. - На квенья пел? - Алькарин даже приподнялся чуть, но в этот момент ладонь Нардиля закрыла ему рот, заодно укладывая обратно. - Замолчи. Хочешь вообще потерять голос? - На квенья, и думаю половину не понял. Но как ты понимаешь, там было ни до чего, - Эленорэ задумчиво посмотрел на Алькарина, потом сказал: - Может, рот тебе завязать? - И тут же улыбнулся: - Шучу. Давайте спать. Алькарин хмуро посмотрел на обоих, и промолчал. Не хотят, чтобы он говорил - он и не будет. Вообще. Эленорэ посмотрел на него и едва не рассмеялся, до того обиженный Алькарин выглядел смешно. А может быть, просто от облегчения, почему-то именно сейчас пришла уверенность в том, что все, дальше раны заживут и он не умрет. Он с трудом подавил улыбку. Алькарин перевел взгляд на него. - Что смешного? - Ничего, это нервное. Давай спать, - и Эленорэ стал укладываться. - Ложись... как мы любим, ты можешь? - тихо попросил Алькарин. - Знаешь, сегодня не могу, всё болит. И тебе не стоит лишний раз двигаться, - Эленорэ вздохнул, ложась на бок. - Тогда иди сюда... у меня-то спина и плечи не болят. Ложись. Алькарин чуть придвинулся к нему, сам он лежал на спине. - Ты мёрзнешь, - сказал Эленорэ, когда коснулся его. - Мерзну, - кивнул Алькарин. - Я много крови потерял. Это... нормально. Поэтому ложись на плечо и обними меня. - Давай лучше так, - Эленорэ просто придвинулся и положил на него руку. - Так лучше. - Так хуже, - нахмурился Алькарин. - Ну почему ты никогда меня не слушаешь? - Потому что мне так лучше, - вздохнул Эленорэ. - Давай, не злись. Как переложить руку? - Ложись как я просил, не надо ее перекладывать. Тебе же одинаково, а так ты ближе. Эленорэ молча перелег и закрыл глаза. Алькарин поежился, его била дрожь, а накрыться здесь было нечем. - Вообще хороший знак... вчера и позавчера ты со мной не спорил. Эленорэ поморщился. - Спи. Я устал. - Ладно. Ложись как хочешь, - Алькарин повернул голову, уставился в потолок. - Считай, что я ничего не просил. - Алькарин, я уже лёг, - устало сказал Эленорэ. - Давай спать… - Спи... Он сам лежал какое-то время без сна, мучила боль и холод, а от Эленорэ тепла не хватало. Но Алькарин знал, что если он сейчас просто подождет какое-то время, то сможет тоже заснуть. Рано или поздно. Эленорэ уснул сразу: за день он настолько устал, что уже ни на что не был способен.