Элениэль - в поисках утраченного. Трилогия. Часть 3.

      Кто-то сильно тряс меня за плечи, но вырваться из странного белого тумана, окутавшего сознание словно плотный кокон, было очень трудно, скривившись, я попыталась отвернуться, но руки продолжали настойчиво тормошить, а женский голос торопливо что-то говорил, но слова ускользали прежде, чем удавалось разобрать их значение. Так хотелось забыться, отпустить всё, раствориться в бесконечном покое, разве имеет значение что-то, кроме мягкой тишины и возможности полного забвения? Почему меня тревожат? Почему не оставят в покое, не дадут уйти?       Голос стал громче, гораздо настойчивее, а пальцы с нечеловеческой силой сжали плечи, вызывая боль, напоминая, что тело ещё живёт и, чёрт возьми, от подобного обращения на коже могут остаться синяки! Раздражённо распахнув глаза, я попыталась рассмотреть ту, что лишила меня покоя, но свет был такой яркий, что он ослеплял и в первую минуту не удалось разобрать ничего, кроме зыбких теней. Затем эти тени стали складываться в образ необычайно красивого странного создания, которое держало меня на руках. Её длинные светлые волосы были похожи на гибкие ивовые ветви, глаза зелены, как изумруды, казалось, из них льётся солнечный свет, вместо одежды тело покрывала листва, а кожа напоминала тонкую нежную кору молодого деревца, да и сама она была похожа на молодое дерево. Когда-то я уже встречала подобное существо, вспомнить что-то было трудно, сознание словно не хотело подчиняться, но всё же в памяти всплыл образ энта. - Фимбретиль? - едва слышным шёпотом выдохнула я, и создание будто бы с облегчением кивнуло.       Память возвращалась клочками, словно перемешавшиеся отдельные паззлы, которые упорно не хотели становиться на свои места. Прижав дрожащую от слабости руку к животу, я с облегчением вздохнула - моя малышка здесь, сердечко её бьется ровно и медленно, значит она спит. Попытавшись оглядеться, поддерживаемая сильными руками энтицы, я увидела ещё около двух десятков таких же древесных дев, они все были разные - одна похожа на берёзу, другая - на яблоню, третья - на магнолию, но все были одинаково прекрасны, и все смотрели на меня. Смутившись от такого внимания, я вновь повернулась к той, что держала меня, и задала ей самый главный вопрос: - У меня получилось? - Да, - после некоторого молчания со светлой улыбкой ответила она, - Прости, все мы столько веков молчали... что теперь трудно вспоминать и подбирать... слова. Ты спасла нас от жестокого рока, но я... не знаю, кто ты, и как здесь оказалась? Ну это лёгкий вопрос. - Меня прислал Древобрад. - Мой муж? - удивилась Фимбретиль в то время, как другие древницы радостно зашумели, словно молодая листва на ветру, - но как он мог узнать, где мы? - Он и не знал, - попыталась я пожать плечами, но каждое движение давалось с большим трудом, - он попросил меня найти вас. - Ты вырвала нас из лап страшной... участи, - промолвила энтица, - мне никогда не отблагодарить тебя. - Вернитесь к своим мужьям, они извелись, ища вас, - попросила я, а потом, поняв, что льющее на поляну солнце стоит довольно высоко, вспомнила и о своём муже. Похоже, мне теперь точно несдобровать - я не успела вернуться в лагерь до рассвета. Да и сейчас плыть обратно не смогу, сил хватает лишь на шёпот, слабость, сковавшая тело, слишком велика. - Помогая нам, ты потратила слишком много сил, - словно прочитала мои мысли Фимбретиль, - скажи, что мы можем сделать для тебя? - Мой муж находится на том берегу, откуда я приплыла на остров, - попыталась я объяснить ей моё затруднительное положение, - я отправилась сюда без его позволения, боюсь, он будет в гневе. - Хочешь, чтобы мы укрыли тебя от него? - с понимающей улыбкой спросила древница. Ну уж нет, это вы привыкли чуть что прятаться от мужей, а я хочу к своему, и мне всё равно на то, как громко он будет на меня орать за самоуправство. - Помогите мне вернуться к нему, - попросила я, ведь они умеют плавать, раз добрались до Химлинга прежде, чем их настигли чары Тёмного Владыки?        Энтица, продолжая держать меня на руках, поднялась с поваленного ствола дерева, на котором сидела, и направилась к берегу острова, остальные дивные девы направились вслед за ней. Двигались они очень плавно и размеренно, словно только учились ходить и впервые ступали по земле, то и дело взмахивая похожими на ветви руками и смеясь заливисто, словно птицы. Так вот они какие - энтийские жёны! Ростом они сильно уступали своим мужьям, но были такой же неотъемлемой частью лесов, как и те. Их удивительная красота была подобна сиянию капель росы на солнце и цветущим весной садам. Они были неимоверно сильными, я чувствовала это по тому, как легко несла меня идущая впереди Фимбретиль, да и то, как крепко она сжимала мои плечи, ещё не забылось. Мысли снова вернулись к Леголасу - в этот раз он точно меня придушит, причём действо будет разворачиваться гораздо более феерично, чем у Отелло и Дездемоны, никаким платочком мне от него не отмахаться. Я слишком сильно люблю эльфа, поэтому приходится смиряться с его взрывным характером, но ведь и он терпит мои выходки, правда, сегодня я превзошла саму себя и сомневаюсь, что это так просто сойдёт мне с рук. Но в конце концов я ведь маленькая и уставшая, должна быть у Аранена ко мне жалость? Сомневаюсь. Вздохнув, я поёжилась - рубашка была вокхлой и совсем не грела, от этого было очень зябко, а ведь ещё плыть в воде, что казалось сейчас совсем не радужной перспективой. Впрочем, облегчение от того, что нашла энтиц, когда уже усомнилась, что смогу сделать это, было столь велико, что перекрывало все другие ощущения и даже страх ссоры с мужем. Древницы столь прекрасны, думаю, энты будут счастливы от их возвращения, надеюсь, теперь они, наученные долгой разлукой, смогут жить вместе и находить компромиссы; возможно в Фангорне зазвучит смех маленьких энтят - это было бы так чудесно, что сердце трепетно замирает, едва представишь подобную картину.       Через несколько минут чудесные девы вышли на берег острова и теперь, вглядываясь в берег материка, боязливо смотрели на него. - Нам страшно, что Враг увидит нас и вновь обрушит свои чары, - пояснила мне Фимбретиль, - где же мы сможем укрыться от него? - Враг уничтожен более года назад, - слабо улыбнувшись, ответила я ей, - вам нечего бояться, и в укрытии теперь нет нужды - больше никто не сожжёт ваших садов и полей. - Какая счастливая весть! - лучистые глаза энтицы осветились неподдельной радостью, подступив ближе к лижущей песок воде, она указала мне вперёд, - посмотри, это за тобой?       Взглянув в указанном направлении, я увидела приближающуюся к острову рыбацкую лодку, на носу её отчётливо вырисовывалась фигура моего мужа. Кажется, лихолесцы уже заметили нас и сильнее поднажали на вёсла.        Хотелось бы стоять самой, быть сильной и улыбающейся, вот только сил на это не было, ощущение беспомощности было непривычным и неприятным, но не оставалось ничего другого, как, положив голову на шероховатое прохладное плечо жены Древобрада, смотреть, как причаливает лодка, как высаживающиеся из неё эльфы с восхищением и удивлением рассматривают древниц и, склоняя головы, приветствуют их. - Для меня огромная честь увидеть вас... - произнес подошедший к нам Леголас, в коротком кивке опуская голову и вновь поднимая её, вглядываясь сначала в энтицу, а потом в меня. - Фимбретиль, - подсказала я мужу и тут же опустила ресницы, заметив, как он недоволен моим состоянием. - Фимбретиль, - вновь кивнул он, - вы позволите? - протянул руки и бережно принял меня из её ветвистых объятий, - я безмерно рад, что моя жена нашла вас и сумела помочь. - Моя благодарность бесконечна, - с интересом рассматривая моего мужа и то, как прижалась я к его груди, ответила энтица, - мне бы хотелось узнать ваши имена. - Я - Леголас, сын владыки Мирквуда Трандуила, - ответил Аранен, крепче обхватывая меня, когда я положила голову на его плечо, - Элениэль - моя жена, она дочь Эрамииля, сына перворождённого Эрмулда. - Я знакома с Эрмулдом и обязательно поблагодарю его за исцеление от рук его внучки.       Похоже, древница не знала о том, что моего деда давно нет в живых, но сообщать ей об этом у меня не было сил, надеюсь, отец найдёт слова для этого. Вскоре Леголас отнёс меня в лодку и завернул в плащ. Согретая плотной тканью и его тёплыми руками, я почувствовала себя немного лучше и даже смогла порадоваться ласкающему щёки лёгкому ветерку. - Что, опыта с Халдиром в Хельмовой Крепи было мало? - заглянув в мои глаза, зло поинтересовался эльф и, не позволяя отвернуться, впился длинными пальцами в подбородок. - Нужно было повторить ещё раз? Гэндальф же сказал тогда, что ты ещё не способна справиться с подобным! - Но ведь получилось, - попыталась оправдаться я, но по его суровому взгляду тут же поняла, что не стоит и пытаться. - А если бы нет? - приподняв бровь, холодно поинтересовался он, - ты начнёшь когда-нибудь думать обо мне? Хотя представляешь, что я испытал, найдя сегодня утром вместо тебя лишь одежду на бревне? - Но ведь не подумал же ты, что я пошла топиться? - неужели он не видит, как трудно мне сейчас говорить, неужели нельзя начать ссориться позже? - Я рассчитывала, что сумею вернуться до того, как ты проснёшься! - Разумеется, нет. Я понял, куда ты поплыла, но, учитывая то, как сильно ты была утомлена в последние дни, испугался, что у тебя могло не хватить сил добраться до Химлинга, - осознав, что причиняет боль, Леголас отпустил мой подбородок, - мне и впрямь нужно было тебя привязать. В следующий раз так и сделаю! - Следующего раза не будет, - пообещала я ему, но получила в ответ лишь скептический взгляд. Ну и пусть не верит, выполнив пророчество Эрмулда, я принадлежу теперь только ему, и никто в мире, кроме него, меня больше не волнует.       В лодку уже забирались эльфы, вскоре мы отчалили от берега, а вслед за нами в воду вошли и энтийские девы; они плыли удивительно легко и плавно, и снова я заметила, что они словно учатся движениям заново, словно проверяют на гибкость свои тела. Морская гладь была спокойна, лишь лёгкой рябью расходилась она от легчайшего ветерка, чайки, шумно крича, выхватывали из воды маленьких рыбёшек, а солнце уже начинало пропитывать зноем новый день.       Наверно я заснула в лодке, поскольку, открыв глаза, обнаружила, что лежу укрытая плащом в скатке под раскидистым клёном. Рядом, помешивая что-то в кружке и глядя на озарённый тёплыми лучами пляж, сидел отец, а чуть дальше него спорили о чём-то мой муж и Митрандир. Словно здороваясь, шевельнулась малышка, очень аккуратно, чтобы не привлечь внимание Эрамииля, я сдвинула руку под плащом и положила её на живот. - Не понимаю, почему только моя жена могла снять это проклятие, - раздражённо произнёс мой любимый, - почему не её отец, не Эрмулд, не вы с Радагастом? Почему именно она, да ещё и в тот момент, когда носит дитя?        Удивительно - в первый раз он сказал не сын, а дитя! Может, все-таки дразнит меня, а сам допускает вероятность того, что это девочка? - Тут дело в женском начале, Леголас, - поразмыслив немного, ответил ему Гэндальф, - только женщина, имея с энтицами общую суть, могла спасти их, а суть в том, чтобы нести, дарить миру новую жизнь. Элениэль - единственная юная дева в Средиземье, имеющая столь сильную исцеляющую силу. - А леди Галадриэль, разве ей это было не под силу? - не унимался эльф. - Силы госпожи имеют совсем другое начало, - раскуривая трубку, произнёс маг, - да и не знала она о предсказании Эрмулда, ты же видишь, в какой тайне оно хранилось - только Древобрад знал, а он дождался рождения Элениэль и поведал о нём лишь ей. Энты умеют хранить свои секреты. Сказать по правде, никто из Белого Совета уже давно не верил в то, что древницы живы, я и сам считал их давно погибшими от рук Врага. И прошу тебя, будь помягче с женой, она совершила необыкновенный поступок, не брани её зря. У каждого из нас в жизни своё предназначение, она всего лишь взялась за то, что было предначертано ей. Пусть непосредственно, в чём-то торопливо и неуклюже, но ты должен гордиться ею, а не ругать. - А я и горжусь, - устало вздохнул мой муж, - но никому из вас не понять, как переживаю я за неё и нашего ребёнка. - Тут ты ошибаешься, - усмехнулся волшебник, указав Аранену на моего помрачневшего от его слов отца, - у звёздочки есть Эрамииль, и волнуется он за своё дитя не меньше твоего, только в отличии от тебя знает, что ей нужно давать волю и беречь, иначе ведь сбежит. Неплохо бы и тебе это понять. - Гэндальф, я вас умоляю, - раздражённо произнёс мой отец, покосившись на своего зятя, - сын Трандуила неисправим и упёрт, как сам Трандуил, мне не дано прозреть, как моя дочь выбрала его в мужья, должно быть, питает слабость к упёртым гордецам.       Притворяться спящей не было больше никаких сил, неприлично громко хихикнув, я быстро спряталась с головой под плащ и, продолжая смеяться, погладила вновь толкнувшуюся в животе дочь - наш папа - самый упёртый лихолесец, порой мне кажется, что и Трандуилу до него далеко.       Плащ, правда, с меня тут же был стянут, и отец вручил мне в руки кружку с очень невкусно пахнущим отваром. - Зря веселишься, я и тебе скажу всё, что я о тебе думаю, - нахмурившись, предупредил он, внимательно наблюдая, чтобы я выпила его лекарство, а не вылила в сторонку, как часто делала это в детстве, - ты - самонадеянное и безрассудное создание, которое чуть не погибло сегодня утром и не едва не загубило своё дитя! Я не знаю, что там у вас с Халдиром приключилось в Хельмовой Крепи, догадываюсь, что ничего хорошего, но заруби себе на носу - ты ещё слишком мала для подобных вещей, да я бы сам сто раз подумал, прежде чем попытаться снять проклятие Саурона с энтиц, но тебе, похоже, в голову и мысль не залетела задуматься, что ты делаешь! Дедушка Эрмулд же предсказал, так чего теряться? А не подумала ли ты о том, что возможно твой дед подразумевал нечто иное?       Съёжившись от его строгого выговора, я, не чувствуя вкуса, допила остатки отвара и поставила кружку на траву. Всё ведь получилось, так чего так пениться? А как они сами могли бы по-другому понять пророчество дедушки? Захотелось разреветься, а ещё лучше - сбежать отсюда, куда глаза глядят, но вместо этого я битый час мужественно выслушивала претензии и обвинения отца и Леголаса, пока Гэндальф, посмеиваясь, не намекнул им, что негоже двум взрослым мужам нападать на одну маленькую девчонку. Благодарная ему за то, что заступился, завернувшись в плащ, я вновь заснула, всё, чего хотел мой измученный организм - это крепкий сон.       На побережье мы всё же на пару дней задержались, пока я не набралась сил, чтобы вновь ехать в седле, а потом начался наш путь обратно к Эред Луин и через них к Раздорожью. Отряд, хоть и разросся от прибавившихся энтиц, которые, прежде всего прочего, решили вернуться к мужьям в Фангорн, но двигался гораздо быстрее, ведь поиски теперь были позади, и продвигаться можно было, не опасаясь нападения разбойников. Леголас не скрывал того, как сильно зол на меня, но я слишком любила его, чтобы обращать на это внимание, потому, только лишь он начинал ворчать, тут же приставала с поцелуями - это очень даже помогало его успокоить и смягчить. Ведь не зря говорят, что самое верное средство от ссор влюблённых - это поцелуй.